Патриция Мэтьюз - Волны любви

Капитан Хэммонд с женой обменялись быстрыми взглядами.

– Да, Марианна, правда, – медленно ответила Кора Хэммонд. – Но не всякая женщина выдержит жизнь на корабле, уж слишком она тяжела. Я и сама как-то отправилась в плавание с Джеком, но оказалось, что моряк из меня никудышный. Морская болезнь совсем меня замучила, и к тому времени, как мы добрались до островов, от меня осталась одна тень, и дальше я плыть не могла. Джеку пришлось оставить меня на берегу, и я целый месяц не могла прийти в себя. Потом вернулась домой на другом корабле.

– Но я вовсе не страдаю морской болезнью! – порывисто воскликнула Марианна.

Адам хмуро глянул на нее:

– Ты хочешь сказать, что хотела бы отправиться в плавание со мной?

– Да, – тихонько сказала Марианна. – Именно это я и хочу сказать. – И она взглянула Адаму прямо в глаза. – Адам, я просто не могу, когда ты уезжаешь! Ты сказал, что твое последнее плавание было коротким, а для меня оно тянулось целую вечность. Я не хочу видеть тебя раз в год, а то и реже. Не хочу все время ждать и бояться. Я этого не вынесу!

Капитан Хэммонд с женой смущенно отвернулись, а Адам неловко заерзал на стуле и холодно проронил:

– Марианна, думаю, сейчас не время обсуждать эту тему.

– Конечно, – поспешно согласилась Марианна.

Ей самой было неловко, что ее речь получилась такой бурной и жаркой, но она так долго носила эту боль в себе. Вот только не надо было говорить это на людях. Повернувшись к Хэммондам, она смущенно сказала:

– Прошу прощения, что затеяла этот разговор. Это только наши беды.

Кора Хэммонд ласково взяла Марианну за руку.

– Ну что вы, детка. Это беды всех женщин, что вышли замуж за моряков, хотя каждая решает их сама. Вам тоже предстоит это сделать.

Марианна кивнула, не проронив больше ни слова, хотя сама для себя уже все решила: в следующее плавание она отправится вместе с Адамом, и ничто ее не остановит.

По дороге домой Адам почему-то был необычайно молчалив и холоден. Марианна никак не могла понять, что с ним такое произошло, и это ее беспокоило.

Верно, она осмелилась обсуждать семейные дела в присутствии друзей, но ведь Хэммонды считаются их хорошими друзьями, и высказывание Марианны их ни в коей мере не шокировало. А может, Адам не хочет, чтобы она отправилась с ним в плавание?

Они были уже в своей спальне и готовились лечь спать, когда Марианна, отложив расческу, повернулась к мужу:

– Адам, я вижу, ты не в духе. Это потому, что я хочу отправиться в плавание вместе с тобой?

Адам покачал головой. Он уже снял рубашку, и Марианна восторженно смотрела на его широкую мускулистую грудь. Как же он красив!

У Марианны сердце заныло от любви к мужу.

– Милый, прошу тебя, ответь мне. Если ты на меня сердишься, я хочу знать, за что.

– Я уже тебе сказал, я на тебя не сержусь, – холодно ответил Адам.

Этого оказалось достаточно, чтобы вывести Марианну из себя, и она, швырнув расческу на туалетный столик, набросилась на мужа:

– Черт бы тебя побрал, Адам! Что ты мне голову морочишь! Говоришь одно, а сам думаешь совсем другое, я же вижу! Почему ты не можешь быть со мной честным?

Адам свирепо глянул на нее, и в душу Марианны закралось недоброе предчувствие: обычно, когда она поминала черта, Адам весело смеялся, и только.

– Хорошо, Марианна, я скажу, если тебе так уж хочется это знать. Я нисколько не сержусь, но я очень расстроен, и причиной тому несколько не очень приятных новостей. И последнюю я узнал от Джека Хэммонда не далее как сегодня.

Он замолчал, и Марианна нетерпеливо спросила:

– Что за новость?

Адам медленно проговорил, не глядя на жену:

– Я рассказал Джеку, что до меня дошли кое-какие слухи, и спросил его, стоит ли им верить.

Марианна почувствовала, как по спине ее пробежал холодок, однако смело взглянула на мужа, пытаясь не показать вида, что ей страшно.

– И что же это за слухи? – спросила она, не узнавая своего голоса.

Адам вскинул голову и посмотрел ей прямо в глаза.

– Несколько человек сказали мне, что в мое отсутствие тебя много раз видели в обществе некоего Стюарта Броли. И что он вел себя так, будто от тебя без ума.

