Но низменные и очень приятные мысли волновали меня недолго. Ровным счетом до того момента, когда в фантазию вмешалась суровая реальность.

Я жестом радушного хозяина открыл дверь, пропуская девушку вперед, и… только тогда бросил взгляд в прихожую.

Судя по всему, в мое отсутствие на квартиру напали половцы в дружной компании печенегов, а после по тому, что осталось, прошел хан Мамай. И Тверь мужественно обороняла свой новый дом, не иначе… потому что по коридору была раскидана обувь; куртки, висевшие на вешалке, сорваны и тоже лежали на полу, а один из пуховиков был разодран, и из дыр сейчас торчали клочья синтепона. Собаки видно не было… Отдыхала после боя.

– Ого! – выдохнул я. – И где зверь?

Зверь нашелся в комнате под кроватью. Видимо, собака испугалась оставаться в доме одна и в приступе стресса решила уничтожить все, до чего дотянулась в прихожей, а позже ретировалась в убежище. Вытащить ее оттуда, кстати, удалось далеко не сразу. Пока я собирал шмотки в коридоре, убирал обувь, сметал и выбрасывал клочки, Оля, лежа на полу на животе, пыталась выманить Тверь из-под кровати колбасой. Колбасой животное, конечно, интересовалось, но покидать занятую позицию зверюга не хотела. Когда же Оля попыталась влезть под кровать, собака только забилась в дальний угол…

– Ну и что будем делать? – спросила девушка.

Вообще, неожиданно деятельная натура моей Чайки удивляла и радовала. Удивляла потому, что я привык, что раньше вся эта деятельность была направлена на то, чтобы от меня избавиться, ну и радовала, собственно, по той же причине.

У меня был план. Помнится, мой друг рассказывал мне, как отучал своего домашнего зверя от посягательств на хозяйскую кровать и диван пылесосом, дескать, этого гаджета боятся почти все собаки.

Но в наличии был только робот-пылесос!

– Ты что делаешь? – изумленно уставилась на меня Оля, когда мы с Зюзиком торжественно появились в дверях спальни. Я стоял, Зюзя, жужжа, заползал.

– Друзья говорили, что это сработает.

– Женя… – судя по буре эмоций в глазах девушки, она хотела наградить меня совсем другими словами, но сдержалась. – Женя, а точно ли у твоих друзей есть не просто собаки, а психически здоровые собаки?!

Я замолчал, вспоминая истеричную болонку Миледи, которая принадлежала девушке Никитоса. Никитос, собственно, и уверял меня в прекрасном взаимодействии собак и пылесосов.

Тверь не стала дожидаться, пока пылесос до нее доползет, сама решила сменить место дислокации и теперь, вся в пыли и грязи, сидела на полу, высунув язык и тяжело дыша.

Спустя минут десять уговоров и успокаиваний я решил, что мороки с собаками даже больше, чем с девственницами! К счастью, у меня была Оля, которая взяла на себя основное взаимодействие с несчастной животиной, к которой я даже не знал, с какой стороны подступиться. Она была вся такая бедная, несчастная, испуганная.

– Мне кажется, что зверь боится мужчин, – вздохнула Чайка, почесывая за ухом разомлевшую Тверь. – Натворила делов, набесилась и теперь переживает, что ей влетит.

– Но я же на нее даже голос не повышал!

– Это ты… опыт нехороший. – Животина подняла голову и навострила ушки. – А еще, по-моему, она стала еще грязнее, чем была, – выдохнула Оля.

Все, что мне оставалось, это согласиться. Спустя несколько минут мы пришли к выводу, что зверя нужно мыть, и потащили животное в ванную. А спустя еще полчаса мы с Олей, мокрые до нитки, пытались закутать уже чистое животное в полотенце. Собака, видимо устав от всего происходящего, перекусила предложенными ей Ольгой консервами и, свернувшись клубком в гостиной, засопела. Я же достал из шкафа футболку и протянул Ольге, которая сидела в промокшей одежде на кресле.

– Может, переоденешься? – предложил я. К моему удивлению, девушка спорить не стала, смущенно кивнула, взяла предложенную футболку и пошла в ванную.

Оля Чайкина

Вся история знакомства с Евгением Ворониным напоминала безудержную лавину, которая неслась с гор, сметая все на своем пути. Не мужчина, а стихийное бедствие. И он полностью оправдывал это звание! В первую очередь потому, что с ним не работали обычные методы, привычные, так сказать, в «мирное время».

