-Не думаю, что сейчас время.

-То есть? –удивленно спросила я, ожидая пояснений. Версию о беспокойстве за мою бабушку, я тут же отринула.

-Эни, я не хочу, чтобы тебя считали моей сообщницей, а эта мысль будет первой. Довольно странно видеть нас вместе, учитывая, что я убил твоего мужа, а ранее чуть не убил тебя. –объяснил он, поглаживая мое бедро.

Я нервно сглотнула, не зная, что ответить. О таком я даже не думала.

-И что же делать?

Маркус обнял меня крепче, зарываясь лицом в мои волосы и прошептал на ухо, щекоча дыханием;

-Продолжать встречаться с « мистером МакГинли», обязательно оставаться у него на ночь, быть с ним послушной и хорошей девочкой. И начать прямо с сегодняшнего вечера.

Я засмеялась и дала ему подзатыльник, от которого он ловко уклонился.

-А вы уверены мистер Беркет, что мы думаем об одном и том же мистере МакГинли, вы про того синеглазого брюнета или я что-то путаю?- поинтересовалась я с усмешкой. Маркус сжав ощутимо мою шею, ответил таким же тоном;

-Я про того, с которым вы вчера зажигали под Kanye West в лимузине.

-А, этот ужас про триста шлюх и каких–то троянцев-херь какая-то! -вспомнила я. Маркус засмеялся и покачал головой.

-Троянец –презервативы такие, дешевые. А песня была веселая…-сквозь слезы смеха, выдавил он. Я закатила глаза, краснея, вспоминая вчерашний марафон под сумасшедшую музыку.

-Ну, да. Веселуха! Теперь мне придется избегать твоего шофера. –пробурчала я, пересаживаясь на сидение напротив.

-Сохрани такую же недовольную рожицу, когда будем выходить, чтобы твоя бабка была спокойна.

-Бабушка! –поправила я его, нахмурившись.

-Ты сейчас напоминаешь мне эту заучку из Гарри Поттера, как ее …

-Гермиона.-подсказала я. Маркус щелкнул пальцами:

-Точно! Когда она рыжему заявляет, что у него грязь на носу.

-Иди ты, Беркет!- отмахнулась я, сдерживая смех.

-Я тебя сегодня буду ждать, хочу вас снять на всю ночь мисс?-сделал он сомнительное предложение с дерзкой улыбкой на своих красивущих губах. И вот как ему откажешь?

-Уверен, что денег хватит? –все же иронично поинтересовалась я, надевая маску стервозной штучки.

-Вас интересуют деньги?

-А кого они не интересуют, мистер Беркет? Вам ли не знать! –пояснила, как неразумному ребенку. Маркус усмехнулся, приложив два пальца к губам, принял задумчивый вид.

-Давайте, мы обсудим все за бокалом вина у меня в номере?

-Ха. Чтобы вы меня споили? Нет уж спасибо!

-Да вы что! Мне же не пятнадцать. Все будет очень прилично. –возмутился он с таким комичным видом, что я не выдержала и захохотала.

-Ой, Беркет, ты такой артист! Я тебя обожаю.

Он улыбнулся в ответ и все же продолжил гнуть свою линию.

-Так что насчет ночи?

-Что за вопросы? Пора уже заказывать в номер свечи и шампанское, и да –не забудь про розовую пену! –с этими словами я вышла из кабинки, Маркус последовал за мной.

Бабушка смотрела на нас пристально, но мы сохраняли бесстрастные лица. Последующее время прошло без происшествий. Мэтт прокатился еще на нескольких каруселях, мы купили мороженое и перекусили по дороге до машины. Маркус предложил Мэтту поехать с ним, сын согласился. Я не видела причин быть против, зато потом пришлось выслушать от бабушки, какая я безответственная и наивная.

-Как ты можешь отпускать ребенка с практически чужим человеком?!- отчитывала она меня.

-Знаешь что, баб! Давай, ты не будешь больше в это лезть! Он его отец. Сволочь, уголовник, моральный урод, развратник и просто чудовище, какой бы не был, но он его ОТЕЦ и Мэтт любит его! –не выдержала я, когда мы зашли в дом.

Бабушка застыла и посмотрела на меня с осуждением. Я вновь чувствовала себя виноватой. Боже, ну почему, почему я вечно всем что-то должна?!

-Рит, ты правда уже перегибаешь палку!- осторожно заметил Валерий Никифорович. Бабушка метнула на него гневный взгляд и повторила мои слова;

-Валер, не лезь сюда лучше!

Валерий Никифорович покачал головой, посмотрел на меня с сочувствием и махнув рукой, скрылся в другой комнате.

