Конни Мейсон - Влюбленные сердца

— В этом уже нет необходимости, шериф, — сообщил Джесс. — Мы привезли их. Оба покойники. Вознаграждение причитается мисс Линкольн.

Дюран присвистнул от удивления и сдвинул шляпу на затылок.

— Вы поймали их обоих? Черт побери, не верю своим ушам. Извините меня, мэм, я думал, ваша слава преувеличена. Я прослежу, чтобы вы получили вознаграждение, только скажите мне, куда переслать деньги, когда они придут.

— Пошлите в Шайенн, до востребования, — ответила Мэг.

— Тела на лошади у вашей двери, — пояснил Джесс. — А нам нужно двигаться дальше. Нас ждут дела на юге.

Внезапно шериф нахмурился:

— Извините, Гентри, но вы никуда не поедете. Мне ваше лицо показалось знакомым, и я наконец вспомнил, где видел вас. На плакате о розыске, который я получил несколько недель назад. Вы арестованы за ограбление банка. Я должен препроводить вас в тюрьму.

Мэг побледнела.

— Нет! Джесс врач, а не грабитель. Обвинения ложные. Мы ехали в Додж, чтобы разобраться в этом деле, но на дилижанс напали.

— Я всего лишь исполняю свой долг, мисс Линкольн. Если обвинение сфабриковано, шериф разберется. Я телеграфирую ему, но пока вынужден держать Гентри за решеткой.

— Вы не можете…

— Мэг, все нормально, — произнес Джесс, силясь успокоить ее. — Скорее всего меня отправят в Додж, куда я сам собирался. Не беспокойся, дорогая.

Все еще недовольная, Мэг послала Дюрану сердитый взгляд.

— Не сажайте Джесса в тюрьму, шериф. Позвольте ему остаться на свободе, пока не свяжетесь с шерифом Даллером. Он никуда не сбежит, я ручаюсь.

— Извините, мисс Линкольн. Я выполняю свои обязанности. Ваше оружие, Гентри.

В голове Джесса промелькнула безумная мысль: что, если пригрозить шерифу оружием и бежать? Но он понимал, что это превратит его в настоящего беглого бандита, каким провозгласил его закон. И все же безропотно подчиниться судьбе было не в его правилах. Но револьвер выхватила Мэг.

— Извините, шериф, мы не можем надолго задерживаться. Как Джесс докажет свою невиновность, если вы его посадите?

— Послушайте, мисс Линкольн, — рявкнул шериф. — Вы нарушаете закон. Если не уберете оружие, я упрячу в тюрьму обоих.

— Беги, Джесс! — крикнула Мэг. — Я задержу шерифа, а потом нагоню тебя.

Джесс шумно выдохнул.

— Ты делаешь глупость, Я однажды сбежал от правосудия и не собираюсь снова повторять свою ошибку. Я хочу увидеть своих братьев свободными, избавить себя и их от гнусного обвинения. И ничто не помешает мне сделать это. Ты остынешь и поймешь, что я прав. Эта выходка нам ничего не даст.

Мэг вздернула подбородок.

— Это даст нам возможность выбраться из города. Джесс быстро шагнул к ней и вырвал револьвер из ее рук.

— Это приведет нас обоих в тюрьму! — Он передал револьвер шерифу и, расстегнув свой ремень с кобурой, положил на стол. — Вы должны извинить ее, шериф, Мэг еще не пришла в себя после серьезной стычки с братьями Колдер.

— Я понимаю, — произнес Дюран, убирая оружие в письменный стол. — Вы получите свой револьвер, когда успокоитесь, мисс Линкольн. Пойдемте со мной, Гентри. Тюрьма у нас не ахти, но вам придется посидеть там, пока я не свяжусь с Доджем.

Тюрьмой служила небольшая пристройка за конторой шерифа. Дверь с глазком вела в пустую камеру без окон. Койка, маленький стол, один стул и помойное ведро в углу составляли скудную обстановку этой пропахшей мочой и тухлой едой камеры.

— Вы не можете держать его здесь! — взмолилась Мэг.

— Это все, чем мы располагаем. Входите, Гентри, — поторопил Дюран. — Я телеграфирую в Додж и справлюсь, что они собираются делать с вами. И потом сам доставлю вас на место.

Джесс прошел в камеру, затем повернулся и подбадривающе улыбнулся Мэг. Дверь с лязгом закрылась за ним. Дюран запер замок и положил ключ в тот самый ящик, где лежали револьверы. Ключ от ящика он сунул в карман.

— Вы не хотите пройти со мной на телеграф, мисс Линкольн? — предложил шериф. — Мой вам совет — поищите себе комнату на ночь.

— Хорошо, идемте, — рассеянно ответила Мэг, бросая взгляд через плечо, туда, где в маленькой тесной камере сидел человек, которого она любила.

