Александра Черчень - Ворон и чайка

Второе что я вспомнила – данную фифу я уже кажется видела. Но в последний раз она болталась на плече у Воронина, когда тот вытаскивал ее из клуба.

«– Бывшая», – подсказало мое более чем сообразительное подсознание.

С таким выражением мордашки могут лететь выяснять отношения или бывшие, или несостоявшиеся.

Остановились девушки в нескольких шагах от меня.

Юля так вообще отошла к стене, скрестила руки и процедила:

– Изначально я предполагала высказать все, что я о тебе думаю самой, но тут такой интересный случай в лице госпожи Ангелины приключился, что я решила не вставать между вами.

Госпожа Ангелина прищурила глазоньки и сделала несколько крохотных шажков, обходя меня по кругу и осматривая с ног до головы так, словно видела перед собой нечто чрезвычайно отвратительное.

– Мда, – наконец кратко резюмировала она. – Стоит признать, что у Жени хороший вкус исключительно на вино и недвижимость. На баб чрезвычайно отвратительный… сразу вот после меня взял и испортился.

Народ вокруг заухал, и отошел в сторонку, а некоторые даже достали чипсы или сухарики, чрезвычайно воодушевленные женским батлом, который вполне мог перерасти в женскую драку.

Вот же ж блин, никогда не умела развлекаться подобным образом.

– Вы что-то хотели? – ровно спросила я, у Ангелины, а потом покосилась на Юлю, что с явным удовольствием наблюдала за представлением, и добавила. – Могла бы и лично все выяснить, все же не чужие люди!

– Где было это твое, «не чужие люди», когда ты лезла к моему Ворону! – во весь свой громкий голос заорала Ласточкина.

– А Ворон это типа Евгений Воронин, да? – раздался чей-то чрезвычайно радостный голос.

Студенты воодушевленно заулюлюкали и судя по всему достали телефоны для съемки. Женский батл за препода это точно что-то новенькое, мать их!

Позорище-то какое…

– Никуда я не лезла, – с достоинством поправила сумку и хотела было уйти, как на сцене появилось новое действующее лицо.

Артур Бойцов.

– Ну, справедливости ради реально не лезла, вовсю домогался твой разлюбезный Ворон, Юленька. Но Олечка наша, особо долго не сопротивлялась. Сколько там у этого козла ушло? Две недели или три?

Я повернулась, к Бойцову и тихо сказала:

– Мне всегда думалось, что ты нормальный достойный парень, а не… то, чем кажешься сейчас. Столько угроз и оскорблений, из-за того, что мы друг другу не подошли? – после повернулась к Юле, и сказала. – Все действительно случилось очень внезапно. Сначала мне было неловко говорить про интерес Воронина, зная о твоих к нему чувствах. А потом я и вовсе твердо решила, что мне сейчас нужно заниматься учебой, а не парнями. Все изменилось очень резко, и уже уехала в поход. Можно было бы написать, что так и так, но мне всегда казалось правильным подобные моменты прояснять лично и глядя друг другу в глаза. И уж точно без привлечения посторонних лиц…

Выразительно покосилась на Ангелину. А та… та решила высказаться! Притом так, что я сначала обалдела от того, что столь тонко-звонкое создание умеет так материться, а потом просто стояла от души шокированная.

Столько про себя я не узнавала никогда в жизни! И что я тупая, и фамилия у меня должна быть не Чайкина, а Куркина, и что я толстая и страшная, и у Ворона после расставания с прекрасной Линой наверняка случился заворот мозгов и не только, раз у него на подобное стоит. И так далее, и тому подобное, и с такими грязными матами, что просто швах.

Я уже решила, что надо просто разворачиваться и уходить, когда банкет получил весьма неожиданное продолжение.

Из-за угла вырулила группа студентов, а потом и Воронин. Который на несколько секунд замер, глядя на всю эту мизансцену, а после командирским тоном рявкнул:

– Все разошлись! Быстро!

И наши студенты, которым и черт не брат… послушно потянулись в разные стороны. Я мимолетно восхитилась, так как искренне считала, что Женю с такими приказами просто пошлют по известному адресу, с указанием всех эротических поворотов пути.

– Бойцов, а ты останься, – дополнил свои распоряжения Воронин. – И ты Ласточкина. Ангелина, я бы сказал, что ты вот как раз можешь быть свободна, но боюсь, что не сработает.

