Впрочем, на жевательных у нее проснулся здравый смысл.

«Если я стану тут есть столько сладкого, мне придется покупать второй билет на обратную дорогу, потому что в одном кресле я не умещусь. Плюс еще местная кухня практически вся на хлебе – сплошные пиццы, спагетти и равиолли. Нет, надо питаться правильно!»

Но вместо того чтобы выложить обратно сладости из тележки, Ванда добавила к ним несколько йогуртов, два варианта сыра, дыню, килограмм винограда, упаковку сока и еще каких-то странных фруктов, название которых из ее головы тут же выветрилось. Со всем этим многообразием она шла к кассе, когда вспомнила, что, собственно, утюг-то и не посмотрела.

Большие электронные часы, висящие у касс, показывали начало девятого вечера, и Ванда, внутренне ужаснувшись тому, как быстро, оказывается, бежит время, понеслась, толкая перед собой нагруженную тележку, в отдел бытовой техники.

Когда девушка заворачивала за угол, размышляя о том, что ей еще предстоит с битком набитым рюкзаком добираться через весь город, ее тележка во что-то врезалась. Ручка ударила Ванду под дых, и на мгновение перед глазами девушки заплясали черные пятна. До нее даже не сразу дошло, что то, во что она врезалась, теперь поливает ее громкими итальянскими ругательствами, слышными, кажется, даже на противоположном конце гипермаркета.

– Mi dispiace, non volevo[2], – сдавленно произнесла Ванда по-итальянски и виновато посмотрела на чуть было не перееханного ею аборигена.

Им оказался парень года на два старше ее, сейчас с болезненной гримасой растирающий колено.

– Ты что, совсем слепая? Не видишь, куда прешь со своей тележкой? – продолжал кричать незнакомец.

– Я же извинилась! – возмущенно сказала девушка. – Между прочим, если тебе станет от этого легче, мне тоже досталось.

– Так тебе и надо, – уже более миролюбиво проговорил парень и наконец поднял на нее глаза.

«А он симпатичный, – отметила про себя Ванда. – Настоящий итальянец».

У незнакомца были правильные черты лица, темные вьющиеся волосы и глаза цвета горького шоколада.

– Ты иностранка? – вдруг спросил он, и девушка почувствовала, что начинает злиться. Можно подумать, ее иностранное происхождение имеет какое-то отношение к произошедшему. Разве только иностранка могла не справиться с управлением продуктовой тележкой?

– Почти, – буркнула она и, схватившись обеими руками за поручень злосчастной тележки, направила ее в объезд парня.

– Как это почти? – произнес потерпевший уже ей в спину, но Ванда его проигнорировала – она увидела впереди стенд с утюгами.

«Делать мне больше нечего, только рассказывать посторонним о нюансах моего происхождения, – думала она, разглядывая представленный товар. Сосредоточиться никак не получалось. Все казалось, что парень сейчас подойдет к ней и продолжит беседу. Но он не подходил. Наконец девушка обернулась, но никого не увидела. – Ну и пожалуйста, так даже лучше. Не хватало еще вляпаться в какую-нибудь нехорошую историю, мне и так проблем достаточно», – сказала она себе, схватила с полки самый дешевый и маленький утюг и положила его в тележку.

«Все люди, как люди, – меланхолично размышляла Ванда, катясь к кассам. На сей раз она никуда не спешила. – Привозят из поездок всякие милые сувениры, магнитики там, или шары стеклянные с пластиковым снегом. А я привезу утюг. Вот Алина будет смеяться».

Удручало еще и то, что деньги у нее хоть с собой и были – и мама, и крестная тому поспособствовали, даже бабушка сунула ей накануне отъезда несколько крупных купюр, посоветовав купить себе в Италии какие-нибудь крутые итальянские шмотки, – но тратить даже малую их часть на такие прозаические вещи, как утюг, было жалко.

…Было жалко, но пришлось. Расплатившись, девушка распихала свои покупки в рюкзак, предварительно вынув из него кофр с фотоаппаратом – камера у нее была хорошая, профессиональная – и закинула его на плечи. Рюкзак получился весьма увесистым, под его тяжестью Ванда даже согнулась.

«Ничего, дотащу как-нибудь. Таскала же маме сумки из магазина», – подбодрила она себя и направилась к выходу из торгового центра.

На улице уже почти полностью стемнело, к тому же поднялся ветер, и девушке пришлось до конца застегнуть молнию на шерстяной кофте и спрятать руки в карманы.

