Наконец, водрузив на стол три больших блюда с яичницей-болтуньей, беконом и поджаренными булочками, Пеппер мягко сказала:

— После завтрака ты, Венди, пойдешь, заправишь постели, а мы с Кристофером помоем тарелки.

— Нет, лучше мы с Кристофером помоем тарелки, — сварливо отозвалась Венди, глядя на тарелку, которую Пеппер собиралась поставить перед ней. Затем вызывающе посмотрела Пеппер в глаза. — Я терпеть не могу заправлять постель.

— Все мы чего-то терпеть не можем делать, — отчеканила Пеппер ледяным тоном. — Так что, ты занимаешься постелями. Думаю, от этого ты не умрешь.

Кристофер взглянул на нее с изумлением. Было очевидно, что она намеренно пользуется своим положением старшей, но причина такого оскорбительного поведения, если она вообще существовала, оставалась ему неясной.

— Едва ли это демократично, — решил он вступиться за девушку, перехватив ее умоляющий взгляд. — Я совсем не против помочь Венди помыть тарелки. Или, если ты предпочтешь такой вариант, — добавил он с откровенной насмешкой, — могу разобраться с постелями, пока вы обе будете возиться с грязной посудой.

Теперь уже в светло-карих глазах Пеппер мелькнуло изумление. Она никак не ожидала, что он примет сторону Венди. Очевидно, он неправильно понял повод, из-за которого она хотела сплавить девушку подальше от кухни.

— Ты сказал вчера, что хочешь поговорить со мной, — напомнила она совершенно спокойным бесстрастным голосом. — Вот мы и могли бы поговорить на кухне.

— Мы поговорим позже, — холодно отозвался Кристофер.

Ответом послужило только легкое движение изящного плечика. Не произнося ни слова, Пеппер положила себе на тарелку еду, добавила булочку, прихватила серебряную вилку, чашку с кофе и покинула кухню.

Она вышла на веранду, остановилась, прислонившись к углу дома, вплотную к перилам ограждения, и начала есть, глядя куда-то вдаль. Пища показалась ей совершенно безвкусной.

Когда Пеппер вернулась на кухню, Кристофер с Венди все еще сидели за столом, потягивали кофе и о чем-то тихо беседовали. Она двинулась к ним, покачивая изящными бедрами в той самой провокационной манере, что так раздражала Кристофера раньше, и у него снова перехватило дыхание. Но она проплыла мимо, Сполоснула в раковине тарелку и аккуратно поставила ее на столик рядом.

Выходя, Пеппер обернулась и взглянула на Венди. На губах девушки застыла самодовольная улыбка. Пеппер внутренне усмехнулась. Ничего другого она и не ожидала увидеть.

11

В последующие три дня Пеппер часто ловила себя на том, что в часы дежурства Кристофера ее как магнитом тянет к стеклянным дверям веранды взглянуть на пляж. И каждый раз обнаруживала Кристофера с Венди играющими то надувным мячом, то летающей тарелочкой, то просто прыгающими через волны. Она прекрасно понимала — смешно ревновать к девчонке, но ничего не могла с собой поделать.

С тех пор, как Кристофер встал на ее сторону во время завтрака во вторник, Венди стала практически невыносимой. Она непрерывно жаловалась, правда, только тогда, когда оказывалась на попечении Пеппер. Ее любимым словом стало «ужасно». Все, что готовила Пеппер, было ужасно. Кровать попеременно становилась или слишком жесткой, или слишком мягкой, или слишком узкой, или слишком короткой. Постельное белье внезапно начало вонять, и для описания запаха опять же использовалось пресловутое наречие «ужасно». Даже океан, доставлявший ей огромное удовольствие днем во время прогулок с Кристофером, теперь раздражал по ночам. Венди заявила, что он слишком сильно шумит, не давая ей спать.

И если первая бессонная ночь в коттедже вызвала у Пеппер сочувствие к девушке, то теперь она была готова придушить строптивицу. В последние две ночи Венди своими бесконечными жалобами не позволила сомкнуть глаз им обоим.

Телефонный звонок отвлек Пеппер от неприятных размышлений, и она стремительно рванулась к аппарату в надежде, что это звонит Эскобар сказать, что он нашел для Венди безопасное убежите, а сама Пеппер незамедлительно нужна ему в городе.

— Алло?

— А, Пеппер. — Это на самом деле оказался Эскобар.

«Боже, как я счастлива слышать этот голос», — мысленно возликовала Пеппер и улыбнулась от хорошего предчувствия. Сейчас она услышит, что ее работа сиделки подошла к концу.