– Ну почему же, милый, – блондиночка поставила ножки крестиком и вообще всячески изображала из себя невинную овечку. – Я готова быть свободна и очень раскрепощена в любом месте и направлении, но если ты меня сам туда проводишь. О-о-о-очень раскрепощена, если ты понимаешь о чем я… все как ты любишь. Я согласна на эту гадость, честное слово!

– Как же ты меня достала, – с бесконечной усталостью в голосе выдал Женя.

– А она знает, кстати? – эта «овечка» мотнула головой в мою сторону.

Повисла немая пауза, и видимо по удивлению в моих глазах Ангелина поняла главное – не знаю!

– Прелесть-то какая! – всплеснула ручками девушка, и расплывшись в акульей улыбке, которая весьма дико смотрелась на милом личике, ласково осведомилась: – Курочка, а ты в курсе, что он извращенец?

– В смысле?

Это кстати спросила почему-то не я, а Ласточкина.

– Да в прямом! – радостно выдала нам всю информацию Ангелина. – БДСМ, веревки, воск от свечей, зажимы для сосков, ползи ко мне женщина…

– А вот врать не надо, четырьмя из пяти озвученных тобой позиций я не интересовался, – возмутился Женя.

Я мысленно прикинула перечисленное, даже не зная от чего страшнее.

– Оля, не слушай эту психованную.

– О, так ты решил детку просвещать медленно, дабы не убегла? – расхохоталась Лина и как-то очень пошло мне подмигнула. – Малыш, уверяю, что даже если тебя крайне ванильно трахнут в первый раз, то рано или поздно все же попытаются склонить к непотребностям.

– Так, меня это задолбало, – я встряхнула волосами, и обойдя всю эту компанию двинулась к концу коридора, не обращая внимания на окрики ребят.

Ангелина орала что-то не менее гадостное, Юля молчала, а Бойцов ржал как конь, громко говоря, что так нам всем и надо.

Я ощущала себя очень потерянной.

Все же одно дело это бороться за свою любовь там с родителями, еще с кем-то, отстаивать неравенство, а другое когда вот так вот в коридоре твоего родного универа появляется блондинистый ангелок с характером настоящей стервы и начинает всех просвещать. Вот всех и разом!

Спустя буквально минуту на телефон пришло сообщение, от Жени.

«Я сейчас все решу и найду тебя.»

Немного подумав, я напечатала в ответ:

«Ок. Пойду в сквер недалеко от универа».

Появился Ворон спустя буквально полчасика. Всучил мне в одну руку клубничный молочный коктейль, а в другую стаканчик с гонконгской вафлей. Даже меланхоличное настроение отступило при виде взбитых сливок и кусочков фруктов, в этой невероятно вкусной прелести.

– Взятка? – со смешком спросила я.

– Ага. С шариком шоколадного мороженого, все как ты любишь, – миролюбиво сказал парень, стягивая с себя строгий пиджак, и садясь рядом на лавку.

– Спасибо, – улыбнулась в ответ, и запустила зубы в край хрустящей вафли.

Несколько минут мы так и сидели. Никто не торопился начинать разговор. Я пользуясь возможностью ела, а Воронин рассматривал блестящую гладь пруда.

– Если честно, то с этим местом не самые вдохновляющие ассоциации, – все же начал диалог Женя. – Сюда ты нас с Бойцовым тогда и позвала.

Я поболтала ногами и лишь повела плечом, соглашаясь, что да, как раз сюда.

– Повод другой, не волнуйся, – покосилась на Воронина.

Тот ощутимо расслабился и даже улыбнулся, а после потянулся ко мне, касаясь поцелуем виска. Нос щекотал приятный аромат его туалетной воды, и я потерлась головой о его подбородок, возвращая ласку.

– Но все же кое что я хочу знать.

– Понимаю Ангелина солгала не во всем.

– Угу…

– Мне действительно нравится такое направление как шибари.

– Это когда что?..

– Это когда девушку обвязывают специальными веревками. На мой взгляд это красиво…

– То есть БДСМ, – резюмировала я, с легким холодком в животе. Таки БДСМ… а-а-а-а!!!!

– Не совсем. Вернее совсем нет. Шибари изначально появилось в Японии, как искусство фиксации ценных пленников. Их надо было связать так, чтобы кровоснабжение конечностей за время долгого пути не прекратилось, ну и чтобы пленники не могли сами себе навредить. Потому и появились специальные веревки и специальные узлы, которые фиксируют тело на усмотрение мастера. Далее уже после войны, это получило распространение в театра кабуки, именно в качестве шоу. В БДСМ практику шибари привнесли уже гораздо позже. Потому да, шибари может использоваться во время сессий, но само по себе это искусство не является направлением течения БДСМ.

