– Замечательно, – Дана присела рядом с Лорель, продолжая ей улыбаться. – И когда в последний раз у тебя был секс?

– Где-то восемь месяцев назад. Я начала искать кого-нибудь через некоторое время после смерти матери. Мы переспали несколько раз, но…

– Но что?

Лорель пожала плечами: – Мне нужен был человек, который смог бы меня утешить. А ей нужен был человек, с которым можно просто потрахаться. Вот такой случай из моей жизни.

– Ох, – сказала Дана.

– Я не люблю быть просто сексуальным объектом, – с улыбкой добавила Лорель, – не пойми меня неправильно. Она была прекрасна, даже, восхитительна. Во время секса она постоянно говорила какие-нибудь неприличные словечки… – Она вздрогнула и позволила себе быструю, озорную улыбку. – Боже, как она была хороша.

– Хм, – Дана размышляла, сможет ли она заставить Лорель также содрогаться при мысли о ней. Ей самой нравилось слышать в свой адрес грязные словечки. Какое наслаждение, наверно, трахать ее упругую киску! Краснея, она вновь сосредоточила внимание на том, что говорила Лорель.

– Я также не могу быть одной из многих. Я раньше не думала, что когда-нибудь буду так реагировать. Однажды я пришла к ней вечером и застала ее с другой. Если бы она с самого начала объяснила мне всю ситуацию, я бы, возможно, поняла. Но она не предприняла никаких попыток, и вот свидетелем какого сюрприза я оказалась, и мне было не до смеха.

– Она не знает, кого потеряла, – прошептала Дана. Лорель от удивления даже засмеялась.

– Я тоже так думаю, – она нежно улыбнулась Дане. – «Правда или действие», мой защитник?

– Снова, правда, – внутри у Даны разлилось тепло при таком обращении Лорель, пусть даже все это было сказано в шутку. – Я готова.

Улыбка Лорель стала нежней.

– Тебя когда-нибудь привлекали другие женщины?

Дана перевела дыхание. Она знала, что когда-нибудь ей зададут подобный вопрос, она чувствовала его своими костями и снова погрузилась в эту игру. И я не могу лгать. Сильный страх сковал ее тело, и она задумалась, видит ли Лорель малейшее проявление этих чувств.

Наверное, по ней все было видно, так как Лорель положила свою руку на ее бедро.

– Не бойся. Ведь нет никаких причин для беспокойства?

– Да. – Кивнула Дана.

– Да, не будешь больше бояться? Или да, тебя привлекали раньше другие женщины?

– Да, мне нравилась одна девушка, – признавшись в этой страшной тайне, она еще сильней осознала физическую близость с Лорель. Жара почти ошеломляла ее. – И да, меня привлекали другие женщины.

Ее нервы накалились до предела, она подумала, что сейчас взорвется, но в этот самый момент, Лорель заключила ее в своих крепких объятьях. Дана почувствовала, как намокли ее глаза, слишком уж она расчувствовалась. Смущаясь, она вытерла слезы, которые не могла скрыть. В следующую секунду Лорель нежно поцеловала ее в шею, отчего она как будто на время лишилась дара речи.

– Ты впервые признаешься в этом?

Дана кивнула, вытирая мокрые щеки тыльной стороной руки.

– Хочу сказать, что я рада, – сообщила Лорель. – Когда ты мне сказала, что ты натуралка, я подумала, что зря трачу на тебя свое время.

– Ты не обязана говорить это.

Лорель рукой ласкала лицо Даны.

– Конечно, я не обязана говорить это. – Ее глаза были искренними. – Я действительно считаю, что ты очень привлекательная женщина. Я говорила тебе об этом раньше, ты мне поначалу не понравилась, а сейчас очень нравишься.

Раскрасневшаяся Дана выговорила: – Спасибо. Она обратила внимание на прохладные пальцы Лорель, прикоснувшиеся к ее раскаленной коже.

– Я тоже считаю тебя очень привлекательной.

– Спасибо.

Рука Лорель остановилась. Дане хотелось накрыть ее своей, чтобы та не убрала руку совсем. Ощущение теплой ладони, прижатой к своей щеке, заставило ее желать чего-то большего. Она перестала держать все под контролем, совсем потеряв голову от прикосновений Лорель. Она хотела отдаться импульсу, который бы заставил ее ни о чем не думать. Эта ситуация схожа с той, когда люди оказываются вдвоем на затерянном острове вдали от реального мира и создают там свои правила. Если бы она была откровенна сама с собой, она бы чувствовала себя невероятно свободной, как будто она сбросила с себя тяжелый бронежилет и облачилась в тонкую материю.

