Взгляд Валентины мечется между нами, а на ее лице красуется улыбка наслаждения.

— Прямо-таки жуткое семейное сходство.

Мое лицо начинает гореть. Мне нужно пробежаться, принять душ, очистить мысли и убираться отсюда к хренам собачьим.

— Теперь я могу идти? — Я указываю на дверь.

— Мне правда нужно уходить, — весело говорит Валентина. — Было очень здорово повидать вас обеих. А в особенности прекрасным сюрпризом было увидеть тебя, Джессика.

Как только я открываю дверь, а Валентина следует за мной, бабушка внезапно резко вздыхает и кричит нам:

— Постойте! Постойте обе! Один момент. Не уходите! Я могу доказать, что мои советы сработают в любой день любого года. У меня есть идея! Я покажу, покажу как!

Валентина меняется в лице, выражая сочувствие.

— Мне правда жаль, Матил. Правда. Это просто невозможно. Надеюсь, вы сможете…

— Это возможно! — срывается бабушка на крик. — Джессика мне поможет доказать это!

— Прошу прощения? — удивляюсь я.

— Красавица Джессика? — Валентина щурится, прежде чем кивнуть. — Хорошо, дерзайте.

Бабушка бросает на меня взгляд и делает шаг навстречу Валентине.

— Если мы сможем благодаря моим советам превратить Джессику в воплощение Достойной Женщины, то это, несомненно, докажет, что мои руководства работают и достойны переиздания.

— Ну, глупее этого я ничего не слышала, — насмехаюсь я. — И слишком, охренительно самоуверенно, честно говоря.

Бабушка вздрагивает из-за моего ругательства, но игнорирует меня и продолжает обращаться к Валентине, словно меня в комнате и нет.

— Мы исправим внешний вид бедной Джессики, поработаем над ее манерами и выдержкой, ее навыками как женщины, научим ее вести себя порядочно рядом с достойными мужчинами…

Манерам? Именно Матильде Бим нужен урок манер!

— Я выгляжу круто! — перебиваю я ее. — И, поверь мне, женских навыков у меня уйма. Уйма. Боже. — Я снова поворачиваюсь, чтобы покинуть комнату, когда меня зовет уже Валентина.

— Подожди-ка секундочку, Джессика. — Она задумчиво кладет палец на подбородок. — Продолжайте, Матильда, мне нравится идея.

Я резко останавливаюсь. Валентина прислушивается к ней? Я фыркаю, качая головой в недоумении.

Бабушка продолжает:

— Мы можем использовать мою первую книгу, руководство Матильды Бим «Любовь и отношения», чтобы помочь Джессике найти Достойного Мужчину, который влюбится в нее.

— И написать книгу об этом опыте? — интересуется Валентина. — Итак… библия отношений? Винтажная библия отношений, демонстрирующая женщинам, как использовать технику из ваших руководств в современном мире?

— Почти. — Бабушка медленно кивает, чувствуя вновь возникший у Валентины интерес. — Именно так.

— Боже, только не этот винтаж, — ворчу я, пытаясь быть терпеливой. — Без обид, но практически все знают, что винтаж — просто модное словечко на замену термину «старинное дерьмо».

— Вообще-то, Джессика, нашим последним нехудожественным бестселлером была прекрасная винтажная кулинарная книга о послеобеденном чаепитии, — просвещает меня Валентина, иронично улыбаясь.

Винтажная кулинарная книга о послеобеденном чаепитии? Возможно, отвратительнее и вычурнее я ничего в своей жизни не слышала.

— Винтаж сейчас крайне популярен, — подтверждает она. — Умно, Матил!

Валентина оставляет меня у двери и возвращается обратно на диван больше, похоже, никуда не торопясь, и из сумки достает карандаш и черный смитсоновский блокнот. В нем она ничего не пишет, но своим наточенным карандашом пронзает воздух.

— Хм-м-м. Как насчет… «Как заполучить мужчину методами 1955 года»? — бормочет она спустя пару секунд.

