Джулия Грайс - Восхитительные ночи

Ночью они снова разбили лагерь на краю кратера, и Селия предусмотрительно пригласила к себе Тину, чтобы Бо не беспокоил ее.

Наутро они оседлали лошадей и спустились по склону. Но ясная погода, которой они наслаждались накануне, испортилась. Теперь под ними была гряда серых облаков, и, когда они вступили в нее, сгустился туман.

Внезапно услышав крик, Селия обернулась: Гаттерас упала с лошади и катилась по склону, цепляясь за заросли кустарника.

– Тетя Гаттерас!

Селия остановила лошадь, спрыгнула на землю и побежала к тетке, которая лежала, маленькая и жалкая, в серой вулканической пыли с искаженным от боли лицом.

– Я в полном порядке, Селия. Моя лошадь оступилась… Кажется, у меня перелом… Наверное, бедро…

– Так, Селия, – решительно сказал Бо. – Надеюсь, у вас есть хоть какие-то медицинские познания, потому что цивилизация очень далеко отсюда.

Он указал на пустынную дорогу, которую заволокли густые облака.

Слуги спешились и сгрудились вокруг них, испуганно что-то говоря по-гавайски. Селия услышала слово «моо», которое произносилось как «мох-ох», что означало «ящерица».

– Они думают, что несчастье с Гаттерас случилось из-за ящерицы, – пояснил Бо. – Пеле не хочет, чтобы мы были здесь. Эти люди верят всему.

Тина заплакала. Селию очень встревожило состояние тетки. Сломанное бедро! Что же делать? Девушка ничего не знала о переломах, разве что несколько лет назад видела, как доктор лечил сломанную руку ее старшей сестры. Рука срослась, но Селия понимала, что перелом бедра гораздо серьезнее. Лицо Гаттерас покрылось испариной, ее знобило. Как же доставить ее вниз?

– Простыни, – быстро сказала Селия Мака. По крайней мере это она сообразила. – Надо ее согреть. И еще… Надо ее на что-то положить.

Слуга непонимающе уставился на нее.

– Носилки… Что-то, чтобы нести…

Селия отправила одного из слуг за Романом, велев сказать, что они двинутся навстречу ему по тропе. Здесь было сыро и холодно, и девушка понимала, что это принесет вред тетке.

Прошло полчаса, пока Гаттерас завернули в несколько простыней и отправили слуг на поиски крепких длинных веток для носилок. Селия держала тетку за руку и успокаивала ее.

– Селия! Я вовсе не собираюсь умирать. – Боль пронзила сердце девушки.

– Конечно, нет!

– И все же это возможно, моя дорогая. Я уже стара.

– Нет, вы совсем не старая.

– Старая, – возразила Гаттерас, криво улыбнувшись, и сжала руку племянницы. – Ты все делаешь правильно, девочка. Вытащить меня отсюда, из этих облаков, и доставить в Маунтен Вью – именно это и нужно.

Однако скоро стало ясно, что это не так просто. Трое слуг и Бо несли самодельные носилки, спотыкаясь на каменистой тропе, а Тина и Селия вели лошадей.

Они двигались медленно и с трудом. Несколько раз Селия слышала сдавленный крик.

– Тетя, вы очень мужественно держитесь, – сказала Селия во время очередной остановки, гладя седые волосы тетки, мокрые от пота.

– Чепуха! Я ужасно боюсь боли и всегда боялась. – Потом Гаттерас тихо добавила: – Кажется, я не поеду в кругосветное путешествие, дорогая.

– Поедете. Роман встретит нас и полечит вашу ногу.

Но Гаттерас закрыла глаза и устало вздохнула.

Наконец они оказались возле молодой эвкалиптовой рощи. Заметив вдалеке на дороге облако пыли, Селия вздохнула с облегчением, уверенная, что это Роман.

Он скакал на взмыленной, покрытой красной пылью лошади. Его одежда тоже была в пыли, а темная щетина придавала ему дикий, мрачный вид.

Селия кинулась ему навстречу:

– Роман! Пожалуйста, скорее, ей так больно!

– Покажите.

Он спешился, подбежал к лежащей на носилках Гаттерас и склонился над ней:

– Я хочу осмотреть ее бедро, Селия. Велите слугам и Бо отойти. А вы останьтесь и помогите мне.

Как было известно Селии, многие врачи-мужчины часто прописывали лекарство, не осматривая пациентку.

Благодарная за помощь, Селия с готовностью стала выполнять приказы Романа. Он осторожно нажал на ногу. Гаттерас напряглась и прикусила губу, стараясь не стонать.

– Да… – Роман нахмурился. – Нога сломана. Мы доставим вас обратно в Маунтен Вью, Гаттерас, и затем я сделаю вам поддерживающий каркас. Это чертовски неудобная штука, и вам понадобится постоянная помощь, поскольку некоторое время вам придется лежать. Но я уверен, вы снова будете ходить.