— Извините, шериф, — сказал телеграфист, возвращая бланк. — Линия повреждена. Видимо, эти краснокожие получают удовольствие, портя наши коммуникации. Потребуется несколько дней, чтобы все поправить…

— Несколько дней! — ахнула Мэг. — Значит, Джессу придется оставаться в этом свинарнике больше одной ночи?

— Отвлекитесь от этого, мисс Линкольн. Поверьте, у него там достаточно еды, не стоит беспокоиться на этот счет.

— Я хочу видеть Джесса.

— Хорошо, вы можете поговорить через решетку. В любом случае вам придется вернуться в мою контору, чтобы забрать свое оружие.

Мэг вместе с Дюраном вернулась в офис. Никогда не видела она такого бедного города: два салуна, пара лавочек, парикмахерская и баня, на втором этаже которой, по всей видимости, располагался публичный дом. Одно грязное кафе и платная конюшня дополняли этот скудный деловой центр.

— А есть здесь гостиница? — поинтересовалась Мэг.

— Здесь есть два дома, где сдают комнаты, это на боковой улочке. Один принадлежит Эгги Ронстэд. Там чисто и недорого, а кормежка — лучше не придумаешь.

— Пожалуй, я остановлюсь там, — сказала Мэг, — но сначала навещу Джесса.

Мэг вернулась к камере Джесса. Ухватившись за решетку, она вглядывалась внутрь. Джесс сидел на койке, уронив голову на руки.

— Джесс.

Должно быть, она застала его врасплох. Он поднял голову. Взгляд его был полон такого отчаяния, что у нее защемило сердце. Увидев Мэг, он выдавил улыбку.

— Мэг, зачем ты вернулась? Шериф Дюран уже послал телеграмму?

— Линия испорчена. Индейцы. Телеграф заработает только через несколько дней. Мне очень жаль, Джесс.

Джесс пожал плечами.

— Не стоит огорчаться, к этому все и шло. Найди комнату и хорошенько выспись.

Мэг прижалась лицом к решетке и прошептала:

— Позволь мне вызволить тебя отсюда!

— Нет! Я не хочу. И запрещаю тебе ради меня нарушать закон.

— Ты не можешь оставаться здесь, — возразила Мэг. — В этих нечеловеческих условиях!

— Я выдержу. — Он просунул руку сквозь решетку и погладил ее по щеке. От этого нежного прикосновения Мэг захотелось плакать. Разве это справедливо? Неужели они никогда не обретут заслуженного покоя и счастья?

— Иди, милая. И приходи утром, когда отдохнешь. Комок в горле мешал ей говорить, и Мэг просто молча кивнула.

— Я вернусь завтра, шериф, — бросила она, уходя. — Не забудьте покормить Джесса.

Мэг сняла комнату в пансионе Эгги. Комната оказалась маленькая, но чистая и светлая, а обед и завтрак входили в стоимость. По крайней мере ей не нужно беспокоиться по поводу денег, большая часть полученного в Шайенне вознаграждения еще оставалась при ней.

Эгги производила впечатление женщины доброй, хоть и слишком словоохотливой. Она охала и ахала по поводу мужского наряда Мэг и ее все еще заметных синяков. Мэг пришлось рассказать в нескольких словах, что с ней произошло, умолчав об аресте Джесса.

Миниатюрная, очень подвижная, несмотря на полноту, Эгги бросила на Мэг полный сомнения взгляд.

— Я подозреваю, что далеко не все вы рассказали мне, моя милая. Дай Бог, все уладится. Вы очень сильная женщина. Подумать только, пройти через такое испытание и сохранить чистую душу. — Эгги покачала головой. — Большинство женщин сломались бы, оказавшись в лапах негодяев. А вы еще и «охотник за головами»! Ай-я-яй, моему любопытству нет предела. А где же тот удивительный мужчина, который спас вас?

— Это уже другая история, всему свое время, — устало ответила Мэг.

— Конечно, милочка, как бесчувственно с моей стороны приставать к вам с вопросами, когда вы так устали. Вам нужно выспаться. Обед в восемь, и, знаете, вам бы следовало надеть платье.

Эгги стремительно повернулась и выпорхнула из комнаты. Мэг невольно улыбнулась: не женщина, а маленький вихрь. Стоило ей остаться одной, и мысли снова вернулись к Джессу и тому ужасному положению, в котором он оказался. Почему он не позволяет ей вызволить его из тюрьмы? Она смогла бы. Тупое ожидание приводило в уныние.

На следующее утро, совсем рано, Мэг уже была в тюрьме. Джесс завтракал, и его еда выглядела вполне аппетитно. Значит, шериф Дюран сдержал слово. Но сам Джесс выглядел хуже некуда. Лицо заросло неопрятной щетиной, а одежда была измята, так как он спал не раздеваясь.

— Ты не должна задерживаться здесь, — сказал он, поздоровавшись с Мэг. — Возвращайся назад. Уверен, дилижанс придет через день или два.

— Я никуда без тебя не поеду, Джесс, — заупрямилась Мэг. — Когда ты наконец поймешь, что я люблю тебя и сделаю все, чтобы помочь тебе?