Ей было интересно, попала ли Лорель под те же чары в тот момент, или она просто оставалась самою собой, потому что ей не нужно было ничье разрешение. Даже свое собственное. Дана не могла представить себя настолько свободной.

– Ты действительно догадывалась, что мне нравятся женщины? – спросила Дана.

– Я думала, что ты похожа на женщину, которая ценит других женщин. Когда я сидела у тебя на коленях, я ощущала, как ты была мне признательна, – улыбнулась она, – до того момента, пока ты не согнала меня с колен.

Дана кивнула: – Скотт, наверное, вычислил меня?

– Если он нанял меня танцевать для тебя, я думаю, что он, возможно, в курсе. Ты никогда не говорила ему?

Лорель, наконец, убрала руку, но щека Даны все еще желала нежных прикосновений.

С ощущением утраты. Дана сказала: – Нет. Я не разговаривала с ним на эту тему.

– Ну, я думаю, что он знает тебя лучше, чем ты себе представляешь, – Лорель колебалась минуту, затем спросила: – Ты все еще хочешь продолжить игру?

Дана смело кивнула. Нет никакого смысла отказываться играть в данный момент. Лорель не теряла ни минуты.

– Какая одна из самых любимых твоих сексуальных фантазий? – спросила она прямо. – Необязательно то, что ты бы хотела сделать, а то, о чем тебе нравится думать.

Дана прижала ладони к лицу,

– Знаешь, я, наверное, уже не вернусь к обычному цвету своего лица. Так и буду все время краснеть. Я начинаю уже опасаться, что красный цвет станет привычным цветом моего лица.

– Слушай, женщина, ты наблюдала за мной, когда я имитировала оргазм. – Лорель игриво толкнула ее. – А я всего лишь прошу тебя невинно рассказать о маленькой фантазии, как-то несправедливо все-таки.

Дана мучительно вздохнула, устремив взор в потолок лифта. У нее было так много фантазий, что она с трудом могла выбрать одну единственную. Фантазии и Интернет были ее единственными способами, чтобы выплеснуть сексуальное напряжение, в течение уже столь долгого времени, что она даже не знала, с чего начать.

– Обычно я думаю о женщинах, – улыбка Лорель говорила о том, что та якобы знала об этом. – Обычно очень часто.

– Примеры. – Выжимала Лорель. – Дай мне конкретные примеры.

Дана прокашлялась.

– Я встречаю женщину, я не знаю, где именно, это не так важно. Она приводит меня к себе в квартиру. Когда мы заходим, она достает кожаные наручники и дает их мне. Она просит меня приковать ее. И трахнуть.

Лорель присела с явным интересом. Ее глаза загорелись: – И что?

– Я пристегиваю ее наручниками к изголовью кровати. И затем, пока она ждет меня, я иду к шкафу, где она хранит еще наручники и другие игрушки.

– Например?

В смущении Дана могла с трудом сдержать улыбку: – Например, страпон.

– О-о… – поглощенная рассказом, Лорель спросила: – И как другая женщина реагирует на этот предмет?

– Ох. Я не рассказала об этом? – Дана улыбнулась с волчьим оскалом. – Еще, у нее завязаны глаза. Она даже не подозревает об этом, до тех пор, пока я не взберусь на нее. И вот я уже на ней, сверху, она даже не может сопротивляться. Сначала я довожу се до оргазма ртом. Затем…

– Ты введешь в нее свой член, – голос Лорель был очень мягким, будто она разговаривала сама с собой.

Дана потеряла дар речи. Казалось, что фантазию со страпоном Лорель находит весьма возбуждающей.

Лорель сжала свои соски руками, предвкушая продолжение истории: – Тебе лучше остановиться сейчас. Или я сама воплощу твою фантазию в реальность прямо здесь.

Угроза немного обескуражила Дану, но она не была уверена, что сможет долго выдержать напряженный взгляд Лорель. Она сделала кивок, как будто она передвигалась под водой.

– Спроси меня о чем-нибудь, – попросила Лорель охрипшим голосом.

– Хорошо, – Дана задала сложный вопрос, который, возможно, будет задан и ей. – Какая у тебя была самая неловкая ситуация в жизни?

Улыбка сошла с губ Лорель.

– Ну, это не очень веселый вопрос.

– Не нравится?

