— Рома, не перечь ему, — Ольга Алексеева подходит к нам и кладет руку Роме на плечо.

— Нет, — он скидывает ее руку и меня тянет за собой к выходу.

— Ну, ну, шмотье свое с собой забирай, — усмехается Наташа, нагло глядя мне в глаза в то время как мы проходим мимо. Отвлекшись на нее, я не замечаю, как натыкаюсь на Ромину спину, твердую, напряженную, словно камень. Быстро притянув меня к себе и дотронувшись губами до лба, Рома просит идти в его комнату и ждать там. Я киваю в знак согласия и послушно направляюсь по длинному коридору в сторону комнаты, в то время как до меня доносится яростный крик, теперь уже Ромин.

— А ты вообще рот закрой! Я терплю долго твои загоны, но если ещё раз услышу в адрес Оксаны оскорбления, не посмотрю что ты девушка! — не своим голосом возмущается он.

— Рома, не забывайся! — возмущается Ольга Алексеевна, становясь на защиту Наташи.

— НЕ НАДО ЗА МЕНЯ РЕШАТЬ, — от его яростного рева я подскакиваю на месте и закрываюсь в спальне. Не успеваю усесться в кресло, как вижу открывающуюся дверь и заходящего в комнату взбешенного Рому. Не поворачиваясь ко мне, он тут же направляется к шкафу. Одевшись в футболку с джинсами, начинает искать свой телефон.

— Оксан, одевайся, я сейчас позвоню Андрею, он заберет тебя. Подождешь меня у него. Я скоро подъеду к вам, — говорит он, держа в руках найденный мобильный.

— Да, конечно, — соглашаюсь и быстренько натягиваю на себя вещи. Чувствую себя отвратительно из-за всего увиденного и услышанного. Хуже не придумаешь ситуацию, чем быть случайным свидетелем чужих семейных дрязг.

— Ром, не ссорься из-за меня пожалуйста, — тихим голосом от неуверенности говорю я, присаживаясь на край кровати, в то время как он ходит кругами по комнате, пытаясь дозвониться до Андрея.

— Не переживай, тут не только в тебе дело. Все будет хорошо, — присаживается он передо мной на корточки и заглядывает в глаза. С радостью замечаю, что к этому времени, рома немного остыл и взгляд его стал не таким жестким.

— Я с тобой, помнишь? — его кривоватая улыбка — лучшее успокоительное средство для моей души.

— Угу, — вытирая слезы с глаз улыбаюсь я в ответ.

После разговора с Андреем, мы с Ромой выходим во двор, в ожидании друга. Ибо ни у меня, ни у него ни малейшего желания минутой больше находится в этом доме. Крепко прижавшись друг к дружке мы стоим у ворот. Ромка молча сопит мне в ухо, уткнувшись носом в основание шеи. Я поглаживаю его крепкую спину, наслаждаясь близостью.

— Черт, — вдруг поднимает он голову и нахмурившись шарит по карманам.

— Что случилось?

— Телефон кажется забыл, — чертыхается Рома.

— Чертенок, жди здесь, я пулей, — говорит он уже на пути к дому, — А то этот идиот всегда плутает здесь.

— Хорошо, — улыбаюсь ему, стараясь успокоить. А сама, прячусь под рядом стоящий раскидистый дуб, в тень его ветвей. Зябко обнимая себя, высматривая на горизонте машину Андрея.

Боковым зрением замечаю подходящую ко мне Наташу. Смогла таки подловить меня, — чертыхаюсь про себя, испытывая раздражение от ее наглости.

— Что бы ты о себе там не думала, сучка, Рома — мой, — не тратя времени на предисловия, сражу же напирает она, не успев еще подойти ко мне.

— Я с детства сохну по нему и не позволю чтобы кто-то забрал его у меня, тем более какая-то прошмандовка, — чувствуя себя нереально крутой, она подходит вплотную ко мне и с вызовом бросает мне все эти оскорбления.

— Очнись, деточка! — отталкиваю от себя зарвавшуюся особу.

— Он твоим и не был то никогда! Это все больные фантазии в твоей голове, тебе лечиться надо, — кручу пальцем у виска, искренне не понимая ее нападок.

— Тогда почему же несмотря на всю эту браваду, он все таки спроваживает тебя? — не сдавая позиций шипит она.

— Думай так, если тебе легче от этого, — безразлично пожав плечами хмыкаю я.

— Ну-ну, отец его сумеет переубедить, вот увидишь. Так что попрощайтесь тут как следует, — с весьма довольным видом, от тог что последнее слово осталось за ней, она разворачивается и уходит. Я было хочу крикнуть ей в ответ пару ласковых, но вовремя одергиваю себя, не желая опускаться до уровня неадекватной истерички. Через несколько минут, когда ко мне подбегает Рома, я уже успеваю успокоиться и приветливо улыбаюсь ему, когда он заключает меня в объятия.

