Гарольд Роббинс - Властелины удачи

— Я мог бы организовать вам выступления в лучших клубах Соединенных Штатов, не говоря уже об одном из крупнейших концертных залов Гаваны. Вы сможете заработать больше денег, чем на телевидении, и вам не придется так выкладываться, поскольку целый год вы будете выступать с одной и той же программой.

— Как я раньше и выступала, — кивнула Гленда.

— Почему бы тебе не уйти с экранов на год? — вставил Сэм. — Многие будут предлагать тебе вернуться.

— Или не будут, — возразила Гленда. — У зрителей короткая память.

— Ты — звезда, — напомнил Сэм. — Они тебя не забудут.

— Мы вам в этом поможем, — добавил Стефано. — В газетах будут регулярно публиковаться статьи о ваших выступлениях. Возможно, мы создадим новую компанию, «Гленда Грейсон продакшнс», для подготовки нового телешоу. Предложим одной из национальных телекомпаний пробную передачу.

— И откуда на все это возьмутся деньги? — спросила Гленда.

— Мы их достанем, — коротко ответил Стефано.

— Наверное, мне не следует интересоваться конкретными источниками?

— Разве это что-то меняет? — спросил Стефано.

— Как по-твоему, Сэм?

Сэм Стайн покачал головой:

— Для меня разницы нет. Если дело выгорит, твоя популярность только возрастет, Гленда. И мы наконец-то отделаемся от этих Кордов.

— Тогда будем считать, что в принципе мы обо все договорились.

Колонку «Сплетница» вела Лорена Пастор. В свое время она играла маленькие роли в различных фильмах, но особый талант проявила в другом: умела убедить людей доверить ей самое сокровенное. Колонку ее перепечатывали шестьдесят восемь газет, почерпнуть из нее, исходя из названия, можно было главным образом сплетни, однако киношники хорошо знали, что упоминание в «Сплетнице» часто помогало вдохнуть новую жизнь в угасающую карьеру или раскрутить довольно-таки слабый фильм.

(«Не удивляйтесь, если услышите о разрыве Ла Кроуфорд и ее последнего ухажера, потому что накануне предпоследнего видели выходящим из ее дома в золотых лучах зари. Любовь, как все знают, после разлуки разгорается с особой силой».)

(«По городу ходят слухи о блестящей игре Дэна Амстронга в «Приговоренном». Фильм, о котором пока не говорят, похоже, станет сенсацией. Так что потом не забудьте, от кого вы о нем узнали».)

Лицо Лорены покрывала густая паутина морщин, разгладить которые не удавалось никакими лосьонами. А посему она могла привлечь внимание лишь избытком помады и туши, скрывая последние под вуалью, свисавшей со всех ее шляпок. Лорена постоянно улыбалась, размахивала руками, а ее танцующая походка больше подходила двадцатилетней девушке, чем семидесятилетней старушенции. Естественно, за глаза ее обычно называли старая карга или ведьма.

День она обычно начинала с ленча в «Браун Дерби» или в другом популярном ресторане, но в этот раз Лорену пригласил откушать с ним ее издатель, Уолтер Ричард Гамильтон-младший. К ленчу подали ее любимый напиток джин «Бифитер», ведерко с кубиками льда и половину лайма.

— У меня есть для вас интересный материал, Лорена.

— Будем надеяться, он соответствует действительности, Уолт. Вы же знаете мои правила: публиковать только то, что…

— Разумеется, Лорена. За это отец очень вас уважал. Как и я. Гарантирую, что эта история — чистая правда.

— Так рассказывайте!

— Хорошо. Вы знаете маленькую танцовщицу, что играет дочь в «Шоу Гленды Грейсон? Маргит Литтл? Так вот, она спит с Джонасом Кордом.

— О, дорогой мой! Так я тоже с ним спала, когда была на двадцать пять лет моложе. Сколько женщин в Америке…

— Лорена, я хочу, чтобы вы написали об этом. Не просто написали, а раздули эту историю.

Она подняла стакан с джином, льдом и соком лайма, поднесла ко рту, выпила.

— Разумеется, дорогой Уолт! Не забудьте только, что это суровый мужчина. Мы можем нарваться на судебный иск.

— Об этом позвольте волноваться мне.

— Вы босс, — пожала плечами Лорена.

— Суть в следующем. Агент девушки, Сэм Стайн, предупреждал Маргит, что ей не следует идти одной в номер Корда. Она пошла. Маргит должна была позвонить Сэму по возвращении домой. Она позвонила на следующий день. Сэм начал приглядывать за ней. Когда Корд в Лос-Анджелесе, она не ночует дома.

