Я легкомысленно верчусь.

— Это для проекта бабушки. Глу-упо, знаю. На мне чертов корсет!

— Корсет, серьезно? Ну да, это смешно. А еще… вроде как чертовски сексуально. — Он делает шаг ко мне, и нас разделяют всего сантиметры.

— Вообще-то, это адская боль, — огрызаюсь я. — Неважно, доктор, нам все равно не следует связываться. Бабушка запретила мне видеться с тобой… — Он слегка хмурится. Я ухмыляюсь. — Но… Я решила, что ей не навредит то, чего она не знает.

— Ага. — Джейми подходит еще ближе и руками обхватывает мою узкую талию. — Предлагаешь нам встречаться тайно? Завести… запретную интрижку?

— Что-то типа того… — Я шевелю бровями. — Может быть сексуально…

— Не хочешь начать прямо сейчас? — Он проводит теплой рукой по моей спине, посылая дрожь вниз живота. — Клиника пуста. Мы можем снять твой корсет, если хочешь.

— Боже мой, да, пожалуйста. — Я тру живот, с нетерпением ожидая мгновения, когда снова смогу полноценно дышать.

— Тогда идем, — шепчет Джейми, протягивая руку и оглядывая улицу со слишком обеспокоенным выражением лица. — Пока нас кто-нибудь не заметил.

Какой же он дуралей. Я хохочу и беру его за руку, затаскивая в клинику.

Неся в руках изобилие винтажного белья (включая чулки, которые Джейми яростно срывал с меня и в итоге разорвал), я проскальзываю в дом бабушки в полночь и двигаюсь украдкой, чтобы никого не разбудить. В доме стоит сильный запах попкорна. Это странно. Я слишком измотана, чтобы смывать макияж, потому просто валюсь на кровать прямо в одежде, где и отключаюсь за считанные секунды.

Кажется, я закрыла глаза всего несколько минут назад, и вот уже меня будит легкий стук в дверь спальни.

Уже утро?

Не-е-е-ет.

Из коридора доносится радостный и бодрый голос бабушки.

— Джессика, дорогая, проснись и пой! Нам уже невмоготу, мы так хотим послушать о вчерашнем вечере! Завтрак готов. Мы с Пич будем ждать внизу. Поторопись!

— Мм-мгм-м. — Я поворачиваюсь к свернувшемуся рядом клубком Мистеру Белдингу, мурлыкающему так, словно ему начхать на то, который сейчас час. — Спустишься вниз, извинишься за меня, Мистер Белдинг? — спрашиваю я его. — Один за всех, а?

В ответ он утыкается своим холодным носом в мой и выпускает когти, вонзая их в мое лицо.

Боже мой, ну почему никто не может дать мне просто поваляться? Почему? ПОЧЕМУ?

Вздыхая, я неохотно выбираюсь из кровати, переодеваюсь в спортивные штаны и голубую хлопковую майку и с трудом тащусь вниз. Я сонно бреду на кухню, плюхаюсь за огромный дубовый стол и из чайника наливаю себе черный кофе.

— Как прошло?

— Мистер Фрост был очарован и околдован тобой?

— Он взял твой номер?

— Где мои перчатки?

Меня забросали вопросами. Я делаю большой глоток кофе и тру глаза. Затем очень долго потягиваюсь и широко зеваю, просто чтобы подразнить их.

— Что было, Джесс?

— Расскажи нам, ради всего святого!

Я изогнула бровь.

— Ой, знаете, — говорю я невозмутимо, ставя чашку с кофе на стол. — Дала ему номерок, ай да я, да?

Пич изумленно смеется. Бабушка же пытается выглядеть не удивленной и совершенно спокойной, но ей это не удается. Ее глаза начинают светиться от восторга, а на ее бледных с высокими скулами щеках появляется два розовых круга.

— Который из советов для «Достойной Женщины» это был, Джессика? — хочет знать она. — Который сработал?

Я прикусываю губу. Я, черт подери, не могу сказать ей, что с треском провалила миссию «уронить перчатку». Она, наверное, снова заплачет. Вместо этого я заявляю:

— Перчатка! Я уронила ее и не спеша прошла мимо Лео, как и было написано в книге, и он подошел ко мне. Это было похоже на, э-э, магию.

Бабушка складывает ладони вместе.

— И у тебя получилось не сквернословить?

— Даже ни разу «черт» не сказала. Я была самим воплощением сдержанной женщины.

Я рассказала им подробности вечера: как назвалась Люсиль Дарлинг, и как Лео позвал меня выпить с ним, и что я отговорилась «важными делами». Я деликатно упустила момент, что чуть все не испортила, и тот факт, что мой номер он взял, скорее всего, по случайности, которая не имела ничего общего с бабушкиными советами, а, вероятно, имела место благодаря моей выразительной груди и выдающемуся вождению на аттракционной машинке.

— Надеюсь, он скоро позвонит, — бормочет Пич, кладя в рот ложку с кукурузными хлопьями «Вэлью Теско».

— Ох, позвонит, — отвечает уверенно бабушка. — Хотя, нам, наверное, придется подождать несколько дней. — Она понимающе усмехается. — Мужчинам не нравится умалять свою важность, звоня леди сразу же, у них должно появиться желание позвонить.

Как оказалось, в этом Матильда Бим абсолютно не права. Потому что двадцать минут спустя зазвонил мой телефон. Звонит Лео Фрост.

Когда я нажимаю на айфоне «ответить», бабушка и Пич спешат к дивану, чтобы присоединиться ко мне.

