Джиллиан Стоун - Влюблен и очень опасен

– Очень похоже на то, что подозрения Скотленд-Ярда в отношении тебя не беспочвенны. И кто знает, сколько еще промышленных тузов пребывают в опасности. – Рейф сунул руку под пиджак и погладил больной бок.

По телу Фанни прокатилась дрожь, которую Рейф не мог не заметить. Очевидно, посттравматический шок.

– Я догадываюсь, что у тебя нет никакого долгосрочного плана, – сказала Фанни. – И все же, каким будет твой следующий шаг?

– Я отправлю несколько телеграмм в Скотленд-Ярд. – Рейф порылся в кармане. – Мне нужно раздобыть стопку телеграфных бланков.

– Скоро будет остановка. У контролера наверняка найдется то, что тебе нужно.

И вновь его пронзила острая боль. Рейф вытащил из-под пиджака руку – она была красной и липкой.

– У тебя кровь идет, – тревожно заметила Фанни.

– Должно быть, он все же задел меня ножом.

Фанни пересела к Рейфу и принялась стаскивать с него пиджак и жилет.

– И ты ничего не почувствовал? – недоверчиво спросила она. Из-под прорехи на сорочке сочилась кровь.

Рейф достал носовой платок и вытер пальцы.

– Разве что легкую боль, – признался Рейф. Фанни между тем принялась расстегивать его сорочку. – Странное дело, – продолжал рассуждать Рейф, – рана начинает болеть сильнее, когда ты ее замечаешь. – Нежные дамские пальчики приподняли его нижнюю сорочку и нежно ощупывали его израненную плоть.

Эти поджатые губки и сосредоточенное выражение лица напомнили ему один давнишний эпизод. В тот день не переставая шел дождь. Они играли в шашки в библиотеке. Игра была напряженной и азартной. Он помнил, как весело трещал в камине огонь, как уютно устроились они с Фанни на подоконнике. Он помнил волшебные отблески, что играли на ее лице, отражаясь от капель дождя, сползавших по витражному стеклу. Тот раз не был первым, когда он испытал эрекцию, наблюдая за тем, как она проводит розовым язычком по жемчужным зубкам.

И, словно по подсказке, она прикусила пухлую нижнюю губу.

И вот десять лет спустя он сидел перед ней, твердый как камень. Рейф с трудом подавил настоятельное желание поправить брюки. Когда она на краткий миг встретилась с ним взглядом, он не нашел ничего лучшего, чем спросить:

– Глубоко он меня пропорол?

– Дай мне свой носовой платок. – Она прижала сложенный вчетверо платок к ране на боку.

– Фанни, – он с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, – осторожнее.

Она едва заметно усмехнулась и положила его ладонь поверх сложенного платка.

– Не отпускай. Надавливай слегка. – Она накрыла его ладонь своей ладонью. – Вот так.

Рейф поморщился.

– Если тебе нравится меня мучить – пожалуйста, тешься на здоровье. – Боль, причиняемая этой женщиной, была столь же острой, сколь и даруемое ею наслаждение. Невероятное, почти мистическое сочетание! Фанни приподняла подол и принялась копаться во множестве нижних юбок. – Как приятно смотреть, как женщина разоблачается ради меня.

Фанни удалось отыскать место, где оборка была пришита не слишком прочно.

– Советую не слишком заноситься в мечтах, инспектор Льюис, – пробурчала она и одним рывком оторвала волан. – Ну вот. Отличный перевязочный материал, ты не находишь? И длина подходящая, и ширина тоже.

Как ему хотелось, чтобы она почувствовала, что такое настоящая длина и ширина.

– Тебе нужно швы наложить, – сказала она, встретившись с ним взглядом.

– Это всего лишь царапина. Не стоит беспокоиться, Фанни.

После непродолжительных колебаний Фанни все же обхватила его рукой за талию. От ее легкого прикосновения у него свело мышцы на животе. Он выпрямился, давая ей возможность обернуть самодельный бинт вокруг торса. Она была так близко, что он чувствовал затылком тепло ее дыхания. Если она придвинется еще на пару дюймов… Рейф скользнул взглядом по ее лицу и остановился на ее губах. Она сделала узел и спрятала свободные концы под повязку.

– Отличная работа. – Рейф опустил нижнюю сорочку. На белоснежной ткани растеклось красное пятно.

– Нам надо будет найти врача, – сказала Фанни. Рейф расслабленно откинулся на спинку сиденья, и Фанни застегнула его рубашку. – Мы подъезжаем к Броксберну. С минуты на минуту будет остановка. Броксберн – город маленький, ничем не примечательный, разве что добычей горючего сланца.

