Анастасия Медведева - Война Евы

- Будет вам… альтернатива, - с уже откровенно нескрываемой неприязнью сообщаю ему, чувствуя напряжение в каждой клетке своего тела.

- Отлично. Буду ждать к завтрашнему дню на своём столе, - сухо улыбается Глеб и выходит из офиса.

Мать моя… мама.

Что за монстр пожаловал в наше издательство?

В итоге, весь вечер убиваю на создание идеального контракта для Стефы. Сама не понимаю, зачем я это делаю? Но, черт возьми, теперь это дело принципа! Да, я могла бы согласиться на подобный контракт для какого-нибудь проверенного автора, который пишет книги самостоятельно и выпускает по пять романов в год, не напрягаясь. Но в случае Стефании…

Откидываю ручку в другой конец гостиной и роняю лицо на ладони.

Ну, с какой стати я так завелась из-за всей этой ситуации?.. В конце концов, никто меня к стенке не припирает и не заставляет писать за неё книги!

Так в чём дело? В какой момент я начала воспринимать все выпады Глеба, как личное оскорбление? Ведь дело лишь в моём собственном ко всему этому отношении!..

А мы столько всего друг другу наговорили…

Как-то глупо всё это…

- Я запуталась… - бормочу, растирая лоб.

- Тебе не даёт покоя твой суровый начальник? - подаёт голосок Ксюша, сидевшая на диване с поджатыми под себя ногами и журналом в руках.

К слову, журнал был перевернут вверх тормашками.

То есть… она в него даже не заглядывала.

…

И давно она за мной наблюдает?

- Мне не даёт покоя моя реакция на него, - отвечаю на пределе искренности.

- Ты влюбилась? - тихонько шепчет соседка, поднимая брови, после чего растерянно уточняет, - А как же Сева?..

- С ума не сходи, - отмахиваюсь устало, - ещё не родился тот человек, что сможет полюбить Волжина. Это просто невозможно, я уверена.

- И тем не менее, ты думаешь о нём… - замечает Ксюша, отложив журнал в сторону, - а сообщения Севы игнорируешь.

- Что? Мне приходили какие-то сообщения? - удивленно спрашиваю, затем начинаю искать телефон, нахожу его почему-то на кухне и смотрю на экран с тремя новыми смс.

«Завтра заеду за тобой и пойдём в кино»

«Надеюсь, сегодня ты выспишься»

«И не будешь отвлекаться на мысли о работе…»

Улыбаюсь, глядя на экран. Эта порция внимания была мне необходима. Но парень зрит в корень: если я сейчас ничего не сделаю, то наше свидание будет омрачено думами о конфликте с исполнительным директором.

- Может, засунуть в зад свою гордость и пойти на мировую?.. - размышляю вслух вполне серьёзно.

Да, меня сегодня сильно задели слова Глеба, но и я не особо выбирала выражения. Мы оба были… хороши.

Захожу в сообщения, нахожу послания от исполнительного директора и строчу на волне самых добрых намерений: «Глеб Самойлович, мы можем сейчас встретиться?»

Как ни странно, ответ приходит почти мгновенно: «Да»

Воспаряю духом. Пишу ему: «Куда мне подъехать?»

Сообщение с адресом тоже не заставляет себя ждать.

Отлично. Сегодня всё и решим. Чтобы не усугублять конфликт и не создавать из офиса зону военных действий. Это правильно.

- Ты куда? - удивленно спрашивает Ксюша, когда я иду в спальню, по ходу вызывая такси.

- Мне нужно заехать в одно место. Вернусь где-то через полчаса. Может, минут через сорок - не больше, - отвечаю, доставая джинсы и футболку из шкафа.

Поскольку я не знаю, в какое конкретно заведение меня позвали, изощряться в выборе одежды не буду. Вдруг там какая-то забегаловка, а тут я - в вечернем платье! В конце концов, если это ресторан, то Глеб может просто выйти ко мне: нам не о чем долго разговаривать, я всего лишь предложу мир.

- Ты хотя бы причешись, - мягко предлагает Ксюша, протягивая мне расчёску.

Быстро следую совету, бросаю последний взгляд в зеркало… всё отлично. Не броско, но и не домашняя пижама, в которую я была одета минуту назад.

- Пожелай мне удачи, - прощаюсь с соседкой взмахом руки и закрываю за собой дверь.

Вопрос таксиста - к какому именно подъезду ехать? - застаёт меня врасплох.

- Разве это не адрес заведения? - спрашиваю, открывая на телефоне карту города.

- Нет, это жилой дом, - взглянув на меня через зеркало, отвечает мужчина.

