Виолетта Роман - Вопреки всем запретам

Я так поняла, Смирнов вел рассказ таким образом, чтобы выглядело все как самооборона. И так гладко рассказывал, скажу я вам, что наивная я, даже поверила ему. Но Рома, сделав очередную запись в протокол задал ему вопрос:

— После того как убитый выронил нож, какие были ваши действия?

— Я ударил его еще несколько раз, чтобы он не поднялся и не причинил мне вред, — ответил Смиров, явно довольный тем, как идут дела. Рядом стоящий адвокат, услышав его ответ, нахмурив брови, отрицательно покачал головой.

— А где в этот момент лежал нож и где были вы с убитым, продемонстрируйте, — дал ему указания Рома. В ответ на что, Смирнов взял Васю, оттащил его в дальнюю часть комнаты, а деревянный муляж ножа, выданный ему ранее, в другую сторону помещения, под кухонный стол. Теперь даже мне стало понятно, как легко Рома вывел его на чистую воду. Никакой самообороны не было. Нож то был уже в недосягаемости от Смирного и убитого, и последний не представлял к тому моменту для Смирнова опасность.

Далее все следуют за подозреваемым на улицу, где он демонстрирует каким образом избавился от орудия убийства. Рома отправляет на поиски выброшенного лома оперов, а сам же отходит в сторону для разговора с адвокатом Смирнова. Подозреваемый же, поняв, что опростоволосился в своих показаниях и теперь ему явно не удастся скосить под самооборону, стал еще злее. Я же, стоя неподалеку, как завороженная следила за всем. Вот это я понимаю, практика!

— Чего пялишься, овца?! — я даже сначала не поняла, что эти оскорбления полетели в мою сторону. Только когда из-за моей спины вышла крепкая фигура Ильи и оттеснив меня к себе за спину мужчина начал затыкать жулика, мне сделалось не по себе. Рома, стоявший все это время в сторонке с адвокатом и не ставший свидетелем этой картины, повернув голову в нашу сторону в одну секунду, пулей оказался возле нас.

— Что происходит? — я даже не поняла, чего больше в его голосе. Волнения или злости.

— У Смирнова похоже зубы лишние, — зло шипит Илья, прижимая растерянную меня к себе рукой.

— Так, Паш, — оценив ситуацию, Рома поворачивается к оперу, к которому пристегнут Смирнов.

— Тащи гражданина Смирнова в машину. Хватит ему свежим воздухом дышать.

— Илья, хватит мацать моего помощника, нашел время, — прожигая последнего свирепым взглядом, металлическим голосом говорит Рома. Дождавшись, когда словно нашкодивший мальчишка, Илья отойдет от меня на два безопасных шага, уже совсем другим взглядом смотрит на меня.

— Ты в порядке? — спрашивает его пронзительный взгляд.

— Да, — мои глаза стараются успокоить его.

— У меня есть поводы для беспокойства? — теперь его взгляд успокаивается и становится издевательским. Особенно вкупе с изогнутыми бровями.

— Нет, мой капитан, — улыбаюсь и подмигиваю.

Рома удаляется, закачивая все действия.

— Ты лучше рядом стой, а то мало ли что, — рядом нарисовывается надоедливый Илья. Да чтоб его…

— Да все в порядке.

Где-то через полчаса, Рома наконец-таки закачивает все дела и мы возвращаемся на работу. С нами в машине еще несколько человек, поэтому я скромно сижу на заднем сидении и помалкиваю. А так хотелось хотя бы обнять его.

К возвращению в отдел, на дворе стоит уже глубокий вечер.

Рома, зайдя в кабинет и стянув со стола ежедневник, отправляется на вечернее совещание к шефу в кабинет. А я, заварив нам чай, усаживаюсь за стол и начинаю работать. Все таки отказные сами собой не напечатаются. Спустя час тишины со стороны коридора, слышится громкий стук открывшейся двери и шум голосов. А еще через несколько минут в кабинете появляется Рома в сопровождении Андрея. Рома, не замечая меня, проходит к своему креслу, а Андрей, усаживается пятой точкой на мой стол, не забыв при этом напакостить мне, раскидав все карандаши. Они общаются с Ромой на рабочие темы, а я тихонько хихикая, тыкаю в его пятую точку карандашом, отчего он изредка повизгивает и подскакивает, но не покидает насиженного места. После пятиминутного терпеливого издевательства, Андрюха все же не выдерживает и вскочив от очередного тычка, демонстрируя мне кулак, подходит к Роминому столу. Рома же, видя наши взаимные подтрунивания, никак не комментирует это.