Через пять минут, наконец-таки рядом с воротами останавливается красная ауди, и не дав толком опомниться, Ромка, открыв дверцу, тут же усаживает меня на пассажирское передние сидение. Протянув через меня руку, поздоровавшись с другом, Ромка дает тому наказ:

— Андрюх, только не гони!

— Хорошо, папочка, — довольно улыбается тот, а Рома поцеловав меня на прощанье закрывает дверцу.

— Ну, что малая, вы наконец-таки помирились? — спрашивает он, в то время как я взволнованно смотрю в окно машины на удаляющуюся Ромину фигуру.

— Ну вроде того, — перевожу взгляд на Андрея, думая о том, что сейчас не время раскисать, нужно просто довериться ему. Ведь он обещал. Но сердце, упрямое, все равно переживает и болит. Что сейчас с ним будет? А вдруг отец действительно сможет поменять решение Ромы.

— Слава Богу! А то я замучился в Шерлока Холмса с твоим ненаглядным играть. По всем злачным местам города шлялись за тобой, — укоризненно глядя на меня, качает он головой.

— Эй, — тыкаю его в бок, на что Андрей визжит и начинает смеяться.

— Я не шаталась ни по каким злачным местам!

— Ну-ну, заливай больше, — хохочет он, заражая меня весельем. И я с удивлением осознаю, что буквально за пару минут, ему удалось отвлечь меня от переживаний.

— У меня к тебе дело есть, — хитро щурится он, а я вся во внимании.

— Через полчаса начинается матч, — посмотрев на часы на запястье констатирует он, — А я из-за этого негодяя пива не успел купить. Можно я хотя бы сотку ехать буду, а? Нам еще в магазин бы успеть, — хнычет Андрей, а глаза то какие, умоляющие… Ну как тут отказать?

— Хорошо, — хмыкаю я, а кто играет хоть? — спрашиваю, пристегиваясь ремнем безопасности. С этим товарищем точно не помешает.

— Ты шутишь? — глазищами с пятирублевую монету в искреннем недоумении от моего незнания восклицает Андрей.

— Финал лиги чемпионов! Барса с Реалом!

— О, — не могу сдержать радости, — Я фанат Месси!

— Братан, — нараспев довольно произносит он и улыбается во все тридцать два. — Давая пять! Мы стукаемся ладонями, и спустя каких-то 10 минут моего безудержного ужаса, во время виртуозных фокусов Андрея за рулем, мы подъезжаем к продуктовому магазину. Внутри которого мы как два метеора, скупаем все необходимое и мчимся дальше. За минуту до начала матча, мы переступаем порог квартиры Андрея. В то время как он, скинув наспех обувь, как угорелый мчится в гостиную, бросив пакет в прихожей, я не спеша, рассматривая обстановку раздеваюсь.

— О, ништяк! — доносится довольный голос Андрюхи, — Успели, они только на поле выходят, — он падает на диван, скидывая на пол куртку.

— Ништяк, — тихо соглашаюсь с ним и поставив свои и его кроссы на положенное обуви место направляюсь в гостиную.

— Малая, давай шевелись, все пропустишь! И пиво захвати! — кричит довольный Андрюха.

— Ага, конечно, я ведь здесь именно для этого, — бурчу под нос, таща по полу неподъёмный пакет.

Со вздохом облегчения падаю на мягкий диван рядом с Андреем, в то время как он, вытягивает из пакета бутылку пива и мою кока-колу. Первые десять минут матча, Андрей рассказывает мне целую историю легендарного противостояния двух сильнейших команд Испании.

— Андрюх… там у Ромы похоже скандал из-за меня, — делая глоток, смотрю на друга в нервном ожидании. ничего не могу с собой поделать, никак не удается отвлечься от Ромы и его родителей с Наташей. Она сейчас там, с ним, а я здесь. При этих мыслях, мне становится не по себе.

— А, забей, — легкомысленно отмахивается Андрей, не отводя взгляда от экрана.

— У ни постоянно скандалы. Отец у Ромки еще тот тиран.

— Заметила, — вздыхаю и подскакиваю от испуга, когда неожиданно Андрей подскакивает с дивана с криками: ГООООЛ!

К середине второго тайма, я уже начинаю во всю нервничать. Ни смешные ругательства Андрея в сторону арбитров, ни хорошая игра команды не могу меня отвлечь. И когда я, достав телефон, хочу уже было набрать Ромин номер, звонок в дверь, словно чудо, посланное мне с небес. Я бегу со всех ног в прихожую в полной уверенности, что пришел именно он. Но открыв дверь, едва ли не оседаю на пол, при виде его. Рома, заходи внутрь, скидывая с плеча большую спортивную сумку, и устало облокачивается о стену спиной. Половина его лица залита кровью, на правой скуле огромная гематома, костяшки на руках содраны в мясо. А когда он, болезненно поморщившись снимает кожанку, я вижу разодранную на нем в клочья футболку.

