— Абсолютно.

Собеседница лукаво улыбнулась.

— Приятно узнать, что еще кто-то, кроме меня, согласен с тем, что небо сегодня выглядит скорее зеленым, нежели голубым.

«Что ж, по крайней мере попытаться стоило». Чарити явно догадалась, что его мысли были где-то далеко. Рейли улыбнулся и продолжил:

— Должен признаться, я настолько ошеломлен вашей красотой, что не могу сосредоточиться на нашей беседе. Прошу меня простить.

Женщина открыла веер и стала быстро обмахиваться, от легкого ветерка рыжие кудряшки, обрамлявшие ее лицо, весело запрыгали. Лорд посмотрел на веер с завистью: «Ну почему мужчинам не разрешается иметь столь полезный аксессуар?» В душном бальном зале собралось народу намного больше разумных пределов, и, хотя они с Чарити стояли недалеко от дверей на террасу, Ричард не чувствовал даже намека на ветерок.

Чарити посмотрела на него поверх веера, серые глаза весело поблескивали.

— Милорд, я очень сомневаюсь, что это так, если только моя красота не переместилась куда-то поверх моего левого плеча. Но тем не менее я вас прощу, если вы пообещаете исправиться.

Рейли усмехнулся ее дерзости: «А мисс Эффингтон на удивление молодчина». У нее были все составляющие безупречно скучной спутницы: нежная красота, титулованный отец и способности к музыке. Когда в юной леди сочетались такого рода достоинства, Ричарду бывало с ней скучно до слез, либо она испытывала его терпение своей самодовольной болтовней. Но Чарити, напротив, оказалась очень даже приятной собеседницей. Если разобраться, эта женщина именно та, какой ему следовало интересоваться. С ее чувством юмора и подкупающей уверенностью в себе, она была бы для него идеальной парой… теоретически. Но в действительности граф испытывал к ней скорее братские чувства, нежели что-то, отдаленно напоминающее романтическое. За последние несколько недель он представил ее многим своим друзьям, хотя она не составила пару ни с кем из них. Ричард с нетерпением ждал возвращения Эвана из Нортхэмптона. Он был по-прежнему уверен, что благодаря увлечению музыкой эти двое подойдут друг другу наилучшим образом. А пока Чарити служила Ричарду довольно удобной спутницей на всех светских вечерах. Нетребовательная и занимательная, она, казалось, не возражала против его странностей, в частности, появившейся у него в последнее время склонности легко отвлекаться. К счастью, никто, особенно, упаси Боже, Бенедикт, не знал о причине его рассеянности. Опять же, к счастью, из-за того, что граф стал проводить больше времени с мисс Эффингтон, женщины, искавшие приключений и легких развлечений, оставили его в покое. Рейли не мог поверить, что когда-то ему действительно было приятно общество таких женщин.

Вновь на него накатила свежая волна предвкушения. В парке должно быть почти пусто, но зато множество деревьев вокруг, за которыми он может украсть у Джейн несколько поцелуев и уговорить ее встретиться с ним в более уединенной обстановке. Мужчина стиснул зубы и отогнал последнюю мысль прочь. Если он не хочет нарваться на неприятности, ему нужно сосредоточиться на настоящем.

Ричард предложил Чарити руку.

— Может быть, прогулка по террасе будет достаточной компенсацией за мои прегрешения? Только подумайте, свежий ночной воздух и целых три квадратных фута пространства только для нас.

Спутница просияла.

— О да. Именно сейчас я бы хотела этого больше всего. — Она широко улыбнулась, положила пальцы на его локоть, и они направились к выходу. — Знаете, хотя в Лондоне так много всяких занятий, я, кажется, ничего не делаю — это интересно, не так ли?

Чарити дала самое точное описание нынешнего сезона. В прошлые годы граф получал удовольствие от вечеринок, игр в карты и разнообразных развлечений, которые предлагал город. Однако в этом году он хотел только одного: сбежать от всех и вся.

— Думаю, здешняя жизнь очень сильно отличается от Дарема.

— Вне всякого сомнения. Особенно когда туда приезжает моя бабушка. Рядом с ней я всегда чувствую себя полезной: она наполовину слепая и больше всего любит слушать мою музыку. — Мисс Эффингтон наклонилась к Ричарду и произнесла заговорщическим шепотом: — Будет ли это смертным грехом, если я признаюсь, что скорее предпочла бы делать что-нибудь полезное, а не засовывать себя в эти бальные платья и шествовать с одного бессмысленного бала на другой?

Рейли посмотрел на свою спутницу с интересом. Он даже не догадывался, что эта женщина испытывает такие чувства.

