Анастасия Медведева - Война Евы

- Я не мог уехать, не попрощавшись, - улыбается парень.

- Я правда рада за тебя. И правда буду скучать, - кладу ладонь ему на лицо и мягко провожу по скуле большим пальцем.

- Береги себя, - он берёт мою руку в свою и целует внутреннюю сторону моего запястья.

- А ты - себя, - улыбаюсь, глядя ему в глаза.

Затем смотрю, как парень отходит к машине, садится за руль и уезжает…

Ощущаю внутри что-то странное…

Нечто, сродни грусти… но лёгкой грусти. Я не врала. Я искренне рада… да…

Сердце почему-то начинает стучать быстрее, а в голове появляется звенящая пустота. Я уже скучаю по нему. Почему он уехал именно сейчас... Мне совершенно не хватило его присутствия в моей жизни... Это всего два месяца... нет... это целых два месяца...

Я должна как-то отвлечь себя...

Пойду, что-нибудь напишу.

Иду на автомате к подъезду, открываю дверь, поднимаюсь по лестнице, захожу в квартиру, что-то отвечаю на приветствие Ксюши, забираюсь на кровать с макбуком на коленях и начинаю строчить… кажется, даже получаю моральное удовлетворение, укокошив одного таинственного типа раньше, чем он успел что-то сделать моей героине… пишу до поздней ночи, не замечаю, как начинаю клевать носом, в итоге засыпаю, так и не забравшись под одеяло, рядом со своим яблочным Сева-заменителем…

- Ева!

Резко открываю глаза. Морщусь. Смотрю на Ксюшу в дверях своей спальни.

- Что такое? - выдавливаю из себя, желая, чтобы меня оставили в покое.

Хочу продолжать спать.

- Ты проспала, - замечает соседка.

Я? Проспала? У меня же будильник стоит!

Нахожу телефон рукой, смотрю на время… и вскакиваю с кровати.

- Вашу ж мать! - кричу, стремительно пересекая квартирные просторы.

Чувствую, сегодня у Глеба будет достаточно поводов для претензий…

Когда добираюсь до работы, то не знаю, как прятать глаза от начальства: я капитально опоздала на целых полчаса. Для меня это - неслыханное кощунство. Мне нет прощения. Воистину. Я бы себя уволила. Но не могу. Нет таких полномочий. Смотрю на Глеба, стоящего в нашем офисе у моего стола, и опускаю голову ещё ниже…

- Простите. Это впервые в моей жизни. Сама не понимаю, как так получилось. Поэтому даже оправдываться не буду. Это моя вина, - произношу ровным голосом, глядя в пол.

Глеб некоторое время смотрит на меня, а затем протягивает негромко:

- Что ж, один раз за всю жизнь опоздать можно. Главное - не закрепляйте за собой эту привычку.

Поднимаю голову и заглядываю ему в глаза. Я не ослышалась? Он только что прилюдно (это при Саше) сказал, что не будет меня наказывать, не проклянёт меня и не отдаст мою душу Сатане за мой непростительный поступок, говорящий о вопиющем непрофессионализме и несерьёзном отношении к делу?!

- Я… - выдавливаю из себя, скользнув изумленным взглядом в сторону второго редактора… такого же изумленного и бессловесно застывшего в позе «Это правда происходит или всё это мне снится?» второго редактора…

- У нас много работы, - постучав костяшкой пальца по бумагам на моём столе, произносит Глеб, а затем идёт к выходу, - когда ознакомитесь с набросками итоговой стратегии по продвижению нового автора - зайдите ко мне в кабинет.

Иду к своему рабочему месту, читаю содержание этих «набросков», принесённых господином исполнительным директором, нахожу их вполне приемлемыми и разворачиваюсь к Саше.

- Давно он тут стоит? - спрашиваю у неё.

…

Но у моей коллеги, по всей видимости, ступор.

…

- Саша? - взмахом руки пытаюсь привлечь её внимание.

- Вы бы хоть не так палились, - наконец, отмирает девушка и, качая головой, уходит на кухню.

- В смысле? - искренне не понимаю, следуя за ней, - Пожалуйста, скажи - сколько он простоял у моего стола? Мне нужно понять, как заглаживать вину.

- Ева, - Саша разворачивается ко мне лицом и складывает руки на груди, - ты изменилась.

- Так… я всего лишь опоздала. И, поверь, причина была.

