Донна Грант - Влюбленный горец

— Я не спрашивал, никто и не рассказал.

Если до разговора с ним Айла чувствовала себя ужасно, то теперь ей стало еще хуже. Подсознательно она держалась от Фелана на расстоянии, потому что постоянно помнила тот роковой день, когда предала его.

— Ты должен кое-что уяснить, — сказала она. — В каждом Воителе заключена разная сила, в зависимости от его бога.

Стоило ей закончить фразу, как темные сырые стены вдруг исчезли. Вокруг нее разлился солнечный свет. Она стояла на склоне холма в высокой траве, ощутила аромат цветущего вереска и чертополоха. Подняв глаза, она увидела бескрайнее голубое небо без единого облачка, солнце согревало ее.

Она понимала, что все это устроил Фелан. Не знала как, но ей было настолько хорошо, что ни о чем не хотелось спрашивать.

— Другие Воители способны на такое? — поинтересовался узник.

Она повернулась к нему и захлопала глазами. Куда подевались цепи, золотистая кожа, а вместе с ней клыки, когти — вся эта воительская оснастка? Она увидела отражение того мальчугана в карих глазах, разглядывающих ее сейчас.

Перед ней стоял мужчина с черными волосами, свободно откинутыми за плечи. Он был настолько хорош собой, что Айла не смела поднять на него взгляд. Его отлично развитое литое тело не было огромным, как у некоторых Воителей, но в нем чувствовалась незаурядная сила.

— Как ты это сделал? — спросила она.

— В этом и есть моя сила.

Фелан протянул к ней руки.

Айла закрыла глаза.

— Пожалуйста, перестань.

— Почему? Разве ты предпочитаешь тьму?

Она предпочитала солнечный свет. Даже короткое пребывание на солнце потом еще долго заставляло ее мучиться от тоски.

— Умоляю тебя, — прошептала она.

— Открой глаза, Айла…

Когда она решилась на это, ее снова окружал мрак. Прерывисто дыша, она долго не могла прийти в себя.

— Значит, у каждого Воителя своя, отличная от других, сила, — сказал Фелан. — Сколько их тут?

— Много. Некоторые сошлись с Дейрдре. Тех, кто против нее, держат в заключении в донжонах.

Улыбнувшись, Фелан обнажил клыки.

— Но не всех же держат тут, ведь так? Есть те, кому удалось сбежать и спастись от Дейрдре и вирранов.

Это было так. Айле не хотелось лгать, но она не была уверена, что готова сказать ему правду.

— Твое молчание красноречиво, — усмехнулся он. — Зачем ты выбрала сторону Дейрдре?

— Затем, что у меня не было другого выхода.

— Выход есть всегда.

Айла рассмеялась и покачала головой.

— Если бы все было так просто. Подозреваю, что скоро у тебя будет масса посетителей. Будь осторожен, Фелан. У Дейрдре есть план, как использовать тебя для завоевания мира.

Взяв в руки чашу и кинжал, Айла направилась к лестнице.

— Ты тоже береги себя! — крикнул Фелан ей вслед.

Куин понял, что пропал, когда проснулся и не смог оторвать глаз от Маркейл. Ему удалось встать и не разбудить ее, а теперь все, что он мог, — только стоять и смотреть на нее, пока в голове проносились картины их близости минувшей ночью.

Как ему хотелось, чтобы они встретились по-другому! Однако он понимал, тот человек, которым он был прежде, вряд ли уступил бы желанию взять ее. Изменения произошли в нем только в плену, причем он даже не представлял, насколько кардинально он мог измениться.

Он по-прежнему переживал из-за смерти сына, но что было поделать! Даже если бы сын выжил, Куину, чтобы не навредить, пришлось бы расстаться с ним.

Но все равно жажда мщения за смерть жены и сына не покидала Куина. Он убьет Дейрдре или умрет сам, пытаясь добраться до нее.

Услышав приглушенное ругательство, Куин отвел глаза от спящей Маркейл и обернулся. За его спиной стоял Дункан, одной рукой опираясь на стену, а другую прижимая к животу.

Куин подошел к другу.

— Дункан, что с тобой?

— Что-то мне нехорошо, — пробормотал тот.

Куин понял, он лжет.

— На тебя напали ночью?

— Нет.

Дункан издал короткий смешок.

— Так что случилось?

— Ничего такого, с чем я не смог бы справиться.