– И ездить верхом? – прошептала Гаттерас.

– И ездить верхом, – уверенно ответил Роман, хотя Селия увидела, что он при этом опустил глаза. – А сейчас я дам вам настойку опия. Это облегчит боль, и нам будет легче доставить вас домой.

Гаттерас выпила настойку и закрыла глаза. Роман закрепил носилки, и они медленно двинулись в путь. Доктор нес носилки наравне с другими.

Час спустя, когда настало время сменить Романа, Селия подошла к нему:

– Роман, моя тетя выздоровеет? – Он смутился:

– Не знаю. – Увидев, как огорчилась девушка, он слегка коснулся ее руки. – Она сильная женщина, а это важно. Кстати, должен похвалить вас зато, как вы сделали носилки. Они очень удобные.

Селия вспыхнула.

– У таких женщин, как ваша тетушка, большой запас энергии, – задумчиво продолжал Роман. – Если она решит выздороветь, ее ничто не остановит. Кроме того, она благовоспитанная леди и вежливая даже со мной, хотя, как мне известно, я ей не нравлюсь.

Он говорил о тетке с таким восхищением, что Селия почувствовала зависть. О ней он никогда так не отзывался, хотя девушка все бы отдала за это.

Джон встретил их в Маунтен Вью. Он послал на помощь слуг, а теперь, когда они вносили Гаттерас в дом, шел рядом.

Он взял Гаттерас за руку:

– Мне жаль, что с вами это произошло. Виной тому чья-то небрежность?

При этих словах он взглянул на Бо. Тот вспыхнул.

– О нет, – ответила Гаттерас. – Моя лошадь споткнулась… Это несчастный случай.

– Вносите ее в дом, – распорядился Роман. Джон словно не слышал его слов:

– Гаттерас, если вам что-то нужно, я все сделаю. К моим гостям в Маунтен Вью должны относиться внимательно, я сам прослежу за этим.

– Мне нужны шерсть, инструмент, ткань для прокладок, – сказал Роман, – и умелый помощник.

– Хорошо. Я пришлю к тебе Чанг Лю. У китайца хорошие руки, и он прекрасно говорит по-английски.

– Нет, мне нужна Селия. Она весьма расторопна. – Гаттерас доставили наверх, и Роман приступил к изготовлению деревянного каркаса.

– Если нам повезет, перелом срастется сам. К сожалению, Селия, считается, что переломы бедра неизлечимы. Но я видел, как такой перелом успешно лечили в Бостоне, а Гаттерас сказала мне, что не возражает против моих методов лечения.

Неизлечимы! Сердце девушки сжалось от жалости.

– Она будет?.. – Селия не могла выговорить до конца.

– Не знаю, черт побери! – Глаза Романа потемнели. – Порой мне кажется, что все доктора – шарлатаны, которые причиняют своим пациентам больше вреда, чем пользы. Если бы только мы понимали, отчего одни больные умирают, а другие выздоравливают. Мы так мало знаем о человеческом теле, Селия! Но я постараюсь.

Вскоре готовый каркас обернули мягкими полосками ткани. Селия помогла его наложить. Когда они стали поворачивать Гаттерас и та вскрикнула от боли, Селия съежилась от жалости.

– Ножницы, пожалуйста, – распорядился Роман. – Быстро! Мы не должны мучить ее дольше, чем нужно.

Селия преодолела слабость и выполнила его требование.

Когда они устроили Гаттерас, Селия дала ей немного супа и фруктового сока и промокнула губкой ее лицо. Девушка пыталась бодриться.

– Я знаю, тетя, завтра тебе станет легче. Мы будем читать вслух, болтать, и время пройдет незаметно.

Гаттерас улыбнулась:

– Я не намерена торчать в спальне, как моллюск в раковине.

– Тогда мы будем днем усаживать вас на веранде.

– Только на веранде? Я хочу бывать везде, и я добьюсь этого. Где носилки, на которых меня принесли сюда? Надеюсь, ты их не выбросила? Я собираюсь ими воспользоваться.

– Отличная мысль, – согласилась Селия, умолчав о том, что опасается, как бы тетке не пришлось пользоваться носилками всю жизнь.

Роман кивнул девушке, давая понять, что пора уходить. Когда они направились к двери, казалось, что Гаттерас спит.

– Настойка опия, – сказал Роман. – Она оказывает удивительное действие. Селия, как вы будете управляться с тетей? У вас есть обязанности, связанные со школой, ученики. – Она задумалась:

– Мне поможет одна из служанок.

– Кинау очень смышленая девушка, и у нее есть опыт сиделки: она ухаживала за своей матерью, когда та умирала от рака.

