Гидеон в это время нащупал пульс Тамары.

– Тамара тоже жива. Слава богу! Я должен позвонить в больницу и немедленно вызвать помощь. Нельзя терять ни секунды.

Гидеон как в тумане встал с пола и добрался до телефона. Набрав три девятки, он поговорил с оператором «Скорой помощи», стараясь это делать как можно медленнее и спокойнее.

– Скоро они будут здесь, – сказал он Ленор. На ее лицо постепенно возвращались краски.

– Надо позвонить маме, – добавил Гидеон. Подойдя к нему, Ленор удержала его руку.

– Ты не подождешь врачей? Может быть, лучше сначала послушать, что они скажут?

Гидеон отрицательно покачал головой.

– Думаю, лучше сразу же позвонить маме в Нью-Йорк. Она нужна нам здесь. Она должна быть рядом с Хлоей и Тамарой.

– Да, ты, наверное, прав. – Ленор посмотрела на лежащих в крови женщин и закусила губы, чтобы не зарыдать. – Кто мог это сделать?

Не дождавшись ответа Гидеона, она сказала:

– Может быть, стрелял этот человек? Тебе он незнаком?

– Откуда? Могу одно сказать: уж он-то точно мертв.

– Что нам надо сделать? Может быть, рискованно терять эти минуты? – нервно спросила Ленор, коснувшись его руки, словно пытаясь облегчить его боль.

– Вряд ли мы с тобой что-нибудь можем сделать. «Скорая» уже выехала.

Гидеон поднял с пола опрокинутый стул, посмотрел на часы.

– Двенадцатый час, значит, в Нью-Йорке около шести. Я должен позвонить маме.

Он поднял трубку, затем тут же опустил ее.

– Ленор, в любой момент может вернуться Найгел. Надо встретить его на улице: не хочу, чтобы он неожиданно вошел сюда да еще с детьми.

– Господи! Как же я не подумала!

Ленор посмотрела в окно.

– Когда они вернутся, я заберу Агнес с детьми к нам в Линденхилл.

– Ты права, так будет лучше всего, – согласился Гидеон.

Он снова снял трубку и набрал номер Стиви в Нью-Йорке. Она ответила сразу. Гидеон постарался говорить как можно спокойнее.

– Привет, мам, это Гидеон.

– Здравствуй, дорогой, я тебя узнала. Рада тебя слышать, – отозвалась Стиви. – Ты сейчас в Эсгарт-Энде? Как у вас дела?

Не отвечая на ее вопрос, он спросил:

– Я не разбудил тебя?

– Нет, я проснулась в пять утра и так и не сплю, – она засмеялась. – Я даже кофе успела выпить.

– Мама, я… – Гидеон остановился. Он не знал, что сказать.

– Гидеон? Почему ты молчишь? Ты здесь? Ты меня слышишь?

– Да. – Он чувствовал комок в горле. – Ты понимаешь, у нас тут…

– Что случилось? – спросила Стиви обеспокоенно. – Что-то плохое? Я же слышу по твоему голосу. Что, Гидеон?

– Мама, я думаю, тебе нужно прилететь сюда, в Йоркшир. Ты успеешь на рейс восемь сорок пять. Я подготовлю частный самолет, чтобы тебя встретили в Хитроу и сразу же доставили сюда.

– Гидеон, ради бога! Что произошло? Скажи мне, наконец!

Гидеон наконец решился.

– В это трудно поверить, но здесь сегодня была стрельба… Ты не пугайся, они живы… То есть Хлоя и Тамара. Сейчас приедет «Скорая».

– О боже! Что случилось?

– Мама, я не знаю. Нас здесь не было, они были одни в доме.

– Дай я поговорю с Найгелом.

– Я же говорю тебе, его здесь пока нет, мама. Он с детьми и Агнес поехал в Рипон. А мы с Ленор только что приехали, всего несколько минут назад. И мы нашли Хлою и Тамару… Найгел еще ничего не знает.

– Они живы, Гидеон? Ты не обманываешь меня? – Голос Стиви дрожал.

Он чувствовал, с каким трудом Стиви удерживается от слез.

– Честно, мам, они живы. Честное слово.

– Что с ними случилось? В них стреляли? Почему, кто это сделал? Бред какой-то!.

– Я не знаю. Сейчас приедет полиция. Хлоя и Тамара выкарабкаются, я уверен.

– Господи, только бы они продержались до врача! Девочки мои! Хлоя! Тамара! – Стиви оборвала себя: – Все, Гидеон, не будем терять время, если только тебе больше нечего сказать мне.

– Ты права, ма. Мы ждем тебя здесь.

– Позвони бабушке и Дереку. Расскажи им все осторожно и попроси Дерека заказать мне самолет на сегодняшний вечер. Я вылечу на «Конкорде» в восемь сорок пять, чего бы это мне ни стоило. Держи связь с Дереком, скажешь им, в какую больницу увезут Хлою и Тамару, чтобы я сразу знала, куда ехать. Я буду звонить Блер. – Стиви не могла больше говорить.