«А вечерами тут не так уж и тепло», – констатировала она, шагая вдоль стены торгового центра, возле которой выстроились ряды велосипедов и скутеров. Было среди них и несколько мотоциклов. Рядом тусовались хозяева транспортных средств – парни и девушки Вандиных лет.

«Здесь же кинотеатр, – вспомнила она. – Наверно, приехали вечерком кино посмотреть».

– Эй, – вдруг услышала она, – иностранка!

Почему-то она сразу поняла, что это парень из магазина, и прибавила ходу. Мало ли что ему нужно, может, собрался отомстить, выставив ее на посмешище перед друзьями. Или вообще отобрать у нее бесценный утюг – Алина предупреждала ее, чтобы на улицах была осторожней, мол, в Италии часто воруют, причем именно ребята на мотоциклах и скутерах – подъезжают, срывают сумочки с плеч зазевавшихся прохожих – и поминай, как звали.

Она перебежала дорогу и юркнула под мост автострады, прошла под ним, снова перешла дорогу и свернула на тихую улочку.

И почти сразу поняла, что совершила ошибку – за ее спиной раздался рокот мотора, и насмешливый голос произнес:

– А ты, оказывается, не только слепая, но еще и глухая.

Мгновение Ванда размышляла, что ей делать – кинуться ли бежать или попытаться поговорить по-хорошему. В голове еще промелькнул вариант позвать на помощь, но он сразу отпал – на улице кроме нее и догнавшего ее парня на мощном, больше похожем на мотоцикл скутере никого не было.

– Что тебе от меня надо? – нелюбезно спросила девушка, разворачиваясь к нему лицом – показалось, что так ему будет куда сложнее сдернуть с нее рюкзак. К тому же без боя она сдаваться не собиралась.

– Эй-эй, успокойся. – Парень поднял вверх обе руки, будто хотел продемонстрировать, что оружия у него нет. – Я не собираюсь тебя обижать. Наоборот, хочу помочь.

«Как же, – подумала Ванда, – так я тебе и поверила».

– Уже поздно, – тем временем продолжал парень. – В такое время с одинокой девушкой в чужом городе всякое может случиться. – Это прозвучало как угроза – видимо, он понял это по ее лицу и тут же пояснил: – Я правда помочь хочу. Давай подвезу, куда скажешь.

Мысли метались в Вандиной голове. Решение, что же ей делать дальше, никак не находилось. Одно она понимала совершенно отчетливо: бежать уже поздно, да и некуда – на своем скутере он быстро ее догонит. Соглашаться же на его предложение было чистым безумием.

– Зачем тебе мне помогать? – спросила девушка, стараясь сохранять спокойствие.

– А ты мне понравилась, – словно само собой разумеющееся, ответил он.

– Интересно чем? – Ванда медленно отступала от него и его скутера, но парень словно не замечал этого.

– Ты забавная. – Он вдруг улыбнулся, и его лицо совершенно преобразилось – сделалось не просто симпатичным, а откровенно красивым, причем не мальчишеской, а вполне взрослой, мужской, мужественной красотой. – К тому же есть в тебе какая-то тайна – иностранка, а по-итальянски говоришь практически без акцента. А я, знаешь, люблю тайны. – И без перехода продолжил: – Давно наш язык учишь?

– Год, – машинально ответила Ванда. Она никак не могла отвести взгляд от его лица, смотрела на него, словно на поразившее ее произведение искусства.

– Разве всего за год можно так выучить язык? – не поверил он.

– Если задаться целью, то можно, – сказала она.

«Может, он мне просто зубы заговаривает, – думала девушка, – пользуется тем, что производит такое впечатление на представительниц слабого пола. Знает ведь, что красивый…»

– Ну так что? – спросил парень. – Позволишь тебя подвезти?

Ванда сама понимала: надо что-то решать. Точнее, даже решаться – или быстро уходить с гордо поднятой головой, надеясь, что он не поедет за ней, или соглашаться на его предложение и тогда уже надеяться, что не завезет куда-нибудь.

– Сейчас. – Девушка тряхнула головой, отбрасывая с лица выбившийся из хвоста локон, и полезла в карман рюкзака – за картой. Развернула ее, ткнула пальцем в улочку, примыкающую к той, на которой стоял ее отель. – Знаешь, как доехать?

– Конечно, – кивнул парень. – Запрыгивай. – Он указал на сиденье позади себя.

«Вот и все, – подумала Ванда, устраиваясь за его спиной, – теперь либо пан, либо пропал».

Скутер взревел мотором и понесся вперед по безлюдным улочкам окраины Римини.