- Ты! Опоздала! - повторяет девушка и выглядит при этом так, словно уличила меня в измене несуществующему мужу - как минимум.

- Ты каждый раз возвращаешься с обеда на пару минут позже, но я хоть раз тебе за это высказывала? - поднимаю брови.

- Так и знала, что ты запоминаешь! - щелкнув пальцами, бормочет Саша.

- Я не запоминаю специально. Это происходит на автомате, - признаюсь честно, - В любом случае, это только твоё дело. И это твоё личное отношение к работе. Я не понимаю, почему в моём случае ты реагируешь так остро.

- Потому что это не просто опоздание! Это доказательство твоего… - и тут она переходит на странный агрессивный шёпот, - служебного романа.

- Чего? Какого романа? И какое доказательство? - откровенно недоумеваю.

- Глеб тебе ничего не сказал! Да любого другого он живьём съест за опоздание! А тебе сказал - что?..

- Что один раз в жизни опоздать можно, - напоминаю ей.

- ВОТ! - поднимает указательный палец вверх второй редактор.

- Всё ещё не догнала твою мысль, - произношу ровно, спустя пару секунд тишины.

- Он тебе многое прощает, - выпрямившись, негромко, но четко проговаривает Саша, - поэтому я и говорю: не пались так откровенно.

Кажется, это бесполезный разговор...

- Как долго он простоял у моего стола? - сухо повторяю вопрос.

- Около минуты, - также сухо отвечает Саша.

- Спасибо, - отзываюсь и выхожу с кухни.

Подхожу к своему столу, ещё раз заглядываю в бумаги… и иду в кабинет исполнительного директора.

- Глеб Самойлович, - открываю дверь после вежливого стука.

- Просто Глеб, - отвечает мужчина, рассматривая какие-то документы.

- Просто Глеб, - исправляюсь послушно, - пожалуйста, накажите меня.

Исполнительный директор отрывается от бумаг и поднимает взгляд на меня.

- А вы та ещё выдумщица, - без эмоций протягивает он, как-то неоднозначно глядя на моё лицо.

- Я… - хочу пояснить, но тут до меня доходит, с чего такая реакция, и я закатываю глаза, - я не это имела ввиду. Я опоздала. И должна получить наказание.

- Вы плохо поступили, Ева. Надеюсь, это больше не повторится. Не повторится? - уточняет Глеб.

- Нет, - нахмурившись, отвечаю.

- Рад это слышать, - кивает мужчина и чуть склоняет голову, - на этом все условности соблюдены?

- Вы не можете так просто спустить мне опоздание! - продолжая хмуриться, замечаю.

- Очень даже могу.

- Но другие сотрудники решат, что у вас ко мне какое-то особое отношение, - пытаюсь до него донести.

- У меня действительно к вам особое отношение, - спокойно подтверждает Глеб, - вы - одна из немногих, к чьей работе мне трудно придраться.

- Но кто-то может решить, что у нас с вами роман, - наконец, произношу основательно.

- И какое мне дело до этого «кого-то»? - подняв бровь, уточняет Глеб.

- Но…

- Пусть думают, что хотят. Вам прекрасно известно, что у меня нет и не может быть любимчиков.

- Но своей реакцией на мой проступок вы как раз демонстрируете наличие у вас любимчика! Точнее - любимицы! - уже не знаю, как до него достучаться.

- Ева… - мужчина трёт рукой лицо, затем устремляет на меня усталый взгляд, - ну, хотите, я вас отшлёпаю?..

Отступаю от него на шаг.

- Я не про это наказание говорила, - произношу напряженно.

- Тогда оставьте уже эту тему. У меня вчера был трудный день, трудный вечер и трудная ночь. Я не успел выспаться, и мне не до расшаркиваний перед местными блюстителями справедливости. Вы мне нужны - полная сил и в бодром расположении духа, так что давайте перейдём к делу и обсудим рекламный ход, предложенный мной.

- Вы не выспались? А что делали ночью? - спрашиваю с удивлением, помешанным на лёгкое любопытство, присаживаясь в кресло перед его столом.

- Принимал участие в некотором… мероприятии, - отзывается Глеб, кликая мышкой по экрану.

- Ночью? - поднимаю брови.

- Это было что-то вроде встречи приятелей, которые крайне редко пересекаются и очень надеются больше никогда не видеть друг друга.

- Вы пили? - доходит до меня.

- Мне пришлось. Я цедил один стакан виски целых три часа, - глядя на экран компьютера, отзывается Глеб.