– Мама, все будет хорошо. Они выдержат, – снова повторил Гидеон, в душе молясь, чтобы это оказалось правдой.

– Да, – только и смогла выговорить Стиви и повесила трубку.

Гидеон тревожился за Стиви. Он представил себе, как она будет лететь одна со своими страхами и тревогой. Словно читая мысли Гидеона, Ленор сказала:

– Твоя мать – сильная женщина, Гид. Она сможет выдержать гораздо больше, чем другие. Надо молиться, чтобы Тамара и Хлоя не были серьезно ранены. Господи, да сколько же будет тащиться эта чертова «Скорая помощь»?!

– Слушай, Ленор, я больше не могу бездействовать…

– Подожди, – остановила его Ленор. – Приехал Найгел с детьми. Надо выйти к нему.

Когда джип Найгела остановился у дверей, Ленор и Гидеон были уже на пороге.

Выйдя из машины, Найгел увидел незнакомый автомобиль и удивленно спросил:

– У нас гости? Кто это?

Гидеон взял брата за руку и отвел в сторону. Ленор в это время склонилась к опущенному стеклу машины и заговорила с детьми, не давая им выйти.

– Послушай, Найгел, тут кое-что произошло, пока всех не было. Стрельба… – начал Гидеон.

– Черт побери! Тамара? Хло? – Найгел попытался высвободить руку из цепких пальцев брата.

Не ослабляя усилий, Гидеон продолжал сдерживать брата:

– Они живы. Я уже позвонил в больницу, они сейчас здесь будут. Держи себя в руках и не пугай детей.

– Пусти меня, Гидеон! Я хочу видеть Тамару! – Найгел снова бешено рванулся к дому.

– Нет! Подожди, послушай меня. Ленор сейчас увезет детей и Агнес в Линденхилл, им здесь делать нечего. Зрелище, прямо скажем, не для детских глаз. Она покормит их и займет чем-нибудь. Дети останутся у нее столько, сколько понадобится.

Найгел непонимающе смотрел на брата, потом перевел взгляд на детей, все еще сидящих в джипе и болтающих с Ленор. Он обреченно кивнул. С трудом овладев собой, он вернулся к джипу и сказал, наклонясь к окну:

– Ленор хочет пригласить вас и Агнес к себе в гости, малыши. На обед. У нас с мамой пока дела. Согласны?

– Я хочу показать маме новый мячик, – сказал Арно.

– Хочу к маме, – захныкала Натали.

– Обязательно покажешь, когда вернетесь. А ты, Натали, перестань хныкать, ты же большая девочка. Ведите себя хорошо. – Найгел поцеловал детей, из последних сил стараясь сохранить самообладание.

Он взглянул на Агнес и увидел вопрос в ее глазах.

– Леди Армстронг все объяснит вам, Агнес. Позаботьтесь о детях.

– Конечно, мистер Джардин, – взволнованно сказала Агнес.

Найгел бросился в дом. Гидеон побежал за ним.

– Позвони мне, Гид, – крикнула ему вслед Ленор.

– Хорошо, дорогая, – ответил он на бегу, догоняя брата.

У двери Гидеон успел схватить Найгела за руку и задержать.

– Подожди, Найгел… Там много крови…

Найгел замер у дверей.

– Можешь ты мне наконец сказать, что здесь произошло? – спросил он снова дрожащим голосом, входя в кухню.

Секунду он стоял неподвижно, словно не мог поверить увиденному, затем бросился на колени рядом с Тамарой и взял ее руку, пытаясь нащупать пульс. Глаза его наполнились слезами. Он тихо повторял:

– Дорогая, только не умирай, не покидай меня, любимая…

Найгел приблизился к сестре.

– Не трогай ее, Найгел, – сказал Гидеон. – Ты можешь повредить ей.

– Что же это? И где наконец врачи?

– Они будут с минуты на минуту. – Гидеон посмотрел на часы. – Сейчас одиннадцать тридцать. Я позвонил в больницу, как только мы приехали сюда. Они сказали, что дорога займет от тридцати пяти до сорока минут. Ближайшая больница в Хэррогейте.

Найгел осторожно опустил руку Тамары и встал. Его лицо побелело, а голубые глаза стали темными от волнения. Он сказал Гидеону:

– Этот мужчина рядом с ней… Насколько я понимаю, это ее бывший муж?

Гидеон кивнул, соглашаясь.

– Мне тоже показалось, что это он… Но мы не можем быть уверены…

– Но почему? – хрипло сказал Найгел, глядя на брата. Его глаза снова были полны слез. – Почему, Гидеон? Что ему было нужно? Зачем он это сделал?

Гидеон пожал плечами.

