Я поехал к ближайшему озеру, припарковал машину, и сидел там, пялясь в неизвестность, пытаясь разобраться, что я чувствовал и что мне делать дальше. Нужно было оставить Чесни до того, как я сказал бы что-то, о чём мог пожалеть позже.

Как она могла поступить так со мной? Утаивать нечто подобное несколько лет? У меня есть сын, с которым я даже не встречался.

Ударяя кулаками по рулю, я закричал от расстройства, пока думал о всех тех годах, которые Чесни украла у меня, не рассказав о нём. Ночь, когда она пришла ко мне на работу, так и проигрывалась у меня в голове. Она была права. Мы были настолько застигнуты моментом, что я даже не подумал о защите. Не только её вина в том, что она забеременела. Я был виноват не меньше.

Так много мыслей проносилось у меня в голове. В один момент я был зол на Чесни, а в следующий мне было её жаль. Без меня ей пришлось пройти через беременность и каждый год после неё. Я знал, что она не прятала Дилана от меня, чтобы нарочно причинить мне боль, но это не отменяет того факта, что я только что узнал о сыне.

Проверяя телефон, я увидел пять новых сообщений и три пропущенных вызова от Чесни. Неважно, насколько зол я был на неё, мне нужно было взять себя в руки и научиться быть отцом. Я задолжал перед Диланом. Мне нужно сделать всё, чтобы стать частью его жизни и узнать его. Ни в чём из того, что случилось, нет его вины.

Я написал Чесни сообщение.


Я: Встреться со мной возле камней на выступе перед озером.


Бросив телефон на сидение, я выбрался из грузовика и сел за столик для пикника, глядя на воду. Я не был уверен, почему в моей жизни всё происходило так, как происходило, но хотел верить, что для этого была причина, и хотел убедиться, что разберусь со всем правильно, разберусь так, как будет лучше для Дилана.

— Зейн? — голос Чесни ворвался в мои мысли. Я даже не заметил, когда она подъехала.

Чесни робко села возле меня. Казалось, она меня боится. Я никогда не видел, чтобы она смотрела на меня так. Не важно, как сильно я был зол на неё, я всё ещё любил эту девушку.

Делая глубокий вдох, я повернулся к ней и посмотрел в её опухшие глаза.

— Прости, что вот так уехал. Я так зол. Как ты смела утаивать его от меня… — я сделал паузу и поборол ярость, прежде чем добавить: — Это не означает, что я не люблю тебя. — Я прочистил горло. — Мне нужно время, чтобы всё обдумать, и у меня есть вопросы. Я хочу правду, не важно какая она, — я пробежал рукой по волосам, пытаясь выстроить вопросы у себя в голове.

— Ладно, всё, что тебе нужно, — ответила она, складывая руки на коленях.

— Он знает обо мне? — В секунду, когда вопрос слетел с языка, мне стало плохо. Эмоции снова зашевелились, пока я ждал её ответа.

— Да, — честно кивнула она. — Он никогда не называл моего бывшего мужа папой, и всегда знал, что ты — его отец. По фотографиям. Он только знает, что вы никогда не виделись. Я говорила ему о том, что ты — военный, и поэтому так далеко, — ответила она медленно. — Показывала ему наши фото, когда мы встречались, и рассказывала истории о тебе. Я никогда не хотела скрывать его от тебя. Это не входило в мои намерения, и я никогда не лгала ему, если он спрашивал о тебе.

Я помолчал мгновение, давая себе переварить информацию.

— Почему нельзя было найти меня раньше? Со всеми нынешними технологиями, нет ни единой причины, по которой ты не могла бы найти меня, если бы на самом деле захотела, — я посмотрел назад на воду. Было так больно смотреть ей в глаза.

— Я облажалась, и знаю это, — ответила Чесни. — Думаю, пока шло время, становилось тяжелее сказать тебе. Я спряталась ото всех также потому, что Чейз влиял на нас. Между страхом рассказать тебе и затяжной депрессией… Не знаю думаю, я просто… Зейн, нет оправдания, которое исправит то, что я сделала тебе и Дилану. Я понимаю это. — Она старалась найти слова и опустила руки на мои. — Но я надеюсь, что мы сможем пройти через это.

Я быстро постукивал мыском под столом, пытаясь утихомирить злость прежде, чем бросить взгляд на Чесни.