– А что тебе сказал капитан Хэммонд? – спросила Марианна все тем же чужим голосом.

– Джек сказал мне, что это правда, ты и в самом деле частенько бывала в обществе этого Броли, однако они с женой считают, что вы с ним просто друзья, не больше.

– И ты ему поверил?

– Трудно сказать. Но мне ужасно неприятно было слушать про тебя всякие сплетни. Кому понравится отсутствовать дома целый год, а по возвращении узнать, что твоя жена была тебе якобы не верна.

– Знаешь, этот год и для меня выдался очень нелегким, – резко проговорила Марианна. – Но почему ты сразу не сказал мне об этих слухах? Почему не спросил, правда ли все это?

Адам снова опустил голову.

– Наверное, боялся того, что ты мне скажешь, – тихо проговорил он.

Марианне так хотелось подойти к мужу, обнять его, приласкать, но она заставила себя оставаться на месте. Ей нужно было узнать еще кое-что.

– А если я скажу тебе, что между нами ничего не было, ты мне поверишь?

Адам пристально взглянул на жену.

– Да, Марианна, я поверю тебе. Марианна облегченно вздохнула.

– Спасибо, Адам. Это много для меня значит. И поскольку мы с тобой говорим откровенно, я должна сказать тебе еще кое-что, что раньше не хотела. Ты ведь не сможешь ничего изменить, только переживать будешь... Когда ты уезжал, я была беременна.

Адам вздрогнул и испуганно взглянул на нее.

– Беременна? – переспросил он.

– Да. Но у меня случился выкидыш.

Адам недоверчиво нахмурился, потом в глазах его засветились жалость и сострадание.

– Бедненькая ты моя! И подумать только, тебе пришлось пережить этот удар одной!

– За мной ухаживал доктор Уайт и делал это очень хорошо, но я должна сказать тебе еще кое-что, чтобы между нами не оставалось никаких секретов. – Марианна набрала побольше воздуха и выпалила: – Мы со Стюартом Броли катались в коляске, и она, к несчастью, перевернулась. Я упала, потому-то у меня и произошел выкидыш. – Марианна предостерегающе подняла руку, когда Адам попытался что-то сказать. – Мистер Броли не виноват. Я сама попросила его пустить лошадей вскачь. Но я понятия не имела, что беременна. Клянусь тебе, Адам.

И Марианна пристально взглянула на мужа. Адам – прекрасный человек, однако Марианна достаточно хорошо знала мужчин, чтобы понять: гнев и обиженное самолюбие могут заслонить все.

На лице его отражались самые противоречивые чувства, но в конце концов он ласково взглянул на Марианну и кивнул.

– Я верю тебе, Марианна. Ты моя жена, моя любимая и единственная, и я люблю тебя больше жизни. И именно поэтому в следующий раз, когда выйду в море, я возьму тебя с собой. Будет, конечно, нелегко, да и команда вряд ли придет в восторг, но я не вижу другого выхода. Жестоко оставлять тебя одну на долгие-долгие месяцы. По крайней мере в море мы будем вместе. Ты совсем не похожа на других жен, тебя не назовешь ни кроткой, ни покорной. – Адам через силу улыбнулся. – Впрочем, когда я на тебе женился, я это знал и считал, что эти качества лишь придают тебе большее очарование.

Марианна засмеялась. Слава тебе, Господи! Ну у кого еще есть такой понятливый муж? Она самая счастливая из всех жен на свете.

Радостно вскрикнув, Марианна бросилась Адаму на шею, и он крепко обнял ее. А несколько минут спустя он уже обладал ею, властно и по-хозяйски, словно давая ей понять, что она принадлежит только ему и будет принадлежать всегда, до конца своих дней.

Дневник Марианны

25 сентября 1845 года

В этот день мой муж, капитан Адам Стрит, отправляется в плавание из Сэг-Харбора на своем китобойном судне. Однако на этот раз я не лью по этому поводу слез, потому что он берет меня с собой.

Да, я отлично понимаю, что жизнь на корабле тяжела и лишена многих привычных удобств, но уверена, лучше испытывать их, чем быть оторванной на многие месяцы и даже годы от любимого мужа и каждый день беспокоиться, жив ли он, здоров ли, и молиться за его благополучное возвращение.

Корабль отошел от пристани с утренним приливом. Это мой первый день на «Викинг Куин», и пока мне все очень нравится. Я решила вести дневник, чтобы записывать туда все интересное и значительное, что будет происходить со мной в пути.

