Александра Черчень - Ворон и чайка

Тот прислонился спиной к дереву и посмотрел на Бойцова с искренним интересом юного биолога, перед которым кузнечик внезапно не просто шибанул сальтуху, а еще и канкан станцевал.

– С чего бы?

В голосе было столько искреннего интереса, что это раздражало даже умиротворенную круассанчиком меня, не говоря уже об Арте.

– С того, что тебе здесь не рады.

– Кто не рад? Ты? Так я тебя не держу…

Судя по всему, эта пикировка продолжалась уже несколько минут. Мне даже захотелось театрально кашлянуть, привлекая к себе внимание, а потом начать наше импровизированное собрание словами Гоголя: «Я пригласил вас всех, чтоб сообщить пренеприятное известие…»

Ладно, Чайкина, решилась на ответственный шаг – делай его!

– Господа… – почему-то произнесла я. Тупее обращения в сложившейся ситуации придумать было сложно!

«Господа» разом перестали спорить и повернулись ко мне. Арт хищно ухмыльнулся и сделал шаг в моем направлении, намереваясь обнять, поцеловать меня и таким образом показать, кто тут главный. Но я остановила Бойцова.

– Нам надо поговорить… – на выдохе начала я.

– О том, что он тут делает? Пташка, какого хрена?

И только Воронин стоял и наблюдал за происходящим молча, пока Арт тыкал в него пальцем и пытался понять.

– Бойцов, есть некоторое подозрение, что тебе стоит временно заткнуть фонтан своего красноречия, – не выдержал Евгений, одергивая соперника. – Судя по всему, нам сейчас поведают что-то необычайно интересное.

Арт замолчал на полуслове, а я благодарно посмотрела на Ворона.

– В общем, я хочу сказать… что сложившаяся ситуация меня категорически не устраивает… – попыталась начать разговор я.

– А кого она устраивает?! – снова взвился Арт и добавил, обращаясь уже к Воронину: – Это она тебе говорит, ты тут лишний!

Я вздохнула, наблюдая за тем, как разборки с условным сценарием: «Слышь, ты кто такой? Вали отсюда!» – снова набирают обороты. Оля, ты приняла абсолютно правильное решение! Только расставив все точки над i, можно спокойно погрузиться в учебу! Не трусь, срывай пластырь быстро и без сомнений! Да, это будет неприятно, но сделать это нужно…

– Вы оба мне не нужны! – выпалила я, слегка повысив голос. – Все, ситуация зашла слишком далеко, я это заканчиваю!

– Пташка… – Арт оторвался от препинаний с Ворониным и уставился на меня во все глаза. – Но…

Воронин снова погрузился в мрачное молчание. Он ничего не говорил, только смотрел на меня, вертя в руках стаканчик с кофе, который, видимо, принёс с собой.

– Арт, так получилось, что мы с тобой очень разные! Слишком! Это правда. Сложившаяся ситуация это показала…

Бойцов снова сделал шаг ко мне, намереваясь взять за руку, но я отстранилась и продолжила, обращаясь к Воронину:

– А тебе я все сказала уже несколько раз, между нами ничего не может быть! Твои ухаживания бесполезны! И они мешают мне сосредоточиться на учёбе… а для меня это важно!

– Мудила, – зло буркнул Артур в сторону Воронина. Того, видимо, покинуло терпение, поскольку он решил ответить:

– Мне кажется, в данном случае стоит прислушаться к барышне. Она сказала, что вы разные.

Зачем он это повторил? На случай если Бойцов с первого раза не услышал?

– А у вас с ней, значит, охренеть сколько общего, да? – вспылил Артур.

– Очевидно, что больше, чем у тебя…

– С хрена ли?

Прежде чем диалог снова перешёл бы в категорию тех самых, где два мальчика в песочнице мерятся размерами своих лопаток, я решила вмешаться:

– Хватит! Ни с кем у меня нет ничего общего! Я специально позвала вас обоих сюда для того, чтобы быть честной! Чтобы никто не думал, что я выбрала кого-то другого за его спиной! Я хочу, чтобы вы оба знали, что я выбираю учебу! Я выбираю своё будущее! Я не хочу провалить экзамены и пропустить семестр, выясняя отношения с вами! Мне это не нужно! И все, чего я хочу и прошу от вас, – понять это! Все!

С этими словами я развернулась и пошла прочь из сквера, оставив озадаченных Артура и Воронина наедине друг с другом. Пусть делают, что хотят! Спорят, ругаются, да хоть дерутся! Я поступила правильно – теперь в беспокоящей меня ситуации поставлена точка и я могу спокойно погрузиться в учебу и не бояться за нашу с Юлей дружбу.

