Позвонила бабуля:

- Риточка! Муж Махваш прислал фотки! – закричала она. – Смотри скорее, я скинула тебе в мессенджер! Малышки такие милые! А как Гюльбаданчик подросла! Наела щёчки! Хм… А как они так быстро организовали щёчки? Может, мы плохо кормили ребёнка? Надо было блины давать, а не эту дурацкую молочную смесь. Рита, а ты где?

- Я в «Армаде». К Вите приехала.

- Отлично. Надеюсь, домой вернёшься беременная. Как же мне хочется свою Гюльбадан. Но вы с Витей такие тормоза, фиг от вас дождёшься!

Ух ты! Бабуля на меня наехала? Это что-то новенькое!


Глава 41

Когда я вошла в кабинет, Виктор говорил по телефону. Увидев меня, он просиял и сказал невидимому собеседнику: «Спасибо, отлично, значит, мы с вами договорились. Завтра я вам перезвоню!». Милый выскочил из-за стола, явно намереваясь побить олимпийский рекорд по прыжкам в длину.

- Рита!

Я выставила вперёд руки:

- Витя, нет, подожди! Витя, нет!

Бесполезно! За следующие три секунды Виктор успел подхватить меня на руки, покружить по кабинету, упасть вместе со мной на диван и поцеловать сто раз в губы, нос, щёки, лоб, шею… Да что же это! Как поддерживать конструктивный диалог с собеседником, который и сам ненормальный, и меня сводит с ума?

- Витя, нам надо серьёзно поговорить! – крикнула я.

Милый поднял голову, глаза у него были пьяные.

- Рита, что случилось?

- Давай поговорим. Но для этого между нами должно быть по крайней мере пять метров. Иначе ничего не выйдет.

- Рита, мне всё это не нравится, – нахмурился Виктор. – Пять метров гарантировать не могу. Тридцать сантиметров, согласна?

Он поднялся, сел и с явным сожалением отодвинулся от меня, но тут же взял мою руку и прижался губами к ладони. Я тоже вернулась в вертикальное положение и придала джемперу приличный вид.

- Маргарита, как же я соскучился!

На столе зазвонил один телефон, потом другой. Запищал динамик внутренней связи, квакнул компьютер, сообщая, что пришло письмо на почту.

Виктор подошёл к столу, посмотрел, кто звонит. Вздохнул, подровнял телефоны, чтобы лежали параллельно, и вернулся на диван. Обнял меня за плечи, нежно поцеловал в висок:

- Милая… Рассказывай, что случилось.

- Витя, я обещала не ходить в «Бэст». Но в пятницу я всё равно туда поехала… После обеда.

Так в медицинских сериалах врачи начинают издалека, прежде, чем убить родственников ужасной вестью.

- Ну вот! - возмутился Виктор. – Не надо было. Я же просил.

- Хотела все дела привести в порядок перед увольнением.

- Понятно… Конечно, ты не могла всё бросить. Я знаю, ты ответственная. Эх, но лучше бы ты там больше не появлялась.

- Ты сломал нос Лизиному отцу.

Виктор презрительно фыркнул:

- Ничего я ему не ломал. Так было.

- Нет, Витя, так не было.

- Я-то надеялся, что он не поедет в офис с разбитой рожей… А он, значит, всё-таки, припёрся… Ещё и тебе нажаловался. Вот же свинтус мексиканский! Он мне вообще-то тоже заехал, в башке потом новогодние куранты пели, но я же не ною из-за этого. За эти гадкие фотки, надо было вообще ему ноги переломать, - злобно прищурился Виктор. – Развести нас с тобой хотел. Рита, надеюсь, он тебе не наговорил гадостей?

Я уставилась в одну точку. Нет, у меня просто язык не поворачивается… Как так получилось, что эти два отвратительных человека – отец и дочь – одновременно вторглись в мою жизнь и начали крушить всё напропалую? Почему? За что? В чём я виновата?

- Рита?

- Он сказал, что ты бешеный… И мне тоже когда-нибудь сломаешь нос.

- Что?! – задохнулся от возмущения Виктор. Потом, словно о чём-то вспомнив, виновато опустил голову и пару минут сидел молча. – Ты из-за этих слов так расстроилась?

Нет. Вернее, из-за них тоже. Но я не смогу рассказать, из-за чего я расстроилась на самом деле. Возможно, когда-нибудь в будущем, но точно не сейчас. Слишком остры воспоминания - они впиваются в сердце, как иглы.

- Рита, не слушай его, он передёргивает. Да уж, конечно, это одно и то же – дать по морде стокилограммовому мужику, и ударить малышку, которая даже ответить не сможет… Рита, я понимаю, что успел столько всего наворотить… Если вспомнить, как мы с тобой познакомились в гостинице и как я налетел на тебя в аэропорту, то получается, что я какой-то монстр… Но я всё исправлю, честно! Докажу, что это не так.

