– Мама, зачем ты об этом вспомнила сейчас? – спросила расстроенная Алёна.

– Чтобы подтвердить мысль, что ангел-хранитель существует, и он хранит всю нашу семью! – я посмотрела на зятя и уточнила:

– Так это наша машина восстановлению не подлежит?

– Маша, теперь какая разница, чья машина! Главное, человек жив остался! – сказал Александр. Я посмотрела на него и больше ничего не добавила.

Видно было, что у Алёнки и Вадима стресс, мы оставили их одних и ушли с мужем в кабинет. Они тоже поднялись к себе на второй этаж. Дверь со стуком захлопнулась.

– Я, конечно, рада за Алёнку, что с Вадимом всё в порядке. Саша, как же так? Зять разбил твою машину, а ты спокоен? Теперь мы, что, без машины будем? – мне, если честно, не нравилось, что зять начал распоряжаться нашей машиной как своей.

– Маша, ты же знаешь, что я в последнее время стараюсь за руль не садиться. Спина болит! Так что и машина мне практически не нужна.

– Могли бы продать её, раз не нужна!

– Машина застрахована, по страховке получим компенсацию. Пусть теперь Вадим этим и занимается.

– Ладно, пусть так. А когда ты со спиной к врачу пойдёшь?

– Какой от врачей толк? В позапрошлом году, помнишь, у нас была диспансеризация. Так вот, по всем параметрам я здоров, всё согласно возрасту! Ничего, у Вадима тоже периодически спина болит, а уж он моложе меня! Ты же мне купила пояс? Вот он меня и спасает. Да и грею периодически. Не переживай, прорвёмся! – муж был настроен оптимистически. Мне бы его уверенность!

Лето этого года обещало быть жарким. Я радовалась за внуков и дочку, что они смогут отдохнуть всей семьёй на море. После стольких мучительных дней и ночей, моя дочь заслужила отдых! В июле на поезде они уехали в Анапу. Мы, как и в прошлый раз, дали им денег на развлечения для внуков. Сказать, что отдых у дочери удался, наверное, нельзя. Как и тогда, она занималась детьми, а муж – то сидел в интернете, то говорил с кем-то по телефону, то гулял один, оправдывая себя тем, что он очень устал от ухода за бабушкой и нуждается в уединении.

Мы с Сашей за две недели их отсутствия привели в порядок дом и участок. Я даже покрасила двери, до которых у нашей молодёжи уже столько лет не доходили руки. Когда нет дома детворы, которая переворачивает всё кверху ногами, то можно навести красоту и уют там, где у нас его никогда не было. Я думала, что после возвращения детей из отпуска, да ещё и в отсутствии бабушки, теперь наша жизнь будет проходить совсем по-другому! В радости, взаимопонимании и взаимоподдержке. Напрасные надежды!

После приезда из Анапы, Вадим почти сразу уехал на очередные соревнования, оставив Алёну без машины. А она без неё, как без рук. Привыкшая везде ездить на машине и возить детей в школу и садик, Алёнка чувствовала себя не в своей тарелке.

– Да, нам без второй машины нельзя, – сказала она нам за ужином, – хорошо, что сейчас выходные, и мне особо никуда не надо. Машина у нас не роскошь…

– Алён, а у вас деньги есть на машину? – поинтересовалась я.

– Полностью – нет. А так, когда страховку получим, мы добавим.

– Новую будем покупать?

– На новую у нас не хватит. Или вы сможете новую купить?

– Что мы сейчас об этом говорим? Когда Вадим получит деньги за машину, тогда и будем этот вопрос обсуждать. Я права, Саша?

– Конечно! Ты у нас всегда права! – то ли похвалил, то ли с иронией сказал муж.

– Да, жалко, что я права на машину не получила! Сейчас бы сама решала, какую мне машину нужно! А то Саше и вовсе машина не нужна, значит, нужно будет ориентироваться на мнение Вадима. Интересное кино получается – зять разбил нашу машину, а мы теперь должны ещё и думать, какую будем ему взамен покупать!

– Мам, тебе машину жалко? Или Вадима?

– Дочь, мне тебя жалко! Он нашёл себе отдушину, теперь, не спрашивая тебя, не интересуясь нашим здоровьем и общими делами, он уезжает на соревнования и сборы, а ты продолжаешь заниматься детьми, их здоровьем и всеми делами по дому. Ещё и деньги зарабатываешь, раскручивая свой, вернее, общий бизнес! Разве это нормально? – я посмотрела на Алёнку. Она за последнее время сильно сдала, постарела, располнела, вернее, как-то расплылась. Даже с этими нелепыми африканскими косичками, которые она заплела на отдыхе, выглядела она старше своих лет.