— Ты же завтра поедешь на допрос? — задает он Андрею вопрос.

— Да, с утра.

— Тогда я на обед буду назначать очную ставку.

— Хорошо, — он подхватывает кусок пирога со Роминого стола, и быстрым шагом удаляется из кабинета. Вот же хитрюга.

Мы возвращаемся к работе. Рома делает пару звонков и принимается что-то печатать на ноутбуке. В таком молчаливом режиме, мы работаем еще час. Отдел потихоньку пустеет, сегодня видимо все решили свалить пораньше ночи. Рома работает с серьезным, сосредоточенным видом, что мне даже в голову не приходит отвлекать его посторонними разговорами. И для меня становиться неожиданностью, когда шумно бросив карандаш на поверхность стола, он отодвигается в кресле и говорит:

— Мне срочна нужна порция чертенка! — я поднимаю глаза и встречаю его взгляд. Усталый, но хитрющий. О чем-о чем, а об этом меня дважды просить не надо. Я встаю, и медленно, стараясь не подвернуть уставшие от каблуков ноги, подхожу к нему. Как только я оказываюсь в его досягаемости, он тянет меня за руку, и не устояв, я падаю в его руки. Хихикая, Рома усаживает меня на коленях и приобняв, утыкается носом в основание шеи.

— И чего ты на каблуках таких мучаешься, помощникам ведь можно хоть в спортивках ходить, — не отнимая головы бубнит он.

В ответ я обнимаю его и запустив руку в волосы жадно вдыхаю его запах. И так хорошо становится. Оставляю его вопрос без ответа, не скажу же я ему, что хочу лишний раз понравится ему, и что в первые жизни у меня появилось желание выглядеть красивой девушкой, а не подростком. Вместо этого шепчу:

— Устал? — и начинаю медленными плавными движениями рук массировать ему голову.

— Угу, — урчит он, и крепче сжимает меня, видимо, не в силах дать более внятный ответ.

— Проблемы какие-то, я могу помочь?

— Ты уже помогаешь, — довольно ухмыляется он, а я резко подскакиваю, чувствуя его влажный язык на своей коже.

— Щекотно, — пищу я и безуспешно вырываюсь из его захвата.

— И в мыслях не было тебя щекотать, — смеется Рома и прикусывает мою мочку уха.

— А вот это щекотка, — сдерживая мое сопротивление, издевается он надо мной. А я визжу во всю и брыкаюсь, ему на потеху.

Через несколько минут мы все таки успокаиваемся. Рома откидывается на спинку кресла, прижав меня к себе и медленными ленивыми движениями перебирает пряди моих волос. Я же просто наслаждаюсь его близостью, уткнувшись носом в область его груди.

— Так все таки, что у тебя случилось? Проблемы на работе? — поднимаю на него глаза. Рома целует мои волосы и грустно улыбается.

— Готовлюсь к завтрашнему допросу… дело очень скользкое…

— Расскажешь?

— Жулика на взятке поймали, — вздыхая начинает он рассказ.

— Он был следаком в отделе полиции, вымогал деньги из одной предпринимательницы. Угрожал ей, что если она не даст ему взятку, возбудит против нее дело уголовное. А по факту просто разводил. Не было у него оснований для дела. Женщина обратилась к фэйсам.

— Фэйсам?

— ФСбшникам… в общем взяли его пацаны во время передачи взятки. Мало того, что дело само по себе не очень хорошее, там много моментов, не буду тебя грузить. Самое главное, что он тип мутный. Всячески пытается отмазаться. Когда понял, что я бабло не возьму, начал новый план разрабатывать. Мутит что-то. Сейчас дело на последней стадии следствия. Я езжу к нему в СИЗО, ознакамливаю с материалами дела, перед передачей его в суд. А он тянет кота за хвост. То месяц целый на больничку уходил, прикидывался немощным, скорую вызывал… А теперь знакомится по три листа в день… Самое бесит что ничем он не ограничен. Я его заставить не могу. А у меня сроки горят. Дело нужно сдавать. Вот и имеет меня начальство.

— Такой фрукт без боя не сдасться, изворотливый видимо, — говорю я.

— Еще какой… И чует мое сердце, мне все это боком выйти может… — он устало трет лоб и целует меня в плечо.