— Рома, что случилось? — едва сдерживая слезы, трясясь всем телом от охватившего меня ужаса спрашиваю я. Глядя на меня уставшим, но умиротворенным взглядом, быстрым движением руки, он притягивает меня к себе и утыкается носом мне в голову.

— Все в порядке, чертенок, — быстро поцеловав меня, он скидывает ботинки и тянет меня за собой в гостиную, где отпустив меня, падает на диван возле изумленного уставившегося Андрея.

— Ух ты… Здорово тебя уделали, чувак! — присвистывает тот, уставившись на Рому. В ответ на это, Рома невесело хмыкает и закрывает глаза. Подойдя к дивану, я устраиваюсь на подлокотнике, рядом с любимым. Первоначальный шок от увиденного немного отпустил, и теперь я начинаю осознавать весь ужас произошедшего.

— Рома, это отец тебя? — каркающим голосом от напрашивающихся слез говорю я. Рома открывает глаза и успокаивающе улыбается мне.

— Бандитские разборки, все хорошо, не переживай, — хлопает он ладонью рядом с собой.

— Тебе бы в больницу надо, — остаюсь сидеть на прежнем месте, с волнением глядя на него.

— Нет, мне в душ надо и пожрать, но больше всего надо тебя, вот здесь, — похлопав себя по коленям ухмыляется он и схватив меня за запястье тянет на себя.

— Дай хоть раны обработаю, — не сдаюсь я и повернувшись к Андрею спрашиваю:

— Где у тебя аптечка?

— Ему бы искупаться сначала, — хмуро уставившись на Рому отвечает он.

— Не хочешь обниматься, так и сказала бы, — словно обиженный ребенок бурчит Рома, но послушно встает с дивана направляясь в сторону ванной.

— Чертенок, — помоги раненому бойцу искупаться, — остановившись уже на пороге он слегка поворачивается в мою сторону и криво улыбается.

— Идем, — хмыкаю я, понимая, что отказать ему точно не смогу.

В ванной, помогаю ему снять с себя разорванную на груди футболку. Действуя аккуратно, стараясь не зацепить случайно пальцами израненное тело, изо всех сдерживаю подступающие слезы. Не хочу давать ему повод думать обо мне как о слабачке. А самой даже представить страшно, что должен был делать отец, чтобы так изодрать одежду на нем. Сняв футболку вижу на груди многочисленные царапины и ссадины. Пока Рома справляется с джинсами, я открываю кран в душевой и настроив воду, зову его. Рома послушно встает под воду и болезненно морщиться от боли. Я понимаю, что самому ему не справиться и сняв с себя одежду, присоединяюсь к нему. Подняв на меня уставший взгляд, не говоря ни слова, он притягивает меня к себе.

— Ром, может не сейчас? — пытаюсь вразумить его, понимая к чему ведут его ласковые поглаживания моих бедер.

— Как никак нас Андрей там ждет, да и вообще время не походящее, — отрываюсь от него, заглядывая в глаза.

— Чертенок, не будь такой жестокой, — хнычет Рома и снова накрывает мои губы поцелуем. Снова отрываясь от его губ, я провожу кончиками пальцем по его лицу, наблюдая как вода смывает кровь с его лица, падая к нашим ногам багровыми потоками. Слегка дотрагиваюсь до гематомы на скуле. Он ойкает, и смотрит на меня доверчивым взглядом. А потом дотронувшись до моего подбородка оттягивает нижнюю губу из захвата зубов. Я и не заметила, что кусаю ее до крови.

— Все хорошо, Оксан, не плач, я ведь обещал, — целует он меня, смывая ручейки влаги с лица. А я отдаюсь в его власть, не думая ни о чем. Рома словно забывает о своих ранах, крепче прижимая меня к себе. Он ласков и нежен. Подсаживает меня на руках, а я обвиваю его талию ногами. В этот раз у нас нет долгих прелюдий и нежности. Он входит в меня быстро и на полную мощность. Именно так, как хочется нам обоим. Для того чтобы прийти в себя от случившегося ужаса. Он ищет во мне убежище, а я, не жалея себя даю его. К моменту оргазма, я уже теряю себя во времени и пространстве, так что роме приходится накрыть мой рот ладонью, дабы нас не услышали. Меня накрывает стремительно, мощно и сокрушительно. Впрочем как и его. Отдышавшись в течении нескольких минут, я беру в руки мочалку и гель для душа. Аккуратно, обстоятельно вымываю мочалкой его тело. После чего, закутавшись в полотенце, подаю ему. После долгого, благодарного поцелуя, посвежевший и повеселевший Рома вытягивает меня в гостиную. Я успеваю одеться, а он всего лишь в набедренной повязке из полотенца. Проходим к своему месту на диване под подозрительный улыбающийся взгляд Андрея.