Фабио Ланзони - Влюбленный повеса

По тону вопроса Натали поняла все и решила, что сейчас не та обстановка, когда нужно по этому делу обострять отношения.

– Райдер, он герцог, и он пригласил меня. У меня просто не было другого выхода. Ну, что я еще могла сделать?

– Ты могла бы сказать, чтобы он шел к черту.

– О, это получилось бы великолепно.

– Я не хочу видеть его рядом с тобой!

Посмотрев на его расстроенное лицо, Натали почувствовала одновременно и симпатию, и раздражение. Но все-таки надо немного охладить его пыл.

– Да, полагаю, такое твое отношение не удивительно, если учесть то, что я только что узнала.

Он прищурил глаза, и его голос стал резким.

– Что мой отец сказал тебе?

– Он ничего мне не сказал, но мог бы сказать. Поэтому ты так негодуешь?

Она грустно рассмеялась. Райдер вопросительно посмотрел на нее и стал мерить маленькую террасу своими крупными шагами.

– Натали, я просто не хочу, чтобы этот негодяй, этот нехороший человек прикасался к тебе. Кроме того, я не имею понятия, о чем вы могли говорить.

– Правда? Тогда почему же ты не сказал мне сразу, что конкуренцию нашим тканям составили ткани, поставляемые контрабандным путем с фабрики Ремингтона?

– Что-о? Как ты это могла узнать, если не от моего отца?

Он подошел поближе, чтобы посмотреть ей в лицо. Судя по его виду, сам он этим сообщением был потрясен.

– Значит, ты допускаешь, что это правда! – сердито воскликнула она, не отводя взгляда.

– Натали, расскажи, как ты об этом узнала? – растерянно попросил он, схватив ее за руку.

Она посмотрела на него испепеляющим взглядом.

– Новая приятельница твоего отца по совместным моленьям миссис Фоксворт – не кто иная, как тетя Лав.

– Ты, должно быть, шутишь?

– Вовсе нет. Тетя Лав последовала за контрабандистами в Англию, а здесь вместе с ними на фабрику твоего отца в Степни.

Не находя слов, он отпустил ее руку и запустил пальцы в свои волосы.

– О Боже! Я же знал, что рано или поздно ты выяснишь это.

Натали усмехнулась и посмотрела на него презрительным взглядом.

– Тогда почему же ты не сказал мне правду в тот самый вечер, как мы повстречались? – жестко спросила она.

– Натали, я скажу тебе больше, чем ты ждешь от меня, – сказал он, в основном овладев собой. – Так знай, что в первый раз я узнал о том, что мы имеем дело с тканями Ремингтона, в Чарлстоне, когда ты на своей фабрике показала мне образец.

Она горько рассмеялась и отвернулась от него. В молчании прошло несколько секунд. Натали снова повернулась к Райдеру.

– Ты знаешь, я не верю тебе. Почему бы это? Может быть, ты говоришь правду, но я не верю. Почему ты не сказал мне об этом там, в Чарлстоне?

– Увидев, что здесь замешана фабрика отца, я понял, что надо поехать в Англию и расследовать это дело на месте. Я хотел выяснить, кто именно на фабрике в Степни занимается контрабандой. Но, к сожалению, мои усилия, как и твои, оказались безрезультатными.

– Почему это безрезультатными? Ты прекрасно провел время, шатаясь по лондонским вечерним улицам, по пивным. Не так ли?

– Натали, клянусь тебе, я не получал от этого никакого удовольствия.

– Ну, это твое личное дело, дело твоего вкуса. Ты так и не объяснил мне, почему с самого начала не сказал мне правду?

Он посмотрел на нее спокойным, серьезным взглядом и слегка поскреб подбородок.

– Мне нужно было думать о твоей безопасности и о чести своего отца, даже больше – о чести семьи Ремингтонов. И потом, скажи я тебе тогда правду, ты, несомненно, стала бы подозревать и меня. Скажи, а сейчас у тебя есть относительно меня подозрения?

Его доводы и особенно последний вопрос обезоружили Натали.

– Хотя бы теперь, Райдер, скажи правду. Ты замешан в контрабандных делах?

У него вырвался короткий, резкий вздох, как будто он получил удар дубинкой в живот.

– Неужели ты говоришь это серьезно?

