Джас Риччи - Вкус Евы

Я буду потом жалеть, что подралась на провокацию. Но я же буду жалеть о том, что не воспользовался шансом. Глас разума затмило что-то дикое, животное, то, что было скрыто долгие годы внутри меня. Кирилл никогда не вызывал подобных чувств. Не торчали волоски на коже, как сумасшедшие, от одной мысли, что горячие мужские ладони заскользят по моему животу, смело опустятся вниз, уверенно проникнут в трусики и заставят сильнее прижиматься к разгоряченному мужскому телу. Я хочу узнать цену безумию. И если наградой будет мой первый оргазм, я впервые признаю себя нормальной девушкой, а не бесчувственной куклой….

Рукой ударяю по крану, часто дышу, когда понимаю, что вновь безумно жарко, дышать совершенно нечем. Бросаю взгляд в зеркало и вижу красивое, подтянутое тренировками тело. Вижу, что прекрасно сложена, что симпатичная, что могу привлекать мужские взгляды. И один сегодня отпечатался в мозгу, заставляя поступать лишь на инстинктах.

Котов в очередной раз остался ночевать в своём клубе. Я не возмущалась, ему виднее, как правильно распоряжаться собственным временем. К тому же, сегодня его отсутствие было мне на руку.

Не скажу, что отец контролировала меня тотально. Нет, такого никогда не было. Он современный мужчина. Молодой и красивый. На него засматриваются не только женщины его возраста, но и молоденькие свиристелки. И теперь, когда он практически разведенный мужчина, я только буду рада, если он наконец-то решится заняться не только работой, но и личной жизнью.

Красивый город. Люблю ночные огни и яркие вывески магазинов. Практически всю дорогу к клубу смотрела в окно и нервно крутила ремешок сумочки. Что я творю? Ответа нет.

Неожиданно быстро приехали, ловкий парень за рулем. Протянула деньги за проезд. Выходить не спешу, напоследок заглядываю в зеркало и ловлю оценивающий взгляд парня. Он всю дорогу к ночному клубу бросал на меня взгляды, но заговорить так и не решился. Сразу видно, что новичок. Обычно водители охочи к разговорам, но в этот раз мне повезло. Да и сидела, как на иголках, не замечая, что ноготком монотонно постукивала по сидению.

Выгляжу шикарно. Серебристое платье превосходно сидело на моей аппетитной фигурке. Не зря же я до седьмого пота, под пристальным надзором Котова, занималась в спортзале.

Я впервые в этой части города. И да, не вовремя вспоминаю слова Альки о том, что одной бродить опасно. Гоню мысли прочь, они сейчас ни к чему.

— Пина коладу, — делаю бармену заказ, двигаясь в такт музыки.

Неплохое место, мне нравится. Конечно, видали места покруче, но и здесь есть весь набор для отрыва.

— Красивое тату.

Поворачиваю голову и вижу высокого плечистого парня в обтягивающей рубашке. Просто охренеть! Их что ли всех здесь с конвейера спустили? Все равны как на подбор. И высокие, и подкачанные, и смазливые. Няшки в самом соку! Уже десятый чел за вечер норовит подкатить, и только у этого красавчика нет той придурковатой улыбки на губах.

— Знаю.

— Потанцуем?

Улыбаюсь, делая глоток коктейля, облизываю кончиком языка губы, смакуя привкус коктейля. Понимаю, что парень пялится всё с большим и большим интересом мне в декольте. И этот что ли бедняга на голодном пайке?

- Конечно.

Попытка грациозно встать со стула едва не потерпела фиаско. Растяпа! Забыла, что не в привычных для меня конверсах бегаю. При полном параде нужно быть внимательнее. Вау, меня ловят сильные руки парня, не дают упасть.

— Осторожно, здесь на таких каблуках скользко.

Сама вижу, что второй коктейль виноват в мой неуклюжести. Если так дело пойдёт, домой я попаду вдрызг пьяной. Запивать разочарование коктейлями далеко не самое адекватное мое решение за последний час. На часах одиннадцать, настроение паршивое, а карета скоро превратится в тыкву.

— Руслан.

— Ева.

— Учишься или работаешь?

— Учусь.

Да уж, а был перспективным кандидатом для общения. Впечатление, что анкету на должность помощника оформляем.

В сумочке монотонно трезвонит телефон. Вот он шанс! И я знаю, что Алька не уснет, если я ей не отвечу.

— Извини, нужно ответить.

