Марсия Андес - Вкус вишнёвой лжи

Твою ж мать…

Ко мне направляется парень, коротко улыбаясь гостям и здороваясь с некоторыми из них. Высокий, с широкими плечами. Темные волосы, серые холодные глаза, шикарный костюм, походка, прическа, кожа. Да, черт возьми, в нем все идеально. Кроме одного факта.

Это старший брат Стаса.

Я хорошо помню, как этот человек приходил в студию Скворецкого, когда я случайно узнала секрет Назарова. Тогда нас с ним выгнали из дома, и пришлось пешком пилить через весь город.

Я и подумать не могла, что брат Стаса и парень Элли, — это один и тот же человек! Артем. Много ли в этом городе парней с именем Тема? И какова была вероятность, что…

А ведь Элли, по ходу, даже не подозревает, в какую историю влипла. Встречается одновременно с двумя братьями и не знает об этом. Это словно ходить по лезвию ножа. Один неверный шаг, и все. Конец. Разоблачение. Финиш. Провал!

Артем останавливается рядом, совершенно не обращая на меня внимания, осматривается, морщится. Видимо, ищет Элли. Лишь, перед тем как развернуться и уйти, парень останавливает на мне взгляд и замирает. Я таращусь в ответ во все глаза, не в силах отойти от наваливавшейся информации.

— О. Это же ты, — скептично тянет Тема. — Девушка Назарова.

Я фыркаю, трясу головой, отгоняя прочь все мысли.

— Я не девушка Назарова, — недовольно бурчу. — Ищешь кого-то?

Артем поджимает губы и еще раз осматривается.

— Стаса не видела? Был где-то здесь, — безразлично бросает он.

— Был у входа. Шампанское? — протягиваю ему поднос, невинно хлопая глазками.

Тема впивается в меня взглядом, чуть прищуривается. Берет бокал с напитком и, ничего больше не сказав, уходит. Фух. Пронесло.

Черт подери, вот это новость! Элли мутит с братьями Скворецкими и даже не подозревает об этом.

Нужно ей завязывать с этим дерьмом. Чувствую, близится момент, когда ее тайна раскроется. И если об этом прознают в прессе, то представить страшно, какой скандал из этого раздуют. Глупая, глупая Элеонора Макеева. Что же ты творишь?

Кто не поддается обману, не знает, что такое счастье. (Альберт Эйнштейн)

Artic Monkeys — Do I Wanna Know

Ложь 27. Стас

Вспышки фотокамер, громкие голоса, скопище фанаток, столпившихся у входа. Черт их разберет, зачем они вообще сюда приперлись. И, самое главное, ради кого? Чтобы поглазеть на богатых жирных олигархов и их покромсанных на хирургическом столе жен? Бессмысленная трата времени. Их все равно внутрь без приглашения никто не впустит.

Я курю в стороне, дожидаясь, когда же репортеры прекратят толпиться возле входа. Это вам не премия МузТВ. Просто глупый благотворительный вечер, зачем устраивать из этого шоу? Мобильник в кармане настойчиво вибрирует — братец. Злится, наверное, я ведь и так опоздал почти на два часа. Да, в принципе, я и приходить-то не хотел, надеялся, что пронесет. Не пронесло.

Идеальный черный костюм, который я прикупил специально для этого вечера, смотрится на мне нелепо. Белая рубашка без галстука с небрежно расстегнутыми верхними пуговицами. Вместо классических ботинок, кеды. Тоже новенькие, стильные. Чтобы брат не придирался. Хотя этот придурок найдет, в чем меня упрекнуть.

В последний раз затягиваюсь, бросаю под ноги окурок, небрежно тушу ботинком. Медлю, осматривая толпу возле входа, неохотно морщусь. И ведь с черного входа не зайдешь, братец велел «засветиться». Достаю из кармана «Орбит», отправляю в рот парочку пластин, чтобы сильно не разило дымом, жую примерно секунд двадцать, после сплевываю на асфальт. Урн поблизости нет.

Ладно, была не была. Все-таки не в первый раз посещаю подобные сборища, чего мне бояться?

Я же крут, красавчик, твою мать. Все только и будут обсуждать мое появление. «Младший сын бизнесмена Скворецкого, наконец, вылез из своей норы». Аллилуйя.

У меня слишком раздутое самомнение…

Достаю сотовый, отвечаю на звонок.

— Да пришел я, прекрати звонить, — шиплю в трубку.

Сбрасываю.

Направляюсь в сторону входа, уверенно преодолевая расстояние до ограждений и выхожу на «красную дорожку» (той, кстати, вовсе нет). Щурюсь из-за вспышек, чуть опускаю голову. Кто-то кричит, взвизгивает, а мне кажется, что эти фанатики готовы пищать при виде любого человека, который пройдет здесь. Даже если это алкоголик с соседнего района.

