Чтобы понять его следующие слова, не обязательно было знать испанский. Через считанные секунды все делегаты встали со своих мест и принялись аплодировать.

В этот раз даже Леония, казалось, пришла в замешательство. Ее взгляд, как и взгляды всех остальных, был устремлен на неподвижное, как маска, лицо Брэдли. Он яростно придавил окурок сигареты, круто повернулся и вышел. Леония несколько секунд колебалась, потом последовала за ним, и мы услышали, как захлопнулась дверь кабинета.

– Он будет звонить отцу, – проговорила Пегги дрожащим голосом. – Он позвонит отцу, и отец все объяснит. – Надежда в ее голосе звучала как-то жалко. – Может быть, им уже удалось найти Даниэлу и она в безопасности… Так трудно установить связь…

– Может быть, она мертва, – жестко сказал Марио, сплюнул на роскошный ковер и стремительно вышел из комнаты.

Я откинулась на спинку дивана, запрокинула голову и закрыла глаза. Если бы только я могла поговорить со Стивом! Но я дала слово Джону Ван де Ноде, и это обещание я нарушать не собиралась.

«Если бы я только могла поговорить с Максом», – думала я с болью в сердце. Если бы он был здесь и мог бы обнять меня и прошептать слова утешения! Если бы мог поделиться со мной своей силой!

Поговорила ли с ним Клодетта? Похищение Даниэлы отодвинуло все остальное на второй план, даже Макса. Но теперь он снова занимал все мои мысли, и я хотела видеть его так сильно, что не могла думать ни о чем другом.

Я осталась в комнате одна и теперь сидела в темноте, не потрудившись включить свет. Когда мои слезы по Максу наконец пролились, я встала и устало подошла к окну. Где-то шестилетняя девочка тоже сейчас плачет. Плачет, потому что она напугана и ничего не понимает. Мне стало стыдно за мою минутную озабоченность своими собственными проблемами.

Джон Ван де Ноде не уступил требованиям шантажистов. Он не поддался на провокацию. Но если это не провокация, то Даниэла, должно быть, уже мертва.

Где-то в темноте, где под соснами начиналась тропинка к морю, что-то мелькнуло. Лиса или ласка. Из-за облака ненадолго выглянула луна, и я снова заметила движение, кто-то бежал по тропинке под прикрытием деревьев. Бежал человек, а не животное, но бежал, низко пригибаясь.

Я застыла и напряженно всмотрелась, однако луна снова скрылась в облаках, и терраса и верх обрыва погрузились в темноту. Я повернулась и пошла через террасу в кабинет. Из-под двери пробивался свет, и я настойчиво постучала. Мне открыл Брэдли, его тонкокостное лицо осунулось от нервного напряжения. Я быстро проговорила:

– Я только что видела, как кто-то пробежал под деревьями к тропинке, идущей к морю.

– Вы уверены? Вам не померещилось от переутомления?

– Нет, не померещилось.

Он посмотрел мне в глаза, и я вызывающе сказала:

– Я почти уверена, что это Йен Лиалл.

Брэдли резко вдохнул.

– Тогда почему вы сразу так и не сказали?

– Потому что…

Но мои объяснения его не интересовали, он быстро достал из ящика письменного стола Хелены фонарь и отрывисто спросил:

– Есть где-нибудь свободная лодка?

– В сарае, где Марио хранит инструменты, есть надувная лодка и насос.

– Хорошо. – Он побежал на террасу. Я было последовала за ним, но он бросил: – Оставайтесь здесь!

– Не останусь! Вам может понадобиться помощь!

– Делайте что вам сказано!

– А как же Марио? Может, он пойдет с вами?

– Марио нет. Он взял свою колымагу и поехал Бог знает куда.

– Ну тогда я точно пойду с вами!

Мы были в сарае, где Марио держал всякий хлам. Держа под мышкой одной руки надувную лодку, а в другой руке – насос и фонарь, Брэдли посмотрел на меня леденящим взглядом. Ему не нужна была помощь, ни моя, ни чья бы то ни было. Он процедил сквозь зубы:

– Я доберусь до этого ублюдка, и я доберусь до него один!

Брэдли круто развернулся и ушел.

Я ждала минут пять, но потом поняла, что не вынесу этого ожидания и неопределенности. Я вовсе не обязана делать то, что сказал Брэдли. Если Даниэла где-то там, в темноте, то она бы хотела, чтобы ее успокоила именно я.

На террасе было пусто. Я тихо вышла, глядя на бухту, где стояла на якоре яхта «Хелена», белая, гладкая и прекрасная. И на ней мы не искали. Сознание, что я наконец знаю, где Даниэла, прибавило мне решимости.