– А почему бы и нет? Может быть, ты еще что-то скрываешь от меня или прикрываешь кого-то. Самое худшее, что я не могу теперь тебе верить. Поэтому что бы ты ни говорил, я все принимаю за ложь. Мне, конечно, следовало знать, что тебе нельзя доверять. Теперь я и сама не знаю, что мне делать. Уже несколько месяцев ты знаешь о том, что ткани с вашей фабрики контрабандным путем поступают в Чарлстон, подрывают там экономику нашей фабрики, и ничего не делаешь для предотвращения этого разбоя. Кажется, у меня нет другого пути, как пойти к таможенным властям и рассказать об этой контрабанде.

Он рассмеялся.

– Моя дорогая, ты будешь пытаться защитить здесь очень непопулярный американский тариф.

– Тогда что же ты предлагаешь?

Он обреченно вздохнул.

– Я уже собирался завтра поговорить с отцом. Расскажу ему о контрабанде и потребую, чтобы он положил этому конец. Мне не хотелось, чтобы дело дошло до этого, но теперь понимаю, что только отец может дать указания провести на фабрике самые суровые расследования. Может быть, при этом найдут настоящих виновников.

Она недоверчиво посмотрела на Райдера.

– Ты даешь мне слово, что никак не замешан в контрабандных делах и что будешь продолжать расследование?

– Даю слово и в том и в другом.

– Хорошо.

Она повернулась и пошла к выходу с террасы. Он поймал ее за руку.

– А как же насчет нас, Натали?

В ее глазах отразилось искреннее удивление.

– И ты еще спрашиваешь после того, как столько времени обманывал меня?

Он засмеялся.

– Очень хорошо, Натали. Я знал, что ты найдешь подходящий повод, чтобы порвать со мной.

– Это не просто повод, ты сам понимаешь! Это значит, что я больше не могу доверять тебе!

Глаза Райдера ярко заблестели от волнения.

– Так ли это? Ты никогда не думала, что наши отношения могут продолжаться и после решения всех контрабандных дел, так ведь? Теперь все твои дела улажены. Ты нашла свою тетю, знаешь, где находится очаг контрабанды. Я тебе больше не нужен. Верно?

– Не пытайся взвалить на меня вину и ответственность за свое недостойное поведение и ложь. Я всегда считала, что ты лишь грубиян и искатель приключений. Не более того.

Не успел он что-либо ответить, как она проскользнула мимо него и вошла в зал.

Райдер стоял на террасе молча, потрясенный до глубины души. Он не мог поверить в то, что произошло. Только он понял, насколько сильно любил Натали, насколько она нужна ему в его жизни, как тут же потерял ее.

На следующее утро Райдер нанес визит своему отцу. После вчерашней размолвки с Натали Ремингтон-младший находился в смятении, сознавая, что теперь его отношения с ней – на волоске. Этот волосок может в любой момент оборваться. Таким образом, Райдеру представлялся выбор: ждать, когда волосок оборвется, или же предпринять все возможное для его укрепления. Он предпочел последнее. Верным шагом на этом пути он считал информирование герцога о преступниках на фабрике в Степни. Победу над контрабандистами на фабрике Райдер связывал с дальнейшим поворотом в своей судьбе в качестве наследника. Он решил больше не избегать выполнения своих обязанностей наследника.

Дворецкий провел Райдера в кабинет герцога. Отец сидел за письменным столом и что-то записывал в толстую тетрадь. На полках вдоль стен стояли сотни богословских книг в кожаных переплетах. На вошедшего сына герцог посмотрел рассеянным взглядом. Чувствовалось, он был глубоко погружен в свои размышления, и потребовалось какое-то время для того, чтобы он полностью переключил свое сознание на текущую реальность.

– Райдер, какой сюрприз, – произнес герцог, вставая из-за стола.

– Это не светский визит, ваша светлость, – произнес сын, слегка поклонившись.

– Тогда я не буду звонить, чтобы нам подали чай, мы заменим его деловым разговором, – произнес Уильям Ремингтон. – Садись, пожалуйста.

Уильям сел в свое кресло, Райдер – на диван. Оба со сдержанной враждебностью посмотрели друг на друга.

– То, что я намерен обсудить, касается мисс Десмонд, – начал Райдер. – А также вас.

Уильям поднял брови, и подобие улыбки искривило его рот.

– Надеюсь, ты не собираешься сказать мне, что просишь моего разрешения на брак с нею? – с иронией произнес герцог.

Райдер сжал кулаки от негодования.

– Как я уже говорил вам, мои намерения относительно мисс Десмонд вас не касаются. Если бы я собирался жениться на ней, то вашего согласия спросил бы в последнюю очередь. Я пришел обсудить другой важный вопрос. Скажите, вам известно о трудностях, с которыми столкнулись мисс Десмонд и ее тетя в ведении дел на своей ткацкой фабрике в Чарлстоне?

