- Да Вите и так тяжело в больнице, а я буду ему ещё и про ДТП рассказывать, нервы трепать.

- Тяжело ему или нет – тебя не касается. Он мужик, пусть сам справляется со своими проблемами. А ты девочка, о тебе нужно заботиться. У Вити на парковке, между прочим, чёрный джип тоскует без дела. Давно бы уже намекнула, что осталась без машины. Витя бы тебе разрешил поездить.

Надо же! Эта мысль мне даже и в голову не приходила!

Я сразу представила, что сажусь в Витин внедорожник – чёрный, блестящий, навороченный, - кладу руку на руль, прикасаюсь ладонью к рычагу передач, поворачиваю ключ, прислушиваюсь к тихому урчанию, которое плавно перерастает в грозный рык…

При этой мысли меня опалило жаром, как из доменной печи, и покатились вниз по телу горячие волны, схлёстываясь внизу живота, заворачиваясь тугой воронкой, обжигая и засасывая в сладкую пульсирующую бездну…

Нет, с этим надо что-то делать… Иначе мне крышка. Вчера я завернулась кренделем от одних только воспоминаний, сегодня испытала оргазм, подумав о чёрном внедорожнике Виктора.

Так и умом можно тронуться!

- Вот! Аж вся задрожала, - заметила Соня. – Когда уже Витеньке скажешь, что превратилась в безлошадницу?

- Не хочу ему об этом говорить. И джип просить не буду. А вдруг нарвусь на отказ? Или наоборот - разрешит, а сам страдать будет, как я там обращаюсь с его чёрным красавцем… Нет уж, не надо. И вообще. Мне теперь будет страшно сесть за руль. У меня психологическая травма после аварии.

- Не верю! У тебя психологическая травма, потому что ты ни за руль подержаться не можешь, ни за Витин член. Ну что за жизнь у ребёнка!

Бабуля всегда улавливает самую суть. Да, согласна, жизнь у меня непростая.

- Гюльбадан, - строго посмотрела на малютку Соня. – Последний абзац вырезан цензурой. Ты ничего не слышала. Договорились?


Глава 12

Я увидела на экране баннер конкурса «Бизнесмен года», и у меня оборвалось сердце. Как же я могла забыть! Мало того, что не рассказала Лизе о видеоблоге гендиректора, так ещё и это.

Только теперь, поэтапно сваливая на преемницу свой информационный скарб, я осознала, какую повозку волокла, работая в «Армаде». Но, надо признаться, я вовсе не воспринимала этот груз как тяжкую ношу. Моя телега была нагружена не чугунными болванками, а воздушным облаком сахарной ваты – потому что я любила свою работу и балдела от неё. И всё же объём функций впечатлял. Лиза поскуливала и сопротивлялась. Что ж, она права. Ей и зарплату назначили в два раза меньше, чем мой оклад, зачем же ей надрываться?

«Бизнесмен года» - престижный конкурс, проводимый деловым федеральным изданием. Всем городским предпринимателям хочется попасть в номинацию. Михаил Иванович, например, спит и видит, что его назовут «Лучшим строителем года».

Летом, пока не уволили, я осуществляла информационное сопровождение - постоянно подбрасывала прессе имиджевые интервью с владельцем «Армады» и подмазывала журналистов, чтобы материалы появились в нужных СМИ. В сентябре, естественно, всё замерло, я погрязла в безработице и депрессии. А Лиза и не знала, что надо заниматься ещё и конкурсом. Михаил Иванович тоже не знал - он наверняка полагал, что пресса его обожает исключительно потому, что он такой красивый, элегантный и фотогеничный, ну просто Ален Делон!

Честно говоря, за последнюю неделю я несколько раз довольно грубо отшила Лизу – но не сразу, нет. На первые семьдесят три звонка я ответила довольно благожелательно и только потом начала слегка нервничать. Я реально зашивалась со всеми своими международными терминами и правилами оформления сертификатов, а тут ещё Лиза с её бесконечными вопросами.

Каждый раз мне становилось стыдно, но перезвонить, чтобы извиниться за резкость, я не успевала – приносили новый договор, или письмо на перевод, или заявку на оформление.

Позвоню прямо сейчас, решила я, но даже не успела взять в руки телефон, как увидела на экране входящий звонок от Лизы. Фантастика, она читает мои мысли!