— Ладно, фигня это все, прорвемся, — словно сбрасывая с себя наваждение, трясет он головой. И лицо снова озаряет теплая улыбка.

— Что-то меня вырубает сегодня, поехали ка домой, завтра будет день важный, надо выспаться…

— Поехали, — улыбаюсь ему и целую его. А у самой мысли о том, что в 25 лет этому мужчине приходится решать такие важные вопросы…

По пути домой, Рома ведет себя тихо. Одной рук управляя рулем, другой же сжимает мою ладонь. Видимо совсем устал, мой герой. Мы подъезжаем к моему дому и Рома глушит мотор.

— Нас Роза к себе на ужин пригласила в субботу, — смотрю на него, устало положившего голову на подголовник. — Ты как? Готов познакомиться? Там и мама будет… — улыбаюсь, а у самой сердце в пятки уходит. Вдруг откажет?

— Конечно готов, — нежно улыбается он и протягивая ко мне руку. Ласково, проводит пальцем по очертаниям моих губ. От этого, мысли слово рой пчел разлетаются в разные стороны, но я стараюсь сосредоточиться, ведь есть еще одно дело.

— А еще, Кирилл, мой друг, ну помнишь я тебе рассказывала, который в рок группе играет, — дождавшись утвердительного кивка от Ромки продолжаю, — завтра играет в ресторане, мы хотим пойти. Ты как в деле?

Рома опускает руку и повернувшись в сторону лобового окна, несколько минут задумчиво глядит в даль.

— Наверное нет, чертенок. У меня сейчас два дела зависло, нужно срочно вопросы решать по ним. Сходи сама, а в субботу и воскресенье я весь твой, — повернувшись ко мне, он так улыбается мне, что отказать просто невозможно.

— Хорошо, — улыбаюсь, не желая его расстраивать, а у самой настроение сразу ниже нуля. Получается, что целых два дня мы с ним не увидимся.

— Юх-у-у-у!!! — кричит уже «хороший» Кирюха, прыгая на моих коленках под громкие биты музыки, доносящиеся из колонок машины.

— Киря, я тебя пристрелю! — визжу я и смеюсь, в ответ на что этот негодяй скачет еще сильнее.

Большой и дружной компанией в количестве семи человек мы едем на выступление ребят.

Сразу после занятий, переодевшись и прихорошившись у Сашки дома, мы отправились домой к другу, где было назначено место всеобщего сбора. Накатив для храбрости и настроения, усевшись в старенький микроавтобус Кости (барабанщика группы), отправились на место. Так как большую часть салона наши музыкальные гении забили инструментами, нам всем пришлось ютиться на двух сидениях. Вот и пришлось мне взять Кирюху на руки, а Сашке посадить к себе на колени бас-гитариста. Даже и не спрашивайте почему так, а не наоборот.

Не смотря на то что, к концу пути, мои ноги болели так, как будто по ним проехал трактор я была благодарна Кирюхе и всей банде. Только они смогли отвлечь меня от грустных дум. Ничего не могла с собой поделать, скучала я за ним. А когда думала, что не увижу его ближайшие два дня, вообще тошно становилось. А тут, попробуй погрусти, когда вокруг все орут и гарцуют, подпевая группе «Король и шут».

— Ты жива еще моя старушка? — поворачивается ко мне «убиватель коленей», в то время как Костя, заехав на парковку ресторана, останавливает машину.

— Почти, — кряхчу я, и стаскиваю себя тяжелую тушку друга.

Мы буквально вываливаемся наружу.

— Вау, — восхищенно произносит Сашка, крутя головой во все стороны.

— Как тут краси-и-во-о-о! — нараспев говорю я, пораженная увиденным.

Место очень живописное. Ресторан расположился на берегу реки, в уютной тени деревьев. Главное здание выполнено в русском стиле, этакая деревянная изба, а вокруг по всей территории располагаются сказочные персонажи из Пушкинских сказок. Это заведение и рестораном назвать то сложно, скорее что-то среднее между базой отдыха и загородным домом. Впереди главного здания полукругом располагаются комфортабельные беседки, лицом к реке, а напротив их — сцена, где сегодня и будут выступать ребята.

— Мы на улице будем? — спрашиваю у Кирюхи.

— Да, будет круто, оторвемся, старушечки, — притягивая нас к себе восклицает друг.

— Как будто в детский лагерь попала, — продолжает восторгаться Сашка.