Марсия Андес - Вкус вишнёвой лжи

— В смысле? С Костяном что ли? — коротко смеюсь. — С чего вообще у тебя таким мысли?

Ага, как же. Сойдутся они. Да скорее на нас инопланетяне нападут, чем Назар замутит с Иркой. Это же два совершенно несовместимых человека, они зарежут друг друга. К тому же после всего, что между ними произошло, уж точно надеяться на хэппи энд будет глупо.

— Скажу тебе по секрету, — томно тянет Элли, поглаживая меня по талии. — Сегодня утром, когда ты оставил нас одних, Костя признался мне, что Ирка ему очень сильно понравилась, — она довольно улыбается. — Сказал, что забыл взять ее «координаты», — она делает в воздухе кавычки. — Ну, номер телефона и все такое. Сказал, что хочет узнать ее получше. «Чем она дышит и вообще кто по жизни». Я сказала, что могу дать ее страницу «вконтакте» или же номер телефона, но он попросил меня показать, где Ира работает…

Твою мать.

Какого хера он творит? Совсем с катушек слетел. Я же просил его не лезть в это дерьмо, так нет же сам попер в самую гущу. Дебил…

— И? — как-то обреченно спрашиваю я.

— Что «и»? — не понимает Элли, чуть отстраняясь. Краем глаза я вижу, что девушка смотрит на меня. — А ты думал, куда я ушла сегодня? Конечно же я повела твоего друга на работу к Ирке. Она, правда, не особо была рада…

Фыркаю. Еще бы она обрадовалась такому сюрпризу.

— …они там поговорили о чем-то на улице. Ира была не в духе, когда вернулась…

Ожидаемо.

— …Но я уверена, что у них что-нибудь да и получится!

А вот это уже вряд ли.

Элли отстраняется от меня и садится ровно, устремляя уверенный взгляд в телевизор.

— Я давно хочу свести ее с кем-нибудь…

Не с Костяном же…

— …Она так много работает, ничего уже, кроме своих подработок, не видит. А тут хотя бы любимый человек у нее появится. Хоть что-то приятно, правда же?

Неохотно пожимаю плечом. Мне-то откуда знать, что для Иры будет лучше? Но уж точно не Костя Назаров. Я, конечно, ничего против друга не имею, да и ему тоже пора бы уже найти кого-нибудь для серьезки и перестать метаться от телки к телке, но…

В этом случае сводить Назарова и Иру — самая глупая затея в этом сраном мире. Учитывая, что ее батя ведет дело Григорьева…

— Может, ей лучше самой решить? — предлагаю я.

Элли обиженно поджимает губы. Ну, началось. Сейчас обиду как киданет, что я не поддерживаю ее идею. Будет дуться весь вечер.

— Да что она может решить? — возмущается девушка. — Последний раз она встречалась с парнем два года назад. Он разбил ей сердце, и после этого она даже думать не хочет об отношениях. Нельзя же так! Так что нам обязательно нужно свести ее с Костей, и ты мне в этом поможешь!

Ага, блять. Щас. Разбежалась. Хочешь, чтобы я собственноручно свел преступника и дочку следака? Да это самоубийство.

— О, нет, ты меня не заставишь этим заниматься! — кривлюсь я. — Пусть сами разбираются. Вообще не думаю, что это хорошая идея — лезть в ее жизнь. Если не хочет общаться с Назаром — ее право.

— Ста-а-ас! — Элли строит умоляющие глазки. — Ну, котик… — надувает губки.

Нет, Скворецкий, не поддавайся! Только не в этой ситуации. Только не с Назаром и с Ирой. Ни. За. Что. Ни за что. Никогда. Я уж лучше буду плясать под дудку братца, чем вот это вот все.

— Элли, — осторожно говорю я. Кладу ладонь на ее спину, чтобы успокоить и вразумить, немного поглаживаю. — Нет. Оставь их в покое. Если Назару действительно нравится Ира, то ему уж точно помощь не понадобится с этим.

Девушка скептично смотрит на меня, мол, как это кому-то не нужна ее помощь?! Как такое вообще возможно?

А затем возвращается ко мне в объятия, укладывая свою голову мне на плечо.

— Думаешь? — тихо бормочет она.

— Уверен. Так что забей.

Что же на самом деле задумал Костян? Нахрена он к Ире полез? Других проблем что ли мало? Я ему устрою, пусть только на глаза мне попадется. Идиот…

— Ладно, — вздыхает девушка. — Тогда расскажи, кто к тебе с утра приходил?

