— События приняли весьма неблагоприятный для вас оборот. Как я понимаю, на мое возвращение ни Томас, ни вы не рассчитывали. — Дерек насмешливо улыбнулся. — Но в любом случае драгоценности никогда не принадлежали Бэнбриджам, и ваш будущий тесть не имел права их никому обещать. Насколько я помню, приданым моей матери была значительная сумма денег, а не бриллианты. — Осушив бокал, Дерек подошел к буфету и снова наполнил его. — Но зачем нам говорить о каких-то драгоценностях, когда скоро у вас появится гораздо более прелестное украшение? — Он взглянул на Чарльза со скрытым презрением.

Меган почувствовала, как мускулы на руке, обнимавшей ее талию, напряглись, и на мгновение ей стало страшно: еще немного, и драки не избежать. Но тут же она ощутила, как напряжение Чарльза ослабло.

— Вы совершенно правы, Чандлер, — рассмеявшись, он нежно поцеловал Меган в лоб, продемонстрировав свои права на нее. — Но хочу предупредить вас — я могу упустить одно сокровище, но никак не два.

Вместе с Меган лорд Бичем направился к двери.

— Извините нас — пора встречать гостей. Разумеется, вы можете остаться, чтобы поздравить нас и пожелать всего наилучшего, хотя, учитывая ваше воспитание, вы вряд ли на это способны. — Чарльз криво усмехнулся.

Щелкнув каблуками, Чандлер отвесил насмешливый поклон.

Первым желанием Чарльза, как только они вышли из комнаты, было спросить Меган, о чем они с Чандлером так оживленно беседовали, когда он вошел в комнату. Молодой человек искоса взглянул на невесту. В холле уже появились первые гости, и начинать этот разговор сейчас было неудобно. Но позже, позже он обязательно обо всем расспросит ее.

— Чандлер, а нельзя ли все это отложить на завтра? — устало осведомился Томас. Мужчины находились в библиотеке.

— Боюсь, что нет. После того как я покину сегодня этот дом, моим главным желанием будет никогда не возвращаться сюда, — холодно ответил Дерек. — Это, естественно, никоим образом не связано с вашим гостеприимством. Все дело в личных симпатиях — мне нравятся люди иного круга.

Дэвид Синклер, адвокат, пришедший вместе с Дереком, чтобы проследить за процедурой возвращения наследства, пытался как мог поддержать благожелательную атмосферу. Он уже дважды вмешивался в беседу, стараясь не допустить разговора на повышенных тонах. Вынув носовой платок из жилетного кармана, он вытер пот со лба.

— Дерек, если вы настаиваете, я вернусь за ожерельем завтра. Все остальные драгоценности на месте.

Давайте отпустим лорда Бэнбриджа к гостям.

Дерек бросил недовольный взгляд на своего поверенного, потом небрежным жестом достал из кармана сигару. Глубоко затянувшись и выдохнув дым, он повернулся спиной к своим собеседникам.

К этому времени вечер уже был в разгаре. Дела Томаса и так были не в блестящем состоянии, а теперь еще предстояло расстаться с вожделенными драгоценностями. Он же пытался изобразить сердечность и терпимость. Само собою, это настораживало Дерека.

Томас явно замышлял недоброе, и если у него было что-то на уме, то Чарльз, вполне вероятно, тоже имел к этому отношение. Дерек мысленно велел себе сегодня быть начеку.

Оглянувшись, он осторожно вытащил из кармана обтянутую бархатом шкатулку с драгоценностями, удивлявшими своей красотой и изысканностью. Семейство Чандлеров всегда гордилось своей коллекцией. Дерек сам лично сравнил каждую драгоценность с ее детальным описанием, указанным в подробном перечне предметов его наследства. Он дотошно проверил соответствие оригиналов описанию, не пропуская ни одной детали, и именно во время осмотра заметил, что в коллекции не хватает одного ожерелья.

Это было колье из бриллиантов в золотой оправе в форме сердца. Дерек спокойно спросил, почему его нет в шкатулке, и без особой радости услышал, что в этот самый момент оно находится на лилейной шее дочки Бэнбриджа. Он прекрасно понимал, что колье рано или поздно вернется к нему, но мысль о том, что эта сопливая девчонка не считается с его законными правами на наследство, приводила его в бешенство.

— Я не намерен ждать до завтра. — Чандлер резко захлопнул крышку шкатулки. Положив ключ в карман, он повернулся к хозяину:

— Мне еще нужно поздравить вашу дочь. Я должен найти ее и принести свои соболезнования, — не без сарказма добавил он.

— И вы, конечно, скажете ей об ожерелье, — сухо предположил Томас.

— Вполне вероятно.

— И вам не жалко портить девушке праздник? — попытался остановить его Томас.

