– Данила Николаевич, подождём в вестибюле. Выходить наружу нельзя. У БМВ по левому борту пробиты колеса. Вероятно, прострелены. Дождёмся приезда Степаныча и основной охраны.

По прибытии в офис «Норда» Вадим Степаныч безапелляционным тоном сказал:

– Данила Николаевич, время колебаний и сомнений прошло. Пуля – это не покрышка. То, что сегодня произошло, это не просто предупреждение, а последнее предупреждение. Кроме того, мы фиксируем наличие контроля стационарных телефонов нашей компании, а также попытки проникновения в наши сервера. Это уже система. Я вижу только один выход. Вам нужно сегодня же покинуть Россию и уехать как можно дальше, чтобы никто не знал куда. Даже я. По всем признакам на вас пошёл заказ. Сработал профессионал. Никто не заметил, как. Даже водитель Сергей. Предположительно выстрелы были произведены из оружия с глушителем или из проезжающего автомобиля, или из здания, напротив, через бульвар. В милицию мы конечно заявили, но что толку. Так что медлить нельзя. Если это заказ, то от него не укрыться. Здесь работает специалист, а не дилетант, а может быть даже группа. Тогда положение вообще безнадёжное. Ни моя охрана, ни МВД, ни прокуратура не смогут, не успеют защитить вас. Только сам заказчик может отозвать заказ, но кто он? Вы можете хотя бы предположить?

Опустив голову Данила покачал головой:

– Хорошо, Степаныч, всё правильно говоришь. Они начали охоту. Таким образом, предупреждают меня, но не факт, что именно с меня и начнут. Предупредите других менеджеров высшего звена и по возможности усильте их охрану. Я подумаю над отъездом за границу. Спасибо за всё.

Оставшись один, Данила почувствовал, как по душе заскребли кошки. Оказаться под прицелом удовольствие не из самых лучших. Настроение было окончательно испорчено, но прокрутить варианты дальнейшего развития событий было жизненно необходимо.

– Неужели остаётся только заграница. Да они этого и добиваются, чтобы гендиректор «Норда» с позором бежал как заяц. Нет, этого не будет. Надо бороться, что-то придумать. Трусом я никогда не был и не буду, а вот мои замы, особенно имеющие право второй подписи финансовых документов, становятся крайне уязвимыми. Кое-кого из них может быть и следует отправить куда-нибудь на Маврикий на месячишко позагорать.

Данила достал карточки недавних визитёров из «Overseas Oil Exports».

– Это лишь посредники, ничтожные выставочные фигуры для публичного потребления, пустышки, которые, по сути, мало что знают, – меланхолично размышлял он, разглядывая вычурные вензеля визиток. – Кто-то другой управляет этим театром марионеток. Может, из высшего руководства холдинга? Этакий скрытый и очень жадный Карабас-Барабас? Даже любопытно, кто он? И почему не хочется объявляться, ведь я всё руководство холдинга лично знаю? Не исключено, что основной мотив всех событий – это сведение счетов с моим тестем.

Ладно, теперь это вторичный вопрос. Наезд принял формы банального покушения на жизнь людей. А это уже совсем другое дело и требует иных ответных мер. Я должен что-то придумать.

Данила начал почти машинально прокручивать электронную записную книжку:

– Нет, нет, нет. Все эти люди хороши и полезны лишь тогда, когда у других всё нормально. С ними идти в бой бессмысленно и даже опасно. В решающий момент, скорее всего, сбегут как крысы с корабля. Такие удары не держат. Действуют по принципу, предать – это вовремя предвидеть. Хороши только языком орудовать, да красивые позы на какой-нибудь фотосессии принимать для роста личной популярности. Нужны люди иного масштаба.

Отложив электронный гаджет, Данила открыл нижний ящик письменного стола и достал из него старую потрёпанную записную книжку.

«Сколько лет я её не просматривал. Это не просто имена и фамилии, а моя ушедшая молодость, часть моей жизни, может быть лучшая часть. Как быстро всё же летят годы, – Данила задумался. – Неужели я сейчас совсем один остался?»

Он перелистнул ещё одну страницу и взгляд его задержался на нижней строчке, на которой значился с трудом читаемый полузатёртый номер телефона и имя «дядя Влад».