- Витя, я не знаю… Мы вместе четыре месяца, а столько всяких переживаний! Сплошные нервы! Я постоянно чувствую себя виноватой, постоянно должна оправдываться! Я больше так не могу!

И эти тайны – они постоянно множатся и портят существование. Виктор сказал, что его сожжёт ревность. А меня сожгут мои тайны. Я не смогу ему признаться, что сама отправила письмо в «Сириус». И не уверена, что когда-нибудь расскажу о том, как надо мной поиздевался Лизин папаша…

А если эти переживания будут бесконечными? Это приложение к нашей любви, которое убивает саму любовь. Не лучше ли тогда расстаться?

…Телефоны на столе вопили, внутренняя связь голосила. Да, обстановка для выяснения отношений самая подходящая!

- Рита, я понимаю, мне теперь очень долго придётся доказывать, что я не урод. Поверь мне, пожалуйста, дай ещё один шанс… Я очень тебя люблю, ты сокровище, награда, которой я не заслуживаю, но которой безумно хочу обладать. Ты для меня всё, я хочу стать для тебя всем. Я буду очень стараться!

- Витя, похоже, мне тоже нужен тайм-аут.

- Рита, ну о чём ты говоришь! – расстроенно воскликнул Виктор. - Никаких тайм-аутов! Кто вообще придумал это дурацкое слово!

- Мне надо разобраться в себе. Я запуталась.

Дверь приоткрылась, и в кабинет просунулся дизайнер Андрей.

- Виктор Николаевич, а мы сегодня…

- Уйди! – махнул рукой Виктор, и дизайнер тут же скрылся. Но телефоны продолжали звонить. – Проклятье!

- Витя, я пойду, - грустно сообщила я и поднялась с дивана.

- Нет-нет, не надо! Милая, посиди здесь. Разгребу завал и поедем домой. За два часа управлюсь.

- Нет, пойду.

- Малышка, подожди! Как же мне не нравится твоё настроение! Пожалуйста, не уходи вот так. Скажи, что вечером мы встретимся и всё детально обсудим. Я приеду.

- Не сегодня, ладно? Я тебе позвоню. Потом.

- Рита!

Виктор сделал попытку прижать меня к себе, но я вырвалась. В глазах стояли слёзы. Почему у нас всё так сложно? Это мы сложные? Или наша жизнь какая-то неправильная?

Стараясь не расплакаться, я вышла из кабинета. Виктор замер на пороге, провожая взглядом. Вид у него был не лучше, чем у меня – словно только что получил ножом в живот. Вслед за мной по офисному полю, заставленному перегородками, он, конечно, не побежал. Я уходила и чувствовала, что он смотрит вслед. Если бы сейчас догнал, схватил… Сказал бы – плевать на работу, поехали, поговорим спокойно, всё выясним, ты мне всё расскажешь... Тогда бы я, наверное, сдалась.

Но он просто стоял и смотрел, как я ухожу.

***

Спускалась на лифте с двадцатого этажа с таким чувством, что еду прямо в ад. При мысли о том, какой предстоит вечер, а потом ночь и новый день – без Виктора, с искромсанным сердцем, с совестью, злобно клацающей зубами, - душу затапливало тоской и безысходностью… Да, я точно спускалась в ад.

На шестом этаже в лифт вошёл Михаил Иванович, и сразу в зеркальной кабине стало тесно, а железные тросы в шахте натянулись и зазвенели от натуги.

- Маргарита Андреевна, здравствуйте! - генеральный явно обрадовался встрече.

- Здравствуйте, Михаил Иванович, - ответила я скорбно и почтительно.

Помнит ли он, сколько песен спел мне вчера вечером? Возможно.

– Так, ну-ка, давайте выйдем, - генеральный по-хозяйски подцепил меня за локоть, и мы покинули транспортное средство на следующей остановке.

Отошли к огромному окну, расчерченному на квадраты серебряными перемычками. За стеклом мельтешили снежинки. В неясном боковом свете туша генерального смотрелась особенно устрашающей, шея была багровой – видно, сильно орал на Лизу. Гендиректор по обыкновению окинул меня молниеносным взглядом и остался доволен.

- Прекрасно выглядите, Маргарита Андреевна. А почему такая грустная? Из-за «Сириуса» расстроились? Не расстраивайтесь. Украденную информацию они использовать не успеют. Вот не хотел же я Лизу брать на работу, как чувствовал, да маме её отказать не смог! Что за девка! Ленивая, некомпетентная, фальшивая… Вышвырнул на фиг, избавился. Оксана, думаю, тоже устроит дочурке египетскую казнь. Десять лет назад владелец «Сириуса» капитально нас подставил, едва не прогорели – и я, и Оксанка. Надеюсь, хорошо дочке накостыляет. Пусть урежет этой козе бюджет. В самый раз посадить Лизу на строгую диету. Никаких пирожных!