– Мне надо попасть на почту – телеграмму отправить.

Фанни кивнула.

– Следующая остановка после Броксберна – Батгейт. Имеются угольные шахты. Еще есть карьеры, в которых добывают известняк и железную руду. Несколько лет назад отец обнаружил угольную жилу в районе поселка Богхед и построил там химический завод по производству парафина и сургуча. – Фанни рассеянно разглаживала ладонью полу его рубашки. – И разумеется, там еще есть знаменитый винокуренный завод «Глен Мавис».

Рейф потер подбитую скулу.

– Я бы не отказался от стаканчика доброго виски.

Фанни резко выпрямилась и запахнула его жилет.

– Там точно есть лазарет. Или… чуть дальше будет Котбридж. Разработанная моим отцом технология горячего дутья значительно повысила эффективность их рудоплавильного производства.

Все такая же умница с феноменальной памятью. Рейф улыбнулся ей.

– Вижу, ты достойная преемница отца.

– За последний год мы с отцом немало мест объездили, и то, что я увидела в Гартшери, неподалеку от Глазго, потрясло мое воображение. – Фанни похлопала его по жилетке и поднялась, чтобы пересесть на противоположное сиденье. Неожиданно и резко поезд затормозил, и Фанни отбросило прямо к нему на колени.

Не давая ей опомниться, Рейф обхватил Фанни за талию и поцеловал в губы.

– Напомни, чтобы я сказал спасибо нашему инженеру.

Фанни попыталась вывернуться, но как-то не слишком убедительно. В ее широко распахнутых, влажных глазах просвечивал соблазн. Она опустила взгляд, и губы ее приоткрылись. Ее легкое дыхание щекотало его губы, когда он покрывал поцелуями ее рот, этот нежный бутон. Воодушевленный, он усилил натиск.

Рейф приподнял ее юбки и провел ладонью по ноге, обтянутой шелковым французским чулком. Фанни отпрянула и оттолкнула его руку.

– Ты совсем спятил?

– Да, пожалуй, что так. Ну, до безумного шляпника мне еще далеко. – Рейф судорожно перевел дыхание. – Ты видишь, что делает с человеком похоть?

– Вижу. Она превращает его в греховодника и дурака. Больше так не делай.

Он не желал сдаваться без боя.

– Ах, Фанни, но я думаю, что ты бы хотела, чтобы я снова сделался греховодником и дураком, верно? – Ее осуждающий взгляд опустился на его губы. – Да, теперь я в этом уверен.

И он снова ее поцеловал. И хотя Фанни упиралась ладонями ему в грудь, словно желая оттолкнуть, язык ее слился в страстном танце с его языком, и ее особый медовый привкус будил в нем сладостные воспоминания.

Шарканье шагов и приглушенные голоса в коридоре насторожили Рейфа. Продолжая ее целовать, он приоткрыл один глаз. В коридоре он увидел кондуктора, который беседовал с каким-то пассажиром. С превеликим сожалением Рейф оторвался от ее губ.

– Отпусти меня! – Фанни оттолкнула его и соскользнула с его колен, торопливо заняв сиденье напротив.

Оба тяжело дышали.

– Прости, Фанни. Просто ты такая…

Сразу после короткого стука дверь в купе распахнулась. Мужчина в форме кондуктора вошел в купе и вежливо поклонился.

– Добрый вечер. – Кондуктор окинул Фанни долгим взглядом прежде, чем обратился к Рейфу. – Ваши билеты, сэр.

– Мы с леди едем до Батгейта. – Рейф полез в карман. – Будет сдача с гинеи?

– Два до Батгейта. – Кондуктор, по всей видимости, не мог справиться с машинкой для размена денег.

– У вас, случайно, не найдется телеграфного бланка? – поинтересовался Рейф, приглядываясь к неуклюжему кондуктору. Два года в Скотленд-Ярде научили Рейфа замечать несообразности. На всякий случай он опустил правую руку в карман, где лежал пистолет. – Погода все никак не наладится. Кажется, снова зарядили дожди?

– Да, сэр, погода совсем никуда…

– Правда? – Рейф изобразил печальную улыбку. – Жаль. А в Эдинбурге ни облачка.

Кондуктор уронил машинку для размена и вытащил пистолет.

– Дальше мы с леди поедем без вас, – прорычал кондуктор.