«Это сколько же лет я его не видел? Последний раз в 91 году. Значит девять лет. Много. Интересно, где он – здесь, за границей и вообще, что делает? Может быть ему позвонить, посоветоваться? Он дельный человек, хотя, пожалуй, именно он и поставил итоговую точку на моих надеждах быть вместе с Элизабет, – Данила даже поёрзал в своём кресле, так неприятны были ему эти воспоминания. Нанесённая рана так ещё и не затянулась, – но ведь опять же, он сказал мне тогда, что если будут проблемы, то я могу позвонить ему и попросить о помощи. А ведь сейчас именно такой момент. Может быть старик действительно, как-то поможет? Хотя бы в чём-то. Советом, например? Вот только удастся ли разыскать его и действует ли ещё этот номер телефона. Столько событий произошло за эти годы?»

Рука Данилы неуверенно потянулась за трубкой телефона. Одна кнопка, другая, третья….В трубке раздался тональный звук вызова абонента и какой-то голос, словно из далёкого прошлого спросил: «Слушают вас».

– Могу я поговорить с Владом Фёдоровичем?

– Прошу вас представится, – настаивал голос – Это Данила Николаевич, его племянник.

– Хорошо. Вам перезвонят, – и короткий разговор прервался.

Лишь ближе к вечеру на мобильный телефон Данилы раздался звонок.

– Ну что, племянник, – раскатился в трубке мужской бархатистый голос, – Как поживаешь?

– Неужели этот дядя? – в растерянности подумал Данила. – Ведь у него нет этого моего номера. Дядя Влад, это вы?

– Ну да, я. У тебя что-то случилось?

– К сожалению, да. А почему вы так сказали?

– Хм, – хмыкнул дядин голос, – ну знаешь, когда тебе кто-то звонит через девять лет, то сразу ясно, что у него проблемы. И кстати, не напрягайся. Можешь, обращаться ко мне на «ты». Поэтому ещё раз. Что случилось?

– Возник один небольшой вопрос, – чуть запинаясь, проговорил Данила.

– Ах, небольшой, – перебил его дядя, – ну тогда нужна личная встреча. Небольшой вопрос по телефону не переговоришь, а к тому же он очевидно и срочный. Одним словом, сегодня подъезжай туда, где мы встречались в последний раз, скажем так в 24.00.

– А ресторан будет ещё работать?

– Не беспокойся. Тебя встретят и проводят.

Всё тот же старый, громадный как айсберг «Пекин». Знакомый, немного постаревший метрдотель в вестибюле у входа, встретивший Данилу. Почти пустой зал и тот же отдельный кабинет, в котором вальяжно с сигарой и стаканом виски расположился дядя Влад. Чуть погрузневший, чуть поседевший, но всё такой же спокойный и уверенный в себе, как и прежде.

– А ты повзрослел, стал настоящим мужчиной, – дядя Влад пожал Даниле руку, – садись, что-нибудь будешь? Нет, ну тогда налей себе виски. Не против? Добро. Тогда начинай рассказывать.

– Так, племянник, у тебя проблемы, – заключил дядя Влад, выслушав сбивчивый рассказ Данилы и, подняв голову, пыхнул в потолок сигарой. – Прежде всего, скажи мне, как ты допустил возникновение и развитие этой обстановки?

– И я ещё допустил? – возмущённо отреагировал Данила на эти слова. – Я-то здесь причём?

– Так значит ты не причём? – иронично усмехнулся дядя, – Этакая невинная, ничего не понимающая овечка. А кто руководит компанией? Кто является её генеральным директором, как не ты? А это значит, что на тебе лежит основная ответственность как за сохранение и развитие бизнеса, так и за обеспечение его безопасности, равно как и твоих людей, которые с тобой работают. Ну что молчишь, опустив голову? Лучше отхлебни виски и расскажи, кого ты подозреваешь как инициатора наезда?

– Не знаю, действительно не знаю. У меня нет серьёзных предположений. Всё свалилось как-то разом. На компанию навалились всё: от прессы до налоговой и правоохранителей, а главное оторвали нефтяные ресурсы, что означает – нам одним махом перерезали аорту.

– А что холдинг?

– Холдинг молчит. Все уходят от разговора со мной. Сторонятся как от прокажённого.

– Вот это уже ближе к истине, – опять усмехнулся дядя Влад. – Ведь компания «Норд» входит в структуру холдинга, и половина его нефти на экспорт идёт через вас. Похоже, что кто-то наверху решил изменить всю конфигурацию поставок и поставить их под свой личный контроль.

– В последнее время и я тоже начал так думать, но у меня и предположения нет, кто конкретно? Все в целом доброжелательны, улыбаются, только о деле отказываются говорить, а так внешне всё нормально.