— Кто это?..

— Это же Стас Скворецкий… — слышу откуда-то сбоку. — Снимай, его. Снимай!

Ну, началось.

Камера преграждает мне дорогу, и приходится притормозить. Как шакалы, ей Богу. Раздуют теперь сенсацию, что я появился в свете после длительной игры в прятки. Легко улыбаюсь, пряча руки в карманах. Особенно яркая вспышка ослепляет, и я практически зажмуриваюсь.

Уже собираюсь как-нибудь проскочить мимо оператора, но на мне почти виснет репортерша, хватая своими цепкими пальцами за локоть, словно боясь, что я сбегу.

— Стас, парочку слов для нашего канала, — весело улыбается девушка. — Ты два года не появлялся на светских мероприятиях. Поговаривают, что ты учился за границей. Что привело тебя сюда?

Если бы не брат, я бы сюда даже не сунулся.

— Никогда не поздно заняться благотворительностью, — говорю в микрофон. — К тому же мой любимый старший брат очень хотел, чтобы я поучаствовал в этом мероприятии. Как я могу ему отказать?

Как я могу отказаться, когда на кону моя свобода, да и отец стоит за всем этим. Глупо бастовать, когда можно просто поиграть по чужим правилам. Меньше проблем.

— Артем собирается унаследовать компанию твоего отца, а чем ты планируешь заниматься?

Уж точно не бизнесом папочки.

— Для начала получу аттестат, а потом уже буду думать. Вы же не забыли, что я еще школьник? Не смотря на то, что я выгляжу чертовски взрослым и невероятно привлекательным, — шучу я, и девушка заливисто смеется. Так неестественно, что аж тошнит.

— Хорошо, Стас, — улыбается она. — Спасибо, что уделил пару минут. Не будем тебя задерживать.

Вспышки камер, которые до этого ни на секунду не прекращались, усиливаются. Рука репортерши отпускает меня, и я, улыбнувшись, огибаю оператора, бросаю взгляд прямо в камеру и решительно добираюсь до крыльца. Охрана даже не спрашивает пригласительный, сразу же пропускает.

Внутри шумно, гости стоят кучками, либо поодиночке. И так ясно, что обсуждают бизнес, семью или новое редкое украшение. Хвастаются, заводят новые знакомства, притворяются дружелюбными и приветливыми.

Я осматриваюсь — телефон в очередной раз вибрирует, заставляя меня мысленно выругаться. Да что б его. Я же сказал, что приехал, какого черта он продолжает доставать меня?

Достаю сотовый и выключаю звук, скольжу взглядом по гостям, хватаю с подносу официанта бокал с шампанским и делаю небольшой глоток. Терпеть не могу эту газировку, но, к сожалению, здесь не бар, чтобы требовать мое любимое пиво.

Кто-то со мной здоровается, и я машинально улыбаюсь, кивая. Аккуратно иду в сторону шведского стола, выискивая взглядом знакомые лица. Где же Артем? Хотя, плевать. Надеюсь, удастся не пересекаться с ним до конца вечера. В принципе, на входе я засветился, так что у меня есть доказательства, что я здесь был.

Взгляд скользит по красивым дорогим платьям и нарядам, милым кокетливым улыбками, блестящим украшениям, идеальным прическам. Терпеть не могу все эти светские вечера, они нужны лишь для того, чтобы показать свой статус, похвастаться богатством. За их масками дружелюбия лишь алчность и зависть.

Меня случайно задеваюсь в плечо — мужчина останавливается, коротко бросает «прошу прощения» и уходит, а я даже внимания на него не обращаю, потому что мой взгляд цепляется за красное элегантное платье, обладательница которого стремительно пробирается сквозь толпу.

Это же… Элли?

Неужели, она тоже здесь? Медлю, не зная, что мне делать. Добраться до нее и убедиться, что это Макеева, или лучше сбежать? Она не в курсе, что я из богатой семьи. И, если увидит меня с братом, то сразу догадается, кто я такой. Но, в принципе, когда-нибудь я все равно должен ей во всем признаться. Почему бы не сейчас? Раз я здесь и она… Если это, конечно, Элли…

Залпом осушаю бокал, начиная пробираться сквозь толпу в сторону, куда направилась девушка в красном платье. Где же она? Так быстро скрылась в толпе, словно мираж.

— Извините, — протискиваюсь мимо парочки женщин, занявших весь проход.

Не пройти, не проехать.

Останавливаюсь, осматриваюсь, но нужного красного платья так и не нахожу. Может, обознался?