Одно происшествие омрачило начало этого плавания. Рано утром мой муж собрал команду корабля, чтобы напоследок обговорить обязанности каждого, а заодно познакомить меня со всеми.

Конечно, они вели себя со мной предельно вежливо, но я прекрасно видела, что некоторые члены команды очень недовольны тем, что на борту находится женщина. Адам предупредил меня, что подобное может случиться, поскольку большинство моряков верят в старинное предание, что от женщины на корабле одни неприятности, однако мне тем не менее больно было видеть, как от меня отворачиваются, а потом бормочут себе что-то под нос.

Адам попросил меня не принимать это «близко к сердцу: в конце концов ко мне привыкнут. Не сомневаюсь, что он прав. И все-таки это событие омрачило чудесный день.

Наши с Адамом апартаменты, которые я помню еще по первому путешествию на «Викинг Куин», очень уютные. Помимо капитанской каюты, они включают в себя еще одну каюту, поменьше, которую мой любимый муж целиком и полностью предоставил в мое распоряжение.

Я взяла с собой в плавание герань в горшочке – подарок миссис Хорнер – и котенка, подаренного мне Лавинией Броли. Шерстка у него черная, а мордочка и лапки – белые. Я назову его Бандит, поскольку он уже сейчас выказывает буйный нрав.

Во время моего первого на корабле ужина я, к удивлению своему, обнаружила, что еда совершенно не отличается от домашней. Адам, однако, предупредил меня, что так будет не всегда. Я не думаю, что еда станет намного хуже, потому что заметила на борту нескольких свиней и множество кур, явно предназначенных для нашего стола. А еще миссис Хорнер посоветовала мне взять с собой бочонок с сушеными фруктами.

Жду не дождусь наступления ночи, поскольку мне не терпится лечь в постель, которая, насколько я помню, подвешена к потолку таким способом, что ей не страшна никакая качка.

Все, заканчиваю свою писанину. Пора ложиться спать. Муж уже зовет меня.

28 сентября 1845 года

В течение трех дней на море стоит сильный шторм. Я думала, морская болезнь мне не страшна, а вот, поди ж ты, и меня не миновало это жуткое состояние, когда и жить не хочется, и умирать нету сил.

Но сегодня небо прояснилось, подул легкий приятный ветерок и немного потеплело. Рано утром я вышла на палубу подышать свежим воздухом и увидела совершенно другое море, не бурное и яростное, грозящее погибелью, а сверкающее и безмятежно-спокойное. Глядя на него сейчас, никогда и не подумаешь, что оно способно нести смерть. Теперь оно величественно и прекрасно. Я понимаю, почему многие мужчины связывают свою судьбу с морем. В него нельзя не влюбиться.

5 октября 1845 года

Сегодня утром повсюду вокруг корабля сновали летающие рыбы. Одну стюард поймал и приготовил мне на завтрак. Очень вкусная, напоминает свежую селедку. Стюард у нас просто отличный, а вот с коками не везет: за две недели сменились двое. Первому не пришелся по душе камбуз. Заявил, что, когда он там находится, у него начинает болеть голова, а тот, которого взяли после него, повредил руку и пока не может выполнять свои обязанности. И все-таки я считаю, что мне крупно повезло: готовить меня не заставляют, поскольку женщины на камбуз не допускаются. И слава тебе, Господи, ведь я терпеть не могу варить обед.

Сегодня днем матросы заметили стаю дельфинов и нескольких подстрелили. В этих животных много жира, который собираются вытопить завтра. У меня сердце разрывалось от жалости, когда я видела, как убивают этих красивых животных. У них такие умные глазки и постоянно улыбающиеся мордочки. Часть мяса собираются приготовить на ужин, только я сомневаюсь, что смогу его есть.

10 октября 1845 года

Сегодня переговаривались с судном под названием «Игл». Командует им капитан Элиас Барлоу, и направляется оно из Филадельфии в Буэнос-Айрес. Это красивое быстроходное парусное судно. Адам рассказал мне, что у капитанов существует обычай ходить друг к другу в гости, если им вдруг случайно доведется встретиться в море. У нас не было времени посетить это судно, но Адам пообещал мне, что позже, когда нам встретится еще какой-нибудь корабль, мы непременно это сделаем. По правде говоря, я ничуть не расстроилась: я счастлива рядом с мужем, и никаких гостей мне не нужно. После такой долгой разлуки я так рада каждую ночь ложиться рядом с Адамом в постель. Днем он, конечно, целиком посвящен работе, но, поскольку ни одного кита мы пока не видели, Адам и днем довольно много времени проводит со мной.