— Такого слова нет.

— Раньше это тебя не останавливало. Ну же, ответь на вопрос.

— Разве это не очевидно, мисс Шпионка?

Услышав в собственном голосе раздражение, Ричард откинулся на подушки и вздохнул. Сестра наблюдала за братом. Ее глаза казались темными, как небо в полночь. Граф почувствовал себя незащищенным, словно она видела его насквозь. Наконец, девушка покачала головой и медленно сказала:

— Нет, я не думаю, что все настолько очевидно.

Ричард нервно глотнул. Тихие слова сестры подействовали на него каким-то странным образом. У него внутри возникло какое-то непонятное ощущение, будто кто-то тронул давно дремавшие струны… надежды.

— Что ж, тогда тебе придется просто подождать и увидеть.


— Ох, Джейн, простите ради Бога!

Булочница ахнула, отскочив назад, но по корсажу ее платья уже стекали ручейки холодной красной жидкости. Джем и помадка! Ее платье безнадежно испорчено! Похоже, сегодня дела идут с каждой минутой все хуже и хуже.

— Ничего страшного, миледи, это я виновата, потому что я… шла.

В действительности это не была вина Джейн. Она поднялась в комнату хозяйки, потому что ее вызвали, хотя какие такие изменения в последнюю минуту леди Эвелин хотела обсудить, мисс Бантинг не могла даже предположить. Женщина закончила свою работу больше часа назад и провела это время, делая все, чтобы мельком увидеть Ричарда, перехватить его до того, как все изменится. Джейн надеялась, что если только их взгляды встретятся, он придет к ней. Бал был в полном разгаре, что подчеркивали приглушенные звуки музыки, проникающие сквозь оклеенные обоями стены спальни Эви, и гул голосов, доносящийся с нижнего этажа. Ее надежды найти в толпе Ричарда, оставшись незамеченной, таяли с каждой секундой.

И теперь все содержимое бокала мисс Эвелин оказалось разлитым по лучшему платью булочницы. Это случилось в какой-то момент между ее приходом в комнату и тем моментом, когда две сестры повернулись к ней.

— Нет, это я виновата. — Эви схватила с умывального столика полотенце и протянула Джейн. — Я сегодня ужасно неуклюжая. Я никогда еще не давала бал и надеюсь, что никогда больше не буду. Признаться, я даже рада, что Беа порвала оборку на своем платье, это дало мне повод ненадолго сбежать.

Мисс Бантинг улыбнулась в ответ и стала промокать пятно.

— По какому делу вы хотели меня видеть?

Чем скорее она сможет вернуться к себе вниз, тем лучше. Липкое красное вино просочилось сквозь юбки — ощущение далеко не самое приятное. Беатрис рядом с ней прищелкнула языком.

— Об этом не беспокойтесь, сейчас нам надо избавить вас от этой мокрой одежды.

Одна из сестер сделала движение, намереваясь зайти за спину гостье, но та попятилась и быстро сказала:

— Нет, нет, все в порядке, я прекрасно могу дойти так до…

— Боже, конечно, нет! — воскликнула Эви. — Мы не можем выпустить вас из комнаты в таком виде. Увидев это красное пятно по всему вашему платью, любой решит, что вас ударили ножом в грудь.

— Честное слово, я пойду очень быстро…

— Не глупите. У меня здесь целый гардероб платьев, я уверена, мы найдем для вас что-нибудь сухое, в чем вы сможете вернуться вниз. Я настаиваю.

Пока Эвелин говорила, Беатрис уже зашла за спину Джейн и принялась расстегивать короткий ряд пуговиц на спинке ее платья. Пострадавшая попыталась возразить — не могла же она надеть платье своей хозяйки, — но сестры даже внимания не обратили на ее протесты. Вскоре они помогли мисс Бантинг снять ее собственное платье и как по волшебству появился новый наряд, в который ее стали быстро одевать. Женщины что-то натягивали, подтягивали, подтыкали, и вот по ее голове прошелестела нижняя юбка, прохладный атлас скользнул вниз по телу, словно дождевая вода. Когда Эви и Беатрис готовились надеть на нее платье, она мельком взглянула на него. Пошитое из блестящей, почти сверкающей, тонкой кремовой ткани с вышивкой насыщенного лилового цвета. Джейн ахнула, отпрянув, никогда столь изящная вещь не касалась ее кожи.

— Миледи, я не…

— Когда мы без посторонних, я для вас Эви. А теперь постойте спокойно, мы почти закончили.