— Алло?

— Доброе утро, Люсиль. Говорит Лео Фрост.

Лео Фрост. Художник. Мыслитель. Человек. На телефоне.

— Здравствуйте, Лео, — отвечаю я низким, успокаивающим голосом. — Как радостно вас слышать. Надеюсь, вы насладились ярмаркой прошлым…

Я резко прекращаю говорить, когда замечаю, что бабушка и Пич смотрят на меня с ужасом. Они яростно жестикулируют, машут руками вверх и вниз, как сумасшедшие. Что не так? Что они пытаются сказать?

— Простите, Лео, прошу, подождите минуточку.

Я нажимаю кнопку удерживания звонка.

— Что вы делаете?

— Твой голос! Что, милостивый боже, стало с твоим голосом? — Подбородок бабушки дрожит.

— Эм… это успокаивающий голос. Как ты и говорила. Горловой и все в таком духе.

— Он слишком глубокий! Успокаивающий голос должен быть мягким и заманчивым!

— А у меня какой?

Пич гримасничает, не встречаясь со мной взглядом.

— Будто демонический. Словно ты планируешь убить его.

Бабушка поглаживает мои колени.

— Смягчи немного голос, дорогая. Говори с ним так, словно хранишь восхитительный секрет.

Я киваю, прочищаю горло и предпринимаю новую попытку, смягчая голос, делая его выше и мелодичнее. Звучу как прошмартоска.

— Простите за это, Лео, — с придыханием говорю я, включая на телефоне динамик. Бабушка показывает большие пальцы. — Что я могу сделать для вас?

— Эм, думаю, мы могли бы встретиться. Вечером у меня деловой ужин, но после я свободен как птица. Как насчет кофе у меня? Часов в одиннадцать?

О. Мой. Бог. Я постигла искусство звонков с намеком в совершенстве и могу с уверенностью сказать, что это определенно звонок с намеком. Вчера вечером я не подавала моих обычных сигналов, это точно. Должно быть, специфическое сообщение посылали сиськи. Не знаю даже, почему удивлена, ведь, учитывая слова Валентины, это фирменный почерк Лео Фроста.

— Минуту, я посмотрю в ежедневнике. — Я снова нажимаю кнопку удержания звонка. — Это звонок с намеком, — шиплю я бабушке и Пич.

— Звонок с намеком? — косится бабушка. — Боюсь, я не понимаю.

Хм-м-м. Как объяснить, что такое «звонок с намеком» семидесятисемилетней женщине, все еще смотрящей фильмы на видеокассетах?

— Эм… он зовет меня не совсем на свидание. Полагаю, он хочет отвести меня к себе, чтобы… ну, знаешь…

— Нет, не знаю.

— Ох, ну, скажу просто, что он хочет сделать со мной то, что егерь Оливер делал с леди Чаттерлей.

У бабушки непроизвольно открывается рот. Она вырывает телефон у меня из руки и костлявым пальцем жмет на «отмену».

— Что ты наделала?! — кричу я, выхватывая мобильный. — Ты повесила трубку!

— Он грубиян, дорогая, — докладывает бабушка, спокойно поправляя красные очки на носу. — Очень привлекательный, довольно состоятельный и очаровательный грубиян. Говоря с такими, женщины не бросают трубку, и тот факт, что ты это сделала, заинтригует его, поверь мне. Когда он перезвонит, сообщи ему, что с радостью сходишь с ним завтра на ранний ужин, а он не поправит тебя, напомнив о своих позорных намерениях, потому что для этого у него слишком изысканные манеры.

— Он не станет, блин, перезванивать! — Я закатываю глаза. — Сейчас не как раньше, ба. Когда ты бросаешь трубку, это не мило, не интригующе и даже не флирт. Людей это просто бесит.

Телефон снова звонит.

Это он.

Я пялюсь на телефон, а затем на бабушку — с восторгом. Она обыденно изучает свои идеально накрашенные ногти, словно ничего не произошло.

— Ого-о-о. — Пич глазеет на телефон.

Я отвечаю на звонок.

— Алло?

— Ох, Люсиль, нас, должно быть, разъединило, — говорит Лео глубоким, соблазнительным голосом.

— О, боже, мне так жаль. Я отвлеклась и совершенно забыла, что вы ждете на линии! — я добродушно хихикаю. Бабушка светится.

— Вот как, — он слегка покашливает. — Ясно.

— Теперь об ужине. Я свободна завтра рано вечером, надеюсь, это подходит? Уверена, что джентльмен вроде вас знает самые замечательные места, куда можно отвести девушку.

Я жду его объяснений о том, что он звал меня не совсем на свидание. Но не дожидаюсь. Бабушка оказалась права. Абсолютно права! Он слишком хорошо воспитан, чтобы открыто поправить мою «ошибку», принимая во внимание, что я назвала его джентльменом.

— Эм… да, наверное. Я не… Ладно, хорошо. Полагаю, ранний ужин… хорошая идея?

— Изумительно, — мурлычу я в трубку. — Уже жду не дождусь.

Просто. Раз. Плюнуть.

Благодаря хитроумной уловке, только что примененной к Фросту, Лео согласился завтра вечером отвести Люсиль Дарлинг на ранний ужин.

Я кладу трубку и вытягиваю ладонь, призывая бабушку «дать мне верхнее пять». Ей кажется, что я машу, потому с озадаченным выражением лица отвечает мне такими же махами. К счастью, ко мне наклоняется Пич и спасает «дай пять сверху». Фух.