Я стала спускаться по крутой тропинке между безмолвными деревьями. Луна была все еще закрыта плотным одеялом облаков, единственным источником света были звезды. В подлеске послышалось какое-то движение. Мое сердце подпрыгнуло, но оказалось, что это всего лишь пробежал какой-то маленький зверек, которого я спугнула. Раздвигая ветки жасмина, от цветов которого в воздухе висел густой аромат, я невольно вспомнила поцелуй Йена Лиалла и, содрогнувшись всем телом, вытерла брезгливо губы.

Спуск становился круче и, обогнув последние деревья, я увидела Брэдли, плывущего на лодке к яхте. Я пробежала остаток тропинки и огляделась вокруг в поисках еще лодки. Ялик, по-видимому, взял Йен Лиалл, а единственную запасную лодку забрал Брэдли. Теперь я могла добраться до «Хелены» только вплавь. Потом я вспомнила про старую рыбацкую лодку, возле которой я загорала в первый день моего пребывания на вилле, и побежала к ней. Лодка была едва различима – темный горб на фоне черных камней. Я перевернула ее вниз дном и стала лихорадочно искать весла. К счастью, они нашлись под сиденьем. Я подтащила эту развалюху к кромке воды и, спустив ее на воду, залезла внутрь и стала грести к яхте. Я молилась, чтобы лодка не затонула в первые же минуты, как я отплыву от берега.

Впереди меня белела полоска пены вокруг борта «Хелены». Через пятнадцать минут энергичной гребли я уже могла разглядеть силуэты двух яликов, пришвартованных к яхте. «Хелена» маячила в темноте все ближе и ближе, сквозь занавески на иллюминаторах каюты пробивался свет. И вот уже моя лодка со скрипучим звуком задела борт яхты. У меня не было якоря, и нечем было привязать лодку. Я стала тихонько двигаться вдоль борта, пока в проблесках лунного света не заметила веревочную лестницу. Я схватилась за нее, при этом лодка подо мной неистово раскачивалась, оставив ее, стала карабкаться вверх. Занятие было не из приятных, лестница пугающе раскачивалась, к тому же было холодно и совершенно темно, хоть глаз выколи. Только мысль о Даниэле и о том, какое облегчение она испытает, увидев меня, придавала мне храбрости.

Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем я наконец ступила на палубу. Я напряженно прислушивалась, пытаясь расслышать шаги или голоса, но услышала я только отдаленный звук детского плача. Я осторожно двинулась по темной палубе к кубрику. Дверь каюты без труда открылась и в слабом свете, льющемся из иллюминаторов, я разглядела койки и стенные шкафы. Я быстро прошла кубрик насквозь, миновала длинный узкий камбуз, которым недавно пользовались, и еще одну каюту с одинокой койкой. Везде было пусто и темно. Когда я спустилась по короткой лестнице, плач стал слышнее. Я оказалась перед дверью, по краям которой просачивался свет. Из-за двери доносились голоса, которые я тут же узнала.

Голос Брэдли с тихой злобой произнес:

– Я знал, что это был ты! С самого начала знал, что это ты!

Потом приглушенный, но хорошо различимый голос Йена Лиалла:

– Ван де Ноде, ты ублюдок, первостатейный ублюдок!

Потом заплаканный голос Даниэлы:

– Пожалуйста, отвезите меня домой. Мне тут больше не нравится, я хочу к маме.

Я крепко сжала ручку двери и толкнула. Не знаю, кто удивился больше всех: Даниэла, которая подбежала ко мне и бросилась в мои объятия, Йен Лиалл, глаза которого горели, или Брэдли, целившийся в грудь Лиаллу.

У Йена расширились глаза, он шагнул ко мне со словами:

– Какого черта…

– Не двигайся! – приказал Брэдли.

Йен остановился и взглядом, полным отчаяния, посмотрел сначала на пистолет в руках Брэдли, потом на Даниэлу и уже после на меня. Даниэла прижалась ко мне всем телом и, крепко обняв ее, я взглянула на Йена Лиалла.

– Как вы могли? – произнесла я чужим голосом. – Как вы могли так поступить с ней? – Чувствуя, что вот-вот расплачусь, я добавила: – Я не знаю, что с вами будет, и мне все равно. Я забираю Даниэлу домой.

Взяв Даниэлу за руку, я повернулась к двери.

– Это не так просто сделать, как вы думаете, – сухо сказал Лиалл.

Я снова посмотрела на него. В эту минуту я была рада, что никогда не отвечала на его предложения дружбы.

– Я с первого дня знала, что с вами что-то нечисто. Я слышала, как вы разговаривали с Хеленой, вернее, кричали на нее и требовали, чтобы я уехала. Теперь я понимаю почему. Вы боялись, что я слишком старательно возьмусь выполнять свои обязанности и вам будет трудно воплотить в жизнь свою затею! Вы проиграли. Я забираю Даниэлу на виллу и очень легко это сделаю. Теперь, когда на вас направлен пистолет, вы мало что можете сделать.

