Им овладела усталость. День выдался длинный, испытание оказалось трудным и эмоционально опустошающим. «Завтрашний день принесет еще большие испытания», — подумал он, целуя на виске завиток золотистых волос. Он прижался к ее телу и удивился тому, что раньше засыпал как-то иначе.

Он прошел долгий путь с момента повешения на Тибурнской виселице. Но если завтра все пройдет по его плану, скоро он обретет дом. Сон охватил его, как сложенные крылья ангела.

Кэтлин почувствовала, как он расслабился. — Я люблю тебя, — прошептала она, понимая, что говорит это слишком поздно, потому что он уже не слышит ее признания. Но какое это имеет значение, если впереди у них целая жизнь.

Завтра она посмотрит в его глубокие, таинственные глаза и скажет, сама наслаждаясь этими словами, более ста раз, что любит его. Но утром его уже не было рядом.

Глава 17

Натянув через голову простую тунику, Кэтлин поспешила в зал. Женщины сидели вокруг стола, расправляясь с говядиной из Брокача и запивая ее пивом.

— Где Весли? — спросила она.

Эйлин Бреслин по-матерински улыбнулась ей.

— Это первое утро, когда тебе вздумалось спросить о своем муже. Я думаю, уже давно пора. Хвала всем святым на небесах, обе дочери Клонмура счастливы в своем замужестве.

Кэтлин вспыхнула, но напоминание доставило ей удовольствие, потому что внутри нее эхом отдалось наслаждение, которое она испытала этой темной ночью.

— Видели вы его?

Женщины переглянулись и пожали плечами. Кэтлин нахмурилась.

— Тогда где же остальные?

— Они все отправились на остров за жеребцами для случки, — ответила Эйлин.

Кэтлин поджала губы. Она всегда с удовольствием принимала участие в ежегодном ритуале. Каждую весну они переплавляли коннемарских пони на высокий остров, где были прекрасные пастбища с зеленой сочной травой. Позже они возвращали их для случки с кобылами. Процесс был захватывающим и опасным, и он нравился Кэтлин. Но после вчерашней ночи ничто не могло испортить ей настроения.

— Даже Даида? — спросила она. Эйлин кивнула.

— Да, даже он.

Кэтлин вышла во двор посмотреть, какая погода. Приятный теплый дождик оросил ее лицо. Почувствовав, что кто-то есть рядом, она обернулась и увидела Бригитту, которая присоединилась к ней. Кэтлин улыбнулась.

— Хороший день, — отметила она.

— Да, — Бригитта прикусила губу. — Миледи?

— Да, Бригитта?

Девочка ковырнула босой ногой влажную землю.

— Вы знаете, что я всегда люблю спать на сеновале над конюшней?

— Да, ты так привязана к пони. Ты напоминаешь меня, когда я была маленькой.

— Ну вот, миледи, как раз перед рассветом я слышала то, что не было предназначено для моих ушей.

Кэтлин пригладила блестящие черные волосы девочки.

— И что такое ты слышала, моя девчурка? Бригитта глубоко вздохнула.

— Ну, разговаривал ваш муж с Рори. Они немного поспорили. Ваш муж не хотел вас брать с собой сегодня.

Холодная тень скользнула в сердце Кэтлин, но она засмеялась, отмахиваясь от предчувствий.

— Знаешь, он ведет себя как все мужья. Слишком предупредителен. Я приведу его в порядок, когда он вернется.

Узкие плечи Бригитты расслабились.

— Да, миледи, не сомневаюсь, что приведете. В эту минуту в ворота въехал Логан Рафферти. Он был явно рассержен. Кэтлин побежала встретить его.

— Логан, что случилось? Что-нибудь с Мэгин или…

Он махнул ей, чтобы она замолчала. Кошелек с деньгами болтался на руке.

— С Мэгин все отлично, и весь Брокач боится ее острого языка.

Кэтлин опустила глаза в землю, вспомнив о набеге на скот.

— Где твой муж, Кэтлин?

Его язвительный тон заставил ее нервно вздрогнуть.

— Он и мужчины отправились на остров за жеребцами.

Логан встряхнул своей большой черной гривой, и его глаза сверкнули.

— Кэтлин, я думаю, твой муж предал тебя. Когда Логан объяснил свои подозрения, тени в сердце Кэтлин превратились в черный лед.

— Ты уверен, что все пройдет успешно? — Рори, Весли и остальные мужчины Клонмура взбирались по скалам, находящимся на краю острова.

— Нет, — мрачные предчувствия мучали Весли, и он забыл о жгучей боли в мышцах. У него не было времени оправиться от процедуры посвящения, а еще меньше времени, чтобы осмыслить новое ощущение мира с Кэтлин.