– Да, припоминаю, ты рассказывал, что их предприятие оказалось под угрозой закрытия из-за потока тканей, которые стали поступать в Чарлстон контрабандным путем. Но какое это может иметь отношение ко мне? – Уильям выразительно посмотрел на сына и смахнул пылинки со своего рукава.

– Это касается вас самым непосредственным образом по той причине, что контрабандные ткани вывозятся с вашей собственной фабрики в Степни.

Наконец-то Райдеру удалось добиться от отца полного внимания. Чувствовалось, новость произвела на герцога сильное впечатление – его лицо потемнело от гнева.

– Ты, конечно, шутишь? – спросил герцог.

– Я, конечно же, не шучу, – ответил Райдер.

– Какие у тебя есть доказательства, что фабрика в Степни замешана в контрабанде? – спросил Уильям.

– Еще в Америке мисс Десмонд показала мне образец контрабандной ткани, – ответил Райдер. – Вне всякого сомнения, это была ткань Ремингтонов.

Герцог рассмеялся.

– Но все это абсурд. Если бы фабрика в Степни была втянута в контрабандные дела, я об этом обязательно знал бы.

– Вы бы знали? Откуда? Насколько я понял, вы полностью устранились от управления фабрикой. А что касается тех двоих выродков, которых вы называете компаньонами, то я никогда не встречал более подозрительных подлецов.

Райдер начал насмешливо, а закончил с гневом в голосе. Его настроение передалось герцогу, на лбу которого пролегла гневная морщина.

– Какие еще доказательства, кроме сомнительной ссылки на образец контрабандной ткани, ты можешь представить?

– Я часами наблюдал по ночам за фабрикой в Степни и заметил несомненно подозрительные вещи. Поздно вечером и ночью в помещениях верхнего этажа перемещались странные огни, в темноте от фабрики отъезжали груженые повозки. Вот уже несколько недель я абсолютно убежден в том, что Джон Линч является главарем контрабандной банды.

– Что же привело тебя к такому блестящему умозаключению?

– Однажды, когда я занимался наблюдением, этот негодяй стрелял в меня и нанес мне удар дубиной.

Герцог посмотрел на сына с тревогой, которой раньше по отношению к нему не проявлял.

– Но с тобой все в порядке, сын?

– Избавьте меня от вашего сочувствия. Дело в том, что Линч пытался убить меня.

– Ты говорил с ним об этом?

– Да. И неудивительно, что он все отрицает. Мои друзья и я выследили контрабандистов в порту, след привел к судовладельцу Лоусону. Мы попытались задержать его в порту, но безуспешно.

Герцог молчал.

– Итак, ваша милость, что вы собираетесь предпринять?

Уильям нахмурился.

– Независимо от того, верны или нет выдвинутые тобою обвинения, совершенно очевидно, что необходимо провести тщательную проверку и расследование на самой фабрике. Если выявится, что там имеет место такая незаконная деятельность, уверяю тебя, виновные будут наказаны, а их преступления вынесены на суд властей.

– Хорошо.

– У меня, сын, к тебе есть еще один вопрос.

– Да?

– Почему ты так долго не говорил мне обо всем этом?

– Я надеялся сам задержать преступников. И, хотите верьте, хотите нет, ваша милость, думал при этом о вашем честном имени. Фактически мисс Десмонд до вчерашнего вечера не знала о причастности вашей фабрики в Степни к разорению ее фабрики. Это продолжалось до того момента, пока она не встретила на приеме у лорда и леди Личфильд свою тетю.

Герцог удивленно вскинул брови.

– Мисс Десмонд встретила свою тетю на приеме?

– Вот именно, ваша милость. Кстати, вы были свидетелями этой трогательной встречи.

Уильям Ремингтон побледнел, и его лицо будто окаменело.

– Ты имеешь в виду…

– Думаю, ваша милость, вам следует расспросить миссис Фоксворт обо всем остальном, она кое-что знает.

– О, уж я спрошу у нее!

Теперь лицо герцога пылало гневом. Райдер встал и кивнул отцу.

– Тогда разрешите откланяться, ваша милость? – спросил Райдер.

– Одну минуту, Райдер, – произнес герцог, выдавливая из себя улыбку. – Как поживает твоя бабушка Франческа? Приятно было увидеть графиню вчера вечером, хотя нам удалось обменяться с нею лишь несколькими словами. Она хорошо выглядит.