— Вообще-то я в последнее время тоже начинаю так размышлять. Вы знаете, я даже подумываю проводить уроки бокса.

Чарити рассмеялась, качая головой.

— О нет, я не настолько легковерная! Я прекрасно знаю, что вы обожаете такие мероприятия. Тренер по боксу, скажете тоже.

Граф нахмурился, но скрыл свое недовольство под смешком. Не стоило удивляться ее реакции, вероятно, точно так же отреагировали бы все, кто его знает. Вернее, все, кроме одного человека. Как же он ждал завтрашнего дня.


— Ты видела? Только что.

Услышав шепот матери, Беатрис перестала пить неприятно теплый лимонад и, оторвав взгляд от стакана, посмотрела на нее.

— Что видела?

Женщина указала подбородком на двери, ведущие на террасу.

— Ричард почти десять минут беседовал с нашей маленькой Чарити и только что пошел с ней на террасу.

«Нашей маленькой Чарити?»

Беатрис, прищурившись, посмотрела сквозь стеклянную дверь, пытаясь увидеть, что происходит на освещенной свечами террасе. «Брата интересует Чарити?» Он об этом ни словом не обмолвился, но что еще важнее, сестра не заметила в нем явного интереса к его спутнице. А ведь Беатрис отличалась наблюдательностью, по этой причине в семье ее часто называли шпионкой.

Что касается брата, то во время их уроков с мисс Бантинг он выглядел куда более оживленным, чем на любом светском мероприятии. Хотя теперь она должна была согласиться, что Ричард и впрямь проводит довольно много времени с Чарити.

— В самом деле?

Ее мать удовлетворенно улыбнулась.

— Да-да. Поначалу он держался отчужденно, но теперь, кажется, на всех этих вечерах он проводит больше времени рядом с ней, чем без нее.

Беатрис быстро посмотрела на мать: казалось, это ее очень взволновало. Мисс Эффингтон умна, талантлива и довольно хороша собой. Мисс Рейли не думала, что Ричард ею заинтересуется, ведь она молода и свободна, а брат предпочитал избегать женщин, обладающих такими качествами.

— Я бы так не подумала, но, наверное, они могут подойти друг другу.

— Да, — тихо сказала мать. — Я думаю, они очень даже хорошо друг другу подходят.

Лицо матери буквально просияло. Дочь, в свою очередь, обрадовалась, что мать направила свое желание устроить личную жизнь детей на сына, а не на нее.

Глава 18

«Какая же я дура. Если бы у меня была хоть капля здравого смысла, я бы сегодня осталась дома. День серый, а по небу плывут низкие облака — не самое лучшее время для прогулки в парке», — так размышляла Джейн, идя через рассеивающийся туман. Каждый шаг приносил ей как страх, так и возбуждение.

Да, она дурочка, но она с нетерпением ждала, когда снова встретится с Ричардом. Даже если при этом будут нарушены абсолютно все правила, установленные ее матерью. Перед выходом дочь прочитала очередное ее письмо и теперь жалела об этом. Нужно было отложить послание до того дня, когда она не будет встречаться с мужчиной в неприлично ранний час, без компаньонки, обращаясь к нему по имени, и отчаянно надеясь на еще один поцелуй.

Наконец хозяйка булочной дошла до парка и сразу увидела его. Граф сидел на скамье там, где они договорились встретиться. Мисс Бантинг не видела лица лорда Рейли, но она не сомневалась, что это он. Ричард сидел, наклонившись вперед, несмотря на, казалось бы, спокойную позу, в его широких плечах чувствовалось некоторое напряжение. Его шляпа лежала рядом на крашеной деревянной скамье. Прекрасные золотые кудри мужчины казались солнечными, несмотря на холодный пасмурный день.

Женщина тихо подошла к нему сзади. Лорд повернул голову, улыбнувшись.

— Я скучал по вас.

«Он по мне скучал?» От этих слов Джейн стало тепло, она улыбнулась в ответ.

— Приятно видеть вас снова.

Ричард встал и подождал, пока мисс Бантинг обойдет вокруг скамейки, потом взял ее руку и поднес к своим губам. До этого она думала, что излишне идеализировала его, но сейчас граф, какой он есть, казался ей лучше образа, засевшего в ее памяти. Улыбка этого мужчины казалась ярче, голос — приятнее, губы — притягательнее. А глаза не могли быть более ослепительными, чем сейчас, когда фрак насыщенного голубого цвета подчеркивал их. Волосы Рейли, как обычно, слегка растрепались, и у Джейн возникло желание привести их в порядок.

