Барбара Картленд - Волшебный сон

Клодия решила, что они находятся здесь в качестве компаньонок принцессы.

Они также выполняли при ней, обязанности фрейлин.

Кроме того, во дворце постоянно гостили несколько ближайших друзей принца, примерно одного с ним возраста.

Оказавшись в своей спальне, Клодия задумалась о принцессе.

Бедная девушка, по-видимому, вела весьма унылую жизнь.

Во дворце бывало много гостей, но все они были значительно старше ее.

Поэтому Клодия нисколько не удивилась, когда принцесса Луиза нежно поцеловала ее, пожелав доброй ночи, и сказала, что с нетерпением ждет следующего дня.

В спальне Клодию уже ждала горничная, готовая помочь ей раздеться.

Когда девушка легла в постель, горничная пообещала разбудить ее в восемь часов утра.

Потом она погасила все свечи, оставив несколько зажженных рядом с кроватью, и ушла.

Клодия, разнежившись в уютной постели, смотрела на потолок, где была изображена Венера в окружении купидонов.

«Никогда еще не приходилось мне спать в такой роскошной комнате, — подумала она, — и это стоит запомнить».

Тут она услышала стук в дверь, соединявшую их с маркизом комнаты.

Прежде чем она успела ответить, в ее спальне появился он сам.

Широкий темный халат до пола и украшавшие его аксельбанты делали маркиза похожим на военного.

Не сводя с него широко раскрытых глаз, Клодия наблюдала, как он идет через всю комнату.

Наконец он приблизился к кровати и стал объяснять причину своего вторжения:

— Я зашел пожелать вам спокойной ночи, а также сказать, как блестяще вы провели сегодняшний вечер. Мне хочется, чтоб вы знали, я чрезвычайно вам благодарен за столь великолепное представление.

— Я… боялась… сделать… совершить ошибку, — промолвила Клодия.

— Нет, вы оказались на высоте! — заверил ее маркиз. — А что вы можете сказать о вашем первом вечере при королевском, дворе?

Клодия улыбнулась одними губами.

— Я была совершенно потрясена. Однако не могла избавиться от чувства, что подобные мероприятия, если посещать их из года в год, вечер за вечером, слишком скоро начнут казаться невыносимо скучными.

— Вы абсолютно правы. Я бы даже сказал — навевающими мучительную тоску.

— Принцесса Луиза очень славная девушка, — заметила Клодия.

— Как друг она очень хороша, и в этом я согласен с вами. Но в качестве моей жены — нет!

Он произнес это столь категорически, что Клодия рассмеялась.

— Однако теперь вы в полной безопасности.

— Благодаря вам, — усмехнулся маркиз. — Но, надеюсь, вы понимаете, как важно быть осмотрительной, дабы ни у кого не вызвать подозрений.

— Тогда объясните, как мне надо себя вести.

— Я собирался сделать это завтра, но сначала позвольте мне вновь выразить вам свою благодарность за то, что вы не сделали ни одного неверного шага.

Этим признанием он как бы сбросил с себя груз напряжения, и Клодия почувствовала себя немного обиженной.

Все же позднее она нашла для маркиза оправдание в том, что он и понятия не имел, как мама прививала ей правила этикета.

Он не мог знать, что она посещала школу, где учились в основном дочери аристократов.

— В сложившейся ситуации нам не стоит находиться здесь дольше, чем следует, — сказал маркиз. — Но поскольку я приехал посмотреть лошадей принца, мне нужно делать вид, будто я вовсе и не спешу покинуть дворец.

— Наверняка на него произведут впечатление лошади, на которых мы прибыли сюда, — молвила Клодия.

— Он увидит их завтра, но ему, разумеется, больше хотелось бы увидеть мое восхищение его конюшнями.

— Тешу себя надеждой посмотреть их вместе с вами, — неожиданно воодушевилась Клодия. — Я люблю лошадей!

Маркиз поднял брови.

— Вы умеете ездить верхом?

— Да, умею, но мне никогда не удавалось вдоволь насладиться прогулкой верхом.

В эту минуту Клодия вспомнила, как она вместе с мамой и Уолтером Уилтоном отправлялась за город и они мчались с ветерком по просторам, забывая обо всем на свете.

Уолтер Уилтон радовался как мальчишка, он был поистине заправским наездником.

Но мамино мастерство просто поражало.

Благодаря именно ее настоянию Клодия получала уроки верховой езды всякий раз, когда они могли себе это позволить.