Вот, проясняется ситуация с «Сириусом». Хотя, наверное, у генерального есть и другая причина ненавидеть конкурентов.

- А ещё вы могли бы выпороть Лизу кнутом в вашем охотничьем домике. Это дисциплинирует, - мстительно пробормотала я.

Михаил Иванович изумлённо распахнул маленькие глазки - аж пыль на подоконнике взметнулась от взмаха коротких рыжих ресниц.

Боже мой… Надеюсь, я не произнесла это вслух?

К счастью, генеральный тактично пропустил мимо ушей моё странное замечание.

- Так вот, - вернулся он к прежней теме. - Разведка донесла, у «Сириуса» даже стенд смонтирован. Подсуетились! Но! Я абсолютно уверен, что на ярмарке у них всё пойдёт наперекосяк.

- У них всегда всё наперекосяк, - мрачно заметила я. – И брандмауэр до сих пор не сняли.

- Кретины, правда? – заговорщицки улыбнулся мне Михаил Иванович. – А на «Битве» как опозорились с подставными танцорами?

- Да, верно.

Обсуждать промахи «Сириуса» генеральный готов был вечно. Я радовалась возможности с ним поговорить – это немного отвлекало от боли в сердце.

- Поздравляю с удачной охотой, Михаил Иванович.

- Ох, хорошая была охота! – генеральный расплылся, подобрел - словно тёплое масло разлилось по лицу. – Витя молодец, и стреляет хорошо, и уговаривать умеет. «Лебединое гнездо», похоже, мы отвоюем.

А меня почему-то не уговорил.

- «Лебединое гнездо» - это да, его надо обязательно отвоевать, чудесный посёлок. Жаль, если там всё зарастёт бурьяном.

- Маргарита Андреевна, так я к чему клоню? У меня деловое предложение. Помогите, пожалуйста, с ярмаркой. А уж я в долгу не останусь, щедро отблагодарю. Мечтал бы, конечно, опять видеть вас в штате «Армады»… Очень ценю ваш талант, ответственность и работоспособность. Но, увы, понимаю, что работать вдвоём вы с Виктором Николаевичем не сможете. Учитывая ваши темпераменты… Разнесёте же офис. Да и трудно это - круглосуточно быть вместе.

Я бы не отказалась! Я так его люблю!

- К тому же, я человек несдержанный, - вздохнул Михаил Иванович. – Могу вдруг наорать, вы же знаете. А Витя каждый раз будет на меня кидаться, как цепной пёс. Нет уж… Но с ярмаркой помогите, хорошо? Очень вас прошу.

Что-то я не поняла – он зовёт меня обратно в «Армаду» или нет?

- Понимаю, вы загружены в «Бэсте», да и в положении… Но у вас большой опыт проведения подобных мероприятий, вы справитесь одной левой.

Я в полном недоумении уставилась на генерального.

- Михаил Иванович… С чего вы решили? Я не в положении.

- Нет? – генеральный явно озадачился. Так, словно у него в сетчатку глаза был вмонтирован датчик ультразвука, и он мог видеть то, о чём я даже не догадываюсь. - Хм… Ладно, пардон, ошибся. Тогда тем более. Значит, насчёт ярмарки мы договорились? По рукам?

- По рукам, - ошарашенно произнесла я.

Откуда-то из глубин подсознания взметнулся пыльным облаком корпоративный миф об уникальном даре гендиректора – за всю историю «Армады» он не принял на работу ни одной беременной. Как будто сканирует.

А это значит… Да нет, глупости!

***

Я вышла из здания и замерла на крыльце – всё вокруг было укутано белоснежным покрывалом. Крупные хлопья кружились в морозном воздухе, и так же танцевали мысли в моей голове. На парковке виднелись чёрные следы только что отъехавших машин, но в блестящую сырую колею тут же слетались пушистые белые снежинки.

Около моей машины, превратившейся в сугроб, я увидела снеговика. Это был Виктор. Он стоял, сунув руки в карманы куртки и натянув капюшон, не шевелился и смотрел на меня. Его совершенно засыпало снегом.

- Маргарита, - укоризненно вздохнул Виктор, достал из кармана смартфон и посмотрел на экран. – Сорок четыре минуты. Сорок четыре! Ну, что это такое, а?

Я засмеялась. Мир вокруг засиял, белоснежная сказка заискрилась радостным обещанием новой жизни. Виктор попрыгал, стряхивая снег, потом привлёк меня к себе и обнял.