Разочарование на лице парня мало меня заботит. Мне даже кажется, что он подумал, что я намерено свинтила таким способом, чтобы дальше не играть с ним в игру «микрофон»

Как можно быстрее растворяюсь среди танцующих тел и бреду в укромный уголок, на ходу забивая в смартфоне сообщение подруге.

— Пришла?

Разряд пронизывает моё тело, как только уши улавливают голос с хрипотцой. Я не спешу поворачиваться к Раевскому. Просто быстро трясущими руками прячу телефон в сумочку и чего-то жду. А жду только одного — его действий.

Макс поворачивает меня лицом к себе и указательным пальцем поднимет подбородок вверх. Я же, как наркоманка, жадно изучаю его с ног до головы. Ему так идет светлая рубашка и темные брюки. Глаза цепляются за поросль на груди, рубашка мужчины небрежно расстегнута сверху. Очередной эстетический оргазм я поймала, выражая его протяжным стоном. Понимаю, как действует на меня его внешний вид. Слишком рваное дыхание, слишком учащенный пульс. Мои приоткрытые губы уже сами по себе призывно манят его губы.

Раевский касается кончиками пальцев кожи за ухом. Глаза по волчьи хитрые, все замечают. Указательный палец медленно опускается вниз к декольте, которое больше показывает, чем скрывает. Взгляд мужчины становится тяжёлым, губы лишь на мгновение искривляются в подобии улыбки. Что-то слишком будоражащее в нем и опасное. Меня словно одновременно притягивает к нему и останавливает.

— Нам туда.

Наши пальцы сплетаются. Я послушно, как ягненок, спешу за широкой поступью Раевского, не соображая, куда меня пытаются завлечь. Слишком шумно, слишком жарко, слишком горячая у него рука. Этот жар в полной мере ощущаю, когда Раевский накрывает ладонью мой живот, спиной прижимая к себе в такт музыки. Трек словно по заказу сменяется на что-то менее ритмичное. Наши тела изучают друг друга. Моя рука сжимает его вторую руку. Наши сплетенные пальцы время от времени сжимаются сильнее.

Его дыхание слишком часто обжигает кожу на шее. А хриплый голос будоражит и заставляет выгибаться.

— Мы до сих пор не познакомились, — поворачивает меня, словно игрушку, и носом проводит по щеке, — или девочка желает остаться инкогнито?

Ух, как отрезвили меня его последние слова. Я вмиг напряглась, что не ускользнуло от цепкого взгляда Раевского. Я же только сейчас осознала, что меня банальным образом сейчас снимают, как шлюху. Зачем лишние слова? Чтобы утолить свою животную страсть, чувства не нужны.

Похоть. Желание. Секс. Все вокруг пропитано этим. Эта горючая смесь впитывается в кожу, дурманит голову, лишает воли.

Руки Макса скользят по моему животу. Вдох и выдох. Учащенное дыхание. Жжение в области позвоночника, когда пальцы ласкают обнаженную кожу спины. Бретель платья падает на руку, я это вижу и не могу пошевелиться.

Забываю, как дышать. Но это только так кажется. На самом деле моё желание сбивчивое, прерывистое.

Это неправильно, но мысли путаются, когда сильные ладони сжимают мои бедра. Чувствую, как тонкая ткань медленно ползет вверх по ноге. Именно туда пробираются пальцы Раевского. Вспыхиваю ярче, когда в ягодицы упирается налитый ствол. Я чувствую его пульсацию, я помню его размер и сглатываю.

— Мне нравятся смелые девочки. Они самые развратные.

Его ладони нащупывают тонкие лямки трусиков сквозь ткань платья и отпускают их. Резинка хлопает по разгоряченную коже, вызывая во мне вспышку гнева.

— По-твоему я смелая?

Я должна видеть его глаза. Поворачиваюсь и отмечаю, что мужчина полностью под властью чего-то непонятного для меня. То есть я могу догадываться. Черт! Он что обкурился?!

— Нам туда. Хочу тебя побыстрее трахнуть, детка. — Машет головой в сторону выхода, пытается сильнее притиснуть меня к себе, потереться стояком и дотянуться губами до шеи.

Мудак. Любитель засосов. Сейчас и у меня будет красоваться отметина Раевского! Впрочем! Возможно, такая отметина уже красуется на каком-то участке моего тела. Я ведь до этого едва соображала, что происходит.

Алька, как я тебя обожаю! Звонок мобильного как спасение. Боюсь показаться банальной, но едва пытаюсь скрыть визг радости, трясу кокетливо сумочкой и, хлопая ресницами, говорю:

— Извини, нужно ответить. Папа переживает, нужно все уладить.