— Кристофера нет поблизости?

— Он на пляже, играет с… волнами, — выдохнула она в трубку и быстро спросила: — Есть новости?

— И очень хорошие. — С мягким смешком триумфа Эскобар поведал, что нашел семью, готовую взять на себя заботу о семнадцатилетней девушке. Однако в его тоне ясно прозвучало одно «но», и Пеппер сразу встревожилась.

— И когда можно ожидать, что моя… э… мои каникулы закончатся, сэр?

Он довольно хохотнул и успокоил:

— Очень скоро. — Затем спросил, что еще может для нее сделать.

Страстно желая попросить о замене. Пеппер внезапно обнаружила себя, говорящей в трубку:

— Благодарю вас, сэр, но, думаю, у меня есть здесь все, что мне необходимо.

Эскобар пообещал позвонить еще раз попозже и закончил разговор. Пеппер посидела, раздраженно глядя на телефон, затем тоже повесила трубку.

Не стоило поддаваться плохому настроению, решила она и пошла подобрать себе книжку. Все привезенные с собой она уже успела прочитать, но как-то, прибираясь в доме, обнаружила целую полку книг в комнате Кристофера.

Идя на кухню несколькими минутами позже за стаканом холодного чая со льдом, она услышала, как в дом стремительно влетела Венди. На обратном пути Пеппер проверила спальни, ванную комнату, но девушки нигде не оказалось. Тогда Пеппер поспешила выйти на веранду, поспев как раз вовремя, чтобы увидеть Венди сбегающей по тропинке на пляж.

И сразу почувствовала укол зависти к Кристоферу. Под ее опекой девушка никогда не была такой счастливой и раскованной. Впрочем, зависть мгновенно испарилась, когда вспомнилась причина, по которой Венди так свободно вела себя с Кристофером.

Еще через несколько минут, когда Пеппер успела удобно расположиться на софе с книжкой в одной руке и стаканом в другой и погрузиться в чтение восхитительного романа о рыцарских временах, раздались тяжелые шаги, и в гостиную через веранду ворвался разъяренный Кристофер.

Пеппер подняла на него глаза.

— Что-то случилось? Венди удрала от тебя или, может быть, утонула? — спросила она полным надежды голосом.

— Я бы не пережил такого счастья!

С очень большим трудом Пеппер удалось удержаться от смеха. Она видела, что Венди выскочила из дома, переодевшись в розовое бикини в крупный горошек, купальник был ей явно мал и, как подозревала Пеппер, с чужого плеча.

И если у нее оставались какие-то сомнения, что девушка надела эти узенькие полосочки материи, чтобы поразить воображение Кристофера, то убийственное выражение его лица полностью их развеяло.

— Ее не следует оставлять там одну, — назидательно заметила Пеппер и поднялась с софы, чтобы пойти выглянуть на пляж.

— Тогда иди туда сама, — огрызнулся Кристофер.

— Ах-ах, какие мы нежные, — сказала Пеппер и плюхнулась обратно. — Меня зовут Джейн, если помнишь. Так что, Тарзан, она вся твоя, — короткий взгляд на наручные часы, — как минимум до шести часов. Я к тому времени приготовлю ужин. А ты сможешь делать все, что тебе только заблагорассудится, пока мы с Венди будем мыть посуду.

Но Кристофер почему-то не пришел в восторг от ее предложения. Пеппер это не смутило, она скрестила ноги перед собой и вальяжно откинулась назад, опираясь на согнутые локти.

— Да, кстати, Эскобар звонил. Сказал, они подыскали семью, которая возьмет Венди. Но есть одна загвоздка, надо их окончательно проверить, так что освобождение пока откладывается.

— Да? — Кристофер на какой-то момент отвлекся. — А он не сказал, как долго собирается их проверять?

— Нет, он лишь сказал, что они над этим работают. — Пеппер снова взяла в руки книжку и стакан с чаем. Лед, к сожалению, уже успел растаять.

— Пеппер, послушай, я хочу предложить тебе сделку. Я всякий раз буду мыть посуду после еды, драить этот проклятый коттедж и выполнять любую другую работу по хозяйству, какую только скажешь…

— Если я все время буду возиться с Венди? Ни за что на свете! — возопила Пеппер. «И после всего этого, — горько подумала она, — разве он не говорил, что меня не следует брать на это задание, потому что оно слишком опасно? О, Великий Боже, избавь меня впредь от мужчин, которым больше меня известно, что для меня лучше всего!»