Мысленно покривившись, я несколько секунд медлю. Нельзя, чтобы Элли узнала о том, что у меня проблемы в семье. Не хочу ее расстраивать. Будет лишний раз переживать из-за меня. А потом, я ей так и не сказал свою настоящую фамилию, так что она даже не в курсе, что я сын Скворецкого.

Я представился девичьей фамилией матери. Так что для Элли я не Стас Скворецкий, сын бизнесмена, а просто Стас Верховский. Без прошлого, но с ярким настоящим.

Мы никогда не говорим о моей семье, потому что я вечно соскакиваю с темы. Я вообще не люблю трепаться, что у меня богатые предки, — это для меня больная тема. Не хочу, чтобы во мне видели «золотого мальчика» и думали, что я могу за деньги купить все, что угодно.

Мое имя, в отличие от брата, не на слуху. Тема всегда появляется с отцом в свете на разных мероприятиях, ужинах, партнерских встречах. Все в этом городе, да и, наверное, в стране знают, что мой брат должен будет унаследовать компанию отца.

Я же просто какой-то там младший ребенок, о котором никто толком ничего не знает. Они в курсе, что я существую, но ничего более. Я как собачка знаменитости, которая сидит дома и лишний раз не высовывается. Какой интерес от бесполезного животного, если его даже с собой никуда не берут?

Поэтому мало кто в курсе, что именно я тот самый Стас Скворецкий, сын бизнесмена, богатенький мальчик, у которого карманы разрываются от денег.

А мои знакомые слишком тупы, чтобы сложить два и два, а потом понять, кто я такой. Гопота умом не блещет, а если и блещет, то тщательно это скрывает.

Если бы все они узнали, что я богат, то разделились бы на две части: те, кто будет общаться со мной ради денег, и те, кто вообще не будет общаться со мной, потому что я мажор.

А мне такая суета ни к чему.

— Да там на счет электричества приходили, — вру я. — У меня барахлит тут все в последнее время, вот и написал жалобу.

— А, — делает вид, что ей интересно. — Сделали?

— Ага, уже все в порядке.

А точно все в порядке?

Думать сейчас о проблемах, когда в моих объятиях хрупкое тело Элли, мне совершенно не хочется. Да к черту все это дерьмо. Могу я хоть один вечер спокойно провести со свей любимой?

И пусть этот момент длится до бесконечности, направляясь в самую бездну невозвратных чувств. Пока мы рядом — нам ничего не страшно. Пока наши пальцы переплетены, пока руки сцеплены в замок, пока губы обмениваются дыханием, теплом, пока…

— Я люблю тебя, — вырывается у меня.

Дерьмо, даже не подумал. Сорвалось с языка так быстро, что даже я этого не ожидал.

Элли поднимает голову и смотрит прямо мне в глаза.

— И я тебя, котик…

Девушка приближается и осторожно целует меня в губы, шумно и судорожно выдыхая. А мне сносит крышу: чувства охватывают с головой, перекрывают доступ к кислороду, запрещают мыслям сталкиваться друг с другом в невероятном водовороте. Поцелуи, прикосновения, нежные, но крепкие объятия. И хочется большего, хочется обладать Элли полностью, подчинить себе не только ее разум, но и тело. Стать с ней единым, мать его, целым.

Но я не могу, потому что обещал Элли, что не буду торопиться. У нее еще никогда не было секса, она так невинна, как только что распустившийся цветок. И ее мечта — впервые переспать с парнем на гребанном выпускном. А до него еще целый год.

Что ж, Стас. Любишь, значит можешь и подождать. Это того стоит…

— Бабуль, я сегодня рано вернусь, — громкого говорю я, проходя мимо открытой двери комнаты, в которой бабушка все так же сидит в своем излюбленном кресле и смотрит телевизор.

В прочем, ничем другим она не занимается. Либо спит, либо уставится в телик, где по «России» крутят бесконечные мыльные сериалы, но мне это на руку. Пока бабуля пялится в ящик, я могу не волноваться, что она выйдет из дома и потеряется на соседней улице. С памятью у нее в последнее время совсем туго — выйдет за порог квартиры и напрочь забудет, где живет.

— Милая… — слышу ее хриплый голос и выхожу из ванной с зубной щеткой во рту. — Михайловна сегодня придет?

— Угу, — быстро чищу зубы, слегка морщась из-за чересчур мятной зубной пасты. — Чуть позже заглянет. Я еще сегодня заскочу в аптеку, куплю тебе лекарств. Они закончились. Не забудь! Из дома не ногой, я сама все куплю.

— Конечно, Ирочка, — выглядывает из-за спинки кресла, чтобы взглянуть на меня. — Может, тебе завтрак приготовить, пока ты собираешься?