Куин отвернулся от него и глянул на Аррана, стоявшего по другую сторону от входа. Он подошел к белому Воителю, который разглядывал Дункана, скрестив руки на груди.

— Он заболел, — сказал Арран Куину.

— Нет, он здоров. Но не хочет говорить о том, что произошло.

Арран потер глаза.

— Не нравится мне все это.

— Мне это никогда не нравилось, но я пообещал Дункану, что все улажу. Правда, мне нужно, чтобы ты тоже кое-что сделал.

Арран фыркнул и сердито тряхнул головой.

— Я не собираюсь снова спорить с тобой, но считаю, что твое намерение сдаться на милость Дейрдре — полный абсурд. Я уже пообещал позаботиться о Маркейл.

— Да, и я очень это ценю. Однако есть нечто более важное.

Арран насторожился. Прищурившись, шагнул к Куину.

— То есть?

— У меня нет сомнений, что в конце концов Лукан и Фэллон придут. Не важно, что я буду говорить, что буду делать, но ты должен бежать вместе со всеми. А уж об этом я позабочусь. Возьми как можно больше Воителей и держись моих братьев.

— Мне лучше держаться тебя.

Куин тоже так считал, но Брок был прав — его время кончалось.

— Передай моим братьям…

— Обязательно, — пообещал Арран. — Я расскажу им все.

Куин набрал в грудь воздуха. Ему стало намного легче. Он не знал, сколько времени отведено им с Маркейл, но понимал, что немного. Дейрдре назначила окончательный срок на завтра, однако ей не терпелось заполучить Куина как можно скорее.

У входа в подземелье раздались звуки открываемой двери. Это означало, что им принесли еду. Куин преобразился в Воителя и, широко шагая, вышел из пещеры. У двери он увидел Айлу.

— Ты за мной?

Вскинув черные брови, она посмотрела на него ледяным взглядом. Она была невысокой, как Маркейл, но высокомерная манера держаться придавала ей росту и рождала ощущение опасности.

— Нет, не за тобой.

— Черт! — пробормотал Куин и убрал когти.

— А что, тебе так не терпится, Куин Маклауд?

Он сунул голову в проем двери и прорычал:

— Ты ведь знаешь: мне нужно, чтобы она перестала мучить Йена.

— Ее гнев остывает медленно.

— Тогда зачем ты здесь? — не унимался он.

Айла пожала узкими плечами.

— Я пришла проверить, как тут раздают хлеб, и посмотреть, не решил ли кто из вас, что лучше служить Дейрдре, чем томиться в подземелье.

— Я решил, — раздался голос у Куина за спиной.

Обернувшись, он увидел, как из темноты выступил Воитель с желто-оранжевой кожей. Куин вспомнил, что дрался ним в первый день, когда оказался в подземелье, и не встречал с тех пор.

— Пошли.

Айла махнула стражникам, чтобы те открыли дверь. Дождавшись, когда желто-оранжевый Воитель пройдет мимо нее, она еще раз глянула на Куина и вышла.

Схватив свой кусок хлеба, Куин раскромсал его когтями. Его разрывали ярость от того, что Дейрдре заставляет ждать, и злость на то, что еще один Воитель перешел на ее сторону.

Когда он вернулся к себе в пещеру, Маркейл уже ждала его.

— Она так и не захотела увидеться с тобой?

— Нет. — Он протянул Маркейл ее половину хлеба. — Я не думал, что она откажется от встречи. Айла сказала, что она вне себя от гнева. Если из-за меня, то она станет постоянно вымещать злобу на Йене.

— Могла бы вымещать его на тебе.

Куин засомневался.

— Ей нужен от меня ребенок, поэтому она не станет рисковать. Ей хочется поиздеваться надо мной, но не так, как над Йеном.

— Как ты думаешь, она собирается захватить твоих братьев?

— А вдруг они уже у нее в плену?

Нахмурившись, Маркейл принялась жевать.

— Дейрдре сама ничего не говорила на этот счет? Могу предположить, что ей захочется использовать их как заложников, чтобы заставить тебя плясать под ее дудку.

— Может, ты права. Как бы я ни боялся, что братья не придут на помощь, я сердцем чувствую, что они появятся здесь. Я заставил Аррана пообещать, что он уйдет отсюда вместе с ними. Мне нужно, чтобы ты тоже дала такое обещание.

— А как же ты?

Он отодвинул косичку, упавшую ей на лоб.

— Я собираюсь помочь вам бежать.

— Ты останешься здесь?

— Да.

В прекрасных бирюзовых глазах отразилось волнение.