Кристофер ответил с мягкой и слегка жалкой улыбкой.

— Нет, не совсем так.

— А как?

— Я прошу тебя помочь мне охладить пыл Венди. — Его глаза молили сказать «да».

Пеппер резко выпрямилась, сразу посерьезнев, посмотрела на него несколько секунд, задумчиво покусывая губу, и, наконец, сказала:

— Крис, есть только один способ, каким мы можем охладить пыл Венди. Ты именно его имел в виду? — Ее глаза впились в его глаза. — И ты соглашаешься с ценой, даже не зная, о чем я попрошу тебя взамен?

— С радостью, любовь моя, — пробормотал Кристофер, торопливо пересекая комнату. Он сел рядом с Пеппер на софу и взял ее руки в свои. В этот момент он казался полностью удовлетворенным только возможностью смотреть на нее.

— Я люблю тебя, — прошептал он, наклоняясь и целуя Пеппер в щеку. — Люблю с того самого дня в Олимпии. Даже когда я злился на тебя за ложь…

— Ты опять начинаешь! — Пеппер яростно отпихнула его от себя. — Я не лгала, сколько можно повторять!

— Хорошо, хорошо, — уступил Кристофер, снисходительно улыбнувшись, — ты не лгала. Шон мне обо всем рассказал. Даже о твоем ночном звонке, — добавил он с хриплым смешком. — Он до сих пор кипятится по этому поводу.

— Ну, спорю, не больше, чем в ту ночь. — Пеппер рассмеялась, вспомнив, каким раздраженным был тогда Эскобар. Еще бы, как это у девчонки хватило наглости разбудить его величество посреди ночи!

Кристофер легонько щелкнул ее по веснушчатому носу.

— А ты представляешь себе, что могло бы произойти, если бы он тогда позволил тебе рассказать, кто ты на самом деле? — Его взгляд скользнул по ее глазам, линии носа и остановился на полных губах.

Пеппер решила прикинуться дурочкой.

— Ну, если судить по тому, в какую ты пришел ярость, когда все, наконец, выплыло на свет, ты, должно быть, порезал бы меня своим ужасным ножиком.

Кристофер принял игру.

— И ты, правда, считаешь, что я бы это сделал? — спросил он с комичной серьезностью. Поднял ее руку ко рту и начал легонько теребить губами кончики пальцев.

Пеппер поспешила вырвать руку из его хватки, чтобы прекратить пронизывающую ее от каждого прикосновения дрожь.

Кристофер откинулся на подушки и сложил руки за головой.

— Все было бы совсем по-другому, если бы ты рассказала мне правду. Не слишком приятно было узнать ее от чужого человека.

— Тут уж ничего нельзя поделать.

— Шон сказал абсолютно то же самое.

— И ты ему поверил?

— Ну, не то, чтобы очень. — Он нехорошо усмехнулся. — А вообще-то, я никогда не замечал за ним привычки врать.

— Да, обычно, он никогда не врет, если только это ему почему-либо не выгодно.

— О? — Черная бровь взлетела вверх. — Ты успела так хорошо его изучить?

— Разве я не права? — вскинулась Пеппер, совершенно убежденная в своей правоте. Еще в первую встречу с Эскобаром она поняла — этот человек делает крайне мало вещей, которые не приносят ему какой-либо выгоды.

Мгновение в комнате раздавались только доносящиеся сквозь открытые стеклянные двери тихий рокот океанских волн и дыхание: спокойное и ритмичное Кристофера и слегка учащенное Пеппер.

— Да, думаю, ты права, — наконец согласился Кристофер с оттенком сожаления в голосе.

Пеппер глядела в пространство за дверями и лениво размышляла, решится Венди искупаться или нет. Если решится, то может из вредности натащить в дом влажного песка.

— Пеппер, так что ты мне ответишь? — мягко спросил Кристофер, желая вернуться к интересующей теме и одновременно не вызвать еще раз у Пеппер стремления оправдываться.

— Я дам тебе ответ, как только услышу извинения.

— Какие извинения? За что?

— А за то, что ты обозвал меня лгуньей. За упрямство и нежелание понять, что я точно так же, как и ты, выполняла свою работу.

— Я униженно прошу у тебя прощения за все, любовь моя. — Кристофер взял руку Пеппер, поднес к губам и почтительно поцеловал. Потом, все еще держа ее за руку, потянулся в карман брюк и вытащил оттуда что-то зажатое в кулаке.

Пеппер взглянула на его кулак, затем в полном смущении на его лицо.

— Закрой глаза.