— Сэм просто злится. Вы же знаете, что Маргит Литтл ушла от него к другому агенту, Бену Парришу. Он, скорее всего, хочет…

— Это неважно, — оборвал ее Гамильтон. — Я хочу, чтобы вы об этом написали. Историю эту проиллюстрируем фотографиями. Больной старикан и молоденькая девушка. На это и сделаем упор: старый сластолюбец ухлестывает за юной красоткой.

— Джонас Корд — старый сластолюбец? — Она покачала головой. — Мне было сорок с небольшим. Ему около тридцати. Это был настоящий жеребец, Уолт!

— Напишите, как я вам говорю, Лорена, — твердо заявил Гамильтон. — Или я все напишу сам и вставлю в вашу колонку.

— Понятно, — вздохнула она.

— Ну вот и отлично. Допивайте ваш джин. Видите ли, ваш давнишний приятель Джонас Корд перешел дорогу людям, которые его не боятся.

Час спустя Гамильтон звонил в Детройт.

— Дело сделано, друг мой. Нет, не пришлось, она все напишет сама, в своей манере. Шестьдесят восемь газет, Джимми! Плюс другие, которые наверняка заинтересуются этой историей. В воскресенье тридцать пять газет, в понедельник — остальные. На следующей неделе чуть ли не вся Америка будет знать, что Джонас Корд трахает Маргит Литтл. Так что… Наша договоренность остается в силе? Местное отделение профсоюза подписывает контракт? Хорошо. Хорошо. Разумеется, я знаю, что это мелочевка по сравнению с тем, что вкладывает твой пенсионный фонд в новое шоу Гленды Грейсон. Но ты можешь понять мой интерес… Ясно. Ты держишь слово. Это мне известно. Я тоже. Жди воскресных газет.

Джонас пересмотрел свое решение относительно бороды. Седина никуда не делась, но Джонас обратился не к брадобрею, а к парикмахеру-стилисту, и теперь тот приходил дважды в неделю, чтобы подровнять бороду и волосы. В качестве модели стилист выбрал бороду и прическу Авраама Линкольна на последней фотографии Брэйди. Только в отличие от Линкольна предложил Джонасу отрастить и усы.

А чтобы уж совсем не превращаться в представителя богемы, Джонас сменил мятые брюки цвета хаки и рубашки с отложным воротничком на строгий костюм, белую рубашку и галстук. Приглашенный в его номер портной сшил ему двенадцать однобортных деловых костюмов.

В апреле Джонас прилетел в Нью-Йорк. Но остановился не в «Уолдорф Тауэрс», чтобы не стеснять Бата. Отец и сын встретились во «Временах года».

— Я могу раздавить эту суку, — прорычал Джонас.

— Нет, не можешь, — возразил Бат. — Мы ей не нужны. Кроме того, за ней стоят деньги. Она может уйти от нас…

— И утереть нам нос, — вставил Джонас. — А как ты сможешь ее от этого удержать? Оттрахав ее? Боюсь, ничего не получится.

— Этот способ обычно не срабатывает, — заявил Бат. — У тебя вышло ничуть не лучше моего. Или ты думаешь, что, трахая Маргит Литтл, ты гарантируешь ее верность «Корд продакшнс»?

— Маргит…

— «Шоу Маргит Литтл» не заменит «Шоу Гленды Грейсон». — Теперь уже Бат оборвал его. — Ни в рейтинге, ни в доходах. Да, она талантлива, да, в ней есть шарм, и со временем ее шоу будут смотреть. Но на следующий сезон мы остались без главного блюда.

— Ты хочешь сказать, что я напортачил? — раздраженно спросил Джонас.

— Я ничего такого не говорил. Говоришь ты, значит, понимаешь, что такое возможно.

— Ты спал с нашей звездой, а потом бросил ее.

— А ты спишь с Маргит. — Бат нахмурился. — В этом-то и проблема. Ты начал трахать Маргит, потом объявил, что готовишь для нее новую программу, а когда Гленда попросила увеличить ее гонорар, ответил отказом. И как, по-твоему, она должна была отреагировать?

— Сын мой… — Джонас заулыбался. — Гленда ушла от нас не потому, что я сплю с Маргит или готовлю для нее новое шоу. Она ушла бы при любом раскладе. Через два дня после того, как мы прекратили переговоры, всего через два дня она объявила о своих выступлениях в ночных клубах. Все это она и Сэм Стайн не могли организовать в два дня. Программа выступления в клубах, да еще расписанная на целый год, требует основательной подготовки. Начиная с нами переговоры, они уже знали, что следующий сезон она будет выступать в клубах. Признай это, Бат. Эта сучка продалась.