Дерек не мигая смотрел на лорда Бэнбриджа.

— Возможно, обстоятельства моего рождения оставили на мне несмываемое клеймо незаконнорожденности, — с нескрываемой злобой произнес Дерек, — но они не помешали мне научиться вести себя по-джентльменски. Я знаю, как обращаться с людьми, которые выше меня по положению.

Чандлер встал и направился к двери. Открыв ее, он обернулся к Томасу:

— Считаю своим долгом предупредить вас, что когда решу доставить вам неприятности, то не буду заранее предупреждать об этом. Я сделаю все очень быстро, но страдать вы будете долго.

Покидая библиотеку, Дерек бросил последний взгляд на шкатулку с драгоценностями и не удержался от едкого замечания:

— Присмотри за ними, Дэвид. Я не верю этому негодяю.

Крепко обняв Меган за талию, Чарльз уверенно вел ее в туре вальса, ее любимого танца. Он заказал музыкантам вальс, чтобы увести Меган от многочисленных друзей, собравшихся в бальной зале. Девушка изо всех сил пыталась сосредоточиться на сложных па, но ее мысли постоянно возвращались к Дереку.

Дерек. Ее безумно раздражал этот самоуверенный болван. Он был похож на дикого жеребца и имел соответствующие манеры. При воспоминании об их первой встрече Меган поежилась. Это сумасшествие.

Почему из всех мужчин именно он так волнует ее?

Почему даже простое упоминание его имени заставляет Меган пылать от смущения?

Это все из-за помолвки. У любой девушки в такой день нервы были бы не в порядке.

— Почему нахмурилась моя козочка? — прошептал Чарльз, нагнувшись к Меган.

Вспомнив о том, что рядом Чарльз, девушка воспрянула духом — ее жених был на редкость хорош собой, и она гордилась им как никем на свете.

— Извини меня, Чарльз. Я вовсе не хотела быть мрачной. , — Тогда, любимая, тебе придется улыбнуться, иначе наши гости могут подумать, что ты не довольна помолвкой, ну, и, соответственно, их присутствием.

Леди Трепинджер уже смотрит на нас. Без сомнения, она не пожалеет ни времени, ни слов, чтобы рассказать своим друзьям о том, что невеста выглядела очень грустной рядом со своим женихом.

— Чарльз, неужели ты так думаешь? Я просто отвлеклась и совсем не хотела быть невнимательной к тебе и гостям. — Она постаралась придать своему хорошенькому личику самое беззаботное выражение.

— Не надо так близко к сердцу принимать мои слова. — Он успокаивающе пожал ей руку. — Я просто пошутил. Похоже, нервы у тебя на пределе. — Чарльз на мгновение помрачнел, но взял себя в руки. — Может быть, ты хочешь бокал шампанского?

— Да, было бы неплохо, — согласилась Меган.

Несмотря на то что была только середина мая, вечер оказался на редкость теплым, и Меган, раскрыв двери в сад, вдруг захотела побыть одна: ей безумно надоело изображать счастливую невесту, в то время как на душе скребли кошки.

Высоко в небе стояла луна; посеребренные лунным светом дорожки терялись в причудливой тени кустарника; воздух был свеж и приятен. Внезапно до слуха Меган донеслись приглушенные вздохи и смех. Похоже, не только ей пришло в голову покинуть душную бальную залу. Услышав звук легкого шлепка по обнаженному телу, девушка понимающе улыбнулась.

— Вы не смеете этого делать! — раздался протестующий женский шепот.

Внезапно ей захотелось, чтобы Чарльз был рядом.

Проведя руками по телу, Меган с нетерпением оглянулась на двери дома. Быть может, Чарльз последует ее примеру и выйдет в сад?..

Но Чарльза не было. Тяжело вздохнув, Меган опустила голову. В этот момент со стороны дома послышался какой-то шорох. Она обернулась и тут же испуганно вскрикнула — перед ней стоял Дерек. В полумраке аллеи, скрывавшем чрезмерную суровость его лица, он был на удивление хорош. Его глаза, похожие на два больших черных оникса, казалось, прожигали черноту ночи своим сиянием.

Меган хотела было убежать, но Дерек крепко схватил ее за локоть.

— Я… я думала, что это Чарльз. — Меган сказала это как можно более безразлично. Но она была взволнованна и зла на себя за это волнение.

— О! Понимаю вас, мадемуазель. — Тон Дерека не предвещал ничего хорошего. — Скажите, вы уже присмотрели укромный уголок, где сможете вволю целоваться с вашим Чарльзом? — Злая и насмешливая улыбка исказила его красивые губы.

Замечание Дерека привело Меган в бешенство.

