Нат Рейвен - Внутри меня гасли звезды

Я давно перестал задавать лишние вопросы этой сумасшедшей девчонке даже на такие неоднозначные ответы. Будем надеяться, что я не доведу Коуэн до еще большего исступления просто своим присутствием.

– Ясно, вы тут и без меня справитесь. Пойду на кухню и найду себе более щадящей заправки, чем та, что у тебя в руках, – показывая на виски, спокойно говорю подруге.

***

Эта идиотская игра ввела меня в легкое алкогольное опьянение. Семь минут в раю уже получило четыре пары подвыпивших парней и девушек, и я несказанно рада, что меня обошла участь посидеть в ванной с кем-нибудь из гостей. Уж лучше потягивать виски в шумной компании, чем неловко торчать в маленькой комнатушке и отсчитывать секунды до долгожданной свободы.

Камилла вечно как что удумает, так хоть стой, хоть падай. Но, полагаю, скоро всем надоест эта «веселая» игра, и народ переключится на что-нибудь другое.

– О-па, Дакота, попалась! – кто-то громко ухмыляется и легонько бьет меня по плечу.

Я опускаю голову и обреченно уставляюсь на потухшую спичку в своей руке.

О нет, только не это.

– Ну наконец-то! – восклицает подруга. – Даки, марш ванную!

– Окей, я побуду в раю, а потом спать.

– Ну, это мы еще посмотрим.

У меня есть пару минут, чтобы обмакнуть влажным полотенцем лицо. Эта процедура возвращает меня в более трезвую реальность, и я отчетливо вижу свои красные от вечного недосыпа глаза, «поехавшую» цепочку на шее и уставшую физиономию, открыто орущую «вали-ка ты спать».

Все, после этой игры точно на боковую.

Тем временем кто-то просовывает листок бумаги под дверь:

«Чего бы тебе хотелось в подарок?»

– Это чья-то забава? – спрашиваю я и подхожу к двери, пытаясь ее открыть. Ручка с той стороны заблокирована, кто-то её подпер и, похоже, отпускать не собирается. – Эй, там кто-нибудь есть? Камилла, это твой очередной прикол!? На этот раз он самый дурацкий!

В ответ мне приходит ещё одно послание от таинственного собеседника:

«Не трать минуты в раю. Ответь на вопрос».

– Давай я на него отвечу лично, и мы не будем баловаться записочками, как девчонки в средней школе!?

Я ещё раз дергаю за ручку – ситуация та же: я в заложниках.

– Окей, если я скажу, ты откроешь дверь?

«Зависит от тебя», – не заставляя ждать, отвечает размашистый почерк.

– Я хочу, чтобы мне больше не задавали тупых вопросов, дверь открылась, а идиот, решивший построить из себя черт знает кого, испарился и не попадался мне больше на глаза. Поверь, это самый лучший подарок, который ты сможешь устроить.

Я усаживаюсь на кафель и устало смотрю на руки, мечтая лишь о том, чтобы оказаться в кровати и забыться крепким сном.

«Хм, ответ неудовлетворительный. Боюсь, ты окажешься в раю дольше семи минут».

Ну все, это начинает уже напрягать.

– Почувствовал себя богом? Проваливай отсюда! – переходя на крик, стучу я в дверь так, что ее аж шатает.

Слышу, как стоящий за ней, усаживается на пол и протяжно выдыхает.

Он такой же упёртый, потому что уже минут пять я все еще нахожусь в заточении, а не сижу у своей постели. Так просто я отсюда не выберусь. Придётся принять правила этой дурацкой игры.

– Хорошо… Я хочу, чтобы в моей комнате висела гирлянда с жёлтыми капельками. У меня была такая в детстве.

И я вспоминаю, как когда-то давно, когда ещё заплетала себе косички, натягивала гольфы до колен и любила смотреть диснеевские мультфильмы, мама зашла ко мне и загадочно улыбнулась, вытаскивая из небольшой упаковки длинную гирлянду, способную увесить все углы в моей комнате.

– Когда я её включала, восторгу не было предела. Мой маленький мирок обретал новые очертания, в него вселялось вдохновение. Хотелось творить, придумывать новые движения, танцевать. Этот свет завораживал меня и побуждал действовать всякий раз, когда в мыслях я мечтала прогулять важные занятия. Жёлтый стал моим любимым цветом, ассоциирующимся с мамой: такой же тёплой, светлой и солнечной.

После откровенного признания дверь со скрипом приоткрывается, но когда я выхожу из ванной, то не застаю молчаливого собеседника, если его можно так назвать.

Вот бы найти этого приколиста и сказать ему пару ласковых!