— Не надо, пожалуйста.

— Я думал над этим всю ночь, Маркейл. Кто-то должен остаться и сделать все, чтобы Дейрдре не добилась желаемого. Им стану я, потому что не смогу действовать свободно, если буду беспокоиться о братьях, о тебе или о Воителях, которые доверились мне.

— Ты просишь слишком много, Куин. Не думаю, что я смогу оставить тебя здесь, с ней.

— Придется. Братья обеспечат тебе защиту, а рядом будет другая жрица, а также Воители, для которых главная цель — смерть Дейрдре.

Когда Маркейл ничего не ответила, он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.

— Пожалуйста! Где-то в глубине твоего мозга хранится заклятие, которое положит конец всему этому. Ты нужна нам.

От мысли, что Куин не только по собственной воле собирается к Дейрдре, но еще и останется здесь, делая вид, что действует с ней заодно, Маркейл стало плохо. Он рисковал многим, но ей было понятно почему.

— Фэллон и Лукан будут не в восторге от твоего решения. Они вернутся за тобой.

Куин кивнул и, отложив хлеб в сторону, обнял ее за плечи.

— Именно поэтому мне нужно, чтобы они поняли, что к чему. Вы с Арраном должны объяснить им, что я поступаю так в память о наших родителях, ради нашего клана. И ради них тоже. Я перед ними в большом долгу.

— Хорошо, я согласна, — сказала она.

Куин глубоко вздохнул.

— Есть кое-что еще, о чем ты должна знать. Я уверен, что в подземелье имеется шпион.

— Кто он?

— Подозреваю, что это Харон: он не спускает с меня глаз, и я не доверяю ему. Он не стал драться, но и не примкнул ко мне.

Она кивнула.

— Харон действительно постоянно наблюдает за тобой.

С протяжным скрипом дверь в подземелье отворилась.

— Маклауд!

Маркейл вздрогнула. Ей не верилось, что сейчас Куин покинет ее. Едва рядом с ней кто-то появился, и опять она остается одна.

Прежде чем Маркейл снова бросилась умолять его не уходить, он схватил ее в объятия и поцеловал с такой страстью и желанием, которые владели и ею. Она вцепилась в него изо всех сил, как утопающий хватается за соломинку.

Куин прижал ее к себе, к твердому, как скала, телу. Его мягкие и безжалостные губы настойчиво искали ее губ. Он завладел ими, завладел ее дыханием, частью души всего лишь одним поцелуем, от которого у нее чуть не остановилось сердце. Это был поцелуй, которого Маркейл никогда не забудет.

Как быстро кончился сладостный момент! Куин отстранился от нее.

— Теперь спрячься, — сказал он, высвобождая своего бога. — И еще одно. Ради всего святого, не доверяй никому, кроме Аррана, близнецов и моих братьев.

Он ушел.

Вскочив, Маркейл кинулась к выходу из пещеры, чтобы бросить последний взгляд на Куина. Но не успела, потому что Арран перехватил ее и оттащил назад в темноту.

— Не надо, — прошептал он ей на ухо. — Для него это может стать непосильным испытанием. Услышав вас, он может передумать.

— Разве не это нам нужно?

Слезы жгли ей глаза.

— Со всей искренностью могу сказать, да, это! Но как бы мне ни было тошно, я дал моему другу слово и сдержу его, чего бы мне это ни стоило.

Маркейл содрогнулась, когда дверь закрылась, а потом засов с грохотом встал на место. Без Куина в подземелье стало как-то по-другому. В его присутствии здесь словно было светлее, а теперь наступила непроглядная тьма.

Она высвободилась из рук Аррана и отошла к тому месту, где они только что сидели с Куином. На камнях лежал забытый хлеб. Маркейл была голодна как волк, когда его только принесли, но сейчас даже мысль о еде показалась нестерпимой.

Опустившись на плиту, Маркейл уткнулась лицом в ладони. Она с самого начала понимала, что им с Куином отведено мало времени, но совсем не ожидала, что он уйдет так скоро. Слишком скоро!

По узким коридорам, поднимаясь по бесчисленным ступеням, Куин шел за Уильямом. Он не трудился запоминать дорогу. Зачем, если в подземелье существовал только один путь через лестничный колодец, и найти его не составляло труда.

Что ему казалось странным, так это откровенная враждебность Уильяма. Да, они воевали между собой, но здесь было что-то другое. Как будто Куин вторгся на территорию Уильяма.