— Можете величать меня как угодно. Это ваше право. Но, пожалуйста, не надо портить Роуз дебют. Я сошлюсь на головную боль и отправлюсь в свою комнату, а завтра с утра пораньше отправлюсь в Лондон.

— Какое благородство! — Мисс Старлинг деланно зевнула. — Убирайся, пока я не рассказала завзятым деревенским сплетницам, что ты соблазнила Хантфорда, вместо того чтобы присматривать за его невинными сестричками. Вон отсюда! — Надо бы пугнуть это злое насекомое!

Но в этот момент первый танец кончился. Оуэн подвел Роуз к Чарлзу. Тот склонился в поклоне, глаза светились благодарностью за публичное признание.

— Мне, по-моему, знаком этот мужчина, — пробормотала мисс Старлинг.

— Это Чарлз — главный на герцогской конюшне, — объяснила Аннабелл.

— Конюх? Это у него с Роуз… Боже правый! Вся семейка сбрендила. Одно дело — заводить шашни со слугами. Но на публике… Какой стыд! — Тут она въехала Аннабелл локтем в бок. И весьма ощутимо. — Быстро уходи. Сюда идет Хантфорд, явно чтобы пригласить меня на танец. Можно было бы отказать ему, но у меня определенно есть слабость к герцогам.

Аннабелл подняла голову и увидела, что он действительно идет в их направлении. При виде этой самоуверенной усмешки и уверенной походки ее опять одолела робость. Это как раз те две его характерные особенности, которых ей будет не хватать, пока воспоминания о нем не сотрутся полностью. Через какое-то время боль пройдет.

Правда, произойдет это не слишком скоро.

Решив скрыться в толпе, она сделала несколько шагов назад.

— Белл!

Аннабелл приросла к полу, подумав, что ослышалась.

— Мисс Аннабелл Ханикоут!

С высоты своего роста Оуэн легко разглядел ее в толпе. Когда герцог прошел мимо мисс Старлинг, та просто остолбенела.

И вот он стоит перед Аннабелл.

— Пойдем со мной, потанцуем.

Это не просьба, это приказ. Аннабелл вдруг подумала, что нужно отказаться. Просто спектакль какой-то! Мисс Старлинг выглядывала у него из-за спины, посылая Аннабелл уничтожающие взгляды. Толпа раскрыла рты, наблюдая за разворачивавшейся перед ней сценой.

Надо было дать ему вежливый отказ, а лучше всего — умчаться к себе в комнату.

Но зеленые глаза Оуэна умоляли: «Пойдем со мной».

Аннабелл взяла предложенную ей сильную теплую руку Оуэна и последовала за ним в центр зала.

Глава 30

Аннабелл с Оуэном вышли в центр зала. Первой ее мыслью была та, что оркестр должен начать играть. Но музыканты, закончив первый круг, уже сделали перерыв.

Вторая мысль была о том, что они единственные стоят в паре. Вокруг них больше не было никого, только пустое пространство, по краям которого толпилось, на первый взгляд, все население Англии.

Третьим ей пришло в голову, что две женщины, стоявшие в отдалении, странно походили на мамочку и Дафну. Но их не могло здесь быть, им неоткуда было взять такие потрясающе красивые платья. Такие же красивые, как и платье на ней.

О Боже!

— Ваша светлость, — зашептала Аннабелл. — Почему мне не сказали, что моя мать и сестра присутствуют на балу?

— Потому что это сюрприз. — Его низкий голос звучал так проникновенно, что она едва не растаяла. Оуэн откашлялся. — Добрый вечер всем. Хочу выразить вам признательность за то, что почтили своим присутствием этот праздник в честь моей очаровательной сестры Роуз.

Последовали вежливые аплодисменты, возгласы поздравлений.

— Несколько лет назад нашу семью постигли трагические события. Но сегодня мы отмечаем дебютный выход в свет моей сестры, и я не могу не гордиться молодой женщиной, в которую она превратилась. — Толпа опять зааплодировала. — Я надеюсь, — повернулся он к Аннабелл, — что этим вечером у нас найдется еще один повод для праздника.

Ей показалось, что она знает, что это может быть.

Что-то, что имеет отношение к ее положению портнихи герцогского семейства. Четырнадцать тетушек с момента приезда стали прозрачно намекать на то, что их гардеробы вышли из моды. Вероятно, Оуэн предложит ей постоянную работу на его семью.

Это означало финансовую стабильность.

Это означало, что она будет жить рядом с Оливией и Роуз.

Но также означало, что она будет жить рядом с Оуэном, не имея на него никаких прав. Такого она не выдержит.