— Я никогда не верну назад время, которое потерял. Его первые шаги, первый день рождения, каждый праздник и все последующие дни рождения. Я пропустил всё это, — произнёс я, вскидывая руки перед собой. — Чёрт возьми, Чесни! Почему? Почему тебе нужно было делать это?

— Мне жаль, Зейн. Я никогда не хотела причинить тебе боль, — сказала Чесни, наклоняясь ко мне.

Я знал, что она сожалела. Хотя это не меняло ситуацию, или того, насколько я был зол.

— Расскажи мне о нём, — мне нужно было сконцентрироваться на Дилане вместо того, как разъярённо я вёл себя с Чесни.

Она немного выпрямилась.

— Он прекрасный ребёнок. Такой умный, всегда получает хорошие оценки в школе. Воспитанный, и люди всегда говорили мне, насколько хорошо он себя ведёт. У него такое доброе сердце, Зейн. Он всегда делает что-то, чтобы осчастливить других. — Чесни сделала паузу, и скромная улыбка коснулась её губ, когда она говорила о нём. Я знал, что она была хорошей матерью. В этом у меня не было сомнений.

Чесни продолжила.

— Он по-настоящему весёлый и всегда, когда рассказывает крутую шутку, смеётся перед самим концом, — он хохотнула. — У него также есть лошадь у мамы дома, и он любит верховую езду. Он очень уверенный и счастливый, — её дрожащий голос был полон гордости.

Пока мы говорили, я просматривал местность и заметил небольшую семью на игровой площадке. Маленькая девочка хихикала, оглядываясь через плечо, пока мужчина, предположительно, её отец, гнался за ней.

— Я хочу встретиться с ним.

— Конечно. Когда захочешь, — она вытащила телефон. — Я могу попросить маму привезти его, если хочешь. Они недалеко отсюда.

Сидя там, глядя на телефон в её руке, я внутренне сражался с тем, что делать. Не было ли слишком рано? Смогу ли я выдержать встречу с ним прямо сейчас? Как он отреагирует? Что, если я не понравлюсь ему? Что, если он зол на меня? Что, если я ещё больше собью его с толку?

Слишком много времени уже прошло, так что я решил: или сейчас, или никогда. Кроме того, я знал, что вновь уеду, чтобы закончить командировку.

— Ладно, — встав из-за стола, я спустился к воде. Я собирался встретиться со своим сыном. Впервые в жизни.

Проклятье.

Чесни шагала позади меня с телефоном возле уха.

Он был малышом. Моим малышом. Как мне вести себя рядом с ним? Что говорить? Ни разу в своей жизни я ещё не был в таком чёртовом ужасе.

После того, как Чесни закончила звонок, я вернулся наверх к столику для пикника и сел.

Она повернулась ко мне с лицом, полным надежды.

— Ладно, они в пути. Мама завезёт Дилана сюда, а Алайну заберёт домой, — она опустилась на колени возле лавочки, на которой я сидел. — Зейн, пожалуйста, посмотри на меня.

Это я и сделал, заглянув в её наполненные болью глаза. Как бы сильно я не злился или нервничал, я не мог представить, что она чувствовала столько много лет, зная, что сделала.

— Мне так жаль, — прошептала она. — Я не могу сказать, что этого достаточно. Скажи, что мне сделать, чтобы помочь тебе пройти через это, — медовые глаза молили меня, пока солнце играло лучами в её тёмных волосах, превращая девушку передо мной в ангела.

Как я мог так злиться и быть влюблённым в неё одновременно?

Покачав головой, я почувствовал себя слегка растерянным.

— Я не могу сказать тебе, потому что даже я не знаю, что мне поможет, если быть честным. Не знаю, что уготовило нам будущее, но я рад, что ты наконец рассказала мне. Уверен, что растить его было нелегко, — это было всё, что я сказал, потому что мне нужно было подготовиться к встрече с ним. Я встал и принялся нервно расхаживать, пока ждал, когда привезут Дилана.

Спустя десять минут, серебристый минивен остановился на парковке недалеко. Чесни встала и вытерла глаза.

— Мама и Дилан здесь, — она сделала несколько вдохов. — Можно мне, пожалуйста, сначала поговорить с ним? Я хочу облегчить ему это как можно больше.

— Конечно, — я кивнул в согласии.

Она нацепила фальшивую улыбку, когда Дилан выпрыгнул из машины и побежал к ней в объятья.

— Эй, чемпион, иди сюда. Мне нужно с тобой поговорить, — она повела Дилана к краю воды и села с ним на один из огромных камней.