Пока сестры застегивали пуговицы на платье, Джейн не смела даже вздохнуть. Что, если она его порвет? Наконец, обе отступили.

— Готово, — выдохнула Беатрис, окинув «обновленную» женщину взглядом с ног до головы, ее глаза засияли.

Эви посмотрела на нее более критическим взглядом и покачала головой:

— Нет, еще не все.

Булочница не успела понять, что затевает мисс Эвелин, как та принялась вытаскивать из ее волос шпильки.

— Подождите, не надо…

Но было поздно. Ее волосы ниспадающим водопадом рассыпались по плечам. Мисс Бантинг чувствовала, что с ней происходит нечто очень странное, самое странное за всю ее жизнь. Она беспомощно посмотрела на Беатрис и увидела, что девушка улыбается.

— Эви права, мы вас безнадежно разлохматили.

— Беа, будь добра, позвони Морган, она это исправит за три секунды.

Женщина чуть было не застонала в голос. Что горничная о ней подумает?

— Право, мне лучше пойти вниз. По крайней мере волосы я могу сама себе уложить, я же делаю это каждый день.

— Не сейчас, когда на вас такой наряд, — возразила Беатрис, подняв бровь. — Такие платья явно не созданы для удобства движений.

Джейн была вынуждена признать, что леди права. Она со вздохом посмотрела на свое платье, но не испытала досады, наоборот, булочница невольно восхищалась нарядом. Маленькие рукава-фонарики были такими изящными, словно на ее плечах лежали два безе. Что бы подумала мама, если бы увидела ее в таком прекрасном платье? Джейн погладила пальцами искусную вышивку под корсажем с чувством благоговения.

— Я очень рада, что этому платью наконец-то нашлось применение, — сказала Эви как ни в чем не бывало. — Оно слишком красивое, чтобы висеть без дела в дальнем углу гардероба.

Сестра кивнула:

— Нам оно просто не подходит по цвету, а на вас смотрится идеально. — Она взяла руку Джейн и слегка ее пожала. — Боюсь, мне нужно возвращаться на бал, сегодня вечером моя карта танцев заполнена.

Девушка ушла, и в это время пришла Морган. У горничной округлились глаза, но когда мисс Эвелин велела сделать Джейн какую-нибудь простую прическу, она послушно кивнула. Буквально через несколько минут Морган закончила работу и отошла на несколько шагов, оглядывая результат своих трудов критическим взглядом.

— Вы прекрасно выглядите, пойдите взгляните, — предложила женщина.

Она махнула рукой в сторону висящего на стене высокого зеркала в золоченой раме.

Мисс Бантинг, конечно, не могла отказаться от искушения увидеть, как она выглядит в этом платье. Морган и Эви переглянулись, широко улыбаясь. Джейн даже представить себе не могла, с какой стати им вдруг захотелось нарядить ее как фарфоровую куклу. Да и так ли уж случайно на нее вылили бокал шерри? Сейчас, глядя на блестящее платье, она начала в этом сомневаться. Может быть, они знали, каким трудным был для нее этот день в ожидании неизбежного объявления о помолвке Ричарда и Чарити, и решили таким необычным образом поднять ей настроение? Но ведь Джейн — всего лишь наемный работник, с какой стати им о ней заботиться?

Аккуратно, чтобы не помять, Джейн приподняла тяжелые юбки и пошла через комнату. Увидев себя в зеркале, она ахнула. Боже милостивый! Из зеркала на нее смотрела совершенно другая девушка, незнакомка! Она выглядела как одна из элегантных дам, присутствующих на сегодняшнем балу. «И кто бы мог подумать, что мне когда-нибудь доведется надеть такой дивный наряд!» — размышляла мисс Бантинг, с благоговением разглаживая перед платья. Назвать платье безупречным означало бы сильно его недооценить. Оно выглядело так, словно было сшито специально для нее.

— Не может быть, чтобы это была я! — прошептала мисс Бантинг.

Женщина повертелась из стороны в сторону, пытаясь увидеть, как выглядит ее простой, но очень элегантный шиньон. Эви засмеялась.

— Уверяю вас, это вы. И выглядите вы в точности так прекрасно, как я и ожидала. — Сестра Ричарда встала и подошла к ней, улыбаясь ее отражению в зеркале. Обе выглядели как две дамы, которые будут уместно смотреться в любом бальном зале. Эта мысль привела Джейн в замешательство. — Представляю, какой фурор вы произведете, если пройдете через наш бальный зал. Там, внизу, не найдется ни одной женщины, которая может сравниться с вами в красоте и манере держаться.

