В тот безумный вечер, когда Дик ушел, так и не коснувшись ее, Люк был ненасытен. Потрясающе ненасытен. Но он никогда не относился к ней, как к шлюхе. На самом деле, он наоборот, вел себя так, будто никогда не был настолько увлечен сексом и никогда не желал женщину так безгранично. Бог свидетель, она сама никогда так сильно не сгорала от желания к другому мужчине, как это было с Люком. На следующее утро, когда она проснулась, то обнаружила свою кровать пустой.

Глубоко в душе, Алисса надеялась, что их поразительная ночь, сможет перерасти в нечто большее. И она бы солгала, если бы сказала, что его уход не причинил боли. Также, она бы солгала, если бы сказала, что это было неожиданно.

В течение последующих нескольких недель она пыталась что-нибудь придумать, чтобы завлечь его обратно, надеясь, что воспоминания об их восхитительном сексе дадут ей основу для дальнейшего развития отношений. Но она увидела Люка снова только тогда, когда заставила его выполнять свои обязательства. Дело в том, что он сопротивлялся ее натиску, а его новая подружка была ей словно нож в сердце... но вместо того, чтобы отказаться от Люка, Алисса соблазнила его. Только чтобы понять, что он считал, будто она трахалась с Тайлером и думал о ней немногим лучше, чем о шлюхе.

Поэтому несмотря на «разъяснение» Люка, его настойчивость в этом браке до сих пор была ей непонятна. Она была тем же человеком, с той же профессией, и Люк также считал охранника ее любовником. В чем разница? Она была беременна. Да, он утверждал, что скучал по ней в течение этих нескольких недель, когда они были врозь, … но было ли достаточно этого, для того, чтобы жениться? А сейчас для нее все стало намного глубже. Прошлой ночью он разрушил ее своей страстью и нежностью. Не было другого способа описать это. Он начал ломать ее защитные стены, за которые она никогда никого не пускала, уничтожая ее оборону. Хотел мужчина того или нет, он сделал ее своей безвозвратно. Алиссе оставалось лишь надеяться, что Люк принадлежал ей хотя бы частично.

— Ты слишком громко думаешь, — пробормотал Люк и развернулся к ней лицом.

Его иссиня-черные волосы разметались по плечам, кончики касались грудных мышц. Сонные глаза мужчины казались черными и затуманенными. Ее пульс, вновь, начал набирать обороты.

Ей так хотелось упасть в его объятия, и пусть все, что должно было произойти между ними, просто произойдет. Раньше Алисса никогда не могла позволить себе такую роскошь, как ношение розовых очков. Поэтому девушке было жизненно необходимо узнать, зачем Люк женился на ней. Выяснить, почему он не оставил ее в столь трудном положении. И если она узнает, что он женился на ней только из-за ребенка или секса, то ей придется сменить тактику поведения с ним.

— В голове крутится много мыслей, — ответила она, наконец.

— Вчера был знаменательный день.

Она кивнула:

— Женитьба — это огромная ответственность, а мы ведь действительно не так много знаем друг о друге. Я говорю, что в общей сложности мы провели вместе всего лишь около пяти дней.

Люк убрал волосы с ее лица:

— Да, это не так уж много…но нам, как видишь, хватило.

Алисса понимала, что он имел в виду. Каждое их мгновение было наполнено открытием и притяжением, сводя их вместе, когда они проявляли свои лучшие стороны и противопоставляя их друг другу, когда открывали свои худшие стороны.

— Мне нужно...

Боже, ее желудок взбунтовался, и в данный момент это не имело ничего общего с ее беременностью. Что если Люк посмеется, разозлится или будет издеваться над ней, после ее вопроса?

Тогда и узнаем.

— Нужно что? — повторил он, проводя пальцами по ее обнаженному плечу.

Она вздрогнула:

— Знать, что ты ко мне чувствуешь?

Ее вопрос явно удивил его. Люк помедлил, но потом продолжил свои легкие касания:

— Прямой вопрос, и, честно сказать, я ждал, когда ты спросишь об этом.

— Я очень практична.

— Да, ты такая.

Она рассердилась:

— Я должна быть такой.

Когда он погладил ее по щеке, выражение его лица смягчилось:

— Я не осуждаю. На самом деле, этой чертой твоего характера я восхищаюсь.

Эти слова ее немного согрели:

— Ты восхищаешься мной?