Евгений Воронин

Вот тебе и прикол.

Вот тебе и милая Чайка. Вот тебе и глазастая Кукла.

Вот тебе и накрылись планы медным тазом, а сверху по тазику еще и скалкой шибанули.

Я перекинул стакан с кофе из ладони в ладонь, по-прежнему не сводя взгляда с тонкой девичьей фигуры, которая решительно от нас удалялась. Даже в такой момент не мог отлипнуть от созерцания того, как волнистые волосы касаются поясницы девушки, а точнее, того самого волшебного изгиба, где талия переходила в круглую, потрясающе соблазнительную попку.

Артур рядом выругался и попытался рвануть за Чайкой, но я ухватил его за локоть и резко развернул к себе.

Взглянул в злобные глаза парня и сообщил:

– Нас отшили, Артурито.

– Это все из-за тебя!

Боже, какой милый подростковый инфантилизм.

– Тебе не кажется, что нежный возраст восьми лет давно миновал?

– Че? Ты что несешь?

– Я к тому, что ты уже не ребенок и странно перекладывать ответственность на других, – спокойно пояснил я.

На этом моменте у бывшего парня Ольги окончательно отказал самоконтроль, и он рванул ко мне, занося руку для удара.

Бывший. Как приятно звучит, однако!

Вот уж и правда, окраска слов зависит от контекста. Не так давно бывшим был я, и, учитывая групповые обстоятельства расставания, мне это слово совсем не нравилось. Вызывало ощущение обмана и унижения.

А тут вот – совсем иначе!

– Ты… уродец, да я тебя…

Я увернулся от двух ударов, но, видя, что этот агрессивный товарищ и не думает успокаиваться, перехватил его и по возможности аккуратно уложил на землю, вывернув руку за спину так, чтобы он не мог даже пошевелиться.

– Эх, Артур, видимо, жизнь до этого легко прогибалась под тебя, стоило применить силу, м-м-м? – вкрадчиво спросил я, одновременно лучезарно улыбаясь благообразной старушке с белым пуделем на поводке. Бабушка и собака имели немало общего, скорее всего, из-за прически формата «одуванчик» на голове у пожилой дамы.

– Хулиганите? – строго поинтересовалась она. – Отпустите парнишку!

– Что вы, милая леди, какие хулиганства, – еще шире улыбнулся я и даже, как мог, раскланялся, по-прежнему не отпуская руку Артура. – Просто небольшой воспитательный процесс.

Бабушка посмотрела на красного от гнева матерящегося Бойцова, который в таких красках рассказывал, что именно он у себя вытащит и куда это мне засунет… в общем, даже мне стало неловко! Пенсионерка, видимо, для себя определила, что таких реально стоит воспитывать, потому что сказала: «Только без фанатизма» – и удалилась по дорожке.

– Так вот, Арт, – вернулся к беседе я. Рывком поднял оппонента, отряхнул и посадил на лавочку. Сунул в руку свой стакан с уже несколько остывшим кофе и заботливо сообщил: – Я еще не пил, честное слово.

Судя по тому, как парень дернулся в мою сторону, напиток вполне мог оказаться на моей голове. Но, кажется, он все же учился на собственных ошибках, потому всего лишь брезгливо отставил предложенный мной латте в сторонку.

– Ну как хочешь, – не стал настаивать я. – Итак, чтобы не повторять дважды, о мой самоуверенный мажор. Хочу напомнить, что только что ты попытался измордовать собственного препода. А это, ты не поверишь, штука общественно порицаемая! Кроме этого, ты пытался поспорить со мной на свою же девушку и выжать из меня автоматы. И несмотря на то, что ты подсуетился и стер свое предложение, я, как предусмотрительный чел, успел его заскринить. Мне кажется, в деканате будут в восторге от твоих методов! Наверняка испугаются, что ты пойдешь на повышение. Что же дальше, Бойцов? Жена ректора? Хотя, чессслово, не советую, крайне специфическая дама. На любителя. Даже не то что на любителя, а на редкостного гурмана!

– Урод.

– И словарный запас стоит разнообразить. Все же высшее образование получаешь, надо соответствовать. Пока ты великолепен только в русском матерном, а это, боюсь, все же не основной способ коммуникации между людьми.

Прощаться я не стал. Просто поднялся и быстрым шагом направился к универу.

На губах играла улыбка.