– Кто знает? Может быть, он все еще любил Тамару и не мог пережить то, что она ушла от него и живет счастливо? Кто знает, это месть, обида или ненависть больного человека?!

Он замолчал, вспомнив Марго Сондерс и все ее угрозы. Подойдя к Найгелу, он обнял брата за плечи.

– Сядь, Найгел. Скоро приедут врачи, и все будет хорошо.

Гидеон силой усадил Найгела на стул.

– Как ты думаешь, Гид, когда это случилось? Сколько уже прошло времени?

– Я уехал отсюда в Линденхилл сразу после тебя, в начале десятого, а вернулся вместе с Ленор около одиннадцати. Это могло случиться прямо перед нашим возвращением.

– С каждой минутой все меньше надежды на благополучный исход! Господи, почему мы ничего не можем сделать!

Найгел встал в нетерпении.

– Найгел, они приехали! Я слышу шум моторов.

Гидеон поспешил к выходу, чтобы встретить врачей.

Три машины медицинской помощи и три полицейские машины тормозили у входа. Полицейские и врачи подошли к дому одновременно.

– Где пострадавшие? В доме? – Санитары с носилками уже устремились к дому.

– Да. Девушка ранена в голову, а моя невестка, кажется, в грудь. Там очень много крови…

К Гидеону подошел один из полицейских.

– Мистер Джардин? – спросил он, внимательно глядя на Гидеона.

Он кивнул и протянул руку.

– Гидеон Джардин. Мой брат Найгел – хозяин этого дома – с пострадавшими, сержант. – Гидеон указал на чужой автомобиль. – Эта машина, по-видимому, принадлежит мужчине, который стрелял.

– Проверим. Давайте пройдем в дом, мистер Джардин, и попробуем восстановить картину случившегося, – сказал сержант. – Прошу вас, мистер Джардин.

25

Рейс из Нью-Йорка опоздал на несколько минут, но уже около шести вечера самолет со Стиви на борту приземлился в лондонском аэропорту Хитроу.

Она была первой пассажиркой, сошедшей по трапу, первой прошла паспортный и таможенный контроль и вскоре уже была в зале прилета.

Оглядев толпу встречающих, Стиви тут же нашла среди них Блер, стоящую у ограждения и машущую ей рукой. Через минуту мать и дочь уже обнимали друг друга.

В ответ на встревоженный взгляд Стиви Блер сказала:

– Она жива, детка. Они обе живы.

Стиви с облегчением выдохнула.

– Слава богу! Не стану тебе рассказывать, что я пережила во время полета. Я умирала от страха.

– Могу себе представить, – ответила Блер.

– А где Дерек, мама?

– Ждет нас в заказанном самолете. Ты же знаешь, что происходит, когда он открыто появляется в общественных местах. Поэтому он старается не вылезать. Мы решили, что лучше всего, если он подождет нас прямо в самолете. Но давай поспешим, Стиви, самолет уже на взлетной дорожке, он готов вылететь в Йоркшир немедленно. Там и поговорим.

Через пятнадцать минут они уже заняли места в салоне «Гольфстрима IV». После набора высоты стюардесса принесла горячий чай с лимоном для Блер и Стиви и виски со льдом для Дерека. Как только они остались одни, Стиви попросила:

– Теперь расскажите мне все. Сначала об их состоянии, а потом что же все-таки случилось. Как Хлоя?

– Она все еще не пришла в сознание, Стиви. Она в коме с тех пор, как ранена. Пуля задела мозг.

– Боже! Только не это! Этого просто не может быть! Девочка моя бедная! – вскрикнула Стиви и зажала себе рот ладонью.

Через секунду она спросила:

– И что собираются делать врачи?

– Они уже сделали все, что могли, – ответил Дерек, положив ей руку на плечо и пытаясь ее успокоить. – Операция уже закончилась.

– Им удалось извлечь пулю? – нетерпеливо перебила его Стиви.

– Да. Операция длилась почти три часа. Хлою оперировал один из лучших нейрохирургов страны и, наверное, мира, мистер Лонгдон. Сейчас Хлоя в Лидсе, в лучшей больнице Йоркшира. В отделении интенсивной терапии.

– А Тамара? Как она?

– Тамара там же. Она ранена в грудь. Несколькими пулями. Пули тоже удалось извлечь, но и Тамара пока без сознания. И очень слаба. Она потеряла много крови.

– Они выдержат, Дерек? Они будут жить?

– Мы надеемся, дорогая. Мы молимся за них.

Блер взяла руку дочери и сжала ее.

– Все будет хорошо, Стиви. Я чувствую это. Верь и молись, и все будет хорошо.

Стиви только кивнула в ответ – говорить она не могла. Через некоторое время она прошептала:

– Значит, они не в Хэррогейте. – Она закусила губу. – Ну, может, это и к лучшему, ведь Лидс – крупный медицинский центр.