«Ну вот, теперь мне везде Федор будет мерещиться», – подумала молодая женщина, откинулась на спинку и закрыла глаза.

Кажется, задремала, потом открыла глаза – за окнами сплошной стеной тянулся уже лес.

Остановка. Потом электричка снова тронулась. Леса, леса. Чьи-то дачи. Дома. Лента дороги, железнодорожная развязка. Опять дачные домики. Заводы, ангары, корпуса какие-то. Опять дома. И снова остановка, причем долгая. Похоже, стоять приходится у каждого столба. Не угадала с электричкой. Она добиралась целую вечность.

Наконец по громкой связи объявили, что следующая остановка – конечная, вокзал, волнение достигло наивысшей точки.

Последней она вышла из вагона на московский перрон, таща за собой большой чемодан на колесиках. Доехала. Ну, слава богу! Кажется, черепаха и та передвигается быстрее.

…Солнце еще не садилось, но висело уже низко над домами – золотое, огромное. Оно отражалось в окнах домов, стеклянных поверхностях. Было тепло, но уже не жарко.

Пахло углем и креозотом. И сквозь эти вокзальные ароматы – еще чем-то знакомым, родным. Хотя разве городской, уличный запах может быть родным? Но и солнце светило именно так, как оно может светить только в Москве. И звуки тоже проходят сквозь воздух, к ушным перепонкам – тоже как-то по-особому, как только в Москве бывает… И тут Марию наконец отпустило. Собственно, чего переживать, надо радоваться встрече с родным городом.

– Ну, чего встала… – недовольно буркнул кто-то сзади.

«Бывает», – безмятежно подумала она. Улыбнулась угрюмому дядьке с сумкой-тележкой, обогнувшему ее. «В самом деле, чего я встала на проходе!»

Мария подхватила чемодан, направилась по перрону к выходу. «Чемодан можно сдать в камеру хранения, остальное с собой… Сначала прогуляюсь по центру, потом найду гостиницу. Да и на вокзале можно переночевать эту ночь, не страшно!» – беспечно подумала она.

Добралась до конца перрона и вдруг увидела среди толпы Федора. Потрясла головой, отгоняя от себя наваждение. Но это был именно он, Федор Байкалов, с букетом цветов в руках.

«Это невозможно, – она опять остановилась, вздохнула. – Откуда? Почему? Как?! Он мне что, всюду теперь будет мерещиться?»

– Маша! – Федор наконец заметил ее, просиял, бросился к Марии, схватил в объятия, едва не задушил в них. – Беглянка… Уф, еле успел. Мне теперь штрафов столько придет за превышение скорости, ты не представляешь. Ну и ладно. Это повезло еще, что ты не на скорый села.

– Я думала, ты к свадьбе готовишься.

– К чьей свадьбе? Ох, глупенькая… Ты же ничего не знаешь. Я остаюсь.

– То есть?

– Я остаюсь. – Он подхватил ее чемодан. – Пойдем.

– Куда?

– Ко мне.

– Я хотела прогуляться…

– Вот и прогуляемся вместе. Я никуда не еду, ты поняла? Я остаюсь здесь, в России. В Москве. Ты и я.

– Ты шутишь?

– Нет. – Он остановился, быстро поцеловал ее, опять потянул вперед.

«Это и правда какой-то сон, – подумала Мария. – Все, что произошло со мной в последние дни, – похоже на чудо…»

Федор продолжил весело:

– До машины, правда, далековато, придется в подземный переход спуститься. Бросил ее впопыхах…

Толпа людей, шум. Опять пахнуло знакомым – это из метро. А когда проходили мимо стеклянного павильона остановки, Мария увидела нищего, который сладко спал на скамейке. Бродяга показался ей знакомым. «Геннадий?» – машинально подумала она.

Впрочем, выяснять, Геннадий это или нет, Мария не стала. Федор, обнимая молодую женщину за плечи, увлекал ее за собой:

– …совершенно не представлял, как тебя искать. У меня же ни телефона твоего, ни адреса, по которому ты собираешься остановиться в Москве… Да я даже фамилии твоей не знаю! Если что, я бы и в социальных сетях тебя не смог бы найти…

– А ты бы расстроился, если бы не нашел? – засмеялась Мария.

– Очень. Очень-очень! – Он опять остановился, обнял ее и поцеловал. Толпа обтекала их с обеих сторон, и, в общем, никто почему-то не возмущался, что сейчас они загораживают проход.