– А сейчас мы идем танцевать, милочка!

Хорошо, что квартира звукоизолирована, иначе сюда бы давно наведались копы. Камилла уже прилично налакалась и теперь пытается оттащить меня от дверного косяка, к которому я оказалась пригвождена усталостью.

Здесь уже все пьяны, поэтому звуки становятся еще громче, а движения активнее. Наши апартаменты превратились в самый настоящий студенческий дом братства, причем не самый убранный и приличный. Повсюду валяются пустые стаканчики, куча конфетти и прочего мусора. Я уже не говорю про кухню, там как будто проходили массовые сражения времен наполеоновской войны. Завтра придется знатно попотеть, чтобы все привести в порядок, ну или я просто приглашу сюда уборщиков, потому что вряд ли буду в состоянии вычистить все самостоятельно.

Эштон танцует с какой-то девчонкой. Наши одногруппники, которые пришли почти в полном составе за исключением занозы Уэлш и ее подружек, устроили настоящую танцевальную битву и сейчас убивают паркет своими сумасшедшими полетами и прыжками. Крамер с какой-то черноволосой  пустышкой, устроившись на подоконнике в гостиной, предается пламеню внезапно нахлынувших чувств и облизывает ее физиономию, как огромный бульдог, радующийся хозяину.

Сюда даже Ривз пришел! И он ведет себя слишком тихо по байкерским меркам. Подобные ему обычно первыми слетают с катушек и устраивают беспредел, громя все вокруг. А он же просто сидит с бутылкой пива в руках и болтает с незнакомой блондинкой, которая, судя по всему, на седьмом небе от счастья от того, что находится рядом с таким «горячем парнем».

Он симпатичный. Глупо спорить, пытаясь не признавать данный факт. Крепкий, накаченный, высокий. У него правильные черты лица, прямой, чуть вздернутый нос, отчетливые линии скул, длинные ресницы, которым позавидовала бы любая девчонка. Если внимательно смотреть на его губы, двигающиеся при разговоре, можно залипнуть. Хочется ненароком прикоснуться к ним, ощутить мягкость тонкой алой кожи.

Я на секунду возвращаю себя на неделю назад в тот момент, когда почти смогла попробовать их на вкус…

Стоп. Виски плохо на тебя влияет, Коуэн!

Заметив, что я на него открыто пялюсь, Ривз поднимает бутылку вверх и отпивает немного содержимого. Стало быть, за меня.

Ха-ха, вот еще!

Я закатываю глаза, показывая безразличие, и перевожу взгляд на подругу, решившую станцевать страстное танго с тем самым парнем, с которым была на приеме! Как он здесь оказался? Хотя, Камилла же говорила… Эта парочка не скрывает обоюдной симпатии и, прижавшись телами, как разнополярные магниты, не сводит глаз друг с друга. Надолго ли это влечение?

Ну вот, все уже разбрелись по мини-компаниям, только я в гордом одиночестве стою у двери и не знаю, куда податься. Лягу спать – Кэм потом будет еще долго припоминать мою «вопиющую» выходку. Пойду и напьюсь – есть вероятность, что забуду эту ночь. Ни то, ни другое не устраивает.

Что я буду делать в ближайшее время, решает в хлам пьяный парень. Проходя мимо, он спотыкается, и все содержимое его стаканчика оказывается на мне. Бурбон стремительно пропитывает верх платья и въедается в кожу! Придется переодеваться.

– И-и-из-ви-ин-и-и, – протяжно бормочет он и неловкими движениями пытается стереть двести грамм вылитого алкоголя с моего декольте, словно это крохотная капелька.

– Идиот, отвали от меня! – Я легонько толкаю его в сторону, но он сразу же падает на пятую точку.

– Я же не спец…иально-о-о, – кричит тот вдогонку.

Я быстро захожу в свою комнату и беру первое попавшееся платье из шкафа, но дальнейшие планы прерываются настойчивым жужжанием телефона.

– Дакота, доброй ночи! Это Дилан, м-м-м, Дилан Фостер. Мы познакомились в ресторане.

Черт, его еще здесь не хватало!

Стало быть, это папочка позаботился о моем славном будущем и дал этому англичанину мой номер.

– Да, я помню.

– Извини за столь поздний звонок, я надеялся, что ты еще не спишь.

– Надежды оправданы, дальше что? – Мое раздражение набирает обороты с каждой секундой простоя в мокром платье.

– Я бы хотел с тобой утром увидеться и пригласить куда-нибудь позавтракать.

– Это вряд ли. Думаю, я просплю эту замечательную возможность, так как лягу ближе к рассвету в лучшем случае.

– Может…

– … извини, – сразу же перебиваю я. – Мне не очень удобно сейчас говорить.