Как ребенок, пойманный за кражей печенья из банки, Люк улыбнулся:

— Ты умная, стойкая и цепкая. Джек рассказал мне, как быстро ты восстановилась после нападения Питера, и что скрывать, он был впечатлен до чертиков твоей смелостью.

Замечательно, но он не сказал ни слова про любовь. Хотя она и не ожидала чего-то большего, на нее обрушилось разочарование. Алисса прогнала прочь это чувство. Может быть, ее любви хватит на двоих.

Девушка вздохнула. Она ничего не знала о взаимоотношениях, но сомневалась, что односторонняя преданность послужит надежной опорой. После этой ночи ей нужно было отступить, сделать все возможное, чтобы восстановить стены вокруг своего сердца.

— Спасибо, — пробормотала она отодвигаясь.

Он схватил ее за руку и притянул спиной к себе, еще ближе прижимаясь к ней своим телом:

— Куда это ты собралась?

— Одеться и добраться до работы. После вчерашнего в «Bonheur» полнейший беспорядок, с ним надо разобраться.

Он развернул ее и вдавил спиной в матрас:

— Ресторан очищен сверху донизу, весь, включая посуду и скатерти. Еда к сегодняшнему приему посетителей тоже готова.

От удивления она слегка приоткрыла рот:

— Кто это сделал? Откуда ты узнал?

— Я позвонил паре человек, и попросил позаботиться об этом.

Так же, как он позаботился обо всем остальном. Она продолжала влюбляться в Люка все больше и больше, и конца этому не было видно.

— Спасибо.

Он был так внимателен, прекрасно понимал и предугадывал ее потребности. Означало ли это, что Люк мог испытывать больше, чем просто восхищение ею? Или она позволила глупой надежде увлечь себя сильнее, чем следовало?

— Ты слишком много работаешь.

Его большой палец проследил линию ее бровей, пока он смотрел в ее лицо с таким выражением, которого она не могла прочитать.

— Как я уже сказал, я восхищаюсь тобой и очень беспокоюсь за тебя.

— Восхищение в браке...

Этого недостаточно, но она заставила себя произнести:

— Это поможет, я уверена.

Люк взял ее лицо в свои руки:

— Я не сказал, что это все, что я чувствую.

Сердце Алиссы екнуло. Его рука обвила ее талию, и он закинул ее ногу на свое бедро, раскрывая для себя. Люк прижимался губами к ее рту, покусывал шею, дышал в ее ушко. Легкое покалывание и мурашки пронеслись по ее коже. Ее тело уже было согласно, будто узнало своего господина и учителя, и готовило себя в ожидании его распоряжений. Но от того, как он смотрел на нее, у Алиссы перехватывало дыхание. Выражение лица Люка говорило о том, что она для него много значит. Очень много.

— Ох, — выдохнула девушка.

— Теперь, когда мы женаты, мы должны быть честными друг с другом. Больше общаться, — он снова приблизился своими губами к ее рту, и Алиссе пришлось заставить себя сосредоточиться на его словах, как только он немного отстранился, чтобы прошептать, — по правде говоря, я никогда не ощущал ни к какой другой женщине таких глубоких чувств, какие испытываю к тебе.

Даже больше, чем к Кимбер? Тук, тук, тук. Ее сердце грозило выпрыгнуть из ее груди.

— Ты выглядишь удивленной.

— Так и есть. Я знаю, что у тебя были отношения до...

— Они остались в прошлом.

Люк подпер ладонью голову, сверля девушку пристальным взглядом:

— А как ты относишься ко мне?

Такая насмешка над любовью чертовски пугает меня.

— Я тоже забочусь о тебе. Намного больше, чем должно быть после нескольких дней.

Алисса не осмелилась признаться в большем. Она знала по собственному опыту, что рассказать мужчине слишком много — равносильно самостоятельной сдаче в плен.

— Хорошо, — улыбнулся Люк. В темноте выражение его лица было таким интимным, что заставляло ее пальцы сжиматься. — От нас зависит, чтобы наш брак стал удачным.

И что она знает об этом?

— Договорились.

— Чего ты хочешь от меня? — прошептал он. — Что ты ищешь в муже?

По правде говоря, она никогда по-настоящему не задумывалась об этом.

— Того, кто бы любил и уважал меня, кто понимал бы, что мною движет. Мне понравилось, как ты заботился обо мне последние несколько дней, но я не жду этого в дальнейшем. Мне нужно, чтобы ты верил, что я могу стоять на своих двоих.