Понять, где они проезжают, Ванда не могла – незнакомый город, плюс ночь – оставалось только рассчитывать на порядочность незнакомого парня и свою собственную удачу. Вроде в какой-то момент ей показалось, что они едут вдоль знакомого парка, но затем скутер вновь углубился в мелкие улочки, и Ванда окончательно потерялась.

Она старалась не держаться за водителя – сидела, опершись позади себя обеими руками на сиденье, вдавливая пятки в подножки. Впрочем, парень вел скутер плавно – без резких поворотов и виражей, за что девушка была ему очень признательна. Раньше ей пару раз приходилось кататься на скутерах – с мальчишками из класса. Так вот они всеми возможными способами старались показать ей, насколько они крутые водители, и совершенно не думали о том, комфортно ли ей там сзади.

Наконец скутер вырулил на широкую, хорошо освещенную улицу, пронесся по ней и, свернув направо, остановился. Парень повернулся к ней.

– Приехали, – сказал он, снимая шлем.

Ванда огляделась по сторонам и с облегчением поняла, что он привез ее именно туда, куда она указала.

– Спасибо, – улыбнулась она и слезла. – Уже поздно, мне пора.

– Buonanotte[3], – произнес парень. – Рад был познакомиться. Кстати, я Лука.

– Ванда, – назвалась девушка и, еще раз кивнув на прощанье, пошла по улице – туда, где находился ее отель.

И снова она ждала, что парень ее догонит и спросит телефон или предложит встретиться как-нибудь еще. Но он не догонял. Ей хотелось обернуться, но она себе не позволила – если он все еще не уехал, сразу поймет, что она желает продолжить знакомство.

«А разве я желаю?» – спросила себя Ванда и не нашла ответа.

Она свернула на свою улочку, прошла по ней двадцать метров и, потянув на себя тяжелую дверь, вошла в отель.


Утро встретило Ванду плотным тяжелым туманом. Он был настолько густой, что сквозь него с трудом просматривалась колокольня храма с часами на ней. Колокола еще не звонили, зато звонил будильник, поставленный с вечера на семь.

Лежа в кровати, девушка смотрела сквозь стеклянную балконную дверь на улицу и не могла решить: вставать или поваляться еще. Она задумывала сегодня поехать в находящийся в двадцати семи километрах от Римини городок под названием Чезена, но теперь сомневалась, что в такую погоду стоит куда-либо ехать. Что она увидит в таком тумане? До вокзала дойти – и то целая проблема!

Еще дома, в Москве, исследовав вдоль и поперек карту окрестностей Римини, Ванда наметила несколько городов, в которых обязательно должна побывать. Все они располагались относительно неподалеку, и в них вполне могла находиться лавка семьи отца. При отборе этих городов девушка руководствовалась исключительно интуицией, и, конечно, она прекрасно понимала, насколько ничтожны ее шансы на успех.

«И все-таки надо ехать, – сказала она себе. – Нельзя терять время».

Сперва Ванда не хотела идти на завтрак, и на это у нее имелась веская причина – вчера вечером она на своем этаже столкнулась с парнем, который в первый день ее пребывания здесь приглашал присоединиться к его компании в кафе. Того самого парня, друзья которого оказались настоящими хамами.

Ванда не стала разговаривать с ним, хотя он пытался ее остановить и даже извинялся за своих друзей. А еще очень удивлялся тому, что они, оказывается, соседи. Кажется, он представился Денисом, а вот Ванда свое имя не назвала – ей уже хватило на тот день сомнительных знакомств.

И вот теперь она осторожно подкрадывалась к столовой, надеясь, прежде чем ее заметят, узнать, нету ли там его или его дружков. Девушка заглянула в приоткрытую дверь и, уже не скрываясь, вошла. Здесь, как и вчера, не было никого. Хотя завтракать тут она так и не рискнула. Налила себе кофе из кофемашины, взяла свои бутерброды и круассан и вернулась в номер, где все это и съела в тишине и спокойствии.

Пока Ванда завтракала, у нее еще была надежда, что туман вскоре рассеется, но не тут-то было. Когда она после завтрака вышла на балкон, он был все таким же плотным.

Девушка не знала, чего можно ждать от такой погоды, поэтому помимо ветровки взяла с собой легкий свитер и зонт.

Предстоящая поездка ее пугала. Хотя она примерно представляла алгоритм своих действий, некоторые моменты казались ей неясными. Так, например, она не очень понимала, чем отличаются друг от друга итальянские поезда – кроме, конечно, цены за билет – разница, кстати, была внушительной. Это предстояло выяснить на вокзале. Ванда надеялась, что ее знаний языка для этого хватит – хватило же вчера для общения с местным парнем.