Ничего она не приготовит. Возьмет тарелку и забудет, зачем вообще пришла на кухню, так что вкусностей от нее не дождешься. Помню, были времена, когда бабуля целыми днями проводила у плиты: пекла пироги, готовила разные салаты, мясо, картошку. Вечно пыталась накормить меня!

А теперь все приходится делать самой.

— Спасибо, бабуль, — улыбаюсь. — Я уже приготовила.

— Ну, ладно, — она, кажется, особо и не расстраивается.

Вид у нее уставший и смертельно одинокий, в прочем, как по мне, такой бывает у всех стариков, проживших долгую и насыщенную жизнь. Уж, не знаю, насколько насыщенной была судьба у бабушки, да и вряд ли она вообще хоть что-нибудь умудрится вспомнить. Теперь смысл ее жизни — это сериалы.

Отец сегодня не приходит, и это первая хорошая новость за утро. Вторая — после смены мне заплатят за прошлую неделю, так что смогу позволить себе купить какую-нибудь безделушку. Хотя, стоп. Скоро первое сентября, так что мне нужны будут деньги на школьные принадлежности, да и потом надо уже начинать копить на выпускное платье. Кстати, о платьях! Нужно отнести Элли одежду, которую она одолжила мне на свою неудавшуюся вечеринку.

Ванная-кухня-комната-ванная-комната-кухня-коридор.

И вот я уже у двери натягиваю на ноги кроссовки, попутно набирая Элеоноре сообщение: «Зайдешь вечером? Отдам одежду. Или встретимся где-нибудь?».

Отправить. Отлично.

— Бабуль, я пошла! — кричу я, но ответа уже не слышу.

Опаздываю! Нужно поторопиться: на этой подработке задержки так просто мне с рук не спустят. Это не аниме-магазин, где можно халявно провести парочку часов.

Выхожу на лестничную площадку, уже собираюсь закрыть дверь, как замечаю висящий на ручке с обратной стороны подарочный пакет. Хватаю его, попутно закрывая ключом дверь, заглядываю внутрь. Книга.

Достав ее, я с удивлением вскидываю брови.

Рэй Брэдбери. «Из праха восставшие».

Вы серьезно? Я хотела купить эту книгу уже пару месяцев, но денег было жалко, а читать в электронном варианте я не люблю. Что за чертовщина? Иду к лифту, нажимаю на кнопку вызова, только после этого проверяю пакет на наличие каких-нибудь записок или открыток, но, кроме книги, внутри ничего нет.

Кто мог знать о том, что я хотела эту книгу, и кто вообще мог додуматься оставить ее на двери?

Отец? Он такими вещами не занимается, да и с роду никогда бы не догадался, что я вообще люблю читать. Мы с ним не настолько близки.

Элли? Возможно. Я могла при ней упоминать об этой книге. Но подруга никогда исподтишка мне ничего не дарит, все время пытается втюхать вещи открыто, будто жертвует их на благотворительность.

Возможно, Гриша знает. Мы много с ним болтаем ни о чем на работе, но с чего ему вообще мне что-либо дарить? Парень даже не в курсе, где я живу.

А больше я ни с кем особо и не общаюсь.

Двери лифта открываются, и я захожу внутрь, нетерпеливо нажимая на кнопку первого этажа. Открыв книгу, я пролистываю ее. Ничего. Не надписей на страницах, ни пожеланий на форзаце, даже цены нет. Книга новая, с идеальными страницами, будто только что напечатана.

И тут я замираю из-за неожиданной бредовой мысли по поводу того, кто мог мне ее подбросить. Нет. Чепуха. Не стал бы мне Назаров присылать подобные вещи. Элли могла ему проболтаться, подкинуть парочку идей, как угодить мне, но…

Да не, бред какой-то.

Я слишком о себе возомнила, раз допустила мысль, что какой-то парень начнет ухаживать за мной. Глупости. Скорее всего, это Элли так шутит. В ее голову разные идеи от скуки могут заползти. Ну, что ж. Книга — не драгоценности, дорого не стоит, так что почитаю, а потом уже верну.

Лифт останавливается, и я поспешно вырываюсь на свободу, запихивая книгу и пакет в рюкзак. Потом подумаю над таинственным отправителем, сейчас нужно поторопиться на работу, иначе точно лишусь аванса, они там со мной нянчиться не станут.

Но, как только я вырываюсь из пропитанного сыростью, затхлым запахом и холодом подъезда, очередное событие обрушивается на мою голову, да так внезапно, что заставляет в ступоре замереть.