«Ох, джем и помадка! Именно поэтому мне стоило остаться дома!»

Вообще-то хозяйка булочной почти отказалась от похода на эту встречу, но незаметно для себя обнаружила, что почему-то надевает свое самое красивое платье, а потом ее любимая лента цвета лаванды оказалась повязанной на ее талии. Когда так хорошо одеваешься, не годится ходить простоволосой, поэтому Джейн принялась возиться со своими локонами и сделала прическу, подходящую к ее лицу. Сейчас, когда Ричард окинул ее взглядом, на его лице отразилось явное одобрение. Мисс Бантинг, конечно, была довольна.

— Вы прекрасно выглядите.

Мужчина улыбнулся ей в своей мальчишеской манере, и спутнице пришлось очень постараться, чтобы дыхание осталось ровным. Ну почему он так непозволительно красив? И такой высокий, и такой элегантный и…

— Я вам кое-что принес. — Граф наклонился, подняв что-то со скамьи. — Я подумал, что это может вам понравиться.

Рейли эффектным жестом вручил собеседнице единственную веточку лаванды. От восторга и удивления Джейн невольно чуть приоткрыла губы. Это было, наверное, самое милое, что он мог сделать. Женщина подняла на него взгляд, усмехаясь, как маленькая девочка.

— Вы запомнили.

Она с улыбкой посмотрела на лиловые цветочки, распустившиеся вдоль стебелька. Всего лишь цветок, вполне обычный цветок, похоже, станет ее погибелью. Потому что теперь вся ее защита рухнула.

— Конечно, я помню. Я помню все, что вы мне говорили, — тихо сказал Ричард, вертя цветок в руке, затянутой в перчатку.

«Ни один мужчина не должен быть таким обаятельным!» Джейн сдержала легкомысленную улыбку и протянула руку за цветком, но граф не собирался его отдавать.

— Если вы не против, — прошептал он и, наклонившись к ней, заправил стебелек цветка ей за ухо. — Ну, вот, теперь идеально.

Мисс Бантинг окутал успокаивающий аромат лаванды. Внутри у нее все запело от восторга. Лорд поднял с земли небольшую корзинку, предложил Джейн руку, и они пошли вперед, никуда не торопясь.

Спутница вздохнула. К такому вниманию можно и привыкнуть. Все было прекрасно, несмотря на серый день и ничем не примечательный пейзаж. Никогда еще Джейн не гуляла в сопровождении мужчины, да у нее и желания такого раньше не возникало. Но теперь эта женщина наслаждалась ощущением присутствия Ричарда: его сильной руки, близостью его тела и восхитительным запахом, смешанным с ароматом лаванды от веточки в ее волосах. «Может, стоит сделать десерт с лимоном, лавандой, с капелькой сливок и глазурью для имбирного пряника?» — думала она.

Ее мысли прервал мягкий голос Ричарда:

— Вы часто бываете в парке? — спросил он.

— Нет, хотя мне здесь нравится, но у меня просто нет времени гулять. — О Боже! Она сказала «гулять». Хотя Джейн употребила это слово в совершенно невинном смысле, хозяйка булочной почувствовала, что краснеет. — А вы? Знаете, я понятия не имею, чем вы занимаетесь в течение дня. Я знаю о вас только то, что вам нравятся медовые булочки с орехом и лимонный торт.

«И что вы в совершенстве владеете искусством поцелуя», — но об этом Джейн говорить не собиралась.

— Многими вещами, — сказал граф, сворачивая к обсаженной деревьями дорожке, ведущей к озеру. — Как вы знаете, я занимаюсь боксом. Помогаю отцу на аукционах лошадей, иногда играю в карты и танцую.

Его жизнь, безусловно, отличалась от ее. Мисс Бантинг всегда возмущали люди вроде него, кто только и делает, что потакает любой собственной прихоти, живут за счет тех, кто действительно работает. Только так представители высшего света могут порхать с одной вечеринки на другую. После несчастного случая с ее отцом у Джейн развилась стойкая неприязнь к привилегированному меньшинству, большинство из которых — безумцы, не задумывающиеся о последствиях. Но за последние несколько недель граф заставил ее пересмотреть свое отношение к высшему сословию. Она увидела в нем милого, приятного, обладающего чувством юмора человека, а не презренного лорда. Ричард сумел чудесным образом расположить Джейн к себе, несмотря на его привилегии в обществе. Впервые за много лет мисс Бантинг вспомнила свою девичью мечту о том, чтобы мужчина закружил ее в бальном танце.