- Пришлось… потому что?.. - изумленно протягиваю, предлагая дать вариант.

Чтобы Глеб, да делал что-то, чего ему не хочется делать?..

- Мне оказали услугу, - коротко отвечает мужчина, а затем переводит взгляд на меня, - итак, что скажете?

- У меня претензий нет. Всё выглядит очень интригующе, - произношу, опустив глаза в файл с текстом.

- Правда? - неожиданно усмехается Глеб.

Поднимаю голову, смотрю на него. Почему мне кажется, что эта реплика была направлена не на мою оценку его рекламного предложения?..

Вот только…

На что тогда?..

- Да. Я бы ещё посоветовалась с нашими маркетологами… но уверена, они тоже не найдут - к чему придраться, - отвечаю спокойно, вновь возвращая всё внимание бумагам.

- Хорошо. Эту рекламу можно запускать хоть сейчас. Она не даёт никаких зацепок, но притягивает внимание и обозначает конкретную дату. Мы поднимем интерес к новинке от автора Икс и при этом оставим для себя возможность поменять произведение - в случае необходимости.

- Да, без названия мы сможем продержаться ещё месяц, - киваю, соглашаясь, - но потом нужно будет запускать полномасштабную рекламу.

- Вы ищете нового автора?

- Нет, на данный момент я только успела связаться с теми пятью из списка - которых вы с Романом Николаевичем одобрили. С ними в любом случае будет заключен договор, так что пора убирать их произведения с просторов интернета.

Когда после моих слов не звучит никакого ответа, я отрываюсь от листов и поднимаю взгляд на Глеба. Тот смотрит на меня, подперев голову правой рукой.

- Что? - уточняю значение этого взгляда.

- Вы не успеваете за мной, - замечает мужчина.

- Я очень стараюсь, - отвечаю спокойно.

- И это мне нравится. Продолжайте стараться.

Мы смотрим друг на друга, а я всё никак не могу понять, что значит этот его взгляд и эти его слова?..

- Хорошо, - соглашаюсь, сама не понимая - с чем именно, и поднимаюсь на ноги, - я сообщу вам, если найду что-то стоящее.

- Мне не нужно стоящее. Мне нужна бомба, - ровно произносит Глеб.

- Я сообщу вам, если найду бомбу, - послушно исправляюсь и выхожу из кабинета.

Некоторое время стою у входа в офис.

Не могу определиться с ощущениями.

Он странно себя ведёт.

И мне это его поведение… нравится. Да, оно мне нравится. А некоторые его реплики даже льстят.

- Боже, Ева, - кладу ладонь на лоб, - кажется, ты переработала.

Возвращаюсь в офис, встречаюсь глазами с Сашей… и сажусь за свой стол. Мне нечего ей сказать, однако её глаза говорят об обратном. Совершенно очевидно, что ей есть, что сказать, и она даже желает это сделать - но пока сдерживается. Ничего хорошего мне это не сулит, но в данный момент я не должна на это отвлекаться. Отставать от Глеба я не хочу. Я хочу быть на уровне. А ещё лучше - на шаг впереди его запросов. Я не собираюсь так просто уступать место лучшего специалиста и обладателя самых многообещающих идей. Даже временному работнику. Особенно - временному работнику.

Однако, масштаб грядущих неприятностей я недооценила… И, с головой уйдя в работу, не сразу заметила, что в издательстве произошли некоторые перемены. Очевидными мои проблемы стали лишь спустя пару недель, когда во время очередного совещания я поймала на себе взгляды сотрудников, направленные на меня.

Что это вообще за выражение лиц такое?..

- Вам есть, что сказать? - спрашиваю у девушки из отдела маркетинга.

Глеб ещё не успел зайти в зал, и мы сидели, дожидаясь его.

- Нет, - отворачивается та, демонстративно уходя в свой телефон.

Перевожу взгляд на художника, затем на других присутствующих в зале людей и впервые в жизни очень хочу встать и выйти из помещения. Потому что это переходит все границы. В какой момент меня перестали уважать? И в какой момент стали смотреть на меня с таким пренебрежением?

Как только Глеб заходит, лица людей меняются, и они начинают подобострастно внимать всем словам исполнительного директора. Что вообще происходит? Меня пытаются морально придавить?.. Но за какие такие заслуги?

Каким образом я провинилась перед этими людьми?!

После того, как совещание заканчивается, Глеб выходит из зала со словами: