Марсия Андес - Вкус вишнёвой лжи

Смотрю на Назарова, скользя взглядом по разбитой губе, ссадинам на скулах и размазанной по коже крови. Но я не видела, чтобы кто-то из парней давал сдачи, эта стычка оказалась тупо односторонней.

— Че с лицом? — спрашиваю я.

Костя хмурится, собирается отвернуться, но я хватаю его за плечо и останавливаю.

— Дай взгляну…

— Нормально все! — раздражается Назаров, отпихивая меня. — Поехали.

Бросаю взгляд на Колю и понимаю, что его лицо тоже разукрашено. Это они так на встрече с дилером «поговорили»? Серьезно, блин? Так и знала, что ничего путного не получится.

— Куда? — не унимаюсь я, следуя за Костей к машине. — Вы узнали, где искать Стаса?

— Узнали, — Коля. — Залазь в тачку, Ира. И ты тоже, — бросает Элли.

Поджимаю губы, все еще не в силах прийти в себя после происходящего. Зарекалась я не ввязываться в неприятности, а тут целое приключение! Да после такого Назаров как минимум неделю меня шавухами кормить должен…

Черт бы все это побрал! Может у меня в жизни быть хотя бы один нормальный выходной?

Черны душой Адама сыновья,

Для них предательство и ложь — друзья.

О грешники, когда пробьет ваш час,

Аллах по черноте узнает вас. (Абуль-Ала аль-Маарри)

7Б — Появись!

Ложь 36. Ира

— Че там было? — не отстаю я, в очередной раз осматривая ссадины на лице Кости.

Мы едем быстро и рывками, удаляясь прочь от логова местного дилера и кучки струсивших гопников. Я на всякий случай пристегиваюсь — целоваться с бардачком у меня нет ни малейшего желания в моменты, когда Назаров резко давит по тормозам.

— Поговорили.

— Вижу я, как вы поговорил! Нельзя было без драк обойтись?

— У тебя есть двадцать касарей? — повышает голос, впиваясь в меня взглядом, и я в ступоре замираю. Конечно же у меня нет таких денег, а если бы и были, отдавать их какому-то дилеру за информацию точно бы не стала. — Вот и все.

Отворачивается.

— У Элли… — решаю хоть как-то выкрутиться, свалив все на подругу, мол, у той по любому есть такие деньги, хотя, вряд ли она носит наличку в сумочке.

— Срал я на нее! — даже не дает договорить. — У меня свои способы выбивать информацию, поэтому, пожалуйста, — на секунду замолкает, пытаясь сделать голос мягче. — Перестань меня сейчас доставать.

Вскидываю руками, отворачиваясь. Ладно! Черт с ним. Пускай делает все, что захочет. Вот только в следующий раз, если этот дилер захочет отомстить ему, пусть не прибегает ко мне. Хотя, с чего я взяла, что Костя ринется искать помощи именно у меня? Скорее всего, я действительно была у него как запасной вариант. С отцом-следователем разговаривать пришлось бы мне.

Молчание длится долго, но, когда мы добираемся до цивилизации, я снова подаю голос, не в силах больше барахтаться в раздирающей тишине.

— И куда мы едем?

— Стаса вытаскивать.

Раздражение вонзается в мои кости едкой вибрацией — требуется много сил, чтобы не сорваться. Я поняла, что Скворецкого спасать, но как именно мы будет это делать? Я не могу так просто сидеть и накручивать себя всякими безумными мыслями, это невыносимо!

— Куда? — спокойно переспрашиваю. — Можешь объяснить, что происходит?

Парень резко выворачивает руль, объезжая медленно плетущуюся иномарку, а потом еще сильнее давит на газ. Если нас остановят менты, точно проблем не оберемся. О чем только Назаров думает?

— На Рублевку! Была когда-нибудь там?

— Нет.

— Теперь будешь. Романтишно же, а? По «Барвихе» покататься.

Я цокаю, затем потираю переносицу, пытаясь собраться с мыслями. Барвиха? Ну, да. Логично. Эти двое же богатенькие, у них должен быть дом где-нибудь на Рублевке. Красивый такой, огромный. С бассейном на заднем дворе, камерами наблюдения, собаками…

— Чик сегодня ночью толкнул им порошка, — продолжает Костя. — Сказал, что есть у них дача в Барвихе. Даже адрес назвал, прикинь. Был там у них как-то на тусе. Я, правда, ему фейс расхерачил перед этим, но ничего. Жить будет. Наверное. Щас заскочим к ним, заберем Стасяна и все. Домой.

Да если мы вломимся в дом важных шишек, то нам точно кранты. Это плохая идея, просто отвратительная. Насколько нужно быть безумцем, чтобы творить подобный беспредел? Надо было сразу пойти к моему отцу и рассказать все как есть.