– Да, да. Улыбаются. Люди всегда улыбаются и когда делают добро, хотя редко, и когда совершают зло, что значительно чаще. Чтобы понять лучше человека представь себе матрёшку. Открываешь одну – перед тобой один образ, открываешь другую, совсем другая личина и так далее. Человек переливчат как хамелеон, всё время меняет окраску. И чем чаще тебе улыбаются, тем внимательней ты должен быть. Ты и твоя служба безопасности просто на просто проморгали, что у вас в компании расплодились недоброжелатели, скажем, инсайдеры, а с внешней стороны готовили основной удар. А теперь скажи мне, а как твой тесть? Сейчас он, правда, не у дел, но как он реагирует на эту ситуацию?

– Никак, по правде говоря, – улыбнулся Данила, – то ли его напугали, то ли предупредили, но он забился в угол и ни во что не вмешивается. Он готов сдать «Норд», только бы его оставили в покое. А потом, Генрих Исаакович, скоро перестанет быть моим тестем. Мы с Элеонорой разводимся.

– Что так?

– Брак изжил себя. У неё своя жизнь, у меня своя.

– Понятно. Давай забудем лирику и вернёмся к реальности. Что предлагают рейдеры?

– Отдать активы за минимальную цену. Главное, что их интересует, это круг наших надёжных покупателей, которые нам верят и работают с нами многие годы, и наши финансовые схемы.

– А что предлагается тебе?

– По существу ничего. Место одного из директоров в обновлённом «Норде», зарплата и всё. Все нынешние члены правления и основной средний управленческий аппарат будут уволены.

– Ну, это логично, – откликнулся дядя Влад, раскуривая потухшую было сигару, – они поставят на всех значимых постах своих людей. Тебе же бросают жёванную кость, заранее предполагая, что ты от неё откажешься. Ведь так? Так. Твой бизнес – это лакомый кусок, на который точили зубы многие. Блестящая по своей примитивности идея – сырую нефть по бросовым ценам гнать за границу. Весьма необременительное занятие. Проще не бывает. Так, что ты слишком долго почивал на лаврах, а в бизнесе самоуспокоенность – это предтеча поражения. Ты, Данила, не обижайся, но тебя подвело отсутствие нужного жизненного опыта. Родился в благополучной семье, учился в МГИМО, всю жизнь жил в Москве, и в самый доходный на настоящий момент бизнес вошёл под зонтиком отца твоей жены. Золотой мальчик.

– Ничего не золотой, – с обидой в голосе произнёс Данила, – в институте я работал в трёх ССО и от трудностей не бегал. И бизнесом занимался без выходных и отпусков. Полюбил его. Мне иногда кажется, что перспективы сделки я могу определить заранее по интуицию. Мне по душе это занятие. Оно сравнимо со спортивным соревнованием, где много непредсказуемости и риска. Но я не оправдываюсь и не пытаюсь выгородить себя. В том, что произошло, есть и моё упущение. Я не боюсь, если я потеряю долю в компании и останусь без работы. В конце концов, материальная подушка безопасности у меня есть. И работу себе подыщу. Но меня беспокоит судьба 400 людей, которых просто выкинут без сожаления на улицу, а я ничем не смогу им помочь.

– Данила, ты не подумай, я тебя не то, что критикую. Я даже думаю, что происшедшее, только пойдёт тебе на пользу и поможет закончить формирование из тебя умного, проницательного, жёсткого и предусмотрительного бизнесмена. Худа без добра не бывает. Не так страшно, если бы ты потеряешь эту компанию. Всё равно она не твоя, а принадлежит Генриху Исааковичу. Ты же в ней миноритарий и только гендиректор. Пора выходить на самостоятельную дорогу. Ты прав только в одном, что совершается несправедливость. В сложный период жизни нашей страны хотят выбросить на улицу ни в чём не неповинных людей, и плюс к тому – серьёзно угрожают твоей жизни, нанимая бандитов и киллеров. Этого я допустить не могу, тем более речь идёт о жизни и здоровье моего единственного племянника. Так что прошу, передай мне материалы обо всех фигурантах, предполагаемых, любых, участвующих в этих преступных замыслах, которые вы смогли собрать за это время. Нужна также справку на твой холдинг и компанию «Overseas Oil Exports» и наблюдательное досье твоего шефа безопасности о событиях последних двух месяцев. Надеюсь, эти документы с собой?

Данила молча протянул дяде заранее приготовленную папку.

– Хорошо. Я постараюсь разобраться с этим делом, – продолжал свой монолог Влад Фёдорович, – у меня для тебя будет только одно условия. Ты должен согласиться прямо сейчас после окончания нашей встречи выехать на один объект. Это здесь, в пределах Москвы и пожить неделю-другую. Свою охрану и машину ты немедленно отпустишь. Тебя доставят другим транспортом. Ты готов?