– Совсем нет. Очень плохой вопрос, – она колебалась перед тем, как продолжить. И Дана почувствовала настоящий стыд, который могла породить вся эта история. – Однажды в пятницу я танцевала в клубе, тогда я еще училась на первом курсе ветеринарного отделения, какой-то парень, сидящий через стол, подозвал меня к себе, и когда я к нему подошла, я поняла, что среди них сидит аспирант, наш преподаватель по физиологии.

Дана вздрогнула. Да, действительно неловкая ситуация. Она коснулась руки Лорель и спросила: – И что ты сделала?

– Я посмотрела на нашего преподавателя и сообщила всей компании, что у меня якобы перерыв, и я лучше позову другую девочку. Мужчина, который подозвал меня, спросил, станцую ли я приватный танец сначала для парня, у которого день рождения. Конечно же, день рождения был именно у моего преподавателя. И он схватил меня за задницу прямо у всех на виду. – Лорель старалась побыстрей закончить эту историю. – Мой любимый охранник заметил всю эту сцену с тем парнем, который полез ко мне, и тут развернулся скандал. В любом случае мне было очень неловко.

Грудь Даны сжалась.

– Твой преподаватель что-то говорил тебе потом?

– Не лично мне. Но после той ночи он странно стал на меня смотреть. Все это меня очень беспокоило.

– Мне жаль.

– Я была рада, когда курс занятий по физиологии закончился, поверь мне. А ты можешь рассказать мне свой самый неловкий момент из жизни? – спросила Лорель, хотя она знала, что Дана ожидала этого вопроса.

– Возможно, мне неловко оттого, что ты хотела задать мне тот же вопрос.

– Я хотела, чтобы ты знала, что я тебе доверяю.

Дана почувствовала, как ее дыхание участилось и была рада, что она сидит. Эти слова лишили ее сил. Она хотела доказать Лорель. что тоже ей доверяет.

– На младших курсах я влюбилась в свою лучшую подругу, – сказала она, пытаясь перестроиться на эту тему разговора, мы дружили несколько лет, и все это время, я ее постоянно желала.

– Это была первая женщина, которая тебя привлекла? – спросила Лорель.

– Первая в реальной жизни. Я считала ее красивой. Она думала… я не знаю, о чем она думала. Мы были хорошими подругами.

– Она натуралка, так? Влюбиться в натуралку – всегда неловко.

Дана хотела, чтобы было все так просто.

– Нет, здесь мне действительно причинили боль, – она открывала свое сердце и гордилась этим подвигом. – Я ее боялась. – Она сделала глубокий вдох, все еще не веря в то, что она с кем-то делится этой историей. – Однажды ночью мы смотрели фильм в комнате в общежитии, сидя друг напротив друга на кровати. Все было настолько невинно, что у меня кружилась голова. Меня она так сильно привлекала, что временами мне становилось даже больно. И я, дура, решила, что она должна узнать о моих чувствах.

– Она пустила на смех эту новость? – лицо Лорель стало напряженным.

Дана посмотрела на свои колени.

– Нет. Но я просто помню, как в один момент мы смеялись над чем-то в фильме, и я подсела поближе, стараясь ее поцеловать. Но она отстранилась от меня так, чтобы я не смогла к ней приблизиться. – Дану все еще волновала эта история. – Она сказала, что я не в ее вкусе, и что я ей нравлюсь, как подруга, но…

– Тебе было больно.

Дана кивнула, хотя слово «больно» было явным преуменьшением.

– Мне стало еще больней, когда на следующий день она перестала со мной разговаривать. Хотя она не говорила открыто, но неожиданно у нее стали появляться дела и мы перестали проводить время вместе и вскоре я больше ее не видела.

– Она не знает, кого потеряла.

Дана не могла не одарить Лорель искренней улыбкой, что вынудило ее сделать еще одно признание: – Дальше я решила с головой уйти в учебу. После окончания университета все мои мысли были только о работе. Меня пугали мысли об отношениях или встречах с женщинами. Я не хочу снова проходить через все это.

– И все из-за одной невежественной девчонки из колледжа много лет назад? – голос Лорель был нежным и немного грустным.

Дану тоже смущало количество прошедших лет. У всех есть грустные периоды в подростковом возрасте, когда приходится проходить через унижения или сильные разочарования. Но она думала, что на ее долю выпало больше бед, чем кому бы то ни было.

– Я постоянно думала о ней, даже, когда через полтора года начала встречаться в университете с парнем. Я думаю, меня очень сильно напугала вся эта история. – Призналась Дана, скорее, себе самой, чем Лорель.