Как этому проходимцу удалось разгадать ее самые сокровенные мысли? И как у него хватает наглости высказывать их вслух?!

— Вы невежа, мистер Чандлер. Джентльмен никогда бы не позволил себе так грубо разговаривать с леди.

— Леди, если вам так трудно произносить мое христианское имя, то по крайней мере проявите элементарную вежливость и прибавьте к моей фамилии титул капитана. Я его честно заработал. Что до того, джентльмен я или нет, то вас это не касается. Подумайте лучше о своем собственном поведении. — Дерек привлек Меган к себе. — Вижу, вы забыли о сегодняшнем уроке хороших манер.

— Нет! — Меган удалось вырваться. — Я прекрасно помню все и не собираюсь ждать, пока повторится что-нибудь подобное. — Она горделиво вскинула голову.

Меган была безмерно возмущена происходящим и говорила, нисколько не заботясь о том, что их могут услышать. Парочки, уединившиеся в саду, сразу же почувствовали себя неуютно и поспешили вернуться в дом.

— Вам следует научиться владеть собой, моя милая, иначе поползут сплетни о наших с вами отношениях, — пробормотал Дерек. — Кстати, об отношениях, не хотите ли проверить, насколько сильно свет луны подействовал на мою страсть? Уверяю вас, наша утренняя встреча была только репетицией.

Чандлер прикоснулся к ее щеке, и она непроизвольно вздрогнула.

— Идемте. — Дерек предложил Меган руку. — Мне нужно обсудить с вами одно дело.

Бросив на Чандлера настороженный взгляд, Меган попыталась отыскать глазами Чарльза, но его нигде не было видно. Куда он запропастился? Она не на шутку забеспокоилась.

— Не беспокойтесь о Чарльзе — он с вашим отцом. — Дерек как будто читал ее мысли. — Идемте, — он вновь предложил ей руку, — обещаю, что не посягну на вашу честь в темноте под кустом.

Поколебавшись, Меган оперлась о его руку, и они вместе пошли по дорожке в глубь сада. Скоро они перестали слышать музыку и шум голосов.

— Зачем вы привели меня сюда? — усаживаясь на скамейку, спросила Меган.

— По двум причинам. Во-первых, я хотел немного прогуляться. Вид здесь просто великолепный. — Голос Дерека стал хриплым.

Вопросительно подняв на него свои зеленые глаза, Меган увидела, что взгляд молодого человека устремлен не на окружающий пейзаж, а на ее выступающую из лифа платья грудь. Она густо покраснела.

— Какая очаровательная невинность. — Дерек сел с нею рядом.

Поспешно отстранившись, Меган спросила:

— Какова же вторая причина?

— Ожерелье на вашей лилейной шее. Вас поставили в известность, что теперь эта блестящая безделушка принадлежит мне?

Пальцы Меган непроизвольно сжали ожерелье.

— Нет! Ожерелье мое!

— Как оно вам досталось? — вкрадчиво осведомился Дерек.

— Элизабет… ваша мать подарила его в день моего восемнадцатилетия.

— Ваш батюшка сказал то же самое, — согласился Дерек, — но, поскольку моя мать никогда не подписывала документ, подтверждающий этот факт, ожерелье является частью коллекции Чандлеров и отныне принадлежит мне.

— Капитан Чан… Дерек, — в первый раз Меган произнесла его имя и с удивлением поняла, что оно ей нравится, — я знаю, что вы ненавидите моего отца, и есть за что… Я вовсе не собираюсь оправдывать или защищать его; уверяю вас, что во многом не согласна с ним. Ваша мать любила меня, как родную дочь, и поэтому умоляю, — она смотрела на него полными слез глазами, — не забирайте у меня ее подарок.

Дерек внимательно посмотрел на девушку. Слезы были настоящими, да и слова звучали вполне правдиво. Но уступить он не мог: его решимость довести дело до конца оказалась сильнее жалости.

— Должен предупредить вас, милая, что меня уже давно не трогают женские слезы. — Встав, Дерек заставил подняться и Меган. — К сожалению, я обязан забрать у вас ожерелье.

— Ну что ж, милорд…

Девушка согнулась перед ним в низком поклоне, потом, резко выпрямившись, взглянула ему в лицо и, подняв руки к своей шее, расстегнула ожерелье, затем, все так же не опуская глаз, опустила его в протянутую ладонь Чандлера.

— Господь проявил милосердие, призвав вашу мать к себе — она не увидит, кем вы стали. Элизабет часто говорила о вас, ей хотелось знать, где вы и как живете. Бедняжка надеялась, что из вас, несмотря ни на что, получился джентльмен, и это только к лучшему, что она не испытала разочарования и не узнала, в какого негодяя вы превратились. — Меган стремительно повернулась и пошла прочь.