И не столько потому, что девочка нуждалась в этих уроках, сколько ради того, чтобы получить возможность ездить верхом.

Инструкторы брали ее, так же как и других учениц, в парк.

Взволнованная нахлынувшими воспоминаниями, Клодия задумчиво произнесла:

— Понимаю, это невозможно, но я бы с удовольствием оседлала какую-нибудь во всех отношениях прекрасную лошадь и поскакала по той дороге, которой мы ехали с вами сюда.

— Это, наверное, можно было бы устроить, — сказал маркиз, — но у меня нет абсолютной уверенности, что это получится.

Он явно не проявлял особенного интереса к ее желанию, и Клодия поспешила добавить:

— Мне грешно выказывать такую жадность.

Вы подарили мне луну, я не должна просить еще и звезды.

Маркиз рассмеялся.

— Я рад, что вы довольны. Да, у вас действительно впечатляющая спальня.

— Она предназначалась не для меня, однако, надеюсь, вы не испытываете неудобств там, где вас разместили.

Маркиз ничего не ответил, весь его облик выдавал нерешительность и смятение.

Клодия внезапно испугалась, подумав, что, возможно, в гардеробной комнате вообще не оказалось спального места.

— Думаю, вы поймете меня правильно, Клодия, — сказал наконец маркиз. — Поскольку окружающие считают, будто у нас с вами медовый месяц, выглядело бы весьма странно, если б я спал в гардеробной, а слуги знали, что только одна половина этой кровати использовалась ночью.

Клодия смотрела на него в явном недоумении.

Маркиз расценил этот взгляд по-своему, решив, что девушка потрясена его словами, и торопливо объяснил ей:

— У меня такое предложение: я лягу ненадолго на ту сторону кровати, и утром все будет выглядеть так, словно я провел здесь ночь, хотя, разумеется, как я и обещал вам, вернусь спать на свое место.

— О… я понимаю. Конечно, это… очень умно с вашей стороны… так все продумать!..

— Я знал, что вы согласитесь, — успокоился маркиз.

Он обошел кровать, откинул покрывало и смял верхнюю простыню.

Затем устроился на постели, положив голову на подушку.

Клодия в необычайном изумлении наблюдала за его манипуляциями.

— Я всегда считал справедливым утверждение, что уж если приходится лгать, то все должно выглядеть правдоподобно. Без сомнения, принц разочарован, так как теперь не может заполучить меня в зятья.

— Я заметила… он… немного расстроился.

— А я думаю, что сама судьба, а не только мое везение, ниспослала вас именно в ту минуту, когда надо было спасти меня.

Говоря это, маркиз встал с кровати и ударил кулаком по подушке, где была вмятина от его головы.

Потом направился прямо к двери в смежную комнату.

— Доброй ночи, Клодия, — сказал он. — Хороших вам снов, и не забывайте завтра, что я целиком полагаюсь на вас.

— Так же, как я… на вас… — эхом отозвалась Клодия.

— Вы всегда можете доверять мне.

Дойдя до двери, он улыбнулся ей и прошел в свою комнату.

Клодия погасила свечи и прошептала в темноту:

— Он намного, намного лучше, чем я ожидала, и мне с ним теперь совсем не страшно.

Она лежала молча, раздумывая, видят ли ее с небес мама и Уолтер.

Затем произнесла негромко:

— Где бы вы ни были, мама и Уолтер, я хочу верить, что вы сейчас видите меня. Вот какой значительной фигурой я внезапно стала! Это, конечно, не будет длиться долго, но сейчас это так восхитительно!

Клодия расстроилась, узнав, что после завтрака принц увозит маркиза смотреть конюшни.

Ее с ними не пригласили.

Однако появилась принцесса Луиза и сказала, что отвезет гостью в город.

Клодии очень хотелось осмотреть достопримечательности Севильи, о которых она знала из книг.

Но все же это было менее заманчиво, чем в обществе маркиза знакомиться с лошадьми принца.

Принцесса Луиза теперь считала ее своей подругой и весьма доверительно рассказывала о себе и своей семье.

— Я хочу выйти замуж, — призналась она, — и чем скорее, тем лучше. По правде говоря, я надеялась, так же как и папа, что маркиз станет моим мужем.

— Но неужели, — с горячностью вопросила Клодия, — вы готовы выйти замуж без любви, только по сговору?

Принцесса удивленно посмотрела на нее.