- Прости, Риточка! – как обычно, заверещала моя ученица. Я уже привыкла, что все наши разговоры начинаются в таком экзальтированном тоне. – И на неделе тебе покоя от меня нет, и в воскресенье дёргаю. Но я погибаю! Сейчас Михаил Иванович меня огорошил. К семи вечера приказал подготовить речь для выступления на торжественном банкете в Доме архитектора. Там будут объявлять номинантов на премию «Бизнесмен года», гендиректор в списке. На то, что сегодня выходной, ему плевать с высокой колокольни. И то, что я не могу за полдня с бухты-барахты сочинить целую речь, ему абсолютно по фиг!

А я-то сочиняла сразу по три варианта. И не за полдня, а за один час!

- Понятно. Ему обязательно хочется выступить с ответной речью.

- Обязательно! Всем номинантам предоставили такую возможность.

- А Михаил Иванович от такого не откажется, его хлебом не корми, дай покрасоваться на публике.

Вампиров губит солнечный свет, а для некоторых харизматичных персонажей, наоборот, невыносимы полумрак и маскировка. Они не могут оставаться в тени, им там плохо. Это я о гендиректоре. Михаил Иванович зачахнет без большой зрительской аудитории, так сильно загрустит, что даже кабанчик, выглянувший из чащи, не поднимет ему настроения.

Удивительно, но природа вовсе не беспокоится о том, чтобы данные индивидуума и его страсть к самопиару находились в равновесии. Часто на трибуну рвутся именно самые страшненькие, картавые, глупые… Михаил Иванович, конечно, не картавый и очень умный.

И на том спасибо.

- Риточка, а мы не могли бы с тобой встретиться? Ты сильно занята? Я скинула генеральному текст выступления, а он на меня спустил стаю волкодавов. Не понимаю, что ему нужно!

- Скидывай текст мне, я всё исправлю. Зачем встречаться?

Сейчас я собиралась на свидание с автоэкспертом – мы назначили рандеву прямо на стоянке, куда эвакуатор отволок мою несчастную «тойоту». На основательный мастер-класс для Лизы совсем не было времени.

- Тет-а-тет, всё-таки, удобнее, - жалобно проныла Лиза. – Ещё по рекламным буклетам хотела проконсультироваться. И показала бы мой план для ярмарки недвижимости. Он директору тоже не понравился. Михаил Иванович пыхтел, как паровоз, а я себя чувствовала Анной Карениной.

Понимаю, Лизе тяжело. Я точно так же тиранила на этой неделе бедную Елену и не давала ей спокойно вырабатывать молоко. Однако, нельзя же сравнивать рекламное дело и сопровождение внешнеторговый деятельности фирмы. Первое – это песня, раздолье для творчества, второе – унылый бюрократический формализм.

Как же я соскучилась по первому! Но и во втором уже неплохо разбираюсь. Всего-то – не поспала недельку, посидела над учебниками, покопалась в электронных документах. Лиза на новом месте работает уже гораздо дольше. Почему же до сих пор ушами хлопает? Вроде совсем не глупая девушка.

- Риточка, пожалуйста, пожалуйста!

- Ладно, давай. Только без лирических отступлений, хорошо? Всё быстро, чётко и по делу.

Надо щедро делиться информацией - но не сплетнями, а знаниями. Тогда мир станет лучше.

- Конечно! Мне же надо ещё отправить генеральному эту дурацкую речь. А к семи буду собираться в Дом архитектора. Михаил Иванович приказал сочинить пресс-релиз по результатам мероприятия.

В конце концов, мы договорились с Лизой, что встретимся в кафе, расположенном в двух шагах от автомобильной стоянки.

***

- Ну, нехило так приложилась, - сказал автоэксперт, приятный и слегка подмёрзший пятидесятилетний мужик в синей стёганной куртке и джинсах.

Я успела отметить, что в последнее время мне везёт на приятных мужиков в возрасте. А вот с ещё более приятным, но молодым, ничего не получается, он недоступен, как сотовая связь в глухой тибетской деревушке. Это наша карма – пройти через испытание невыносимой разлукой, чтобы потом всегда быть вместе.

Надеюсь, Виктор думает так же.

В морозном воздухе метались крупные снежинки. Только середина октября, а уже ничто не намекало на золотую осень. Я, в отличие от автоэксперта, замёрзнуть не успела - до стоянки бежала галопом, да ещё получила порцию адреналина, когда пересекала дорогу. На своих двоих это делать ужасно страшно. Вот понимаю, когда ты в железном домике: уверенно сидишь в кресле, крепко сжимаешь руль, увлечённо давишь на педали. И за пять минут преодолеваешь расстояния, которые для пешеходов описываются знаком бесконечности.

Но свой железный домик я расколотила. Теперь прыгаю, как заяц, туда, сюда, только пятки сверкают.

