— Разве не Кэндис должна работать над этим? Она же дизайнер для «Испорченных сердец».

— Уф, я знаю, но её всё время нет поблизости, а я не хочу подвести Дерека.

— Ох, так это для Дерека? — теперь была моя очередь поддразнить её.

— Просто сделай это, Лондон. Ты же так хорошо разбираешься в комбинировании и дизайне костюмов. Пожааалуйста?

Зная, что Нине нужно бежать в класс, я как всегда в последнюю минуту сдалась её мольбам о помощи:

— Конечно. Что ещё мне остаётся делать?

Я вздохнула, впервые осознавая, что распорядиться имеющимся у меня свободным временем будет гораздо сложнее, чем я предполагала.

— Здорово! Ты лучше всех! Увидимся вечером дома?

— Окей. Мы можем взять напрокат новый фильм о зомби. Кэндис собирается прийти?

— О да, тот самый, где они пытаются найти способ выжить без поедания мозгов. Звучит мерзко, но круто. Не уверена насчёт Кэндис, она не отвечает на мои сообщения целый день. Почему бы тебе не попытаться позвонить ей? Пока, соседка! — прижимая своё пальто к груди, Нина умчалась вверх по лестнице.

Кэндис могла подождать. С тех самых пор, как мы вернулись в Чапел-Хилл с рождественских каникул, она была так занята с Пирсом, словно больше не жила с нами в одном доме. Я никак не могла понять, почему встречи с футболистом отнимают так много времени, но Кэндис утверждала, что это не похоже на скучные отношения, как у других. Пирс нуждался в ней. О да, она нужна была ему только для собственного развлечения. Возможно, мы с Ниной чересчур наговаривали на этого парня, но отношения между нами и нашей подругой в лучшем случае можно было назвать неловкими, особенно в те редкие моменты, когда она приходила домой собрать сумку или сменить одежду.

Я подавила внутренний вздох. Парни всегда были источником драмы. Если не футбольный игрок разрушит наше трио, то это будет Нина, сходящая с ума по Дереку и его гениальному писательскому мастерству. Сколько ночей мы засиживались до двух, пытаясь придумать, как Нине сказать Дереку о своих настоящих чувствах? Если он не замечает, как она восхищается каждой его блестящей идеей и вызывается волонтёром для всех его проектов, то он не достоин моей лучшей подруги. Она достойна большего, но вместо этого тратит время на парня, которого больше интересует то, что происходит на сцене, чем то, что находится у него прямо перед носом...

Хотя, в глубине души я понимала страсть Дерека к театру, но не собиралась говорить об этом Нине. Я любила находиться на сцене больше всего на свете. Это было то место, где я чувствовала себя полностью живой и спокойной одновременно. Каждый раз, когда я выступала перед зрителями, что-то происходило, и неважно была ли я частью массовки или играла главную роль. Находиться на сцене для меня было так же естественно, как дышать.

Будучи одна в подвале, я отбросила мысли о своих друзьях и их запутанных любовных отношениях и сфокусировалась на картинах на моих коленях. Выглядело так, словно Нина проходила сцену за сценой, отбирая потенциальные костюмы для каждого акта в сценарии. Сейчас нужно было распределить костюмы между героями, чтобы определиться со стилем каждого из них, а не фокусироваться на месте действия.

Я взглянула на висящие на стене часы. Прекрасно. У меня было, по крайней мере, ещё два часа до того, как другая группа заполнит театр в подвале Мемориального Зала Грэхема. Я вставила наушники в уши, включила музыку и начала работать над стилем пьесы.

***

Одеяло снега создавало мягкое белое сияние по всему кампусу. На часах был уже шестой час, и, не считая слабого освещения уличными фонарями, было довольно темно. Я наблюдала за тем, как моё дыхание превращается в замерзшее облачко. Затянув края воротника, я подтянула пальто ближе к шее. Было чертовски холодно.

Было что-то волшебное в том, как пушистые снежинки падали с неба. Кода мне было двенадцать, я играла Клару в «Щелкунчике», и искусственный снег на сцене выглядел именно так. Протянув руку к небесам, я не смогла удержаться и потянулась вперёд, чтобы поймать хлопья снега. Я наблюдала за тем, как скопление снежинок тихо ложатся на мою ладонь. Хорошо, что рядом нет Нины, которая могла бы увидеть, как на моих губах появляется улыбка. Это место было прекрасным — настоящая ледяная снежная страна чудес.

— Берегись! — чей-то голос вмиг вспорол спокойствие тишины.