— Что ты на это скажешь, Аннабелл? — Ох, черт! Она, кажется, что-то пропустила мимо ушей, но наверняка это не бог весть как важно.

— Простите, ваша светлость, но у меня нет намерений становиться вашей придворной портнихой.

Оуэн взял ее за руки и опустился на одно колено.

— Мне не нужна портниха. Мне нужна ты. Пожалуйста, скажи, что согласна стать моей женой.

— Вашей женой?

— Да. Я люблю тебя, Аннабелл.

Толпа замерла. Было слышно, как потрескивают, сгорая, свечи.

— Я…

— Эта женщина… — Расталкивая толпу, вперед вырвалась мисс Старлинг. Все головы обратились к ней. — Эта женщина всего лишь несколько месяцев назад подшивала мой подол, Хантфорд. Она работала за несколько шиллингов в неделю. Как можно рассчитывать, что из нее получится настоящая герцогиня? Это даже нечестно по отношению к ней.

Вдруг заговорила Роуз:

— Я считаю, она станет прекрасной герцогиней.

— Я тоже так думаю, — присоединилась к ней Оливия.

Тетушка Филлис — та, на которой была шелковая шляпка лимонного цвета, — негромко откашлялась.

— Мне посчастливилось водить знакомство с дедом мисс Ханикоут.

Мисс Старлинг издала звук, совершенно неподобающий истинной леди, который в лучшем случае можно было бы описать как фырканье.

— Это один из ваших бывших слуг? Лакей, наверное?

— Вовсе нет! — Щеки тетушки затряслись от негодования. — Дед мисс Ханикоут — это виконт Лонгден. Он, конечно, большой зануда, но самых что ни на есть голубых кровей, как положено.

Мисс Старлинг пошатнулась, словно получив удар в свой прелестный подбородок.

— Я — сестра Аннабелл, а это — ее мать. — Дафна взяла мамочку за руку. — Мы, естественно, люди пристрастные, но тем не менее считаем, что из нее решительно получится прекрасная герцогиня… Если только она сама этого захочет.

— Так что же ты сама хочешь, Аннабелл? — спросил Оуэн, умоляюще глядя на нее. — Я хочу сделать тебя счастливой.

— А я — быть рядом с тобой.

— Значит, ты…

Глаза жгло от слез, горло перехватила судорога, но Аннабелл все-таки удалось выговорить:

— Да! Да, я выйду за тебя.

Оуэн издал радостный клич, подхватил ее и закружил в воздухе.

Тут же вступил оркестр, и Оуэн повел Аннабелл в вальсе, с удовольствием прижимая к себе излишне, с точки зрения приличий, близко. На паркет стали выходить другие пары, демонстрируя бальные платья и отлично подогнанные фраки. Оуэн еще теснее прижал ее к себе. Пряный аромат, исходивший от него, дразнил ей ноздри. Аннабелл едва удерживалась от того, чтобы не лизнуть ему шею.

— Я знаю, ты не могла сказать «нет» в присутствии стольких людей.

Глупыш!

— Меня покорило не публичное предложение.

— Нет?

— Я согласилась выйти за тебя, потому что ты любишь меня, — призналась она.

Он посмотрел на нее долгим взглядом. Его зеленые глаза были полны огня и страсти.

— Это правда, Аннабелл. Безумно люблю! Не игнорируя то, кто ты есть и откуда появилась, а именно благодаря этому. Не многие женщины — и мужчины! — имеют смелость позволить себе сделать то, что ты сделала для своей семьи.

— Я тоже тебя люблю, — сказала она. — Несмотря на твой титул и состояние.

Оуэн тихо засмеялся, и от этого смеха у нее задрожали руки и ноги.

— Если ты любишь меня не за то, что я герцог, тогда за что?

Для этого было много причин. Но она увидела его беззащитные глаза и поняла, как много для него значит ее ответ.

— Потому что ты проявил сострадание к самой настоящей преступнице. Потому что души не чаешь в своих сестрах и тетушках. Потому что увидел во мне даже больше, чем я сама. — Оуэн смотрел на нее весело и немного сконфуженно. Аннабелл немного подумала и, улыбнувшись, добавила: — Ты как хлеб. Снаружи крепкая хрустящая корочка, а внутри — теплый и мягкий. Я люблю и то и другое.

— Господи! Как мне тебя не хватало, — прошептал Оуэн. Его рука, лежавшая у нее на талии, вывела ее из круга танцевавших и направила к дверям на террасу. — Пообещай, что больше не уедешь от меня.