Автоэксперта Николая Петровича мне рекомендовали. Мужчина был настолько любезен, что согласился самостоятельно добраться до стоянки. В противном случае пришлось бы или тащить машину на эвакуаторе в сервис, или везти эксперта на такси.

Николай Петрович приехал раньше и, дожидаясь моего появления, нашёл среди машин разбитую красную «тойоту» и осмотрел повреждения.

Я смотреть не хотела. Едва приблизилась к помятому автомобилю, как сразу почувствовала, что на меня валится кирпичная спина. Увидела, как мою машину неумолимо тащит к чёрному внедорожнику и швыряет ему в бок.

- Если ориентировочно… Думаю, тысяч сто пятьдесят готовьте, - сказал автоэксперт.

- Вы шутите? – испугалась я. – Так много?

- А что вы хотите? Машина далеко не новая, все запчасти – только под заказ. И когда их ещё привезут. Полгода прождёте какую-нибудь деталь. А запчасти дорогие. К тому же, подозреваю, подвеске капут. Неизвестно, что с двигателем, на глазок не определю. Если и двигатель пострадал, то вообще труба…

Я опустила голову, грустно уткнулась носом в шерстяной шарф, намотанный плотным коконом. Да, я догадывалась, что всё печально, но не до такой же степени. Вроде бы и скорость была невысокая, но врезалась основательно.

Мы с экспертом направились к выходу со стоянки.

- Проще вам её продать, - посоветовал Николай Петрович. – Избавьтесь.

Я затосковала. Избавиться от любимой машины после десяти лет её безотказной службы… И никто, кроме меня, не виноват. Сама угробила, даже не по гололёду, не в буран, при нормальной видимости и хороших дорожных условиях. Просто из-за своей невнимательности.

К горлу подступил комок.

- Тысяч за сто продадите, муж добавит, и новую купите. Или возьмёте что-то в кредит, - с сочувствием посмотрел на меня Николай Петрович. Он заметил, что я совсем приуныла.

- Мне эта машина от мамы досталась, - убито пробормотала я. На глаза навернулись слёзы.

Мы остановились около припорошенного снегом белого «ниссана».

- Так намекните маме, пусть купит доче новую машинку! – подбодрил меня автоэксперт.

- Мама умерла, - я всхлипнула, и слёзы буквально брызнули из глаз.

Всё сложилось в один траурный узор, переплелось чёрным кружевом: мысли о маме – её я никогда не увижу, о «тойоте» - на ней больше не поезжу, о Вите – с ним я никак не встречусь, о Грише, чья жизнь висит на волоске, и о маленькой больной француженке Жизель… Через мгновение я распростёрла скорбь на всю планету, накрыла, как крылом, всех несчастных и убогих… Горевать – так от души, обо всём человечестве сразу…

Я спрятала лицо в шарф и затряслась от слёз.

- Ой, да ты что? – испугался эксперт, от страха переходя на «ты». – Эх, бедолага! – он притянул меня к себе, обнял и осторожно похлопал по спине. – Ну, успокойся, успокойся! Главное, что сама цела осталась. А мама… Что же тут поделаешь…

Я уткнулась в плечо Николая Петровича и захлюпала, как болотная жижа. Было стыдно, что меня так развезло, и в то же время я испытывала чувство освобождения, будто лопались одна за другой струны, натянутые внутри. Незнакомый человек может оказать неоценимую поддержку, предоставив себя в качестве жилетки… Через пару минут, судорожно втянув воздух, я всё-таки успокоилась.

Потихоньку превращаюсь в истеричку. Не удивительно – с моими-то бесконечными приключениями. Впрочем, у человека всегда остаётся выбор, как реагировать на проблемы, подкинутые судьбой. Кто-то продолжает улыбаться в ситуациях, гораздо более трудных, чем у меня.

Поэтому хватит поливать слезами незнакомого мужика. Николай Петрович прав, надо продать машину. И тогда больше не буду расстраиваться, увидев её разбитую физиономию, и поскорее вычеркну из памяти страшный эпизод.

- Успокоилась? – Николай Петрович взял меня за плечи и заглянул в лицо. – Вот и умница. Держись, не раскисай. Хочешь, я подвезу? Куда тебе?

- Нет, - я помотала головой. – У меня встреча вон в том кафе. Я пойду. Спасибо, что не отказались приехать.

- Да пожалуйста. Надумаешь продавать, позвони. Телефон знаешь.

***

Лиза маячила неподалёку от кафе, прогуливалась, но внутрь не заходила. Она раскраснелась от мороза, на каштановых волосах лежали и не таяли снежинки, карие глаза сверкали.