– Вы тоже мало что можете сделать с одной свободной рукой и без оружия, – заметил Йен, с горечью улыбнувшись. – Если бы вы меня сегодня не заметили, у Дэнни бы оставался шанс. Теперь у нее нет шансов.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Я знаю, что вы не понимаете, – терпеливо сказал он. – Но скоро поймете. Не пройдет и пяти минут.

Я повернулась к Брэдли:

– Я отвезу Даниэлу обратно на ялике. А вы с Йеном вернетесь на другом. Рыбацкая лодка, на которой я приплыла, наверное, уже в открытом море.

В дверном проеме у меня за спиной знакомый голос произнес:

– Люси, мне очень жаль. Но ты не сможешь это сделать.

Я резко обернулась.

– Люси, я бы отдал тысячу долларов за то, чтобы все произошло по-другому.

Это был Стив. И я впервые видела его без улыбки на лице.

– Как ты сюда попал? – спросила я.

Мне ответил Йен:

– Он был здесь с самого начала. С того момента, как забрал Дэнни из ее комнаты.

– Я вам не верю!

У меня перед глазами все поплыло, казалось, стены каюты сжимаются вокруг меня. Стив шагнул вперед и, крепко взяв меня за плечи, насильно усадил на стул.

– Боюсь, Люси, что Йен прав. Лучше бы ты осталась на вилле, как тебе и было сказано.

– Так это ты! – пролепетала я. – Это ты похитил Дэнни?

– С небольшой помощью своих друзей, – с горечью пояснил Йен.

Каюта перестала качаться, и я ясно увидела всю сцену. Стива, который смотрел на меня с участием. Побледневшего и подавленного Йена. И Брэдли, который все еще держал пистолет. Я облизнула пересохшие губы и обратилась к Брэдли:

– Разве пистолет не должен быть нацелен на Стива? Вы разве не поняли – это он похитил Дэнни.

– Я все понял. А вот вы, похоже, нет.

Я уже не нуждалась в объяснениях, но Йен тихо сказал:

– Похититель Дэнни – это и есть тот мерзавец, которому вы сегодня помогли.

Я попыталась заговорить, но не смогла произнести ни слова.

– Стив принес мне много новых игр, но я устала и хочу домой. И я боюсь Брэдли. Я хочу к маме… – произнесла Даниэла.

Я посадила ее к себе на колени и обняла. Потом снова посмотрела на Брэдли.

– Но зачем?

Тот небрежно бросил:

– Не ваше дело.

Он посмотрел на часы и сказал Стиву:

– Думаю, нам стоит подождать еще полчаса. На дорогах пока очень много машин из Пальмы.

– Извините, – сказала я Йену.

Конечно, это было нелепо, и моих извинений было недостаточно. Он усмехнулся и отбросил со лба свои рыжие волосы.

– Не извиняйтесь, вы хорошо заботились о Даниэле. Даже смогли сорвать одну попытку похищения.

– Вы говорите о той ночи, когда ей в шоколад подсыпали снотворное?

Йен кивнул.

– А я думала, это сделали вы. Стив сказал, что вы насыпали в шоколад снотворное, и я ему поверила.

– У Стива были свои собственные причины представить меня в плохом свете. Во-первых, он не хотел, чтобы вы бежали ко мне за помощью, если что-то пойдет не так, а во-вторых, он боялся, как бы между нами не возникли отношения. Он догадывался, что вы мне нравитесь.

Я покраснела. Мне стало стыдно, что я так легко верила всякому вранью и что так небрежно обращалась с Йеном.

– А второй раз могадон был подсыпан в колу? – спросила я у Стива.

Он не ответил. В этом не было необходимости.

– Та автокатастрофа. Это тоже была попытка похищения?

Брэдли издал короткий смешок, и Стив поморщился.

– Была бы, – язвительно произнес Брэдли. – Если бы Стив все не испортил.

– Люси, предполагалось, что ты полетишь вниз с обрыва вместе с машиной. Брэд не хотел оставлять свидетелей. Я не смог сделать это с тобой. – Стив посмотрел на меня с мольбой. – Все, что я говорил, – правда. Я действительно тебя люблю. Я хотел закончить эту работу, уехать с Майорки и начать все сначала в другом месте, с тобой. Ты бы никогда не узнала…

Я отвернулась, мне было противно на него даже смотреть.

– Кто был за рулем «кадиллака»? – спросила я у Брэдли.

– Один мой друг, который, как и Стив, за соответствующую сумму готов сделать все, что угодно.

– А кому принадлежал автомобиль?