Меня все еще била легкая нервная дрожь, и Адам, когда потянулся пристегнуть, ощутил это и успокаивающе погладил по щеке. Я подняла на него взгляд, мужчина улыбнулся и, поцеловав в кончик носа, вернулся на свое место.

Мы ехали по утреннему, только начавшемуся просыпаться городу, и я с каждым мгновением ощущала, как на плечи все больше давит груз прошедшей ночи. Устала, безумно устала…

А еще замерзла и совершенно не понимала, что будет дальше.

Но в жизни бывают такие моменты, когда нужно довериться мужчине, который сейчас рядом. И я выдохнула, прикрыла глаза и отпустила ситуацию.

Правда, с холодом не получалось сладить так же просто, как и со внутренними переживаниями. Несмотря на включенный обогрев, меня все равно ощутимо колотило.

– Почему ты выбежала из дома в таком виде? – внезапно спросил Адам, выруливая на центральную улицу.

– Неважно. Не хочу сейчас об этом, – тихо буркнула я, не желая распространяться о неприятностях, но потом… сердце словно сжали огромной каменной рукой. Я всхлипнула и неожиданно даже для себя призналась: – Мать меня выгнала.

– Из-за чего? – голос профессора Брауна был спокойным, как зимняя ночь, но я на уровне интуиции поняла, что он в бешенстве.

Я зябко обхватила себя руками за плечи, тупо смотря на дорогу сквозь мутные от дождевой воды стекла очков. Раньше я всегда педантично следила за состоянием линз, но сейчас навалилось тупое оцепенение и мне было плевать. Мне было плохо…

– Она видела, как вы привезли меня к дому. Нашла оплаченные штрафы Мелани, и решила, что я… – запнулась на полуслове, но, пересилив себя, попыталась закончить фразу: – что я… шлю…

– Не продолжай. – Бешенство в голосе Адама Брауна было ощутимо почти физически. – Я понял.

– Мистер Браун, а если она узнает, что вы мой преподаватель? Может рассказать в университете, и у вас начнутся проблемы! Будет шантажировать… Это уже не моя мама, я не знаю ее…

Мужчина притормозил на светофоре и развернулся ко мне. Протянул руку, убирая мокрую прядь челки, налипшую на лицо, приподнял подбородок, чтобы посмотреть в глаза, и тихо, решительно сказал:

– Милая, во-первых, если возникнут проблемы, то я придумаю, как с ними разобраться. Все же вес моего слова пока еще значит больше, чем свидетельства одной алкоголички. А во-вторых, четверть часа назад мы прекрасно общались на "ты". Давай и дальше продолжать в том же духе. По крайней мере, наедине.

Я вспомнила, при каких условиях "перешла на ты", и мучительно покраснела. Господи, надо же было так орать на профессора посреди улицы. Да и потом… Я же заставила его на коленях просить прощения!..

До высотки, в которой жил Адам, мы долетели в рекордно быстрые сроки. Профессор загнал машину на подземную парковку и, стоило мне выбраться из салона, подхватил на руки.

– Что?.. – я изумленно заозиралась, ненадолго выйдя из прострации.

– Ш-ш-ш… Сиди, – властно обронил Адам, прижимая меня к себе. – Замерзла совсем, хоть немного согреешься.

Я не сопротивлялась, лишь положила голову на плечо мужчины и обняла его руками за шею. В квартире, едва зайдя в холл, он посадил меня на стул и стащил с ног мокрую обувь, чем вызвал полный и окончательный шок, а после, вновь взяв на руки, отнес в ванную комнату.

Не раздевая, спустил с рук в душе и замер на входе в кабинку, двумя руками держась за стеклянные дверцы и не сводя с меня жадного, темного взгляда.

Молчание между нами было слишком говорящим…

Я смотрела на него и понимала, что Адам безумно хочет шагнуть вперед, ко мне… Хочет, но не станет делать этого против моей воли. Сейчас он оставлял ход за мной, и именно я должна была решать.

Воздух наэлектризовался, и ток разрядами проходил по влажной коже. Мне было так хорошо, когда Адам держал меня на руках, и сейчас стало так холодно, что даже кипяток не согрел бы душу.

– Я пойду? – наконец хрипло спросил Браун, с отчаянным сожалением глядя на меня и до скрипа сжимая пальцы на стекле.

Медленно покачала головой и положила обе ладони ему на грудь, стискивая в них мокрую ткань рубашки.

– Ты ведь тоже замерз…

Господи, что же я делаю?

Глава 14

/Адам/

– Фелс, – тихо прошептал я, глядя на то, как она пытается затянуть меня к себе в кабинку. А шагнуть очень хотелось, но… – Я ведь не железный, а в одежде мыться мы не сможем.