— Да не ссы, — парень замечает мое напряжение. — Проблем не будет. Сделаю все гладко.

— Это меня как раз и волнует! — не выдерживаю я. — Че ты там собрался делать? Морду им набить? Или, может, опять кому башку проломишь? Ты не можешь так просто зайти туда, отхерачить всех, забрать Стаса и уйти!

— Почему нет? — не понимает Костя. — Могу и сделаю. А ты мне не мать, чтобы жизни учить.

Шумно вздохнув, я смотрю в зеркало заднего вида, чтобы проверить машину брата. Та все так же преследует нас по пятам, стараясь не отставать, и я почему-то начинаю чувствовать себя героем дешевого боевика.

Интересно, что там сейчас со Стасом? Надеюсь, парень в порядке. Жив, здоров, не ранен. Сколько он уже находится у этих придурков? Больше двенадцати часов, наверное. В любом случае, остается только молиться, чтобы богатенькие наркоманы не прирезали его во время очередных галлюцинаций.

Вскоре мы покидаем затхлый город и двигаемся по Рублевскому шоссе, а после, наверное, спустя целую вечность въезжаем на территорию дачного поселка «Барвиха», словно оказываясь в совершенно другой стране, мире, галактике. Зеленый — единственный цвет, мелькающий за окнами. Деревья, газоны, кустарники — все это обнимает шикарные коттеджи, вереницей стоящие вдоль дороги. Это уж точно не сравнится с моей советской квартирой и видом на старую детскую площадку из окна, окруженную потрепанными временем зданиями.

— Классно здесь, да? — Костя замечает мой восторженный взгляд, но в его голосе я слышу лишь пренебрежение.

— Ну, так. Неплохо, — бормочу.

Парень усмехается, медленно выруливая авто на нужную улицу. Пригнувшись к рулю, Назаров всматривается в здания, выискивая нужный дом. Интересно, если кто-нибудь из соседей заметит наши старые тачки, решит, что мы хулиганы и вызовет копов?

— Короче, так, принцесса, — тихо, но решительно говорит Костя. — Ты со своей подружкой ждешь на улице. Как только мы вытащим Стаса, валим отсюда. А потом, так уж и быть, я куплю тебе шавуху.

— Замечательно, — с сарказмом отвечаю я.

Назаров хмурится, высмотрев нужный ему коттедж, а потом усмехается и паркует машину перед воротами. Рядом с нами останавливается авто Коли, но никто из нас не покидает салон, встревоженно вглядываясь в огромные окна двухэтажного дома.

— Смотри-ка, не наврал, — тянет парень. — Хрень на крыше. Флюгера, епта.

Мне приходится чуть нагнуться, чтобы взглянуть на самый верх здания, где с правой стороны возле печной трубы присобачен неподвижный флюгер в виде стрелки «Север-юг» и золотой птицы на ней. Хотя, может быть, и не золотой. Да и птицей-то сложно это назвать, потому что половина фигуры отломана, будто какой-то непослушный ребенок надкусил леденец «Петушок».

Сердце предательски пропускает удар, а волнение лишь усиливается, когда Костя решительно выходит из машины. Медлю. Щелчок. Отстегнутый ремень безопасности. Непослушные пальцы тянут на себя дверную ручку, голова идет кругом, когда я оказываюсь на свежем воздухе.

— Ну, че? — Назаров смотрит на Колю. — Гоу?

Тот кивает, склоняет голову к плечу, разминая шею, чуть подпрыгивает на месте. Не нравится мне все это. Ой, как не нравится. И ведь снова придется ждать здесь, пока парни разбираются с проблемой. Но пойду с ними — буду только мешаться. Почему-то именно сейчас я понимаю это как-никогда лучше.

Костя подходит к двери и нагло нажимает на звонок домофона, чем нехило удивляет меня. Он что, собрался просто так постучать в дверь и ждать разрешения войти? Серьезно?

Негромкое пиликанье прекращается, и мужской голос, вырывающийся из динамиков, разрывает меня на части.

— Слушаю.

— Это Назаров, — отвечает парень. — Пришел поговорить.

Молчание. Да бред какой-то. Они реально думают, что нас кто-то впустит в коттедж? Так просто? Мол, че, заходите, раз пришли, вечеринка в самом разгаре. Почему бы и нет. Наш приезд — неожиданность. Никто не знал, что Костя так быстро отыщет Стаса. Тем более, что не было никаких требований или предупреждений со стороны похитителей. Если бы не подслушанный разговор, то мы никогда бы не узнали, что случилось со Скворецким.