Тереблю в руках пустой бокал, задумчиво осматриваясь. Ну, в принципе, если это действительно Элли, то до конца мероприятия еще есть возможность пересечься, а, если не она, то даже к лучшему.

Замечаю официантку и подхожу к ней, осторожно поставив на поднос пустой бокал. Уже собираюсь отвернуться, как встречаюсь с девушкой взглядом.

— Ира? — удивленно вскидываю брови.

— И тебе привет, — она прокашливается.

— Ты… — осматриваю ее.

— Официантка, да, — негромко смеется.

— Я не… — качаю головой. — Слушай, а Элли здесь? — снова осматриваюсь. — Мне показалось, что я ее видел.

Ира пожимает плечом.

— Не знаю, — бросает девушка. — Она мне не говорила, что пойдет сюда. Кстати, твоего брата видела буквально минуту назад. Искал тебя.

— А, — кривлюсь, пряча руки в карманах. — Ну, да. Заставил меня сюда прийти.

Беру с ее подноса еще один бокал, но не пью.

— А ты вообще, как? Поживаешь, в смысле, — интересуюсь я.

Последний раз, когда я пересекался с Ольханской, был у Костяна дома. Она ушла вслед за врачом, и больше я ее не видел. Даже как-то совестно. Надо было хотя бы поблагодарить за помощь…

— Неплохо, — кивает Ира. — Подрабатываю, вот, — показывает поднос. — А так все по-старому, дом-работа, работа-дом.

— Понятно, — осматриваюсь, ища взглядом Тему, но народу слишком много, чтобы отыскать брата с первого взгляда. — Спасибо тебе, — зачем-то говорю я. — Ну, за Костяна. И что помогала нам. Я даже как-то не поблагодарил нормально.

Девушка смеется, протягивая какой-то женщине поднос. Та берет бокал и даже не смотрит на нас.

— Успокойся, — вкрадчиво говорит Ира. — Мне и простого «спасибо» достаточно. А еще лучше, если вы больше не будете втягивать меня в неприятности. Зашивать второй раз я уж точно не рискну, — шутит.

Смотрю на нее сверху вниз, легко улыбаюсь, теребя в руке бокал. Ирка такая простая, живая. Не строит из себя леди и не заботится о мнении окружающих, местами может подколоть, пошутить, не обижается по пустякам и не заставляет вымаливать прощение. Настоящая противоположность Макеевой. Как вообще эти двое умудрились подружиться?

— Но все-таки я у тебя в долгу, — настаиваю я. — Если тебе понадобится помощь, звони.

— Ладно, — сдается она. — Я запомню. Твой номер у меня есть.

— Ага, а у меня твой, — улыбаюсь.

— Звучит с намеком, — шутит.

Пожимаю плечом.

— Если бы мое сердце не было занято Элли, то, возможно, — смеюсь я. — Это чтобы ты не подумала, что я налево хожу и все такое. Так и передай ей.

Девушка фыркает и поднимает руку, мол, я даже не хочу влезать в ваши отношения.

— А вообще, я серьезно. Если что, я всегда помогу, так что не стесняйся.

Взгляд Иры падает куда-то мне за плечо, и улыбка на губах чуть меркнет. Обернуться не успеваю — цепкая рука опускается на мое плечо.

— Вот ты где, — недовольный голос брата портит все настроение. — Я за тобой весь вечер должен бегать?

Сбрасываю его руку, оборачиваясь.

— Ну, извини. Я все время был здесь, — пытаюсь придать голову мягкий тон, но не получается.

— Пошли, — коротко приказывает Тема. Бросает взгляд на Иру, прищуривается, а потом разворачивается, направляясь в сторону сцены.

— Прости, детка, дела ждут, — шутливо смеюсь я.

Залпом осушаю бокал с шампанским и ставлю его на поднос.

Ира закатывает глаза, но все равно улыбается. Ничего не остается, как состроить гримасу и отправиться вслед за братом. Знакомства с партнерами компании никто не отменял, приказ отца ведь, все такое. Надеюсь, надолго это не затянется…

Я сдирала с себя целые пласты собственного обмана, чтобы дойти то того момента, когда начался обман себя… (Екатерина Сиванова)

Hollywood Undead — Everywhere I Go

Ложь 28. Ира

Итак, в этот раз Элли умудряется улизнуть, избежать позорного разоблачения и скандального окончания этого вечера. Как долго она еще собирается бегать от братьев, я понятия не имею. Нотки совести прореживаются словно молочные зубы у младенца, и, смотря на то, как Стас с Темой разговаривают с какими-то важными шишками, я пытаюсь представить, что будет, если я попробую раскрыть правду.