— Все наши браки заключаются только по сговору, но, лишь выйдя замуж, я стану наконец свободной.

Сообразив, что Клодия озадачена ее словами, она объяснила:

— Сейчас меня всегда и повсюду сопровождают камеристки или фрейлины. Они подслушивают все мои разговоры и постоянно следят за моим поведением.

Помолчав немного, она прибавила:

— Если хотите знать, я вынуждена была устроить скандал, прежде чем смогла добиться разрешения выехать с вами сегодня без своего эскорта. Но даже при этом две из них все равно следуют за нами в другой карете.

— В самом деле, это должно быть утомительно, — посочувствовала Клодия принцессе.

— Гораздо хуже, чем просто утомительно, — простонала ее новая подруга. — Я никогда не могу остаться наедине с мужчиной, не имею права даже поговорить с ним.

— Полагаю, вам иногда хотелось бы укрыться от их бдительного ока, — заметила Клодия.

— Конечно, хотелось бы, — разоткровенничалась принцесса. — А теперь я открою вам один секрет: я тайно встречаюсь с адъютантом папы. О, это так увлекательно!

— Но разве вы не опасаетесь неприятностей? — осторожно спросила Клодия.

— Папа придет в ярость, если узнает, и, конечно же, адъютанта выгонят. Но мы встречаемся в потайных местах. И когда он целует меня, я просто наверху блаженства!

Клодия не скрывала своего изумления.

— Вы позволяете адъютанту целовать вас?

Как это возможно?

— У испанцев весьма страстные натуры, — объяснила принцесса. — Я даже подумала, что англичанин и впрямь мне бы не подошел. Но папе понравилось знатное происхождение маркиза, и к тому же у него действительно замечательные лошади.

Клодия задумалась, а потом все же осмелилась сказать:

— Я почему-то была уверена, что испанский королевский двор весьма щепетилен в выборе женихов для своих дочерей. Я, скорее, могла бы допустить, что ваш отец выберет для вас принца крови.

Принцесса рассмеялась.

— Он пытался отыскать такого, но это оказалось довольно сложной задачей. Потом он обнаружил, и это крайне польстило ему, что пра-пра-прабабушка вашего мужа, фактически была люксембургской принцессой.

— И таким образом маркиз становился достойной партией для принцессы! — промолвила Клодия, словно размышляя о чем-то своем.

— Конечно! — тут же воскликнула принцесса, прибавив снисходительно:

— Надеюсь все-таки, что маркиз очень преданный и любящий и подходит вам как мужчина.

Клодия подумала, что не смогла бы ответить, какой он.

А принцесса тем временем, сев на своего конька, уже не могла уняться.

— В то время как англичане, что ни для кого не является секретом, холодные и сдержанные в чувствах, испанцы и итальянцы чрезвычайно страстные.

Клодия невольно поразилась, что принцесса, такая молоденькая, рассуждает на подобную тему.

И можно ли с сочувствием относиться к ее любовному приключению с адъютантом принца?

Ведь оно, без сомнения, могло бы стать причиной больших неприятностей, если каким-то образом все откроется.

Карета двигалась вдоль широкой улицы, мимо огромного фонтана к кафедральному собору.

От его созерцания захватывало дух.

Клодия читала, что он признан самым большим готическим собором в мире.

А теперь она могла убедиться в уникальности, своеобразии богатого художественного оформления собора и хранившихся в нем шедевров изобразительного искусства.

Внутри собор оказался столь огромным, что его невозможно было сразу охватить взглядом.

Принцесса подвела гостью к драгоценным реликвиям святого Фердинанда, затем показала великолепный мавзолей Христофора Колумба.

Клодия, к своему удивлению, располагала большим количеством сведений о великом путешественнике, нежели принцесса.

Горько разочарованный своей неудачей, когда обнаружил, что не сумел открыть путь в Азию с запада, Колумб умер в Санто-Доминго, потом был перезахоронен в Гаване.

— Его тело перевезли в Севилью, — рассказала Клодия своей спутнице, — после того, как Испания потеряла свое владычество в Новом Свете, который он, собственно говоря, и открыл для своей страны.

— А я и понятия не имела, — призналась принцесса. — Бедный Христофор Колумб! Если б он узнал об этом, то, должно быть, сильно разочаровался.

Клодия разглядывала огромный мавзолей и думала, что все мужчины по-своему в чем-то похожи на Христофора Колумба, когда стремятся отыскать в этом мире нечто особенное.