— Мы можем потерять жеребцов, а заодно и наши жизни.

Рори почесал свою густую красную бороду.

— Тогда зачем рисковать?

«Ради Лауры», — подумал Весли, почувствовав, как в горле застрял комок. Пытаясь не показать терзающее его чувство отчаяния, он сердито сказал:

— Потому что у нас есть шанс взять в плен Хаммерсмита, а также приобрести английский корабль.

— Мы должны были поставить Кэтлин в известность об этом, — проворчал Рори. — Она знает привычки и особенности англичан.

— Она моя дочь, и я знаю, что она очень горячится, когда дело касается круглоголовых. — Симус Макбрайд встал во весь рост. — Я согласен с Весли. Ей лучше ни о чем не знать, пока дело не будет сделано.

Мужчины присели на корточки вокруг Весли, чтобы еще раз обсудить план. Он нарисовал остров на земле.

— Фрегат бросит якорь здесь, где вода в бухте глубже всего. Они спустят трап, чтобы перевести лошадей в трюм. Мы подплывем с лошадьми к трапу и заведем их на борт.

Он поднял глаза, изучая грубые решительные лица, образовавшие круг, — лица мужчин, от которых ему хотелось услышать, что они называют его другом. Рори потрогал ручной топорик, висевший у бедра. Кузнец Лайам согнул правую руку, которую Весли сломал во время сражения. Казалось, что Лайам, хоть и молча, предлагает прощение. Конн и Том потрогали лезвия своих кинжалов. Отец Тулли и Симус с явным недовольством держали стальные булавы. Курран старательно пересчитывал круглые камушки, которые он собрал для своей рогатки.

«Боже, он совсем еще подросток», — подумал Весли. Опасения все больше портили его настроение.

— А после того, как зайдем на борт? — подсказал Рори, ткнув Весли в бок.

— А после этого мы можем полагаться только на скорость и воинское мастерство.

— Кто арестует Хаммерсмита? — спросил Том.

— Я, — Весли потрогал нож, засунутый в ремень. — Остальные должны захватить его людей, в первую очередь солдат, иначе те откроют огонь. Что касается матросов, то они скорее примут нашу взятку, чем нашу шпагу.

Свирепая улыбка спряталась в бороде Рори.

— Большая будет забава, когда мы начнем перебрасывать этих ублюдков в узких штанах за борт.

Ответная улыбка осветила лицо Весли.

— И затем поплывем в Клонмур со своими лошадьми на фрегате. — «И с Хаммерсмитом для оплаты сделки. — подумал он. — С узником для выкупа Лауры».

Ожидание встречи с Кэтлин смягчило его мрачное настроение. Не будет вскоре тайн, не будет больше чувства вины. Такой подарок он положит к ее ногам.

Кэтлин думала только о том, чтобы не опоздать. Быстрый черный жеребец, скачущий с захватывающей дух скоростью по утоптанной дороге в Голуэй, давал надежду, что она успеет.

Самые невероятные планы проносились у нее в голове, и спрятанное золото, полученное из самого неожиданного источника, оттягивало ее карман. Она улыбнулась, вспомнив опущенные глаза Логана, его сжатый кулак, когда он протянул ей тяжелый кошелек и сказал:

— Мэгин убедила меня. Это давно просроченный долг.

Кэтлин купит или украдет рыбачью лодку и подплывет к фрегату. Затем подожжет корабль и будет молиться, чтобы успеть скрыться, прежде чем круглоголовые обнаружат ее.

В прошлом она уже топила корабли Английской республики, но с ней тогда были и бойцы Фианны. Сейчас они заняты, помогая Весли.

Помогая ему передать Клонмурских лошадей ее заклятому врагу.

Почему?

Логан не смог помочь ей разгадать эту загадку, Должно быть, Весли чем-то угрожал им, может быть обещал что-нибудь сделать с ней. Придумал какую-нибудь запутанную историю. А она позволила себе забыть, какой он льстивый лгун. А иначе почему бы ее собственные люди предали ее?

Она боялась мыслей о прошедшей ночи. Ей невыносимо было вспоминать, как она полностью отдавалась Весли — сердцем и умом, телом и душой. В объятиях своего врага она испытала наслаждение; она шептала, что любит его. Невероятно. Она должна была извлечь урок из измены Алонсо.

Пот ручьем стекал в доспехи, надетые под одежду, когда она остановилась в Кладдахе, небольшой рыбацкой деревушке. Какая-то семья испуганно наблюдала за ней из-за дверей каменного домика с соломенной крышей. Жизнь в тени подчиненного англичанам города уничтожила прирожденное гостеприимство ирландцев.