Фанни забилась в угол сиденья. И ее совершенно естественная реакция вызвала у кондуктора замешательство, которое оказалось так на руку Рейфу.

Рейф выстрелил, и по виску кондуктора потекла тонкая струйка крови. Самозванец с остекленевшим взглядом повалился вперед. Рейф стащил труп на пол.

Фанни как завороженная уставилась на мертвеца.

– Он?…

Рейф приподнял руку ряженого, и та безвольно упала.

– Да, он мертв, – ответил Рейф.

Фанни бочком обошла лежавшего на полу мертвеца и протянула Рейфу руку. Рейф привлек ее к себе.

– Ты побледнела.

– Откуда он взялся? – едва шевеля непослушными губами, спросила Фанни. – И как ты узнал?

– Должно быть, он спрыгнул на крышу поезда с моста вместе с теми двумя. – Рейф кивком головы указал на туфли самозваного кондуктора. – Мокрые штанины и свежая грязь на подошвах – я сразу подумал, что что-то тут не так. И еще этот тип не мог справиться с простейшим прибором для размена монет.

Фанни окинула взглядом тело.

– Может, нам стоит его обыскать? Вдруг мы найдем что-нибудь… Ну, я не знаю, что-то такое, что послужило бы нам подсказкой.

– Ты, гляжу, начиталась детективов, – с ухмылкой заключил Рейф.

Щеки ее тронул румянец.

– Ты же знаешь, что я всегда предпочитала авантюрные романы с закрученным сюжетом. Читать стихи меня так и не смогли заставить.

Рейф окинул взглядом коридор.

– Трудно поверить, что никто не услышал выстрела.

– Ты хочешь сказать, пассажиры, напугавшись, боятся нос из купе высунуть? – Фанни посмотрела в окно. – Отсюда видно платформу вокзала Броксберна. Там полно констеблей. – Фанни, просияв, обернулась к нему. – И это хорошие новости, верно?

Рейф поморщился.

– Я бы предпочел не встречаться с представителями местных властей. По крайней мере в данный момент. – Он потянул труп за руку. – Помоги мне усадить его на сиденье.

– Ты думаешь, они не настоящие полицейские? – спросила Фанни, когда они совместными усилиями усадили труп на скамью, прислонив его к стене.

Рейф, надвинув на лоб лжекондуктора фуражку, выглянул в окно. Люди в форме могли бы запрыгнуть в поезд и не дожидаясь полной остановки поезда. Времени у них с Фанни оставалось мало.

Рейф торопливо обшарил брючные карманы убитого, а Фанни велел проверить карманы пиджака и жилета. Фанни с брезгливой миной сунула два пальца в карман лжекондуктора, но брезгливость как рукой сняло, когда она нащупала в кармане маленький блокнот и бумажник.

– Вот, – с победной улыбкой сообщила она, протянув находки Рейфу.

– Ты чертовски хороший партнер, Фанни, – сказал Рейф и подмигнул. – Пойдем. – Он схватил ее за руку, и они молча проследовали по коридору в конец вагона.

– Можно? – робко спросила Фанни, когда они оказались возле общественного туалета.

Рейф выглянул в окно. Люди в форме уже садились в поезд в следующий после них вагон.

– Давай быстрее.

Рейф открыл дверь в уборную, и Фанни взвизгнула.

– Вот черт, – присвистнул Рейф.

На полу туалета, скрючившись в луже крови, лежал мужчина в одном исподнем. Рейф захлопнул дверь.

Фанни судорожно сглотнула.

– Настоящий кондуктор?

Рейф кивнул.

– Не повезло бедняге, – резюмировал он.

Фанни попятилась прочь от уборной. Рейф, не говоря ни слова, взял ее за руку и, открыв дверь наружу, высунул голову. На платформе были люди, но ни одного в форме.

Небо потемнело, но сумерки должны были продлиться еще, по крайней мере, час. Рейф посчитал, что в здание вокзала им бежать не стоит, тем более что в окнах служебных помещений свет не горел – рабочий день закончился, и служащие разошлись по домам. Рейф и Фанни спустились на платформу и направились вперед, держась поближе к рельсам и стараясь оставаться в тени поезда. В воздухе стоял влажный туман, и платформа еще не просохла после недавнего ливня. Платформа кончилась, и Рейф спрыгнул на землю и помог спуститься Фанни. Как раз в это время из поезда вышел еще один пассажир. Сойдя с поезда, он как-то слишком уж пристально оглядел платформу. Рейф, прижав к себе Фанни, присел на корточки под платформой.