– Ничего, сейчас отойду от семилетнего ухода за бабушкой и тоже найду себе какое-нибудь увлечение. Должен же быть и у меня праздник! А вы, родители, теперь без стеснения и тревоги за меня можете поехать отдохнуть! Лето ещё не закончилось!

– Спасибо за заботу! Ты же знаешь, что море папа не любит, а ехать куда-то на экскурсионные туры не может, у него частенько спина болит. Так что не знаю, поедем ли осенью куда-нибудь.

– Ладно, время ещё есть, подумайте, – Алёнка встала из-за стола и хотела уже подниматься к детям. Из их комнат слышался смех, визг, шум.

– Ты тоже подумай о своей жизни. Приедет Вадим, поговори с ним. Да и всем вместе не мешало бы снова собраться. Или это только мне нужно? – я сама уже устала собирать всю семью для обсуждения наших совместных дел.

– Мы сначала сами поговорим. Только прошу тебя, мама, не вмешивайся!

– Хорошо, обещаю. Сами разберётесь!


Остаток лета прошёл в хлопотах по подготовке Светланы в школу. Теперь Алёнке будет проще, не нужно одного везти в садик, а другого – в школу. Вадим так и не проникся моей идеей по очереди возить по утрам детей. Я не раз ему говорила:

– Вадим! Ты совсем жену не жалеешь! Почему все заботы о детях лежат на ней? В садик – сама, в школу – сама, какой-то конкурс или олимпиада, снова Алёна! У детей есть отец? Или ты считаешь, что достаточно им напомнить чистить зубы перед сном? Хотя бы через день возил детей в школу!

– Да не могу я так рано вставать! И Алёна не жалуется, что Вы вмешиваетесь? – зять смотрел на меня с явной враждебностью. Я замолкала и уходила, чтобы не закатить ему скандал по полной программе. Молчала только из-за Алёны, которая всё время оправдывала мужа.

Начался сентябрь, Светлана с радостью пошла в первый класс. Нагрузка на дочь увеличилась, ведь муж и не думал помогать ей собирать детей в школу. Иногда отвезти утром детей соглашался Саша, если Алёна плохо себя чувствовала. А её здоровье очень сильно меня беспокоило. По моим наблюдениям, у неё было нервное истощение и хроническая усталость. Вот кому нужно где-то недельку просто отоспаться! И такая возможность появилась. Моя двоюродная сестра уезжала в отпуск, и ей нужен был кто-то, чтобы присмотрел за домом и собакой с кошкой. Я предложила Алёнке отдохнуть, пообещав все заботы о детях и Вадиме взять на себя. Материнская жалость не имеет границ! Тут меня горячо поддержал Вадим:

– Алёна, Мария Ивановна дело говорит! Поезжай! Отоспись, отдохни, попей успокоительное. Мы справимся! Будешь с детьми каждый день по скайпу разговаривать!

Алёнка у нас – очень ответственная и беспокойная мама. Детей она выстрадала, поэтому не оставляла надолго одних даже на меня, бабушку, которая их воспитывала с пелёнок. Она долго колебалась, обдумывая наше предложение. Потом всё же взяла билет и уехала под Подольск, в частный сектор, где в лесу у сестры был дом. А через день или два, когда подошли выходные, зять нам объявил, что у него сборы, и он тоже уезжает. Даже, если бы мы и возразили, он бы всё равно уехал. Хорошо, что были выходные, иначе без машины до школы пешочком нам всё же идти далековато, более двух километров! Ничего, нам с мужем не привыкать, внуки нас любят, и мы на выходные придумали с ними поход в лес, как в молодости со своими детьми, с костром и привалом. Получилось здорово! Главное для меня, что дети сыты и здоровы, а дочка отдохнёт и наберётся сил перед новым учебным годом. Теперь у неё два школьника. Как быстро летит время…

В октябре мы с Александром уехали в Кисловодск подлечиться. Это была небольшая передышка перед новой волной цунами…

Когда мы в отъезде, дочка старается нас не информировать, что происходит дома. У неё всегда всё нормально или без особых проблем. А вот когда возвращаемся, то получается, как в той песне: «А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо». Пока нас не было, несколько раз звонила из деревни бабушка и жаловалась на своё одиночество. Мол, не стало Гриши, теперь она никому не нужна, ни сыновьям, ни внукам. На предложение Алёны пожить у нас бабушка отвечала категорическим отказом:

– Я ни за что не покину свой дом! Тут всё растащат! Да и не привыкла я с кем-то жить!

– Бабушка, ты сама себе противоречишь, – пыталась урезонить её Алёнка, – жалуешься на одиночество, а переезжать никуда не хочешь.

– Я думала, что вы все по очереди ко мне ездить будете, а тут и мой любимый внук Егор даже не появляется! А ещё лучше было, если бы Игорь приехал и со мной жил.