Мне нужно было ей это сказать, чтобы осознавала последствия. Чтобы потом не говорила, что я воспользовался ее состоянием. Любые действия подобного характера должны быть полностью добровольны с ее стороны.

Она мучительно покраснела, отвела взгляд, но руку с лацкана рубашки не убрала. Девушка словно размышляла над чем-то, и в ее голове склонялись чаши невидимых весов.

Слишком много на нее свалилось в последние дни, чтобы она могла принять верное решение, и я не стал его дожидаться. Положил свою руку на ее пальцы и принялся медленно разжимать хватку. Лучше уйти сейчас, я ведь действительно не железный. Это она у меня хрустальная. Трону неосторожно – разобью.

– Адам… – едва слышно произнесла она, повернувшись и рассеянно наблюдая за тем, как я снимаю с себя ее руку.

Я отступил на шаг назад и потянулся закрыть прозрачную створку кабины, чтобы отрезать себя от нее, но в следующий миг она рывком подалась вперед, обхватила мою шею руками, и коснулась губ поцелуем.

– Не уходи… – оторвавшись всего на миг, прошептала Фел и с неизвестно откуда взявшейся силой потянула к себе, заставив шагнуть в кабинку. – Ты ведь прав… С ним никогда не будет так же, как с тобой. Наверное, ни с кем так не будет…

Молча уставился на нее и смотрел, как не попадая зубом на зуб она произносит все эти слова, а потом тянется и сама закрывает злосчастную створку, отрезая нас от внешнего мира.

– Мне очень холодно, Адам. Согрей меня, пожалуйста, – выдохнула она и боязливо прикусила губы, будто испугавшись собственной смелости.

Это прозвучало, как ее согласие. Фелс решилась на серьезный шаг и меня выбрала сопровождающим.

В этот момент я действительно ощутил ее своей.

– Моя Фелс, – я попробовал на вкус звучание этих слов и провернул вентиль, включая горячую воду. – Моего огня хватит на нас двоих, – шепнул ей на ухо и прижал к себе.

Она тихонечко охнула, когда я приподнял ее лицо за подбородок и обжег новым жарким поцелуем, врываясь языком в ее рот и чувствуя, как исчезают остатки ее нерешительности.

В это же время стаскивал с нее мокрую футболку, пока она неумело сражалась с пуговицами моей рубашки. Одежда отправилась на пол, я лишь ногой отпихнул ее подальше от водостока.

– Ты невероятно красивая, Фел, – прошептал я, разглядывая тонкую фигурку в моих руках. На девушке был простенький лифчик без дурацкого поролона, и я уже с ума сходил от двух острых сосков, проступающих под мокрой одеждой. Обвел их вначале большими пальцами через ткань, а после рывком развернул Фелс к стене, чтобы расстегнуть застежку и сорвать с нее дурацкое белье…

– Я ведь спать не мог с первого дня, как тебя увидел , – плотно прижимал к себе спиной и шептал ей, слегка прикусив за мочку уха. – Мечтал, что когда-нибудь мы окажемся вот так… как сейчас… вдвоем.

Накрыл обе груди руками и немного сжал. Пропустил тугие вершинки между пальцами, насладился их твердостью, поймал едва слышный стон Фелс, когда прикусил ее за шею.

Она инстинктивно прижалась ко мне сильнее и немного выпятила попу. Но между нами все еще оставалось много одежды. Ее юбка и трусики, мои брюки и боксеры.

– Терпение, дорогая, – произнес я, скользя руками по ее мокрому телу вниз, подбираясь к кромке юбки, проводя по ней пальцами. – Я хочу, чтобы ты запомнила каждый миг.

И медленно начал стягивать юбку, захватив трусики, вниз и вместе с этим опускался сам позади Фелс. Она все еще немного дрожала то ли от холода, то ли от пикантности ситуации, но тем не менее переступила через мокрую одежду, оставшись полностью обнаженной.

Я легонько провел ладонью по ее ножке вверх, откровенно наслаждаясь бархатистостью и нежностью ее кожи. Фелс притихла, прислушиваясь к моим действиям, я же целовал ее в ложбинку за коленкой и поднимался все выше, пока не достиг аппетитной попки. Накрыл ягодицы рукой, помассировал, второй заставил Фелс немного развести ножки.

Если бы мы оказались в кровати, я бы прямо сейчас с упоением целовал ее там, но вместо этого немного прикусил за попку и провел рукой по киске.

– Ох…– Фелс вздрогнула от неожиданности, но я не планировал давать ей опомниться. Пощекотал чувствительный бугорок, поиграл с ним пальцем, попытался поймать ритм изменившегося дыхания, чтобы вместе с очередным порывистым вдохом ворваться в свою девочку пальцем. Одним, и тут же вторым.