Тааак…

Строчу Глебу: «Буду через пять минут. Но вы дали адрес дома. Скажите, куда конкретно подъехать?»

Может, первый этаж отдан под коммерцию - как это часто бывает? Тогда надо понять, где меня будет ждать господин исполнительный директор.

Ответ приходит лишь через четыре минуты, когда мы уже подъезжаем…

«Третий подъезд, восьмой этаж, квартира 240»

Смотрю на сообщение и не могу понять… он это серьёзно?

- У него вообще совесть есть? - вырывается из меня.

- Так, куда ехать, девушка? - уточняет таксист.

- Третий подъезд, - прикрывая лицо рукой, отвечаю.

Ладно. Пусть так. Зайду в его квартиру, попрошу прощения и предложу мир. Проглочу все свои обиды на него и постараюсь держаться дружелюбно. Я смогу это.

Оплачиваю поездку и выбираюсь из машины. Смотрю на дом.

Неплохо устроился наш временный исполнительный директор... Если учитывать, что он в этом городе так же временно, возникает логичное предположение - что квартира эта съемная.

- Да он с таким же успехом мог снимать номер в хорошем отеле, - бормочу под нос.

Это элитный район, где стоимость квадратного метра - шестизначная.

Сколько здесь стоит снимать квартиру… даже знать не хочу.

Захожу в дом, подхожу к консьержу, сообщаю - в какую квартиру направляюсь; меня инструктируют, как лучше идти, чтоб не потеряться; хорошо, хоть документы оставить не требуют. А то заметила я этот подозрительный взгляд…

Ну, да, сейчас двенадцатый час ночи. Но Глеб как-то раз обмолвился, что, когда работает - не замечает времени. А если вспомнить, во сколько он сам ко мне вчера приехал… то, да - я ещё рано пришла.

Добираюсь до квартиры, хочу позвонить в звонок, но вижу, что дверь приоткрыта. Захожу внутрь.

- Глеб Самойлович? - протягиваю с порога.

- Раздевайтесь, Ева. И проходите внутрь, - доносится голос начальства с другого конца жилой площади.

По-другому и не назвать. Здесь даже прихожая была метров двадцать… Снимаю пальто и иду вглубь квартиры. Нахожу Глеба на кухне студии, наливающим сок в стакан.

- Добрый вечер, - здороваюсь.

- Дело к ночи, - не моргнув, замечает мужчина.

- Простите. И извините, что так внезапно. Я всего лишь хотела попросить прощения… за всё, - произношу негромко и вежливо.

- Это просто какая-то лавина извинений, - протягивает Глеб, внимательно глядя на меня.

- Мы не должны ругаться. И моя вина, что я не смогла спокойно объяснить положение дел в издательстве. Но я уверена, мы сможем сработаться. Давайте зароем топор войны. Наши ссоры… они не до чего хорошего не доведут.

- А вы отходчивая. Вспыльчивая и отходчивая... - сделав несколько глотков апельсинового сока, произносит Глеб, всё также стоя на месте.

- За вспыльчивость мою… приношу отдельные извинения. Это непрофессионально. Я не должна была доводить ситуацию до того, что произошло, - в очередной раз признаю свою вину, опуская взгляд в пол.

Некоторое время мужчина молчит. Полагаю, он смотрит на меня, но доподлинно это неизвестно. Потому что я всё ещё разглядываю качественный ламинат у себя под ногами.

- Удивительные существа - женщины, - неожиданно произносит Глеб, и, судя по звуку, оставляет стакан в сторону, - вы доводите мужчин до предела терпения, а потом так легко отступаете… Вы развлекаетесь - подобным образом?..

- Нет… в смысле… я не говорю за всех женщин, я говорю только за себя. Моя вина, что я сразу же приняла вас в штыки… но я была оскорблена вашим отношением к себе, - произношу, как есть.

- Это вы так извиняетесь? - сухо усмехается Глеб.

- Мы оба - взрослые люди. Поэтому можем быть честны друг с другом, - отвечаю ровно.

Оговаривать себя я не буду.

- Хотите, чтобы и я был честен с вами? - уточняет мужчина, подходя ко мне.

- Да. Думаю, это нам обоим пойдёт на пользу, - киваю, соглашаясь.

- Тогда я должен предупредить вас: я не такой отходчивый, - с мягкой, но при этом холодной улыбкой отвечает Глеб, останавливаясь прямо передо мной, - и забывать ваши пощечины не намерен. Вы обещали нарыть на меня компромат, а теперь приходите и просите прощения. И знаете, что я вижу в этом?..

- Что? - спрашиваю без эмоций.