Мальчик бросил краткий взгляд на меня через плечо. Моё сердце упало вниз, когда я уставился в синие глаза, которые лишали сомнений. Он выглядел в точности, как я.


ЧЕСНИ


— Мама, что не так? — спросил Дилан. — У тебя такие опухшие глаза, — он поднёс ручку к моему лицу.

— Ничего, малыш. Я в порядке. Мне нужно спросить у тебя кое-что, ладно? — я посмотрела в его ох какие знакомые яркие глаза и подарила ему, как я надеялась, успокаивающую улыбку.

— Ладно, — он скользнул мне на колени и обвил ручками мою шею.

Я сделала глубокий вдох.

— Ты помнишь, как я рассказывала тебе, что твой папочка был в армии и отправлялся в долгие командировки? — спросила я, нежно целуя его в щёку.

Сдерживай слёзы, Чесни. Не делай этого. Даже не смей плакать.

— Да, мама, я помню.

— А что ты скажешь о том, чтобы встретиться с ним сегодня? — спросила я, борясь с эмоциями, подступающими к горлу.

— Правда? — Его глаза расширились, и он посмотрел на меня с любопытством и желанием. — Ты хочешь, чтобы я встретился с ним, мама?

— Очень хочу, солнышко, но только если и ты хочешь. Ничего страшного, если ты не готов. Это всё очень спонтанно. — Это было решением Дилана, не нашим.

Он кивнул, выглядя немного нервным, но готовым, словно ребёнок, ожидающий встречи со своим супергероем.

— Я хочу встретиться с ним, но ты ведь останешься со мной?

Я улыбнулась.

— Конечно. Я буду рядом всё время, если ты хочешь, — я пробежала рукой по его по-детски мягким светлым волосам.

Он обнял меня.

— Ладно, тогда идём.


ЗЕЙН


Глядя на них двоих у воды, я знал, что Чесни подготавливала его. У меня в голове проскочила мысль о том, что он может не захотеть встретиться со мной. Мне нужно было подготовиться и к этому.

Дилан встал, протянул руку Чесни, и они оба зашагали ко мне. Чесни подняла глаза, найдя своим взглядом мой. Она мелькнула убеждающей улыбкой и подошла ко мне. Опустившись на колени перед Диланом, я улыбнулся ему. Понятия не имел, какого чёрта я делаю.

— Дилан, это твой папа, Зейн, — сказал ему Чесни, а после обратилась ко мне: — Зейн, это твой сын, Дилан.

Мои глаза расширились, когда я всмотрелся в мальчика. Будто пялился на себя в зеркало. Не было никаких сомнений, что он был моим.

Я протянул ему руку.

— Привет, Дилан.

Мальчик стоял там, в футболке с динозавриком и голубых джинсах, его песочные волосы были подстрижены, как и мои, а эти глаза — мои глаза — пялились на меня в ответ. Малыш склонил голову на бок, изучая меня, и я задался вопросом, что происходит у него в голове.

Он бросился вперёд, застигая меня врасплох, обвил руками мою шею и сжал меня в самом крепчайшем объятье. Шокированный, я упал назад, утягивая его за собой. Моё сердце скакало в груди, когда я впервые в жизни почувствовал у себя на шее руки сына.

Чесни прикрыла рот рукой и втянула воздух. Я посмотрел вверх и увидел, как слёзы стекали по её лицу. Она тоже этого не ожидала, и была удивлена его реакцией, как и я.

Я немного помедлил с ответом, но крепко обнял его и поцеловал в макушку даже не подумав об этом. Это казалось таким естественным. Я попытался сглотнуть, но горло было слишком сжато.

— Так приятно встретиться с тобой, сынок, — прошептал я сквозь эмоции, сжимающие моё горло.

Он отстранился, а я остался сидеть на земле перед ним.

— С вами тоже приятно встретиться, сэр, — он улыбнулся мне так, словно знал меня всю жизнь. — Хочешь пройти к воде, чтобы я мог показать тебе, как бросать камни? — с восторгом спросил он.

У него был южный акцент, как и у Чесни, но я не мог согласиться с тем, что у него была моя улыбка. Когда он улыбался, я видел Чесни.

Хохотнув, я начал расслабляться.

— Ага, дружок, веди меня.

Я так нервничал за несколько мгновений перед встречей с Диланом, но теперь мне сложно было объяснить то, что я чувствовал — словно я любил его всю свою жизнь, даже не зная этого. Неважно сколько прошло времени, я любил своего сына.