Я смотрю на нее без всякого выражения. Бабушка же светится.

— Это может сработать… — Валентина щурится. — Совершенно новая книга, в которой полно винтажных советов, испробованных и проверенных на себе до кончиков ногтей современной Джессикой Бим. Мне нравится. И, конечно, привнесение новшеств значит, что мы можем передумать и переиздать оригинальные книги.

— Ох! — Бабушка руками хватается за шею, а ее щеки полыхают от удовольствия. — Мне нравится!

— Матил, сколько времени, по вашему мнению, займет заполучение мужчины? — спрашивает Валентина.

— Не более двух или четырех недель, если Джессика останется здесь, на Бонэм Сквер, и мы потратим все время на реализацию проекта. — Бабушка окидывает меня взглядом. — Работы будет много, но мы сможем справиться в сжатые сроки.

— Минуточку, попридержите коней, — вмешиваюсь я, смотрят на них. — Ты говоришь, что хочешь, чтобы я осталась здесь, в этом доме, на две или четыре недели, изменила в себе абсолютно все, от внешности до поведения, как в каком-то научном эксперименте, просто чтобы какой-то случайный болван повел меня на свидание?

— Не «повел на свидание», а влюбился в тебя без памяти, — радостно восклицает бабушка. Валентина согласно улыбается и что-то царапает в своем блокноте.

Я отмахиваюсь от них.

— И вы хотите, чтобы я написала об этом?

— Да, — ответили они, словно это не было абсурдным, ошеломительно извращенным и невероятно унизительным предложением.

Я глянула на них так, словно они были психически больными. Чтобы я тут жила дольше двух предполагаемых дней, обучаясь странной бабушкиной версии поведения и стиля, пытаясь захомутать какого-то придурка, чтобы тот — буэ — влюбился в меня? Это буквально вызывает отвращение, и абсолютно противоположно тому, как бы я когда-либо хотела проводить свое время. Да, я хочу быть писателем. Да, я бы хотела заключить контракт на выпуск книги. Но не так. Я на корню не согласна с этим капризом изменить всю свою личность ради любовника. Нетушки. Ни за что.

Я замечаю, что бабушкины огромные слезящиеся глаза наполнены надеждой, и шею начинает покалывать.

— Слушайте, — я пячусь в направлении двери. — Миллион благодарностей за предложение и вообще все, но, в общем, спасибо, но нет. Мне нравится моя внешность, мои манеры и особенно мои навыки как женщины. Но удачи вам. Теперь я ухожу. Мне нужно принять душ, а потом отправиться на пробежку.

— Разве ты только что не бегала?

— Мне нравится бегать.

Двадцать минут спустя я выхожу из душа и надеваю любимую одежду для бега: короткий топ из лайкры и мягкие серые спортивные штаны. Я зашнуровываю прелестные ярко-желтые кроссовки, когда слышу стук в дверь моей спальни.

— Джессика, могу я войти?

Это бабушка.

— Джессика, обидчивый утенок, дай нам войти. Мы хотим поговорить с тобой.

И Валентина.

В чем их проблема? Я только что сказала им, что не заинтересована в их идее. С чего вообще Валентина решила, что мне будет интересно? Когда я впервые встретила ее в «Саутбанк пресс», она показалась мне довольно умной. Оказывается, она охрененно безумная, как и моя бабушка. Я побыстрее забираюсь на кровать и залезаю под многочисленные покрывала, натягивая одеяло под самую шею. Если они подумают, что я решила вздремнуть, то уйдут прочь. Никто не тревожит дремлющих людей.

Кроме них, конечно.

Я слышу щелчок открывшейся двери и приглушенные шаги Валентины и бабушки по ковру. К слову о вмешательстве в личную жизнь. Да, я знаю, это не мой дом, но все же, я могла бы заниматься бесчисленным количеством вещей, которые делают наедине. Могла бы тренировать испепеляющий взгляд, ну или мастурбировать. Господи!

— Она спит? — любопытствует бабушка.

Я тру закрытые глаза и притворяюсь, будто погрузилась в страну снов очень глубоко.