Он провел большим пальцем по ее губам, затем завладел ими в роскошном, но кратком поцелуе, заставившим Алиссу растаять еще сильнее.

— Я считаю, что ты можешь справиться со всем, к чему приложишь свой ум.

Ее наполнила гордость:

— Спасибо. Я не всегда могу поделиться своими мыслями. Думаю, это из-за того, что я слишком долго жила и работала в одиночестве.

Это и то, что она едва пережила полное предательство ее чувств и доверия. Но ему не нужны эти мельчайшие подробности.

— Не удивляйся, что я задаю много вопросов. Мне нравится узнавать, что происходит с тобой и помогать с «Bonheur». Я помогу, чем смогу. Тебе нужно только попросить. Я не буду вникать в твой бизнес, только если что-то покажется опасным или неправильным. Я знаю, что ты прекрасно справлялась на протяжении многих лет без меня, и я никогда не позволю тебе думать, что это изменится.

Боже, стоило ей только подумать, что стены, возведенные вокруг ее сердца, не смогут разрушиться еще больше, как...

— Спасибо.

— Если ты думаешь, что я перешел границы, мы должны поговорить об этом. Взамен, я попрошу от тебя только три вещи.

Неужели это тот подвох, что она искала?

— Какие?

— Во-первых, больше никакого стриптиза. Мужскому населению Луизианы необязательно видеть мою жену обнаженной.

— Договорились.

Последнее, чего она сейчас хотела, это снова раздеваться перед толпой пьяных, пускающих слюни незнакомцев. Его забота о том, что кто-то может увидеть ее тело, согревала ей сердце.

— Хорошо. Во-вторых, мне нужно, чтобы ты мне доверяла. После нападения Питера стало ясно, что кто-то уже когда-то изнасиловал тебя. Мне не нужны подробности сегодня или завтра. Но я хочу, чтобы ты знала, что можешь доверять мне, если вдруг решишься рассказать об этом.

Она предполагала, что он мог сделать такие точные выводы, но тот факт, что он не собирался давить на нее… Ее облегчение было почти осязаемым. Она много наслушалась от других танцовщиц, чьи мужья, словно пещерные люди, полагали, будто клочок бумажки дает им право знать все и заставляет бояться их. Алисса не думала, что была способна поделиться самым сокровенным. Это вновь вернет ее в прошлое.

—Я ценю это.

— Хм-м. — Люк подул на ее плечо и прижался губами к ключице. — Я обожаю твою кожу.

Когда его ладонь заскользила вниз, к ее груди, девушка схватила его за запястье и остановила. Да, она снова хотела почувствовать внутри себя его глубокое, сильное и требовательное желание. Она была все еще голодна, и от касаний Люка ее голод становился лишь сильнее. Но этот разговор был слишком значимым, чтобы прекращать его сейчас.

— А в-третьих?

Он замер, дрогнул лишь его подбородок:

— Супружеская верность.

Девушку пронзила жгучая боль, как от пощечины, и она попыталась отодвинуться от него:

— Ты все еще думаешь, что я шлюха.

Лежа поверх девушки, Люк обвил рукой ее талию и притянул ближе к себе:

— Нет. Ты не занимаешься проституцией и не трахаешься с клиентами. До того, как узнать тебя как человека, я верил в стереотип, что женщина, которая раздевается за деньги, также охотно раздвигает ноги ради них. Но это не о тебе.

Алисса подавила в себе желание расплакаться, настолько сильным было облегчение. И она заметила, что ее муж тщательно избегает темы под названием «Тайлер». Ведь у Люка имелось с десяток причин, чтобы предполагать, что она и ее телохранитель были любовниками. Тайлер открыто и публично прикасался к ней, у него был ключ от ее дома, он часто видел ее обнаженной. На месте Люка она бы предположила то же самое. Снова настаивать на том, что охранник был ее единственным другом, было нецелесообразно. Ведь рано или поздно Люк узнает правду.

— Я знаю о браке немного, но считаю, что верность очень важна. Если ты собираешься требовать ее от меня, я хочу того же взамен. Когда поедешь в Лос-Анджелес на съемку своего шоу через неделю, не думай, что я нормально отнесусь в тому, что ты свяжешься с безмозглой старлеткой, прыгнувшей к тебе на колени.

Люк рассмеялся:

— Я не заинтересован в безмозглых старлетках, ни на своих коленях, ни в кровати, ни в любом другом месте. Я в полном восторге от тебя, от желания быть с тобой, внутри тебя...