Дверь неожиданно пикает, и ворота сами по себе открываются, позволяя нам пройти. Назаров переглядывается с моим братом и решительно заходит на территорию коттеджа. Ворота не закрываются, словно заманивая меня внутрь как сладкий запретный плод, а мне только и остается смотреть в спину уходящим парням. Все ли будет с ними в порядке?

Хлопает дверь машины — я от неожиданности даже вздрагиваю, оборачиваясь, но это всего лишь Элли, решившая тоже выбраться на свежий воздух. Девушка осматривается, подозрительно помалкивая, скользит взглядом по соседним домам, убирает выбившуюся прядь за ухо. Мне становится ее жаль — подруга не приспособлена к подобным приключениям. Она ведь проводит вечера в дорогих ресторанах, ходит по салонам красоты, вечеринкам, выставкам, а уж никак не сталкивается с гопниками и не становится свидетелем уличных драк. Все-таки Костя прав. Зря я втянула ее в это дерьмо.

Молчим мы долго. По крайней мере, мне так кажется. Я нервно хожу туда-сюда перед воротами, пытаясь избавиться от дрожи в коленях и перестать заламывать руки. Даже в школе перед выступлениями я так не волнуюсь как здесь, стоя посреди «Барвихи» перед особняком, внутри которого творится черте что.

Почему так долго? Что они там делают? Драгоценности что ли выносят? Зря я предложила Коле забрать побрякушки парней, ведь не думала, что в распоряжении брата окажется целый коттедж. А если его будут искать за воровство? Если нам все это не сойдет с рук? Даже мой отец не поможет… Никто уже не вытащит нас из этого дерьма.

— Я вызвала полицию, — говорит подруга таким голосом, словно уже давно собиралась признаться в этом.

Это все равно что сказать парню «я беременна» или же услышать «у тебя рак».

«Я вызвала полицию». Фраза вибрирует у меня в голове несколько секунд, прежде чем я понимаю смысл.

— Ты что?! — почти срываюсь на крик, оборачиваясь и смотря на подруга, но та картинно отворачивается, мол, я поступила правильно и не смей меня в чем-то упрекать.

Вот же дерьмо. Если сюда заявятся копы, то нам точно всем крышка. Вывернут так, словно мы вломились в коттедж, угрожали хозяевам и собирались его обчистить, да еще и наркоту найдут. Повесят на нас и что тогда? Нужно срочно валить отсюда… Сесть в машину и уматывать куда подальше.

— Когда? — рычу я, делая шаг в сторону Макеевой.

Та мнется, но все-таки отвечает:

— Минут пять назад. Послушай, Ир, я не могу так больше, это же безумие какое-то…

Но я уже не слушаю.

Пять минут назад. Как я проглядела это? Сколько им потребуется, чтобы добраться до Барвихи? Десять минут? Пятнадцать? Как далеко отсюда участок? Нужно срочно предупредить парней…

Я оборачиваюсь, собираясь отправиться вслед за ребятами, но огромный коттедж подобно монстру нависает надо мной, всматриваясь в мою душу своими огромными глазами-окнами. Мир кружится, парализует, заставляет бояться. Все это длится несколько секунд, а потом я перебарываю себя, чертыхаюсь и решительно захожу в огромные ворота, срываясь на бег. Я просто предупрежу их, и мы уедем. Назаров не станет рисковать, ему сейчас в полицию ну никак нельзя, так что…

Тело с трудом слушается мои приказы, руки леденеют, страх сковывает все внутри, но я все-таки добираюсь до дверей и захожу в прохладный холл размером больше, чем моя квартира. Времени восхищаться интерьером нет, так что я прислушиваюсь, пытаясь понять, где именно находятся парни. Хочется позвать их, но я не решаюсь.

А потом слышу чьи-то голоса, эхом пульсирующие не только по моему сознанию, но и по дому, и срываюсь с места. Вот я проношусь мимо разбитой вдребезги вазы, влетаю в арочный проем, поскальзываясь то ли на вине, то ли еще на какой-то красной жиже, громко матерюсь, скольжу по полу почти метр и с грохотом заваливаюсь на пол, больно ударяясь спиной. Я успеваю лишь перевернуться на бок, прежде чем передо мной предстает картина: Назаров на коленях, а позади него парень с занесенной битой. Коля в стороне с безумными глазами — на него направлен пистолет. Чуть дальше Стас, привязанный к стулу. Его лицо покрыто кровью, и сложно так сразу сказать, что именно у него разбито.

Видимо, мое появление отвлекает парней, потому что брюнет замирает, останавливая замах, и чуть опускает биту, оборачиваясь. Несколько секунд все присутствующие смотрят на меня, а я никак не могу избавиться от мысли, что нужно бежать, пока никто не сообразил, что происходит.