-Я больше не хочу слышать этот бред, бабушка! Если не хочешь со мной ругаться, то лучше не затрагивай эту тему! –предостерегла я ее, поднимаясь наверх.

Бабушка усмехнулась и высокомерно бросила;

-Таких идиоток, как ты нужно еще поискать. Больная ты что ли, я не пойму?!

Гнев накрыл меня с головой, но у меня хватило ума не связываться.

-Мне кажется, ты уже перегибаешь палку! Я ухожу, приеду завтра в обед.

Я спустилась вниз под уничижающий взгляд бабушки.

-И куда это ты собралась?

-Мне почти тридцать. –процедила я, вновь надевая куртку, хватая очки и кепку.

-Да, почти тридцать, а ума, как не было, так и нет! Отправила сына не ясно с кем, чтобы кувыркаться с каким-то мужиком?- вскричала она, приводя меня в шок.

-Ты совсем что ли уже?- не выдержала я. –Как ты можешь мне такое говорить, прекрасно все зная! И даже если так, почему я не могу сделать что-то для себя?! Как вы меня все достали! Идите в ж*пу!

С этими словами я выскочила на улицу, горя одним желанием-сбежать быстрее. Дрожащими руками завожу машину и мчусь в ночь. Слезы застилают глаза, обида душит. Уж от кого, но от бабушки я не ждала такого.

Не знаю, сколько я кружила по городу. Мне звонила бабушка, Маркус, Оксана, наверно хотела обсудить планы на Рождество. У меня не было желания с кем-то что-то обсуждать. В какой-то момент я просто остановилась и глядя в ночное небо, спросила себя: « Чего я хочу? Хочу угодить и не обижать или хочу быть счастливой?» Наверно, Маркус прав, придется делать выбор. И почему я всегда должна выбирать?

Вновь раздался звонок телефона. Я не глядя, ответила.

-Да?

-Где ты была?- голос у Маркуса был жестким.

-Просто каталась. –ответила я уставшим голосом.-Мэтт уже спит?

-Да. Ты приедешь?

-Да.

-Хорошо. Я жду.

Через полчаса, оставив машину в другом квартале, я была в Ритц Карлтон. Было уже час ночи, когда я зашла в королевский номер. Маркус смотрел на меня встревоженно, пока я снимала свое обмундирование; кепку, очки и кожаную куртку. Молча прошли в гостиную, состояние было напряженное. Маркус ничего не спрашивал, просто следил за мной, и я была ему за это благодарна.

-Давай, наберем ванну. –хрипло с непривычки предложила я.

Маркус кивнул и вышел. Я же заглянув в несколько комнат, нашла ту, в которой спал Мэтт. Как всегда в кровати его не оказалось. В последнее время он взял привычку; уходить во сне на пол, где и был сейчас. Свернувшись калачиком, мой малыш спал на ковре, дрожа от холода, но при этом не просыпался. Я тяжело вздохнула. Врачи не могли объяснить этого странного поведения моего сына во сне.

Вошел Маркус и недоуменно посмотрел на кровать. Пресекая его вопрос, я показала на пол. Его брови взлетели вверх. Он вопросительно взглянул на меня, но я знаком показала, что поговорим после. Беркет подошел к сыну и осторожно взял на руки. Мэтт вздрогнул, я погладила его по голове, Маркус уложил его в кровать, заботливо укрыв одеялом и поцеловав в лоб. Я тоже наклонилась и поцеловала своего малыша, вдыхая родной аромат. А потом мы с Беркетом застыли возле кровати и с улыбкой любовались нашим сыном.

-Вылитый ты. –прошептала я, взяв Маркуса под руку и прислонившись головой к его плечу.

- Он лучше. –возразил Маркус.- Наш сын счастливый ребенок; у него замечательная мать, а это самое главное.

-У него также замечательный, любящий отец. –заметила я, заглядывая ему в лицо, хотя в тусклом свете его было плохо видно.

-Честно, как родитель я себя никогда не позиционировал, о чем сейчас очень жалею. В молодости мне казалось, что нужно жить на всю катушку. Практически все в моем окружение так живут, не задумываясь о своих детях. Избитое-все совершают в молодости ошибки, не оправдывает. Надо изначально понимать, что у обычных людей они остаются лишь в памяти. А у нас –известных все на публике. И как не старайся, я никогда не смогу утаить от своего ребенка грязь, через которую прошел. Знаешь, сегодня я впервые не нашел слов. Мне казалось ,что это я ребенок, а Мэтт взрослый, когда он спросил меня; почему я поднял на его маму руку.

Маркус замолчал, у меня же сердце гулко билось в груди. Горечь повисла в воздухе от понимания, что мы никогда не сможем оправдать свои проступки перед сыном. И я тоже виновата перед ним, может быть даже больше, чем Маркус, потому что не нашла способ уйти от мужа до того, как наша жизнь стала прижизненным адом.