Прежде чем я успела стряхнуть секундное снежное наваждение и сделать шаг в сторону от стремительно приближающегося мотоциклиста, я упала на холодный асфальт.

— Ауч! — я потёрла место чуть ниже правого бедра, которое приняло весь удар на себя.

— О, чёрт, мне так жаль! — безумный мотоциклист спешился, прислонил свой байк к фонарному столбу и склонился ко мне. — Ты сломала что-нибудь? — он бросил взгляд на моё пальто и шарф.

— Нет, я в порядке. Просто слегка ударилась, — испуганная и смущённая, я взглянула на виновника. Неужели я была настолько поглощена снежинками, что столкнулась с проезжающим мотоциклом? Может быть, он достаточно сильно зацепил рулём своего мотоцикла мой рюкзак, что я потеряла равновесие.

С тревогой на лице он протянул мне руку:

— Это моя вина. Давай, я помогу тебе.

У меня не было никаких возражений. Он уверенно сжал мою руку, и я попыталась подняться с тротуара. Мотоциклист потянул меня вверх, помогая принять вертикальное положение, и я взяла себя в руки, чтобы не упасть снова.

— Ты уверена, что всё хорошо? — он склонил голову набок. Я заметила наушники, болтающиеся у него на шее. На нём была футболка с длинными рукавами — одежда не совсем подходящая для холодной погоды.

— Да, да. Я в порядке. Спасибо, — я проигнорировала его обеспокоенный взгляд и развернулась по направлению к автобусной остановке.

— Ух, окей. Пока.

Когда я уходила с места происшествия, мне казалось, что он наблюдает за мной. Не желая быть пойманной за подглядыванием, я подождала и обернулась только когда перешла дорогу. Я наблюдала, как он схватился за руль, перекинул одну ногу через мотоцикл и нажал на педаль.

Сквозь парад кружащих снежинок, он повернул и исчез за Мемориалом Грэхема. Я даже не успела ни отругать его за его сумасшедшую езду, ни поблагодарить за время, потраченное на помощь мне. После четырех лет избегания сумасшедших мотоциклистов, один всё же задел меня. Это должно было случиться.

Глубокий вздох опять превратился в парящее облачко, до которого, казалось, можно дотронуться. Мотоциклист был довольно милым с этими своими глубоко посаженными глазами и светло-рыжеватыми волосами. Также было сложно не заметить его руки, обтянутые футболкой. Я потрясла головой. Нет, он всего лишь случайный парень, который сначала сбил меня, а затем наблюдал, как я веду себя словно идиотка.

Воздух сотряс ни с чем несравнимый, пронзительный скрип останавливающегося автобуса. Я быстро заскочила внутрь, чтобы не застрять в кампусе ещё на целый час. Нина, наверное, уже ждёт меня с зомби и пиццей.


Глава 2

Профессор Гарсия перекинула конец своей шали через левое плечо и зашагала к центру аудитории, привлекая всеобщее внимание стуком каблуков.

Внезапный шум выдернул меня из тоскливых размышлений. Вся левая часть помещения от пола до потолка состояла из окон, и единственное, что мне было видно со своего места это мрачное серое небо и голые деревья, покрытые тающими сосульками. Температура в январе была около пяти градусов, из-за чего пребывание на кампусе —с моим по природе холодным телом — становилось жалким существованием.

— Всем добро пожаловать снова! Давайте начинать, — направив пульт на интерактивную доску, она включила презентацию. — Тот самый день, который вы все ждали, наконец, настал. Это были долгие несколько дней, не так ли?

Чеширская улыбка расползлась по её лицу:

— Сегодня я объявлю тему вашего финального проекта.

Окей, это всё начинало выглядеть, словно издевательство над студентами в каком-то непонятном, академически одобренном виде. Трехдневное пребывание в неведении проявилось в непонятной нервозности внизу живота. Даже я не готовилась столько перед выходом на сцену. Почему профессор Гарсия всё так драматизирует?

— Окей, ребята, вот и оно. Выпускники прошло года немного помогли мне с видео, — наш странный профессор выключила свет и быстрым нажатием пульта включила видео.

Нарастающие бормотания и перешептывания, циркулирующие вокруг меня, разом стихли, как только видео началось.

Голос молодого диктора начал вещать:

— В современном мире в телевидении преобладают реалити-шоу. Но реально ли это в настоящей жизни? Могут ли люди в действительности выжить на необитаемом острове? Гарантируют ли идеальные свидания любовь? Действительно ли жёны спортсменов ведут самую гламурную жизнь? Сможешь ли ты убедить друзей съесть тараканов за деньги?