Говоря на ирландском, она протянула золотую монету и попросила:

— Мне нужно, что бы вы присмотрели за моей лошадью.

Во двор вошел мужчина постарше с обветренным лицом, свидетельствовавшим о рыбацкой доле, взял монету и оценивающе посмотрел на нее.

— Дам еще столько же, когда вернусь. — Кэтлин приложила ладонь к влажной шее жеребца, затем передала поводья рыбаку.

Конь переступил ногами, косясь черными круглыми глазами на незнакомца. Мужчина предусмотрительно сделал шаг назад.

— Если я не вернусь, отведите его в замок Клонмур за дополнительную плату, конечно. Девочка по имени Бригитта, позаботится об этом.

Кэтлин бросила последний взгляд на жеребца, затем отправилась пешком в Голуэй. Спустя некоторое время, истратив еще несколько шиллингов, она подъехала на лодке к фрегату в бухте Голуэй. Спрятав волосы и лицо под капюшон туники, она надеялась, что ее примут за одинокого рыбака.

Только она успела зажечь первый сосновый факел, как услышала какой-то глухой звук. Спущенный с корабля крюк вцепился в корпус лодки, разрывая кожу, в то время, как два моряка натянули веревку.

Испугавшись, Кэтлин набросилась на толстую веревку с ножом. Однако, в течение нескольких секунд налетела толпа круглоголовых, втянув ее наверх по веревочной лестнице и доставив на палубу фрегата.

Прибежал Титус Хаммерсмит. Он схватил Кэтлин за руку, впившись в нее своими толстыми пальцами. Пытаясь вырваться, она сделала резкое движение, и ее накидка упала.

— Ну и ну, — медленно произнес он, смакуя каждое слово. — Сама Кэтлин из Клонмура нанесла нам визит.

— Как долго возятся с якорем, — прошептал голос за спиной Весли.

— Закрой пасть, Том Генди, — прорычал Рори. — Звуки хорошо разносятся по воде.

Весли заскрежетал зубами. Он слышал ржание жеребцов, привязанных на берегу. Ошалев от полученной на острове свободы, лошади превратили их поимку в изнурительное дело.

Руки Весли опустились на бедра, он нащупал спрятанный нож.

— Проверьте, надежно ли спрятано ваше оружие, — напомнил он мужчинам. — Если мы возбудим у них подозрения, плохи наши дела.

Рори переступил с ноги на ногу.

— Да, но мне не нравится ощущать булаву возле нежных частей моего тела.

Том Генди передернул плечами, морщась от боли, вызываемой тугими кожаными завязками, которыми к его спине был прикреплен арбалет.

Звеня тяжелыми цепями, в воду опустился трап с фрегата.

Затем, сверкающий своей ливреей и окруженный двумя вооруженными стражниками, на верхней палубе появился Титус Хаммерсмит. Знаменитые кудри круглоголового развевались в оранжевом свете заходящего солнца. Триумф светился на его красивом жестоком лице.

В Весли поднялось желание наброситься на него, но он заставил себя приветственно помахать рукой.

— Хорошо сработано, мистер Хокинс, — крикнул Хаммерсмит, разглядывая норовистых лошадей. — Я знаю, что вы сделаете невозможное для Английской республики.

— С великим удовольствием. — Весли выдавил улыбку.

Хаммерсмит обвел взглядом сгрудившихся ирландцев.

— Вас так много, — отметил он. Весли пожал плечами.

— Эти странствующие ирландцы не такие умелые, как Фианна. Я собрал их, чтобы переправить лошадей.

— Тогда начинайте, — велел Хаммерсмит. Каждый ирландец оседлал одного коня, проклиная кусающихся и становящихся на дыбы полудиких жеребцов. Других лошадей взяли за уздечки и вели вброд до тех пор, пока не стало глубоко, и они не поплыли. Вода Атлантики обжигала холодом тело Весли, но он не обращал внимания на это неудобство, стараясь быстрее подплыть точно к трапу.

Копыта лошади ударились о скрытую под водой часть трапа, затем животное неуклюже поднялось по широкому скату. Запах коней и соленой воды наполнил воздух. Вода стекала по груди Весли. Он спешился и втащил на веревке тех лошадей, которых вел.

Солдаты ждали их, чтобы отвести животных в трюм. Взбудораженная шумом пегая лошадь напугала своим злобным оскалом стоящего рядом англичанина.

— Лошади норовистые, — пояснил Весли, протягивая Тому руку и помогая маленькому человеку забраться на трап. — Это из-за того, что они провели на свободе всю весну. Лучше было бы, если бы вы закрыли им глаза, чтобы отвести в стойла.