Джейн покраснела. «Вот это комплимент!» Похоже, Эви и ее брат одинаково мастерски владеют искусством лести.

— Миледи, вы слишком добры.

— А теперь я должна вернуться на бал. Но вы на этой неделе столько работали, что заслужили отдых. Вот вам мой приказ как вашей хозяйки: сегодня вечером в кухню больше не возвращайтесь. Более того, некоторое время даже не выходите из этой комнаты. Просто любуйтесь этой прекрасной дамой, смотрящей на вас из зеркала. Понятно?

Джейн повернулась к Эвелин и улыбнулась. После вихря, во власти которого она была последние двадцать минут, она знала — возражать бесполезно.

— Да, миледи.

В глазах графини вспыхнуло нечто подозрительно похожее на торжество.

— Превосходно!


Ричард начал подозревать, что его сестры, ускользнув из зала, заглянули в бар, потому что вели они себя очень странно. Сначала Беатрис, потом Эви буквально гнали его на лестницу, чтобы он поднялся в покои хозяйки дома, где его ждал некий загадочный подарок. Очень эксцентрично даже для них. К счастью для сестер, граф был рад предлогу на время покинуть бал. Рейли постоянно ощущал непонятную тесноту в своей душе и это ощущение не имело никакого отношения к алым стенам и высоким кессонным потолкам бального зала Деннингтонов.

Он прошел вдоль полутемного коридора и, следуя указаниям Эвелин, остановился у третьей двери слева. Открыв дверь, граф вошел и увидел, что у противоположной стены спиной к нему стоит незнакомая женщина.

— Прошу прощения, — быстро сказал мужчина, попятившись.

«Незнакомка» обернулась и ахнула, прикрывая рот рукой.

Время замерло, остановив его сердце, дыхание и мысли. Ричард с открытым ртом любовался на это видение, представшее перед ним.

— Джейн?

Может быть, он неведомым образом перешагнул порог реальности и оказался в собственном сне? Лорд быстро заморгал, пытаясь понять, действительно ли Джейн стоит перед ним, или это лишь плод его воображения. Если верно последнее, то он явно недооценивал способность своего подсознания создавать из воздуха нечто совершенное.

Мисс Бантинг казалась такой же ошеломленной, как и Рейли. Женщина просто стояла и с недоверием смотрела на него широко раскрытыми глазами. Но возможно ли, что это чудесное создание в мерцающем кремовом вечернем платье с фиолетовой отделкой, что стоит перед ним с поистине королевским достоинством, и есть его маленькая булочница?

— Ричард?

Услышав звук ее голоса с придыханием, он закрыл глаза и выдохнул. Он не мог привыкнуть к потоку эмоций, которые поднимались в нем всякий раз, стоило ему только услышать свое имя на ее губах. Граф открыл глаза и жадно всмотрелся в стоящую перед ним леди, не упуская ни единой детали. Рейли никогда не представлял ее в таком платье. Для него она была совершенством и в своих простых платьях, с практичной прической. Но сейчас Джейн выглядела как бриллиант чистой воды, и он был ошеломлен открытием, что она просто великолепна.

— Что вы здесь делаете?

Ричард покачал головой. Он понятия не имел, что он здесь делает.

— Мои сестры…

Граф не договорил — его вдруг осенило и он понял, что сделали Эви и Беатрис. «При первой же возможности надо будет подать прошение, чтобы их приобщили к лику святых. Откуда они вообще узнали?» Он начал снова:

— Кажется, мои сестры — настоящие гении.

Джейн покраснела, бросив взгляд на свое платье.

— А еще они волшебницы. Я до сих пор не могу понять, что здесь только что произошло.

— Что бы это ни было, я им буду по гроб благодарен. — Рейли закрыл дверь и подошел к Джейн, ему не терпелось рассмотреть свою жемчужину поближе. — Вы всегда были красивой, но сегодня вы совершенно сногсшибательная.

И это не была пустая лесть. Сердце в груди мужчины бешено колотилось, его охватило острое желание обнять эту до боли знакомую женщину.

— Благодарю вас. — Она в растерянности покачала головой. — У меня такое ощущение, будто я нарядилась для спектакля. Боюсь, ваши сестры позолотили маргаритку.

— Это платье — как минимум тюльпан.

Собеседница улыбнулась, бросив на него недовольный взгляд.

— Вы прекрасно знаете, что я имела в виду. Такие пышные наряды — не для меня.

— Вы абсолютно правы. Давайте освободим вас от этого платья.