Ее голос слышится ближе, и она стоит прямо за дверью моей комнаты. Мое единственное спасение в том, что Рейч, в отличие от Зои, не вторгается в личное пространство и не войдет, пока я не разрешу ей.

Продолжаю молчать.

— Холли? У тебя все нормально? — из ее голоса пропала радость от желания рассказать мне о свидании, и появилась очевидная тревога. Мне не хочется портить ей впечатление от дня, который, должно быть, прошел замечательно, поэтому нехотя прочищаю горло и разрешаю войти в комнату:

— У меня все хорошо. Все нормально. Заходи, Рейч.

Пододвинувшись на кровати, сажусь у ее изголовья и провожу рукой по спутанным волосам. Знаю, как только она увидит меня, то поймет, что я вру, но отмахиваюсь от этой мысли — я не обязана признаваться, как тупо повела себя с мужчиной, которого едва знаю.

Рейчел медленно приоткрывает дверь и просовывает голову в образовавшуюся щель. Когда подруга переводит свой веселый взгляд на меня, то бледнеет и спешит зайти в комнату, сев рядом, а затем протягивает руки, приглашая меня в свои объятия.

— Холли, тебе плохо? Этот твой мудак бывший связался с тобой спустя все это время? Что случилось, моя ягодка?

Услышав свое прозвище и увидев, что ее лицо омрачила тревога, я все-таки не выдерживаю и бросаюсь в ее объятия, будучи не в состоянии сдержать отчаянные рыдания, которые захватывают все мое тело.

— Ш-ш-ш, я с тобой, я рядом. Поплачь, — утешает она, тихонько укачивая меня и поглаживая рукой по моим длинным растрепанным волосам и вниз по спине, а потом еще раз и еще, пока я не успокаиваюсь достаточно, чтобы начать говорить.

Не поднимая головы с ее груди, уткнувшись в ее мокрую от моих слез блузку, решаюсь рассказать ей, какой была идиоткой.

— Он ушел, не сказав ни слова, и я заслужила это. Заслужила, потому что снова позволила мужчине использовать себя. Рейч, я не учусь на своих ошибках. Ты думаешь, что после всего, через что прошла с Йеном, я смогу удержаться и не позволить этому случиться опять.

— Не говори так. Не принижай себя, — с нажимом заявляет подруга. — Ты верила Йену, а он предал твое доверие самым мерзким способом. Знаю, ты не рассказывала нам всего, что случилось, но я не глупая, Холли. И знаю, что бы ни случилось, это, должно быть, ужасно, и то, что сейчас случилось с Джошем, мелочь по сравнению с тем, что сделал Йен. Да, ты спуталась с мужчиной со сломленной душой и позволила этому случиться, но не себя нужно винить за все его действия после. Слышишь меня?

Киваю в ее грудь больше для ее успокоения, чем соглашаясь с ней. Что бы ни говорила Рейчел, пытаясь утешить меня, я переспала с мужчиной, который видел во мне лишь сосуд, в которое можно кончить, и ничего более. Я позволила этому случиться. Привела его домой, зная, что это случится. Не Джоша нужно винить за случившееся. Только себя.

И самое ужасное, что я позволила ему трахнуть себя без презерватива.

Никто ничего, ничего не сможет сказать, чтобы ситуация казалась не такой плачевной.

Меня никогда не любили.

Меня никогда не полюбят.

И я заслуживаю всего, что случалось со мною в жизни.

Глава 18

Джош

— Папочка, бабуля ведет нас на пляж, хочешь пойти с нами? Можно будет построить замок из песка и ловить рыбу.

Я смотрю на большие трехстворчатые двери, которые в данный момент закрыты, а затем перевожу взгляд на задний двор и наблюдаю, как мой отец подталкивает Арти в спину на новых качелях, что стоят в тени, слева от большого бассейна.

— Папочка, — нетерпеливо продолжает Айви. — Так ты пойдешь на пляж?

Отрываю взгляд от отца с Артуром и поворачиваюсь к своей маленькой девочке.

Айви стоит в центре кухни, положив одну руку на бедро, и в этот момент она как никогда похожа на Лору.

— Нет, принцесса. Папе нужно кое-что сделать сегодня. Как насчет того, чтобы дедуля пошел с вами и помог построить песчаный замок и ловить рыбу?

— Он никогда не ставит на башенку букву «А» специально для меня (Прим. пер. Имеется в виду буква «I», так как в оригинале имя девочки Ivy). Я хочу, чтобы ты пошел.