Раевский подмигивает, напоследок присасывается в коротком поцелуе к моим губам и сваливает к барной стойке. Я же стартую с такой скоростью, что мне бы позавидовал любой спринтер.

— Алька, как ты вовремя!

— Мать твою, Карташова! Нарвалась-таки?!

— Не ори, мне и так хреново! Трусики промокли от возбуждения, а отрезвленная голова грызет меня со скоростью света.

— Впрыгивай в такси и вали домой, пока по кругу не пустили. Ты, конечно, меня прости, но ты — идиотка.

— Полностью поддерживаю. Аль, мне так хреново!

— Сопли вытри, будешь на панду похожа, лучше слушай, что у меня получилось провернуть! Ты охренеешь!

Как добралась к дому, помню смутно. Как только рухнула на заднее сидение такси, мгновенно занялась самобичеванием. Ничего подобного в жизни не испытывала, такой спектр ощущений накрыл меня с головой впервые. Пытаюсь отыскать логическое объяснение подобному поведению. Единственно верный ответ созрел в голове: реакция моего тела активировалась во время сцены, разыгравшейся на моих глазах.

Протяжно выдыхаю, поздно осознаю, что это со стороны может показаться странным для водителя. Случайно ловлю взгляд мужчины в зеркале, вижу его ухмылку и поджимаю губы.

Телефон время от времени сообщает о входящих сообщениях. Альке не спится. Да и вряд ли она уснет до тех пор, пока я не окажусь в четырех стенах моей квартиры.

К черту! Это нервное перенапряжение, томление внизу живота выбешивает, не дает нормально дышать. Вновь забываю о том, что на ногах босоножки. Крепко прижимая к груди сумочку, бегу к подъезду, неловко рву ручку на себя, но в доступе отказано. Дурында! Трясущими пальцами набираю код, дверь противно пиликает и впускает в свой полумрак.

Так быстро по ступеням на пятый этаж в опасной обуви раньше не взлетала. Впечатление, что за мной гналась свора собак. И в этой битве я оказалась победителем.

В прихожей обувь летит в разные стороны, сумка шлепается мимо тумбочки, а я, спотыкаясь, несусь сломя голову в душ. Мне нужно срочно смыть грязь с тела. Смыть его запах, прикосновения. Собственная безалаберность выводит меня из себя. Впервые за весь вечер из глаз брызгают слезы. Переступаю пропитанное атмосферой клуба платье, носочком отшвыриваю его, как скользкую лягушку, к стиралке и беру на абордаж просторный душ.

Вода хлещет по моему обнаженному, раскаленному телу, а облегчения я не чувствую. Как-то глупо все вышло, словно в грязи искупалась. Сколько же таких козлов по свету бродит. Да ему глубоко параллельно, кого и как зовут. Лишь бы ноги расставляли, чтобы дать ему возможность утолить свою похоть. Внешний облик обманчив. Неоспоримый факт. Обертка просто зашибись, а содержание с привкусом пластмассы.

Впрочем, Алька сразу сказала, как отрубила: «А чего ты, милая моя, ожидала? Не успел слезть с одной — шарит в трусах у другой!» Она права: не быть мне девицей для одноразовых загулов. А то, что снесло крышу — это отвратительно, неправильно, даже мерзко…

— Карташова, твою дивизию, сколько можно трезвонить?! В офис к президенту легче достучаться, чем к тебе!

В трубке взволнованно тараторит Алька, я же в этот вечер похожа на улитку после тренировки. Зря я не записалась временно в другой спортклуб, пока отец на взводе. Сегодня он меня по-семейному измочалил в пух и прах. Впрочем, это пошло на пользу. Теперь ни о чём толковом, как о боли в мышцах, думать не могу.

— Тренировка затянулась. Котов — зверь. Я его не узнаю. Да он кладезь энергии.

— Я в этом не сомневалась, — голос подруги меняется и становится тише, а я удивленно приподнимаю бровь.

У меня дежавю? Почему всегда, когда разговор касается отца, Алина так странно реагирует. Вот те раз! Не хочу выглядеть олухом в собственных глазах, но шестое чувство просто шепчет, что моя ласковая, озорная подружка неровно дышит к папке. Гм… Что ощущаю в этот момент, разобрать не могу. Втрескаться в видного мужика не проблема, вот только как потом с этим жить?

— Эй, детка, ты откуда такая забавная появилась? Что-то мы тебя здесь не видели. Новенькая что ли?

— Блондиночка ничо так, Ванек. А давай познакомимся поближе.

Так, стоп! Ничего не пойму! Это ко мне обращаются? Так я вроде бы не блондинка, мои золотисто-русые волосы нельзя назвать светлыми.