— Но ты ничего не можешь сделать, Мэг. Любовь не спасет меня. Чем скорее я попаду в Додж, тем быстрее смогу убедить суд, что я и мои братья невиновны.

Мэг слушала, но по его глазам видела, что он сам не верил в то, что говорил. Она только собралась ответить, как шериф Дюран подошел к ним.

— Я заходил на телеграф и снова пытался отправить телеграмму в Додж.

— Можно мне остаться здесь и поговорить с Джессом? — спросила Мэг.

— Хорошо, — ответил Дюран. — Но только не вздумайте ничего выкинуть. Оружие заперто у меня в столе. И я заберу ваш револьвер, если вы не возражаете.

Мэг возражала в душе, но отдала свой револьвер без колебаний. Пока Джесс рядом, она не позволит себе ничего рискованного.

Сначала они болтали о пустяках, потом он заговорил о ее будущем:

— Если меня осудят и посадят в тюрьму, я хочу, чтобы ты вернулась к Заку. Он позаботится о тебе. Я не могу просить, чтобы ты ждала меня. Ты молода и полна жизни, и не нужно тосковать о мужчине, который неизвестно когда сможет вернуться к тебе. Даже если мистер Уингейт скажет правду, меня могут заставить жениться на его дочери.

— Ты с ума сошел, Джесс Гентри! Не смей так говорить! Как ты можешь даже думать о том, чтобы сдаться? Мистер Уингейт должен признать свою ошибку. Я сама заставлю его, — решительно прибавила она.

Он потянулся через решетку и пробежал пальцами по ее щеке.

— Я тебя не стою, Мэг. Я хочу иметь семью. Неужели это так много?

Мэг улыбнулась ему:

— Нет, это не много. Это именно то, чего я хочу. Он всматривался в ее лицо.

— Я не был осторожен с тобой, как следовало, любовь моя. Ты не… ты не… черт, как я мог допустить такое? Ты не беременна, Мэг?

Мэг приложила руку к животу. Вполне вероятно, но Джессу, кажется, этого не хочется? Она покачала головой:

— Нет.

Вздох облегчения вырвался из его груди, и Мэг поняла, что ответила правильно.

— Я говорил, что хотел бы иметь с тобой детей, но сейчас не время. Когда все окажется позади, мы поженимся и тогда подумаем о детях.

Мэг робко улыбнулась. Когда наступит этот день? И наступит ли вообще? Даже если она беременна, а он не сможет помочь ей воспитывать дитя, все равно… Все равно это величайшее счастье.

Шериф Дюран вернулся, его лицо было задумчивым.

— Вы смогли связаться с Доджем? — настороженно спросила Мэг.

— Нет, и похоже, это случится не скоро. Линия повреждена по всей территории. И потребуются недели…

— Недели! — ахнула Мэг. — Вы не можете держать Джесса так долго.

— Я думал об этом, — заметил Дюран. — Завтра должен прийти дилижанс. Я доставлю Джесса в Додж.

— Я с вами, — заявила Мэг. — Я тоже поеду в дилижансе. Дюран пожал плечами:

— Ваше дело…

— Мэг, прошу тебя, — вмешался Джесс. — Возвращайся в Шайенн.

— Нет. — Мэг вызывающе уперла руки в бока. — Ты так просто от меня не отделаешься, Джесс Гентри. Я продам лошадей и поеду в дилижансе.

Джесс не сомневался в этом ни на минуту. Сколько же раз Мэг подвергала себя опасности ради него? Столько раз, что и не сосчитать.

Скоро, подумал Джесс. Скоро он прибудет в Додж, туда, откуда все началось. К сожалению, он не знал, чем все закончится, и эта неопределенность вселяла в него тревогу. Он не сомневался, что сделает все, чтобы заставить мистера Уингейта признать свою ложь. Нет такой жертвы, которую Джесс не принес бы ради своей семьи и ради свободы.

На следующий день Джесса в наручниках вывели из тюрьмы. Шериф Дюран держал его под прицелом, на случай, если ему вздумается бежать. Мэг следовала за ними с медицинской сумкой Джесса в руках. Еще один пассажир уже поджидал их — пожилой джентльмен, направляющийся в Додж увидеть своего первого внука. Джесс надеялся, что этот дилижанс не постигнет та же участь, что тот, в котором ехали они с Мэг.

И еще он надеялся, что Мэг выбросит из головы всякие глупые мысли о его освобождении.

Наконец перед ними предстал Додж-Сити. Джесс смотрел через окно на знакомые пыльные крыши домов; расположенных на плоской, ссохшейся от зноя земле, и не испытывал ни малейшего умиления. Додж ничуть не изменился. Джесс помнил, как вернулся с войны, и как гордился, открыв частную практику, и как ему потом было обидно, когда те же горожане избегали его, предпочитая пьяницу хирурга, который больше любил выпивку, чем своих пациентов.