Делаю шаг вперед и приседаю на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с ней.

— Я тоже хочу пойти с тобой, но мне нужно кое-кого навестить, и это очень важно. Обещаю загладить свою вину, когда вернусь. Как насчет того, чтобы пойти в то кафе-мороженое, которое тебе так нравится? Сможешь выбрать все, что захочешь.

При мысли о любимом лакомстве ее глаза на мгновение загораются, но затем так же быстро тускнеют.

— Ладно, — тихо отвечает она, наклоняясь вперед, чтобы обнять меня за шею.

— Не грусти, принцесса Айви. Обещаю, что надолго не задержусь.

Тяну ее к себе и нежно обнимаю, а когда дочь отступает назад, то дарит мне робкую улыбку и говорит:

— Я знаю, папочка. Просто скучаю по тебе, когда тебя нет рядом.

Мое сердце болезненно колотится, а внутри все сжимается от любви и печали к своей идеальной маленькой девочке. Она навсегда потеряла мать, затем на какое-то время потеряла отца, и теперь боится потерять кого-то еще, пусть даже на несколько часов.

— Я тоже скучаю по тебе, принцесса Айви, но обещаю, это ненадолго. Я всегда буду рядом.

***

— Ее здесь нет. Так что тебе пора.

В открытом проеме двери в квартиру Холли стоит девушка и смотрит на меня через очки в темной оправе. Я узнаю в ней Рейчел, менеджера «Авроры» и соседку Холли.

— Мне просто нужно поговорить с ней, — сухо заявляю я, довольный тем, что сдерживаюсь и не реагирую на ее тон.

— А я уже сказала тебе, и повторю еще раз. Ее. Здесь. Нет. И так как я не на работе, а ты загораживаешь мне проход, я без колебаний тебе врежу, если ты не уйдешь. Мне все равно, кто твой брат, но даже в этом случае уверена, что он согласится со мной.

— Кто там, Рейч?

Другая девушка, Зои (так вроде ее зовут), появляется за спиной Рейчел и пытается протиснуться мимо своей подруги, чтобы посмотреть, что происходит.

— О, привет, Джош, — радостно произносит она. — Ищешь Холли? Сегодня вечером она репетирует в «Авроре».

— Зои! — сквозь стиснутые зубы шипит Рейчел. — Холли не хочет его видеть, так на хрена ты ему это говоришь?

Зои обходит подругу и пожимает плечами.

— Потому что они оба слишком упрямы, чтобы разобраться в своих проблемах. Любой, у кого есть глаза, может понять, что между ними что-то происходит, так какой смысл держать их порознь?

— Между нами ничего не происходит.

— Между ними ничего не происходит.

Мы с Рейчел произносим это одновременно, опровергая утверждения Зои. Но теперь, зная, где найти Холли, мне больше не нужно стоять здесь и спорить с двумя женщинами, которые меня не интересуют, так что разворачиваюсь и спускаюсь вниз по лестнице.

— И не смей больше с ней связываться, — кричит мне в спину Рейчел. — Она стоит десятерых таких, как ты. Мне плевать, через какое дерьмо ты прошел в прошлом году. Потому что она живет с этим всю жизнь.

Притормаживаю, услышав ее слова, но не оборачиваюсь. Я поглощаю их, проглатываю и выхожу из здания, не оглядываясь. Единственная причина, по которой я хочу снова увидеть Холли — убедиться, что у нашей ошибки не будет последствий. До нашего единственного секса всего восемь дней назад, я был только с Лорой. Это не оправдывает тот факт, что я не использовал защиту, но благодаря своей неопытности, в сочетании с тем, что, черт возьми, произошло между нами, я не смог проконтролировать свои действия и эмоции, и мне нужно знать, что девушка ничем не болеет и пьет противозачаточные.

Просто не могу позволить себе думать о последствиях, если все наоборот.

Подъезжая к «Авроре», я чувствую головокружение, когда безуспешно пытаюсь не думать о возможных осложнениях. Нужно найти Холли, извиниться за свое поведение на днях, узнать ответы на мои вопросы и дать ей понять в недвусмысленных выражениях, что произошедшее между нами, больше никогда не повторится.

Заезжая на частную парковку Нейта, я замечаю его машину на соседнем месте и откидываю голову назад, ударяясь о спинку сиденья. Не стоит сегодня попадаться Нейту на глаза. Он не должен узнать, что я трахался с кем-то из его персонала. Используя вход в кладовую, тот, что случайно нашел ранее, и который ведет прямо к бару, я пробираюсь через коробки с выпивкой, приправами и закусками, и вхожу через дверь в главный зал «Авроры».