– Хорошо, я буду ждать твоего звонка.

Ждать придется всю жизнь, дружок.

– Да-да, мне пора.

Не дав ему любезно попрощаться, я первая нажимаю на «отбой» и бросаю телефон на кровать.

Не мой это тип мужчины. Он слишком спокойный, местами даже нудный. С ним я стану очередной представительницей богатого ответвления – такой же скучной и слишком брезгливой к вещам, которые сейчас меня вполне устраивают. Смысл во встречах нулевой. Мы слишком разные, хоть и вышли из одной вселенной богатства и успешности.

Мне пару минут приходится выгонять из ванной комнаты двух «философов» с полупустыми бутылками в руках, размышляющих о смысле жизни. Они неспешно встают с кафеля, продолжая болтать, вовсе не замечая меня.

– Вас реактивным топливом напоить? – уже ору я.

Дверь закрывается. Наконец-то я одна. Включаю воду, споласкиваю чуть липкую кожу возле шеи и ключиц. Где бы я ни была, везде найдется кто-то, кто сможет вывести меня из себя. Знаете ли, не очень круто в свой праздник отмываться от алкоголя.

Та-а-а-к, спокойно.

Мокрый красный шелк выглядит уже не так впечатляюще, как сухой. Наряд отправляется в мусорку, потому что никакая химчистка его уже не спасет. Пара тысяч долларов на свалку.

Переодевшись в более простое фиалковое платье на бретельках, я пытаюсь застегнуть молнию на спине. Бегунок неохотно поддается моим стараниям и не двигается с места.

– Черт бы тебя побрал! Ну же, давай застегивайся!

Эта процедура меня утомила, я уже ощутила, как теплая кожа стала горячей. Руки успели немного затечь, и я почувствовала себя беспомощным ребенком, который не в состоянии справиться с простым делом. То ли все это от того, что я устала, то ли от виски, способного рассеять мою внимательность и сосредоточенность.

– А-а-а, ненавижу, ненавижу, ненавижу!

– Что случилось?! – Неожиданно в ванной появляется Ривз.

– Что ты здесь делаешь?! – поворачиваясь к нему, рассержено спрашиваю я.

– Услышал крик.

– Из гостиной? Вряд ли это возможно, учитывая шумную обстановку.

– Ну вообще-то я шел сюда.

– Сегодня это излюбленное место у всех гостей, как я успела заметить.

– Любовь к чистоте – не порок.

– Любовь к промыванию нутра алкоголем тоже?

Джейден подходит к крану и споласкивает сначала руки, а потом лицо. Медленно вытирается. Ему в кайф удерживать меня на паузе.

– Это другое, Коуэн. Так чего орала-то?

– Не твое дело.

– Как знаешь, – собираясь уйти, заявляет он.

– Стой! – вздыхая, шепчу я. – Мне нужна твоя помощь.

Парень удивленно приподнимает бровь и облокачивается на дверь.

– Не думал, что когда-нибудь услышу это от тебя.

– Не думала, что когда-нибудь обращусь с этим именно к тебе.

– Ну и?

– Застегни молнию, пожалуйста. Я больше не могу с ней бороться,  – поворачиваясь к зеркалу лицом, униженно прошу я.

Моя полуобнаженная спина открывается перед ним во всей красе. В отражении я успеваю заметить его слегка смущенное выражение лица, которое вскоре сменяется, на первый взгляд, полным самообладанием. Ривз подходит ко мне вплотную, и я чувствую горячий ветерок на своей коже. По телу сразу же пробегает толпа мурашек, похожая на табун слонов.

Мне приятно, вы понимаете?! Мне приятно от того, что сейчас произошло!

Легким движением руки он касается неподатливой застежки.

– Может, это и не мое дело, но позволь спросить: откуда этот шрам?

А это одно из вечных напоминаний о мерзком годе моего бунтарства. Небольшая, уже зажившая полоска, расположившаяся на позвонке возле правой лопатки, – последствие одной пьяной драки. Спустя пару недель после смерти матери я надралась до чертей и в каком-то из баров Бруклина нарвалась на потасовку, где меня толкнули прямо на небольшой штырь. Крови тогда было море, но осознала я это только на следующий день, когда огромная засохшая корка неприятно стянула кожу на спине.

– Спросить можешь, узнать ответ – нет.

– Понимаю. Слишком стыдно будет, если скажешь? – не переставая бороться с бегунком, продолжает он.

– Уж ты точно не тот, перед кем я буду чего-то стыдиться.

Джейден слегка ухмыляется и резким рывком застегивает молнию, но отходить от меня, похоже, не собирается.