— Самое главное преимущество брака с ним — такие деньги, о которых ты даже не помышляла. Он вовсе не собирался обещать верности и, разумеется, объяснил бы, какую остроту придает супружеским отношениям подобный образ жизни. От тебя зависело, предпочла бы ты брак такого рода.

— Он всерьез считал, будто меня… меня можно купить?

Винсент улыбнулся, продолжая поглаживать ее щеки, мочки ушей, плечи.

— По крайней мере надеялся. Он был одержим новой целью — тобой. Но поняв, что его надеждам не суждено сбыться, отошел в сторону и не затаил зла. Не поверишь, но теперь он считает меня своим лучшим другом и страшно рад, что мы поженились.

— Разве друг может подарить такое? — запротестовала она, снова глядя на картину.

— Шутка, родная, пусть и дурного тона, не имеет ничего общего с любовью. Только с постелью. Но он не хотел ничего плохого, и к тому же картина не имеет на меня такого воздействия, как на него.

— Неужели?

— Некоторых людей такие сюжеты донельзя возбуждают, а на других это не производит особого впечатления. Для них главное — ласки и прикосновения. Для третьих же превыше всего голос сердца.

— И ты подпадаешь под третью категорию?

— Я не знал этого, пока не встретил тебя, но теперь совершенно уверен. Не понимаю, как я мог жить без любви? В тебе вся моя жизнь.

Ларисса и без того таяла под его ласками, но от этого признания голова пошла кругом.

— Думаю, сегодня мы испытаем все три вида возбуждения, — выдохнула она. — Хотя последние два предпочтительнее.

— Я избавлюсь от первого, — пообещал он и подошел к кровати, чтобы перевернуть картину. Никто не ожидал, что на обороте окажется, еще одна, с тем же сюжетом. Только вот ракурс другой, так называемый вид сзади. Оба рассмеялись.

— Нет, это уж слишком, — едва выговорила Ларисса. — Даже автор понял, что не всем понравится его шедевр, и твердо решил, что от него так просто не отделаешься.

Винсент, широко улыбаясь, схватил простыню и накинул на раму.

— А я твердо решил, что твою брачную ночь ничто не омрачит.

Он подошел к жене и обжег ее пламенем глаз.

— Я так тебя люблю, что выразить не могу, Рисса, Ты для меня словно яркий огонь среди ночной мглы. До сих пор я не жил, а существовал. Способна ли ты понять, что это значит? Ты заполнила пустоту в моей душе.

— Не заставляй меня плакать, — шепнула она, роняя слезы.

Винсент привлек ее к груди.

— Я счастлив, что у тебя такое доброе сердце. Эти слезы показывают, как сильно ты меня любишь.

— Лучше я найду другой способ показать тебе.

— Ты уже нашла, и давно. Множество способов, но мне и этого мало. Я невыразимо рад, что ты теперь моя жена, Ларисса, и обещаю дарить тебе такую же радость до конца дней своих.

Ларисса поспешно вытерла соленые капли со щек и ослепила мужа сияющей улыбкой:

— Ты уже начал.