Слышу голос Холли еще до того, как она оказывается в поле моего зрения, и ощущение дежавю проносится по моей коже.

Зачем ты здесь?

Я не могу смотреть тебе в глаза.

Зачем ты здесь?

Увидеть, как по моей щеке катится слеза?

Крадешь весь воздух,

Грубо обнимаешь.

Цепляешься за кожу,

Не глядя мне в лицо.

Ты — клеймо в моей душе.

Ты — клеймо в моей душе.

Хотела бы я быть особенной

И ни от чего не отказываться.

Хотела бы я быть особенной,

Но ты оставил на мне шрамы.

Так почему ты здесь?

Я не могу смотреть тебе в глаза.

Зачем ты здесь?

Ведь ты оставил меня умирать.

Ты — трещина в моем сердце.

Ты — трещина в моем сердце.

Хотела бы я быть особенной.

Хотела бы я быть особенной.

Как ты.

Боже, я не могу дышать.

Ее слова. Ее голос. Само ее присутствие лишает меня способности ясно мыслить.

Никогда прежде, даже в случае с Лорой, никто не рвал мою душу на куски и не швырял мне их в лицо. А Холли поступает так каждый раз. Даже когда девушка не напевает слова, которые, похоже, исходят прямо из моего сердца, она всегда задерживается на задворках моего разума, как бы я ни старался изгнать ее.

Это то, что происходит между нами? Связь, которая не имеет названия. Лишь мелодию.

Не знаю, что это такое и как объяснить это самому себе, но когда Холли открывает глаза на последних словах своей песни, и смотрит прямо на меня, все, что мне хотелось ей сказать, исчезает, как будто никогда и не существовало.

Я вижу ее. Хочу ее. И она мне нужна.

Эта невидимая, но, казалось бы, нерушимая нить, которая тянется между нами, изгибается и затягивается, становясь крепче с каждой секундой.

Не осознаю, что двигаюсь, но уже через несколько секунд стою прямо перед ней. Я протягиваю руку, чтобы обхватить щеку Холли ладонью, прежде чем притянуть ее лицо к моему. Как и прежде, наш поцелуй становится всепоглощающим, но гораздо менее жестоким, чем те, что были у нас несколько дней назад.

Она открывается. Я захватываю ее. Она уступает. Я поклоняюсь ей.

Затем, Холли резко отшатывается, и следующее, что я чувствую — ее ладонь, когда девушка бьет меня по лицу.

— Нет, ты больше не можешь так со мной поступать.

На дрожащих, но сильных ногах она спрыгивает с низкой сцены и исчезает в гримерной, справа от меня. Дверь за ней захлопывается, и у меня на губах остается только ее вкус.

Я пришел сюда, чтобы потребовать ответы.

Но затем кое-что взял без спроса.

Мне нужно уехать.

Нужно сбежать.

Приняв решение, отхожу от сцены с мыслью хоть раз поступить правильно.

Даже если это будет ошибкой.

Глава 19

Холли

Нет, нет, нет и нет.

Только не это.

Со мной это больше не пройдет.

Как он посмел прийти сюда и так смотреть на меня… а потом еще и поцеловать. Его губы говорили без слов. А ласки содержали обещание большего, но все это ложь.

Позади распахивается дверь, но прежде, чем Джош может сделать хоть шаг, я оборачиваюсь и выставляю руки вперед.

— Выйди. Тебе сюда нельзя. Уходи, пока не закричала.

Это не угроза, но обещание. Я больше не позволю ему ко мне прикоснуться.

— Мне просто нужно поговорить с тобой, я... — Джош умолкает и опускает глаза на пол. Принимаю во внимание его побежденную позу, сутулые плечи, руки в карманах, и медленно опускаю свои. Мужчина пришел сюда не для того, чтобы навязываться мне. Не то, чтобы он делал это раньше. Мне хотелось бы повторить все, чем мы занимались вместе, и даже больше. И это «больше» — огромная проблема.

Когда Джош вновь поднимает голову, чтобы взглянуть на меня, я вижу смятение, стыд, вину и множество других эмоций, играющих на его идеальном лице. Сегодня на нем нет очков, и мне хочется провести кончиками пальцев по его густым бровям, чтобы разгладить морщинки на коже.