— Хм-м-м. На ней спортивная одежда, — отвечает Валентина. — Отличная пара смелых желтых кроссовок. Я обожаю их, Джесс. Правда.

Дерьмо. Ноги свисают с края кровати. Я как ни в чем не бывало подминаю их под себя, как Злая Ведьма Востока28.

— Да, думаю, она не спит и просто пытается нас игнорировать, — докладывает Валентина.

— Что за странное поведение.

— Джесс, мы знаем, что ты не спишь, — говорит Валентина вежливо. — Мы с Матильдой пообщались насчет этой новой идеи и правда довольны ею. «Как заполучить мужчину методами 1955 года» прекрасно впишется в мой список. Учитывая, что «Саммер в городе» больше не вариант.

— И мисс Смит уже придумала, какого парня тебе нужно заполучить, — добавляет бабушка. — Достойного джентльмена по имени Лео Фрост.

Я тут же давлюсь смешком, который пытаюсь замаскировать под зевоту и одновременный храп. Лео Фрост? О чем, черт подери, Валентина думает? Он ненавидит меня. Я ненавижу его. Да и сама Валентина ненавидит его. Плюс, он узнает меня в мгновение ока.

— Конечно же, мы изменим твой облик, — продолжает Валентина, словно прочитав мои мысли. — И, несмотря на мой с ним опыт отношений, а, может, именно из-за него, я верю, что он идеальный выбор. Пресловутый лондонский холостяк с жестким сердцем и желанием быть одиноким. Если у тебя получится заполучить признание в истинной любви от Лео Фроста, то книга станет бестселлером.

— И мое руководство «Как стать достойной женщиной» будет переиздано. Джессика, мой дом будет спасен! Ты сможешь спасти все!

Вот теперь эмоции зашкаливают.

Валентина прочищает горло.

— И, само собой, будет аванс. Пять тысяч фунтов за риск.

Что-о-о-о-о? Пять штук? Пять штук. Перед глазами возник нынешний баланс на моем банковском счету: двадцать три пенса. В минусе.

Я вытаскиваю голову из-под покрывал, как сурикат. Руки бабушки дрожат от предвкушения.

— Пять тысяч фунтов стерлингов? — спрашиваю я, просто чтобы уточнить.

— Первоначальная сумма, — отвечает Валентина с самоуверенной улыбкой. — Если все пойдет хорошо, то возможности безграничны.

Я смотрю на бабушку. Она в тридцати секундах от того, чтобы завизжать.

— А чуваком обязательно должен быть Лео Фрост?

— Думаю, никто не подойдет лучше. Да и ты сможешь убедиться, насколько интересная история получится.

— Мне нужно все проворачивать под своим именем?

— Да. Матильда Бим и Джессика Бим. Семейные узы должны быть очевидными.

— Ох… мы получим пять штук, даже если вся затея провалится?

— Я, конечно, возлагаю большие надежды на то, что все получится, но — да. Именно так аванс и работает.

Ого! Гарантированная половина от пяти тысяч за работу от двух до четырех недель. Неважно, насколько этот проект безнадежен, не имеет значения, насколько я буду его презирать, с такой суммой сложно спорить, когда вы в моем положении. Благодаря этим деньгам я смогу перебраться в Таиланд. Да что там, я смогу поселиться на Фиджи! Это будет новое начало. Я мысленно рисую картину, где я сижу на пляже в новехоньком шелковом комбинезоне, наблюдаю закат, потягиваю грушевый сидр из распиленного кокоса и покачиваюсь под пеню «The Dark Side of the Moon» (Букв.: «Темная сторона луны») группы «Pink Floyd». От подобного нельзя отказываться.

— Хорошо. Я сделаю это.

Бабушка ударяется в бесспорно не присущие уравновешенным людям слезы и бормочет себе под нос: «благодарение небесам» и «ну что за день!», после чего испаряется из комнаты, чтобы приволочь эти свои руководства. Валентина же наклоняется над кроватью и пожимает мою руку.