Да, объективно – девочка послала нас обоих. А субъективно – она окончательно уравняла шансы.

Теперь я смогу делать все, вообще ВСЕ, чтобы завоевать покорившую меня птичку.

Потому что сегодня она стала для меня еще более желанна.

Женщина, которая знает, чего хочет, – это восхитительно. Осталось сделать так, чтобы она захотела меня.

Прекрасный день плавно перетек в такой же прекрасный вечер, но, к сожалению, ничто не вечно. Градус моего настроения должен был рано или поздно пойти вниз, и к этому его подтолкнул телефонный звонок. Я бы, наверное, даже не обратил внимания на вызов и проигнорировал его, если бы именно в тот момент не вертел в руках телефон, откровенно серфя по странице Чайкиной и разглядывая ее фотки. И вот обзор мне перекрыла другая фотография – Ангел-мать-ее-Лина настойчиво требовала внимания с моей стороны. Но в тот момент я был настолько благодушен, что даже Ангелине был не прочь ответить…

– Привет! – Я принял вызов, чем, кажется, весьма озадачил мою бывшую…

– О, Воронин… Я, если честно, не ожидала, что ты ответишь…

– Что ты хотела, Лина? Говори по делу.

– Поблагодарить тебя за помощь… там, в клубе…

– Благодарность принимается. Больше так не делай. Это все?

Трубка задумалась. Я слышал дыхание Ангелины, которая, видимо, все никак не могла решиться сказать что-то. Наверное, хочет опять попросить о помощи…

– Женя… – неуверенно протянула трубка. – Я хочу… В общем… Прости меня, я все поняла. Я хочу вернуться, вернуть тебя…

Что, епта? Вот серьезно?

– Ты был во всем прав. – Лина, кажется, по-своему расценила затянувшуюся паузу. – Я не буду пить, все будет так, как ты захочешь…

«Я завтра брошу пить, вот удивится свет»(с)

Было просто необходимо прервать этот поток откровений, пока Ангелина не стала предлагать мне жениться на ней и завести детей.

– Послушай, наша с тобой история закончилась, я уже говорил это…

– Я же говорю тебе, что была не права. Хочу извиниться перед тобой!

– Была не права когда? Когда трахалась сразу с двумя кавказцами? – Обида дала о себе знать, настроение резко ухудшилось…

– Это было изнасилование! Я уже говорила!

– Лина, какое изнасилование, что ты несешь?! Ты кайфовала от того, что было, ты кричала «еще» и «да, вдуй мне глубже». Или твои насильники выдали тебе текст и просили строго следовать сценарию?

– Ну… я была не в себе, я была пьяна…

– Это я заметил. Также как и в тот день в клубе… – Воспоминания о клубе вернули меня к мыслям о Чайкиной. Я и не слышал, что блеяла в трубку моя овечка на протяжении следующих нескольких минут, я думал об Оле. Все-таки эта девчонка чем-то меня зацепила, и зацепила настолько глубоко, что никто другой меня сейчас не интересовал.

– Хватит, Лина, – прервал я поток сознания Ангелины, которая сперва оправдывалась и извинялась, а потом плавно перешла на аргументы из серии «и вообще, это ты виноват, ты не уделял мне достаточно внимания». – Поезд ушел. У меня появилась девушка, которая мне нравится.

– Чего? – До бывшей не сразу дошел смысл сказанной фразы. Зато, как только она сообразила, о чем я говорю, настроение ее резко переменилось: – Воронин, ты охренел? Я тут перед ним извиняюсь, а он какую-то шмару дешевую себе нашел! И еще меня обвиняет в чем-то, обиженного строит! Какая еще девушка тебе понравилась? Какая-то швабра из вашей тусовки? Что вообще ты несешь?

Чем Ангелина всегда могла меня удивить, так это ее словарным запасом. Стоило разозлить этого ангелочка с белыми кудряшками и кукольными глазками, как ее речь, привычно состоящая из слов типа «приветики», «пусечка» и «споки-ноки», кардинально менялась. Матом она ругалась феерично, а оскорблениями могла сыпать несколько часов подряд, не повторяясь.

– Ангелина. Я последний раз тебе говорю: между нами все кончено!

– Что еще за телка там у тебя появилась? Воронин, кто она…

Я повесил трубку, прервав Лину не полуслове. Конечно, она не могла сдерживать свои эмоции, а потому стоило мне отложить телефон в сторону, как он снова зазвонил. А потом еще раз, и еще раз… Единственным правильным решением было выключить мобильник, что я и сделал.