– А ничего, что у Игоря своя семья и живёт он за шесть тысяч километров? И не мне нужно об этом говорить, а ему…

– Так я ему тоже говорила! Он не может оставить работу. А вот мать оставить одну можно… – на том конце уже слышались всхлипывания.

– Бабушка, я только завтра смогу к тебе приехать. Папа с мамой на лечении, муж у меня целыми днями на работе, да и у меня аврал, заказов много. Тебе что-то из продуктов надо?

– Конечно, надо! Я в магазин сама не дойду, а соседа попросила купить хлеба и молока, так он меня обманул. Какие люди плохие стали! Ни на кого нельзя положиться, ничего нельзя попросить! Наверное, свой век буду доживать в доме престарелых. Всё, завтра жду! – и бабушка бросила трубку.

Приблизительно так она разговаривала и с Александром перед нашим отъездом. Претензии и претензии… Снова, как в шахматах, патовая ситуация! Чтобы мы ни делали для моей свекрови, всё было плохо, во всём мы виноваты. Александр с трудом переносил телефонные разговоры с матерью, а уж поездки, как и раньше, приносили ему только боль и недоумение. Неужели мать не понимает, что он уже на пенсии, и что его здоровье тоже не совсем хорошее? Да, видно, одни с возрастом становятся мудрее, а другие… Но мать есть мать, какая бы она ни была, бросить её или отдать в дом престарелых мы не могли. А каждый день ездить за сорок километров Саша не мог, со спиной проблема усугублялась, иногда он с трудом вставал с кровати. Вадима просить отвезти продукты нашей бабушке – занятие бесполезное, он всегда находил отговорки, у него много работы и соревнования. Так что в деревню ездили по очереди Саша и Алёнка. Дело шло к декабрю.

В последнее время я стала бояться неожиданных звонков. Ничего хорошего они нам не сулили. Так и в этот раз. Позвонила Женя, а она за всю жизнь звонила сама всего несколько раз. Как только я услышала её голос, у меня внутри всё оборвалось.

– Мария Ивановна, вы только не волнуйтесь…

– Что-то с Егором случилось? – материнское сердце уже давно предчувствовало какую-то беду.

– Случилось. На Егора вечером напали и пробили ему голову. Он сейчас в больнице.

– Женя, в какой больнице? Мы сейчас же выезжаем! – я не знала, за что удержаться, чтобы не упасть. Тут подбежал Саша:

– Что у нас опять стряслось?

– Егор в больнице… – Александр вырвал у меня трубку:

– Женя, в какой больнице? Какая палата? Что ему нужно?

Невестка ответила на все вопросы, и через полчаса мы были у Егора в палате.

Сын лежал у окошка, рядом на стуле сидела Женя. Голова у Егора забинтована по самые глаза, а под ними – огромные синяки.

– Боже, мой! Сынок! Как же так? – я задавала вопросы чисто машинально, чтобы не расплакаться от увиденного. Егор открыл глаза:

– Мама, отец… Не волнуйтесь, жить буду. Поваляюсь немножко, да и снова на работу. Всё нормально…

– А милиция была? У тебя есть предположения, кто мог это сделать? – голос у меня дрожал. Я подошла к сыну и взяла его за руку.

– Напали сзади. Я сразу упал и потерял сознание. Хорошо, что недалеко проходил мужчина с собакой и вызвал «скорую», но он уже никого не видел. Вряд ли нападавшего найдут…

– Да и искать не будут, – добавила Женя, – везде беспредел! Работать нормально не дают, налогами задавили, да ещё и конкурентов устраняют такими методами!

– Женя, давай не будем усугублять, – резко прервал Александр, – что врачи говорят?

– Сотрясение мозга есть, рану зашили, так что всё обойдётся! – сын старался нас успокоить.

– Голова болит? – я погладила его по волосам, торчащим из-под повязки.

– Немного. Мам, не переживай, я же сильный!

– Мы тебе с папой фруктов принесли, сок гранатовый. Может быть, завтра принести бульон?

– Мария Ивановна, спасибо, я уже всё сготовила, – Женя дала мне понять, что способна сама ухаживать за мужем. Я не стала возражать.

– Ну не надо, так не надо. Поправляйся, мы пошли к машине, а то уже поздно.

Егор пролежал в больнице десять дней. В следующее моё посещение, когда я села на стул рядом с ним, он вдруг тихо сказал:

– Мама, прости меня. Я не был идеальным сыном, я мало уделял времени тебе и папе. Всё время мне казалось, раз Алёнка рядом, вы под присмотром, а я потом позвоню, потом забегу… Пока тут лежу, думаю обо всём… Наверное, испытания нам для этого и даются, чтобы хорошенько подумать о своей жизни. Да, неправильно я жил, да и живу сейчас. Работа отнимает всё время. А когда остальным заниматься? Когда радоваться, наслаждаться, собираться с родными и друзьями? – сын посмотрел на меня с какой-то печалью в глазах.