Я поморщилась, увидев на экране тощую, загорелую женщину, подносящую горсть жутких существ к своему рту. Сцены популярных шоу мелькали на экране, сменяя друг друга. Я узнавала моменты из «Островитян», «Мировых гонок», «Сосватанных» и «Соседей» — всех шоу, на которые мне всегда не хватало времени из-за постоянных репетиций.

Музыка продолжала лихорадочно нарастать.

— Теперь настал ваш черёд доказать, существует ли есть какая-либо реальность в реалити-шоу. Является ли всё это простой схемой, чтобы привлечь зрителей и деньги, или это происходит на самом деле? В этом семестре вы будете одними из этих реалити-звёзд!

Студенты сглотнули и начали перешёптываться.

Профессор Гарсия улыбнулась и включила свет в лекционном зале.

— Ладно, ладно. Держите комментарии при себе. Вот как это работает: используя удобную компьютерную программку, я подобрала пару для каждого из вас. Каждая пара получит одно из этих реалити-шоу. Каждую неделю вы будете записывать свои отчёты, от которых будет зависеть ваша итоговая оценка. И в конце семестра вы предоставите эти выводы классу.

Она подняла взгляд к верхней части зала и изучила последний ряд студентов, которые, по-видимому, до сих пор пытались осознать данное им задание. Она хлопнула пультом по столу.

— Я не хочу бумажек. Вы можете писать работы на бумаге на других своих занятиях. И я хочу, чтобы вы прожили это исследование, а не просто старались ради оценки. Это понятно?

Я была абсолютно уверена, что я не единственная, кто не имеет понятия о том, что происходит. Как это может быть? Моя финальная оценка, та, которая нужна мне для выпуска, зависит от какого-то возмутительного проекта, над которым я должна работать с каким-то случайным студентом. Проекта, который будет оцениваться Профессором Сумасшедшей. Я ведь даже не смотрю реалити-шоу.

— Вы наверняка взволнованны и желаете поскорее узнать кто будет вашим партнёром на целый семестр. Пары подобраны в алфавитном порядке. Поднимите руку, когда увидите своё имя и найдите друг друга. Как только вы все разобьётесь на пары, я сообщу вам о вашем реалити-шоу. Оставшееся время занятия я дам вам на знакомство и обсуждение плана. Готовы?

Она остановилась на мгновение.

— Ох, это так увлекательно!

Студенты уставились на белый экран, ожидая появления своих имен.

Опять включилась музыка из презентации. Первое имя высветилось на экране и переместилось в левую колонку. Чак Адамс робко поднял руку и стал ждать имя своего партнёра. Весь класс наблюдал за тем как Мередит Круз, широко улыбаясь, собрала свои вещи и пересела к Чаку.

У меня было неприятное ощущение, что это всё было чем-то вроде «Голодных Игр». Если подумать, профессор Гарсия отлично впишется в атмосферу Капитолия. Я ничего не могла сделать, кроме как сидеть и ждать результатов Жатвы. С кем же мне суждено провести весь семестр?

Рёв музыки привлёк моё внимание обратно к экрану. Следующим появилось имя — Бью Андерсон. Это имя звучало смутно знакомым. Прежде чем я осознала, где я его слышала, на экране появилось следующее имя — Лондон Джеймс. Делая всё возможное, чтобы перевести дыхание и выглядеть так, словно это самый обычный процесс отбора в мире, я взволнованно искала где сидит Бью, кем бы он ни был.

Осматривая ряды позади меня, я надеялась, что этот парень настроен так же серьёзно получить «отлично», как и я. Безуспешно. Я подняла руку над головой, чувствуя себя на всеобщем обозрении всё большей идиоткой, прямо как в школе во время игры в вышибалы. Где же этот парень? Я уже серьёзно раздумывала всё бросить и попросить Профессора Сумасшедшую переиграть её компьютерную игру по распределению.

Наконец я заметила протянутую руку на самом верхнем ряду, на ближайшем к двери сидении. Я посмотрела на мужскую фигуру, наполовину скрытую в тени, театрально созданной профессором Гарсией. Загадочный напарник улыбнулся и помахал мне. Чувствуя облегчение, я вернула ему жест в ответ. Однако, как только я собрала свою тетрадь и сложила её в рюкзак, готовясь перебраться на последний ряд аудитории, я остановилась. Я вспомнила, где видела эту улыбку прежде. Это был мотоциклист. Тот самый мотоциклист, что видел, как я приземляюсь задницей на тротуар.