-Что я мог ему ответить? –продолжил Маркус с долей иронии над собой.- Что я считал, что его мать –моя собственность, с которой я могу делать все, что хочу только по той причине, что она имела несчастье выйти за меня замуж?

-И что же ты сказал?

-Сказал, что его отец не самый лучший человек на свете, и что он очень сожалеет об этом. –вздохнул он и приобняв меня за шею, поцеловал в макушку. –Пойдем, ванна уже готова.

Я согласно кивнула и мы в обнимку вышли из спальни сына.

-А в чем дело, почему он с кровати свалился? –спросил он обеспокоенно по дороге.

-Не знаю, я консультировалась с врачами и психологами, но они ничего конкретного не сказали, кроме того, что так ему возможно удобнее. Бред конечно.

-Странно. –прокомментировал Маркус. Мы вошли в ванную. Теплый, влажный воздух затруднил дыхание, по коже прошелся мороз. Я в восхищении смотрела на роскошную ванную, больше похожую на бассейн, заполненную розовой пеной.

Повернувшись, благодарно чмокнула Беркета в щеку, но он притянул меня к себе, положив руку на затылок, и накрыл мои губы своими. Горячий язык неспешно прошелся по контуру губ, я судорожно вздохнула, приоткрывая их, впуская его в свой рот. Но Маркус не торопился, нежно ласкал мои губы, посасывая их и слегка покусывая. Я отвечала неспешно, наслаждаясь моментом, его дыханием и неторопливой, почти ленивой чувственностью, с которой его язык двигался во мне, возбуждая и заставляя забыть обо всем на свете. Я не могла сдержаться, прижималась к его крепкому телу теснее, обвив руками мощную шею, но не задерживаясь на ней, скользя по обнаженной спине, груди. Его руки тоже плутали по моему телу. Одна, скользнув по спине, прижала меня сильнее, другая гладила затылок. С каждой секундой поцелуй обретал взрывную силу, и я начала постанывать. Ладонь Маркуса накрыла мою грудь, лаская ее через тонкую ткань футболки, вызывая в моем теле дрожь, потом скользнула за спину, сжав ягодицы, притягивая все ближе, заставляя ощутить, как сильно он хочет меня. И от понимания этого я почувствовала, что становлюсь влажной, соски болезненно заныли, когда я коснулась грудью его груди. Маркус тяжело задышал, продолжая сжимать мои ягодицы. Казалось, прошло несколько часов, когда он наконец поднял голову и выпрямился. Мое сердце билось неровно, часто, словно обезумевший маятник, но я продолжала стоять в кольце сильных рук, прижавшись лбом к его груди, пытаясь справиться с бурей нахлынувших чувств.

Маркус неспешно скользнул ладонями мне под футболку и снял ее, дальше была очередь джинсов. Я осталась в одних бледно-голубых трусиках, но не было ни чувства неловкости, ни привычного стыда. Когда Маркус присел на корточки и стал покрывать мой живот поцелуями, я положила руки ему на голову и начала ласково перебирать его волосы, пока он спускался все ниже и ниже, целуя меня, поглаживая ягодицы. Он не спешил снимать с меня белье, целуя сквозь кружевную ткань. Уткнувшись в мои бедра, он на несколько долгих секунд замер.

-В чем дело? –спросила хрипло.

-Ни в чем, просто наслаждаюсь моментом. Когда сидел, разрешал себе иногда пофантазировать на данную тему.

Он говорил это небрежно, но я знала , чего это ему стоило. Сердце сжалось.

Маркус меж тем снимает с меня трусики, я послушно переступаю через кружево и иду за ним к ванной, у которой он быстро стягивает с себя шорты. От воды идет пар. Я люблю горячую воду, но Маркус нет, и тем не менее, он первый ступает в нее, а потом протягивает руки ко мне. Я осторожно спускаюсь по ступенькам, вода приятно ласкает кожу, аромат ванили исходит от пены. Я блаженно закрываю глаза, но тут же Маркус брызгает мне в лицо водой. И начинается война. Мы как дети брызгаемся, топим друг друга, заливая все вокруг, смеясь, задыхаясь, глотая пену и мыльную воду, пока обессиленно не падаем.

Прижавшись спиной к груди Маркуса, откидываю голову ему на плечо. Наши пальцы переплетены, мои ноги лежат на его. Вода уже не такая горячая, но все равно комфортно. Разморенная, вспотевшая, чувствую приятную усталость. Меня клонит в сон. Маркус целует меня нежно, свободной рукой ласкает мою грудь.