- Вашу слабость, - припечатывает меня Глеб, - Вы не способны отвечать за свои слова. И вы вновь подтверждаете мои мысли относительно вас, - он ненадолго замолкает, а затем протягивает с лёгким презрением, - вы этакая… крикунья.

- Пожалуйста, Глеб, следите за словами. Я пришла с миром, - произношу четко, не глядя на него.

- А я не говорил, что я ваш мир принимаю. И, в отличие от вас, я за свои слова отвечаю, - он неожиданно сокращает расстояние между нами и берёт мою голову в свои руки; следующее, что он произносит, заставляет меня напряженно сжаться, - вы взбесили меня настолько, что я даже работать толком не могу. А работы у меня много… И теперь вы сами заявляетесь в мою квартиру и просите о мире. Это как-то опрометчиво с вашей стороны. Либо вы не воспринимаете меня всерьёз.

- О чём вы? - хочу сделать шаг назад, но мне не позволяют.

Его руки держат крепко. А если учесть - что именно они держат… то я вообще лишена возможности отстраниться.

- Я обещал давить на ваши слабости. И вместо того, чтобы проложить между нами сотню километров, вы идёте мне навстречу. Какой приятный подарок.

- Глеб, я… - вновь пытаюсь вырваться, отчего шея отзывается болью; кладу ладони на его запястья и прошу ровным голосом, - отпустите, пожалуйста.

- Отпущу. Когда буду удовлетворен, - спокойно отзывается мужчина, - я впервые сталкиваюсь с женщиной, у которой вообще нет инстинкта самосохранения.

- Какой вы сразу стали маленькой и беззащитной. А ведь я всего лишь ограничил свободу вашего передвижения, - замечает мужчина, - я даже рот вам не закрывал.

Прикладываю все усилия, чтобы успокоить сердцебиение у себя в груди.

Всё в порядке, он просто запугивает. Он не причинит мне настоящего вреда.

- Вы ведь понимаете, какую ошибку сейчас совершаете? - произношу тихо, напряженно глядя ему в глаза.

- Подчиненная напрашивается на встречу, а затем приезжает ко мне домой в двенадцатом часу ночи, - Глеб качает головой, откровенно иронизируя, - разве это моя ошибка?..

Дышим, Ева. Дышим. Не будет он ничего такого делать.

- Что с вами? Вы дрожите?.. - неожиданно спрашивает мужчина, замечая моё состояние, - Эта реакция - не на меня: я ещё даже не начал делать то, что собирался.

- Естественно, эта реакция не на вас, - выдавливаю из себя, прикладывая все усилия, чтобы взять себя в руки.

- Кто-то оставил на вас эти шрамы, - внимательно наблюдая за той борьбой, что шла внутри меня, протягивает Глеб, - Кто именно? Бывший муж?.. Мать? Отец?

Ощущаю, как подгибаются колени.

Только не это, пожалуйста… только не перед ним…

- Я был прав, - нахмурившись, замечает Глеб и практически подхватывает меня на руки, не позволяя упасть, - что он с вами сделал? - его голос звучит серьёзно, и я не слышу издевки в его интонациях.

Напротив. Ощущаю… понимание?..

Не знаю, что это было, но я впервые в жизни позволяю себе ответить правду:

- Ничего особенного. Просто относился ко мне, как к бестолковому куску мяса, который мешает ему нормально жить.

- А где была ваша мать? - перенося моё тело на диван в гостиной-студии, сухо спрашивает Глеб.

- На работе. Она всегда была на работе, - прикрываю глаза, восстанавливая дыхание.

- Он вас… - протягивает мужчина.

- Ничего такого, - отрезаю резко; затем немного расслабляюсь, ощутив, что чужие руки больше не удерживают меня… а спустя несколько секунд и вовсе прошу Глеба принести мне воды.

Когда тот подаёт мне стакан, я его полностью осушаю и принимаю вертикальное положение, откидываясь спиной на спинку дивана.

- Теперь вы знаете о моей слабости. И можете использовать её против меня. Надеюсь, ваша месть не растянется на полгода, и вы покинете издательство, как и обещали - через три месяца, - произношу ровно.

- Это не интересно, - сухо отзывается мужчина, присаживаясь на корточки напротив меня, - и даже как-то грустно. Нет, не это мне нужно.

- А что вам нужно? - смотрю на него прямо.

- Мне нужна реакция на меня - а не на какие-то печальные воспоминания из прошлого, - прямо отвечает Глеб, - получив ваше сообщение, я планировал наказать вас за вашу дерзость - а не выслушивать слезливую историю, поясняющую, откуда у вас такой дерьмовый характер.