Я невольно усмехнулась и, чуть помявшись, стянула с себя блузку и развесила ее на змеевике, а после облачилась в предложенную Вороном футболку. Критически оглядела болтающийся на ладонь выше колен подол и мысленно порадовалась тому, что не натянула утром платьице, как изначально хотелось.

Хотя я девочка разумная и в платье не полезла бы мыть собаку, пусть бы Женька геройствовал один.

Запершись в ванной, первым делом посмотрела на себя в зеркало: растрепанная, с влажными волосами, промокшей, прилипшей к телу одеждой, но довольная донельзя! Как иногда говорил мой папа, «такая счастливая физиономия, что так и хочется сказать какую-нибудь гадость». А мама тогда смеялась, и переделывала «гадость» на «радость».

Какой все же насыщенный вышел день, что этот, что предыдущий! Кто бы мог подумать, что такое ужасное первое свидание с Ворониным поразит меня, как говорится, в самое сердце! Теперь я точно могу сказать, что было не так во всех попытках Артура: во-первых, он любит комфорт и, даже в самых страшных своих фантазиях, Бойцов не мог представить себе, чтобы мы с ним заблудились в лесу. А во-вторых, никогда еще я не встречала лешего-маньяка, который согласился бы вывести меня из чащи за секс! По логике, если уж с самого начала все пошло не так, надо бежать от Евгения куда глаза глядят, ведь дальше будет только хуже, но почему-то мне этого совсем не хотелось. Более того, едва мы расстались, как я почувствовала острое желание снова с ним встретиться.

Видимо, стрессовая ситуация и бла-бла.

К счастью, даже не пришлось самой ему писать, Женя сделал это первым, а дальше беседа продолжилась сама собой. К тому же я и правда переживала о собаке, которую мы привезли в Москву. У Ворона, как я поняла, питомцев дома не было, а у меня в детстве был хомячок – сколько я ни старалась, щенка из родителей я так и не вытрясла.

Спустя всего несколько часов после нашего возвращения домой мы уже встретились у сквера и вместе пошли в магазин – покупать нашей подопечной все необходимое.

Приглашение зайти в квартиру приняла неожиданно даже для себя, но оправдалась тем, что хотела проведать Тверь и вместе с тем посмотреть, как же живет кладбищенский гот Ворон. Почему-то мне казалось, что его дом должен был быть похож на тот склеп, в котором мы впервые встретились, но нет – вполне себе современная квартирка. С кухней, спальней и гостиной, а еще с кучей разбросанных по квартире вещей и изодранных в клочья шмоток. Вряд ли так и было задумано – видимо, собака, оставленная дома, психанула и таким образом «сняла стресс».

Ну а дальше… дальше вот.

Итак, я стояла у зеркала. В ванной Воронова, что находилась в квартире Воронова, а еще я собиралась натянуть на себя длиннющую мужскую футболку, тоже, что характерно, принадлежащую Жене! Как так вообще получилось?..

Ведь искренне рассчитывала, конечно, начинать сближаться с этим эксцентричным парнем, но не настолько же стремительно! Перевела взгляд на полочку у зеркала: все как обычно. Мыло, зубная щётка, какой-то крем, туалетная вода… Не удержалась от желания открыть флакончик и понюхать – даже не знаю почему, но я не смогла вспомнить, какими духами пахнет Воронин. Хотя тот легкий аромат, который я чувствовала в электричке, когда прижималась к нему, мне определенно нравился. Этот запах ему определенно подходил – такой же сильный, но ненавязчивый… Хотя слово «ненавязчивый» – это явно не про Евгения.

– Чайкина, ты решила утонуть в моей ванне? – раздался голос из-за двери. – Я сделал нам чай и бутерброды, а еще у меня есть конфеты. Конечно, не беляш с железнодорожного вокзала, но тоже сносно! Но если ты не выйдешь, то я и собака все сожрем.

– Звучит очень соблазнительно, – ответила я, закрывая флакончик и стягивая мокрую одежду. – Я уже иду.

Женя ждал меня в гостиной и даже попытался устроить некий романтик: чай, разлитый в красивые чашечки; конфеты, выглядящие так, словно они год пролежали в буфете у бабушки; несколько бутербродов с колбасой и сыром. Увидев это, я вдруг поняла, что не ела ничего с утра, и, схватив бутерброд, забралась с ногами на кресло рядом с Ворониным, одергивая футболку.

– Твой дом совсем не похож на склеп, – почему-то констатировала я, оглядывая гостиную.

– А должен?