Бат глубоко вдохнул.

— С Маргит у нас прокол. Как только пойдет слух, что ты с ней спишь, все только этим и будут объяснять появление нового шоу.

— Я еще в прошлом году предложил сделать больший упор на ее роль, предчувствуя, что Гленда нас кинет. Ты этого не сделал.

— Если ты помнишь, мне и без того хватало забот. Короче, если мы не объявим о шоу Маргит до того, как станет известно, что ты с ней спишь…

Он замолчал. Сенатор Джейкоб Джавитс вошел в зал, заметил Бата, направился к их столику. Бат представил сенатора отцу, трое мужчин поболтали о пустяках. Затем сенатор отбыл, а Джонас и Бат продолжили разговор.

— Дело не только в том, что мы уязвили самолюбие нашей звезды, — первым заговорил Джонас. — Сэм Стайн говорил с Ленни Хиршбергом о новом шоу Гленды Грейсон на сезон пятьдесят девятого года. Оно потребует немалых денег, и знаешь, кто их дает?

— Кто?

— Тимстеры. Пенсионный фонд центральных штатов. Джимми Хоффа.

— Да, и они строят отель в Вегасе.

— Ты знаешь, сколько денег в этом фонде? — спросил Джонас. — Миллиарды долларов.

— Но это трастовый фонд. Разве они могут вкладывать деньги в телевизионные передачи?

— Видишь ли, они весьма вольно трактуют инструкции, — ответил Джонас. — Этим грешил Дэйв Бек, недалеко ушел от него и Хоффа. Их инвестиции служат не только преумножению активов фонда. Они стремятся к власти. И блокируются с чертовски опасными личностями.

— Ты думаешь, они нашли Гленду Грейсон, а не она их?

Джонас кивнул:

— И мне нет нужды объяснять тебе почему. На строительной площадкой возникает все больше проблем. Они не хотят, чтобы в Лас-Вегасе появился второй наш отель.

— Забастовки?

— Нет. Они не хотят так сильно светиться. Задержки работ. Мы три дня готовили площадку под заливку бетона, а потом не смогли его залить, потому что одна из пяти бетономешалок не приехала. А сливать бетон с четырех, а потом отдельно с пятой нельзя: существенно уменьшится прочность. Водитель сказал, что у него сломался двигатель. Подозреваю, что он приложил руку к этой поломке.

— Возможно, это и так, — в голосе Бата слышались скептические нотки.

— Если бы на этом все и закончилось, у меня не возникло бы подозрений. Но на прошлой неделе со склада в Сан-Франциско исчезла партия крепежа, и стройка стояла до тех пор, пока мы не смогли заказать, купить и привезти крепеж из другого места. На складе заявили, что они случайно отправили крепеж куда-то еще. И так далее, и так далее. Слишком много совпадений. Мы все больше отстаем от графика. Ты понимаешь, во что это нам обходится.

Джонас поднялся, чтобы поклониться рыжеволосой женщине, спешившей через зал к их столику.

— Джонас, дор-ро-гой, — хриплым, прокуренным голосом выкрикнула она. — Наконец-то ты в городе! А это твой загадочный сын, который не бывает там, где бывают все, лишая меня удовольствия познакомиться с ним.

Джонас поцеловал женщине руку, представил ее Бату.

— Это Толлала Бэкхед, если ты еще не догадался.

— Опять ты герой сплетен, шалунишка. — Она покачала головой. — Слава Богу, эта чудовищная Лорена Пастор никогда не узнает про нас с тобой!

— А что она могла бы узнать? — Джонас улыбался и хмурился одновременно.

— Что мы с тобой никогда не спали! — Женщина рассмеялась. — Можно ли придумать что-то более скандальное? — Она повернулась к Бату. — Позвони мне, дор-ро-гой. Заходи в гости, поиграем в бридж. Ну… счастливо оставаться.

Она вернулась к своему столику, Джонас и Бат сели, оказавшись в центре внимания.

— Что бы ты ни делал, ни в коем случае не приходи к ней и не садись играть в бридж, — заметил Джонас.

— Почему?

— Она раздевается и играет в бридж голой. Не всегда, только под настроение. Причем как бы этого и не замечает. Продолжает играть, словно ничего не изменилось. Иногда это очень мешает, в зависимости от того, кто еще сидит за столом. Как-то она сделала это перед Дэвидом Сарноффом. Его, конечно, нелегко выбить из колеи, но он, похоже, ничего такого не ожидал. Начал кашлять, покраснел, я даже испугался, не хватит ли его удар.