Роман упомянул об этом как бы вскользь, но Селия вспыхнула от ревности:

– Я не хочу Кинау.

– Почему? – Он бросил удивленный взгляд на девушку.

– Я предпочитаю Леинани.

– Но почему?

– Она… жизнерадостная, и я уверена, что тете это понравится.

– Но она плохо говорит по-английски, – возразил Роман. – И порой ленива. Однако, если вы настаиваете…

– Настаиваю. – Роман пожал плечами:

– Прекрасно. Я переночую здесь, а утром вернусь в Лахаина. Я оставлю настойку опия, а если у вашей тетки возникнут осложнения, вы меня срочно вызовите.

Они прошли по холлу и остановились наверху у лестницы. У Селии заколотилось сердце. Чтобы хоть немного успокоиться, девушка пропустила Романа вперед и пошла сзади, крепко держась за перила.

– Сомневаюсь, что у нас возникнут трудности, – сказала она.

– Прекрасно, – холодно ответил он. – Тогда мне незачем думать о Маунтен Вью, да?

«Или о вас, Селия», – мысленно добавила она.

– Никогда не предполагала, что меня упакуют, как кусок мяса в лавке мясника, – усмехнулась Гаттерас, когда наутро Роман зашел проведать ее перед отъездом.

– Но кто захочет вас купить? Вы слишком жесткая и жилистая, – пошутил он.

В это утро он был в веселом настроении. Видя, как он добродушно поддразнивает ее тетку, Селия, удивляясь, что это тот же Роман Бернсайд, который так холодно говорил с ней накануне.

До чего же это загадочный и сложный человек! То холодный и отчужденный, то веселый и милый. Девушка видела, с какой трогательной заботой он относится к своим пациентам, как тревожится, когда лекарство не помогает. Поймет ли она его со временем? Что толкнуло ее к нему, почему на нее так действует обаяние Романа?

Джон Бернсайд проводил брата до аллеи, где стояла оседланная лошадь Романа. Селия шла с ними, глядя на высокие облака, которые таяли в голубом небе.

– Спасибо за помощь, – холодно сказал Джон. – В Лахаина тебя ждут пациенты, так что не смею задерживать.

Братья враждебно посмотрели друг на друга. Роман взял поводья:

– Дай знать, если у нее возникнут осложнения. – Он вскочил на лошадь и посмотрел вниз. – А пока… Всего доброго, Селия. – И помчался галопом по направлению к поселку китобоев.

Когда Роман скрылся из виду, Джон тяжело вздохнул:

– Наконец-то избавились от него.

– Почему вы его так ненавидите? – спросила Селия. – Уверена, то, что произошло пятнадцать лет назад, сейчас уже почти забыто. Роман был тогда мальчишкой.

– Вырастая, мальчишка превращается в мужчину. – Джон откинул со лба прядь седых волос и показал девушке старый шрам. – Это доказательство того, что однажды мой сводный брат пытался меня убить. Я терплю его в Маунтен Вью, ибо такова воля моего отца, но не обязан любить его. Я найду другого доктора для вашей тети. А Роман пусть остается в Лахаина и лечит туземцев и проституток.

– Но…

– Не возражайте. Здесь, в Маунтен Вью, хозяин я, Селия.

Постепенно к Гаттерас возвращались силы, и ее начал раздражать деревянный каркас.

– Я пленница, – жаловалась она, – замурованная в деревянной клетке! Я хочу, Селия, чтобы шустрая Леинани устроила для меня завтра пикник. Я хочу побывать во дворе, в своем саду и посмотреть, как там все растет.

– Очень хорошо, но…

– Никаких возражений! – воскликнула Гаттерас. – От этого деревянного приспособления одни неудобства. Немедленно позови Леинани и поищи, пожалуйста, мои садовые рукавицы. Может, я даже окопаю несколько растений.

Две недели спустя в одно субботнее утро Селия встала с постели и, позавтракав с Гаттерас, проследила, чтобы тетку доставили к ее любимой поляне.

В Тихом океане отражалось утреннее солнце, его гладь была спокойной, небо – синим.

Селия бродила по лужайке, размышляя, чем бы заняться. В школе были каникулы, и ей не хотелось сидеть в маленькой библиотеке Маунтен Вью или в кресле с книгой. Гаттерас сосредоточилась на своих цветах, в ее распоряжении были слуги. Джон отправился в заводскую контору, а Тина бегала с Айко.

Селия побрела к конюшням. Увидев ее, Мисти заржал.

– Хочешь прогуляться, Мисти? Давай отправимся куда-нибудь.

Она погладила мерина, заглянула в умные глаза и оседлала его. Привязав лошадь у изгороди рядом с кухней, зашла туда, чтобы взять с собой у Чанг Лю еду на дорогу.