Душная ночь обступила их со всех сторон. Аннабелл решительно вела его через патио туда, где можно было укрыться от чужих глаз за стеной из хвойных растений. Найдя такое место, они кинулись в объятия друг друга. Она наслаждалась тем, как отросшая щетина на его подбородке царапает ее, наслаждалась ощущением силы, исходившей от него. Оуэн что-то глухо забормотал, гладя ее голые плечи, руки. Потом его ладони легли Аннабелл на грудь, потом она почувствовала их у себя на ягодицах. Он словно заявлял свои права на каждый дюйм ее тела.

— Я останусь с тобой, — заверила она его, — даже если для этого от меня потребуется соорудить пышные тюрбаны для всех твоих четырнадцати тетушек.


Через неделю после бала Аннабелл с матерью и Дафной переехали в прелестно обставленный особнячок на Лестер-сквер, который Оуэн снял для них. Аннабелл будет оставаться в этом доме до свадьбы, то есть еще два месяца. Теперь она была уверена в том, что мать и сестра находятся поблизости и ни в чем не нуждаются. Аннабелл не могла представить себе более щедрого свадебного подарка, чем этот.

Мать взволнованно ахнула, когда они остановились перед зданием из красного кирпича.

— Тут свободно могла бы разместиться семья раза в три больше нашей!

А Дафна чуть ли не впала в экстаз, разглядывая ящики на окнах.

— Вот теперь-то я начну разводить крокусы и нарциссы.

— Идея прекрасная, только давай сначала распакуем вещи, — усмехнулась Аннабелл.

Они с удовольствием занимались этим всю вторую половину дня, придавая комнатам жилой вид, и попутно знакомились со слугами, которых нанял им Оуэн. У матери с Дафной были отдельные спальни. После того как Аннабелл выйдет замуж, здесь появятся две гостевые комнаты. На первый ужин в новом доме повар приготовил чудесное жаркое. Дафна предупредила, что если она будет так наедаться каждый вечер, то не влезет ни в одно из новых платьев.

Жизнь семьи Аннабелл поменялась самым чудесным образом. Темнота, болезни и голод, которые преследовали их долгое время, остались в прошлом. Однако Аннабелл не давала покоя одна из сторон ее прежней жизни.

Дождавшись, когда все в доме уснут, она вылезла из постели и на цыпочках, чтобы не зашуметь, подошла к своему старому сундуку. Порылась в нем, достала мальчишескую рубашку, бриджи, жакет и ботинки. Затем скинула с себя ночную рубашку и оделась в мальчишеский костюм. Забрав волосы под шерстяную кепку, низко на лоб надвинула козырек, а потом из ящика письменного стола вытащила заранее заготовленное письмо и пакет и засунула их глубоко в карман. Ею вновь овладело знакомое возбуждение.

Сегодняшняя миссия была полна опасностей.

Если ее поймают, в руины превратится не только ее жизнь, но и жизнь людей, которых она любит.

Аннабелл нервно сглотнула, поправила очки и посмотрела на часы. Время подошло!

Она пока не совсем освоилась в новом доме, поэтому пришлось на ощупь добираться до лестницы, а потом точно так же до задней двери, рядом с уютной библиотекой. Возле двери она наткнулась на маленький столик, выдвинула ящик, перебрала его содержимое. Ей в руки попался ключ, холодный и тяжелый. Теперь оставалось надеяться, что дверной замок не загремит, а дверь не заскрипит. Затаив дыхание, Аннабелл вставила ключ в замочную скважину, и…

— Время позднее для прогулок.

От низкого голоса, прозвучавшего почти над самым ухом, у нее чуть не разорвалось сердце. Аннабелл резко обернулась.

— Оуэн! — зашипела она. — Что ты здесь делаешь?

Он вышел из темноты библиотеки и взял ее за руки, переплетя их пальцы.

— Неужели ты думаешь, что я позволю тебе заняться этим в одиночку? — С тигриной стремительностью он завел ей руки за голову, навалившись всем телом, прижал ее спиной к стене и уткнулся губами в шею.

У нее не было возможности подумать, еще меньше возможности что-то вымолвить, потому что его руки скользнули ей по бокам и ухватили за ягодицы.

— Я… Мне показалось, что ты не согласишься.

— Я не хочу, чтобы ты рисковала, — пробурчал он. — Но, согласен, тебе нужно это сделать. В этом мы заодно. Мы с тобой во всем заодно.

— Спасибо.

— Не благодари. — Его руки сползли ниже, и он стал ласкать ее между ног через плотное сукно. — Отработаешь.