– Сложно, – коротко резюмировала я.

Ну а мысленно все еще была в состоянии того опоссума из мема. Бежит-орет.

– В любом случае, если тебе такое не нравится и такого не хочется, то я не стану заставлять. Да и вообще, рано говорить, ты только-только от поцелуев перестала шарахаться.

Ну, если быть совсем уж честной, то не припомню, чтобы я прямо таки шарахалась от поцелуев. Но Женя прав, говорить о таких областях личной жизни еще рановато.

Я подцепила ложкой сливки с ягодкой голубики, и предложила Воронину. Он вопросительно изогнул бровь, но послушно съел угощение. Я подалась вперед, касаясь его губ поцелуем, и заодно слизывая белый след от сливок в уголке рта.

А потом сказала:

– Если честно, это все капец как стремно. Просто вот жесть как, Воронин. Но… – еще раз поцеловала, и нежно улыбнулась. – Наверное недостаточно, чтобы я от тебя отказалась. В конце-концов у всех свои недостатки, а тебе если я правильно поняла, даже не хочется никого хлестать плетьми.

– Этого точно не хочется, – хмыкнул в ответ Женя, и уже сам меня поцеловал. Не глубоко, не жарко… но так нежно и трепетно, что я размякла, растаяла как мороженое на июльском солнце. – А вообще, Оль… хочу сказать, что не знаю, что там будет дальше, и как все получится, но сейчас я уверен в том, что ты та самая женщина, рядом с которой мне хочется быть. И ради которой я готов меняться. Взаимно меняться… я не требую полного принятия, но хотя бы не отталкивай из-за некоторых вкусовых предпочтений.

– Ты как-то говорил, что терпеть не можешь голубику, – покачала головой я, зачерпывая еще одну ложку и вновь скармливая парню. – Но сейчас, из моих рук ешь…

– Сейчас я готов сожрать даже креветки, несмотря на то, что аллергия у меня на них еще более дикая, чем на голубику, – насмешливо фыркнул Ворон, вновь притягивая меня к себе, зарываясь лицом в волосы, начисто игнорируя все мои писки и попытки вырваться.

– Ты совсем больной? – шипела я, упираясь в широкие плечи. – Блин, я пыталась провести параллели с принятием склонностей и готовностью терпеть какие-то мелкие неудобства во имя комфорта другого, а ты оказывается аллергик! И псих, наверняка! Кто ест аллергены, чтобы не портить момент?! Ну кто?! Где твои таблетки, дурак несчастный?

– Совершенно безнадежный влюбленный дурак, Оль, – еще крепче прижав меня к себе, выдохнул на ухо Воронин. – И успокойся уже, все хорошо.

А потом, после того как этот… этот… в общем все же принял нужные лекарства, мы сидели все на той же лавочке и наблюдали за заходящим солнцем. Я разулась, и закинула ноги на колени мужчины, а он теперь неторопливо разминал ступни, от чего я тихо вздыхала и закатывала глаза.

А еще мы много говорили. Обо всем на свете! В том числе и о новой информации, конечно же.

– Как ты вообще пришел к таким специфическим увлечениям?

– Ну… увидел в интернете картинки. Мне это показалось красивым.

Я кинула на парня любопытный взгляд, и потянувшись к телефону, погуглила заветное слово.

– Ой…

Голые женщины это не то чтобы внезапно, но неожиданно…

Зрелище было несомненно интригующим.

– Может тебе просто обнаженка по душе пришлась?

– Говорят, что если с модели убрать веревки и зрительная часть фото не пострадает, то это не шибари, – с усмешкой покачал головой Женя. – Так что нет, Ольчик. И вообще… это сложно объяснить. Потому, пока даже пытаться не буду.

– Пока? – безошибочно выделила я нужное слово.

– А мы не будем торопиться, – между поцелуями выдохнул мне Женя. – Совсем-совсем не будем.

Оля Чайкина

Любовь она бывает очень разная.

Некоторая вспыхивает неистовым пожаром, а бывают спокойные чувства, которые согревают тебя на протяжении всей жизни.

Про всю жизнь я конечно не ручаюсь, так как она поганка длинная и неоднозначная, а я только стою у ее рассвета.