– Ну-у-у-у, когда Ласточкина мне презентовала мрачного гота Ворона, которому она хотела принести меня в жертву, дабы привлечь его внимание и заслужить расположение, я как-то по-другому представляла себе его обитель…

– Кстати, Ласточкина свой план в некотором роде реализовала, – хмыкнул Воронин, – Познакомила меня с тобой, принесла тебя мне в дар… Вот теперь, наконец, я могу использовать свой подарок…

– Использовать? – с опаской уточнила я.

– Ну, скорее, насладиться им, – Женя улыбнулся. – Крайне неудачно выразился, но у меня с тобой практически все неудачно. Но надеюсь, промахи закончились на вчерашнем дне!

Стоит ли говорить, что я тоже на это надеюсь?..

– Тогда наслаждайся, – опрометчиво разрешила я, подумав, что парень говорит, разумеется, о наслаждении моим замечательным обществом!

Но, оказывается, я конкретно так Ворона недооценила… расслабилась! Забыла, с кем дело имею!

В ответ на мое предложение он отставил чашку с чаем, наклонился ко мне, кладя руку мне на шею.

– Знаешь… обычно в такие моменты не болтают. – Его губы дрогнули в улыбке, а палец с нажимом скользнул вверх по шее и легко, почти невесомо, погладил ушко. – Но почему-то с тобой мне хочется полного самосознания, а не запечатывать рот поцелуем, а потом разбираться с последствиями.

Я уже знала, что произойдет дальше, но мешать этому не хотела – подалась вперед к Жене, глядя в его глаза и инстинктивно проводя языком по верхней губе. И Воронин это видел.

В его темных глазах полыхало что-то такое, чему я с трудом могла дать название. Страсть? На меня никогда не смотрели… так.

Или просто раньше такие взгляды не замечались и уж тем более не заставляли вспыхнуть ответным пожаром.

Я невольно прикусила губу, а после шепнула:

– Цель, несомненно, благая, но все же мне кажется, что ты действительно слишком много говоришь.

Он улыбнулся, скользнув взглядом по моим губам, и коснулся их своими. Поцелуй получился какой-то очень мягкий, нежный… Мне захотелось податься вперед еще сильнее, показать, что я не против того, что происходит, что я, собственно, и сделала.

Воронин продолжил целовать меня, проводя кончиком языка по моим губам, вынуждая приоткрыть рот и впустить его. Его вторая ладонь коснулась моей голой коленки, а я облокотилась на боковину кресла, отвечая на его поцелуи.

Женя погладил меня по шее, перемещая руку на затылок, запуская пальцы мне в волосы и продолжая целовать. Это было так приятно, что захотелось застонать, но я сдержалась. Вместо этого встала в кресле на коленки, поддаваясь рукам Жени, которые явно собирались перетащить меня на стоящий рядом диван, на котором и сидел Воронин. Но я лишь тихо фыркнула и с намеком прикусила парню губу. Смелей, но будь в рамках, милый!

Не знаю, сколько это продолжалось – мы целовались, кажется, очень долго, и я готова была продолжать и дальше. Женины руки гладили меня по шее, по плечам, по ногам… Но он не позволял себе ничего лишнего. Даже не знаю, возможно, боялся спугнуть меня?

Оторвались друг от друга, только когда услышали странный чавкающий звук: Тверь, которая, видимо, решила, что новые хозяева решили съесть друг друга вместо того, чтобы перекусить бутербродами, справедливо рассудила, что негоже пропадать такой вкуснотище, как вареная колбаса и сыр. Когда же мы оторвались друг от друга, на нас зверь посмотрел непонимающе, словно хотел сказать: продолжайте-продолжайте, я вам не мешаю, вы мне не мешаете.

– Всегда хотел собаку, – усмехнулся Воронин, отпуская меня и беря в руки чашку с уже остывшим чаем. – Говорят, предельно тактичные и воспитанные животные…

– Ага, – пробормотала я, наблюдая за тем, как Тверь стягивает с тарелки последний бутерброд и довольно его ест. – Умнейшие животные!

Женя посмотрел на меня и улыбнулся, а я заулыбалась в ответ.

– Вот видишь, Чайкина, я же еще месяц назад сказал всем, что ты – моя девушка, а ты зачем-то тянула время… Зачем?

Я только рассмеялась и склонила голову, невольно пряча за волосами смущенно зардевшиеся щеки. И в голове промелькнула мысль…

А действительно, зачем?


Кто бы сомневался в том, что Ворон своего не упустит? Вот я всегда подсознательно ощущала, что стоит мне согласиться, как я ухну в него, как в трясину. Такую ласковую, замечательную трясину, что нежно обволакивает путами водорослей руки и ноги и утаскивает на дно. Убаюкивает.