Она сама поддалась навстречу моим движениям, но сейчас моей целью было не заставить ее кончить, а подготовить. Растянуть, чтобы потом было не так больно.

Я целовал ее поясницу и продолжал одной рукой дразнить пальцами, пока второй расстегивал свои брюки и избавлялся от белья.

Член был болезненно напряжен и тверд. От огромного возбуждения казался налившимся кровью еще больше, чем обычно.

– Как же я тебя хочу, милая, – поднявшись в полный рост, но все еще продолжая играть с киской Фелс, прошептал я.

Член касался ее поясницы, и я не выдержал – провел им вниз, касаясь ложбинки позвоночника, коснулся ягодиц и сполна насладился тем, что Фелс не отстранилась от этих движений.

Она все еще была во власти моих пальцев, бесстыдно насаживалась на них, хотела, чтобы они проникли в нее еще глубже.

– О нет, детка. В этой позе сложно получить разрядку только от рук, – я выскользнул, ощущая на руке липкость соков малышки. Она разочарованно застонала, но я тут же притянул ее ближе, кладя руки на живот и прижимая к телу. Чтобы спиной ощутила мощь члена, поняла, что сейчас ее ожидает.

Поняла и приняла.

Она притихла, прислушиваясь к своим ощущениям, а после закинула руки вверх, обняла меня за шею и потянулась за поцелуем.

Я вдруг осознал, насколько она миниатюрная в мои руках, крошечная, хрупкая, как доверчивый мотылек, прилетевший к огню. Вот только пламя мотыльков убивает, а я хотел, чтобы Фелс сумела возродиться ярким фениксом.

– Первый раз должен быть глаза в глаза. Я хочу видеть твое лицо в этот момент…– с этими словами я развернул ее к себе, впечатывая лицом в грудь и тут же подхватывая под попу. – Обними меня ногами, Фелс. Крепко обними, как только сможешь.

Она послушно исполнила мою просьбу, скрещивая лодыжки за спиной. Почти весь ее вес оказался на моих руках. Легкая, словно перышко.

Непрозрачная стенка душевой стала нам дополнительной опорой. Горячие струи воды лились сверху, а я смотрел на замершую в ожидании Фелс. Она неотрывно и немного щурясь скользила взглядом по моему лицу, а я понял, что она умудрилась потерять где-то очки. Вероятно, валялись в ворохе одежды. Из-за этого ее лицо казалось еще более наивным, ангельским и беззащитным.

– Это будет последняя боль, которую я причиню тебе, – пообещал ей в глаза.

Лишь дождавшись кивка, одной рукой я продолжил удерживать ее, а второй направил член к лону. Провел головкой между губок, внимательно следя за реакцией Фелс, аккуратно развел их и приставил ко входу, начиная медленное движение и чувствуя упругое сопротивление. Хотя демоны требовали сорваться и взять эту девочку сразу и во всю длину.

– Пускай это будет быстро, – неожиданно попросила она, обнимая меня крепче руками и ногами. – Сделай это резко. Я так хочу.

Ее просьба словно вышибла у меня почву из-под ног и освободила одновременно. И я не мог сдерживаться дольше, просто взял Фелс под бедра и насадил на член всем ее весом. Резко, как она и просила. Чувствовал, как что-то внутри нее лопнуло под моим напором и исчезло, разрешая погрузиться в ее узкую киску.

Ее вскрик опьянил сильнее вина, она выгнулась в моих руках, впилась ногтями в плечи, оставляя болезненные царапины. Глаза расширились, а рот хватал воздух. И я замер, давая ей привыкнуть к моему присутствую внутри.

– Еще, – выдохнула она спустя мгновение, дав мне право на новый толчок.

А потом еще один… И еще.

Я скользил в ней, сходя с ума от стонов, срывающихся с губ. Ловил их и задыхался сам от счастья обладания этой женщиной. Моей. Теперь наверняка моей женщиной.

И вот уже Фелс сильнее обхватывала меня ногами и сама задавала ритм движениям, ее всхлипы становились все громче, а дыхание порывистее.

– Быстрее, – шептала она, а я растворялся в медитативном кайфе от того, как покачиваются ее грудь в такт движениям, и я входил настолько глубоко, что чувствовал шлепки яиц об ее попку. – Еще!

Ускорялся, теряя связь с реальностью, чувствуя близкий финал, но прежде всего желал довести до него Фелс. В какой-то момент она вскрикнула и выгнулась дугой. Мышцы ее лона туго обхватили мой член и начали сокращаться. Фелс словно хотела выдавить из меня все соки, и я бы подарил ей их, если бы не проклятое чувство ответственности.