Махе снова стало не до учебы, хотя бросать колледж она не собиралась. Маха жила в просторной московской квартире Фимы, но часто приезжала к отцу в их загородный дом. Степан с Кешей остались в доме одни и им волей-неволей, пришлось научиться ладить друг с другом.

Даша вернулась к себе домой. У ее мамы, несмотря на все усилия, не сложилось с ее молодым мужем. Теперь Даша жила с матерью и сестрой-малюткой, помогая матери заботиться о ребенке. Она, конечно же, была частой гостьей как в городской квартире Махи, так и в ее загородном доме. Даша расцвела еще больше. У Махи в ушах жужжало от бесконечных откровений Дашки о ее первой любви с Женей. Она кружилась и, казалось, летала по воздуху от любви, как роскошная бабочка, вызывая у Махи умильную улыбку.

Годы пролетали незаметно. Маха окончила медицинский колледж поступила в медуниверситет на отделение психиатрии. Фима ее всегда поддерживал и даже помогал в учебе, делая за нее некоторые курсовые работы и рефераты. Нина росла, радуя всех красотой и кукольным обаянием. Кеша мечтал связать свою жизнь с армией, но еще не принял окончательное решение.

Эти выходные Маха проводила у отца. Вместе с маленькой Ниной она приехала в загородный дом, рассчитывая задержаться там дней на пять, не меньше. Фима уехал в Лондон на научную конференцию, а Маха, чтобы не скучать в знойной июльской Москве, решила провести это время на природе вместе с отцом. Кеша с семьей друга поехал в Крым.

Жанна, новая подруга Степана, старалась не навязывать свое присутствие, особенно когда приезжала Маха. Она почему-то боялась ее скептического насмешливого взгляда. Для нее стало большим разочарованием узнать, что этот чудесный дом принадлежит дочери Степана, а он владеет лишь скромной трешкой во Владивостоке. Когда Степан рассказал Махе, как изменилось лицо его возлюбленной при этом безнадежно печальном известии, Маха хохотала до боли в животе.

– Папа, что такого сверх-особенного в этом доме, что он всех притягивает магнитом? Некоторые убить готовы за возможность жить здесь, – усмехнулась она, вспомнив Лену с Настей. – Надеюсь, новой мачехой ты меня не наградишь?

– Боже сохрани! – воскликнул Степан. – Я и так, как швейцарский сыр. Еще шестнадцать дырок я точно не вынесу. Хм… Жанна женщина простая, не требовательная. Она следит за порядком в доме, готовит, стирает, ухаживает за садом, ну и еще кое-какие услуги оказывает… Твой отец не такой уж старик, знаешь ли! Мне ведь еще даже полтинника нет!

– Я рада за тебя, папа! Конечно, я все понимаю, тебе нужна женщина, но, по-моему, Жанна слишком примитивная. Домработница, ублажающая хозяина… В этом есть что-то смехотворно-порочное из старых французских романов, – рассмеялась Маха, сидя перед камином с бокалом белого вина в руке. – А, впрочем, твоя жизнь. Тебе и решать, с кем спать. Ха-ха-ха!

В дверь позвонили. Маха, не спросив, кто звонит, сразу же открыла и, отпрянув назад, от неожиданности выпустила из рук бокал с вином, еще раз подпрыгнув от звука разбитого стекла. На пороге, как и три года назад, стоял по-прежнему фантастически обаятельный Виталик и широко улыбался.

– Почему с каждым годом он становится все красивее и притягательнее для меня? – подумала Маха. – Я надеялась, что почти забыла его, а сейчас млею от одного лишь взгляда на него.

– Привет, морячок! – улыбнулась она и сама поцеловала его в щеку, в то же время, зажав в кулаке его чудесные светлые кудри на затылке и больно дернув за них.

– Привет, дорогая Маха! – весело сказал Виталик, вздрогнув от боли и посмотрев на нее с нескрываемым вожделением. – Я вижу, ты с годами становишься все более и белее соблазнительной!

Он вошел в гостиную, все так же бросив рюкзачок на пол у входной двери. Его привычки не менялись, хотя курить он все же бросил.

– Здрасьте, дядя Стеша! – обрадовано воскликнул он, обнимая Степана.

– Ну, здравствуй, племянничек! – весело откликнулся на приветствие Степан.

– Ой! А это кто у нас? – спросил Виталик, рассматривая до мурашек знакомого вида существо, бегавшее вокруг дивана.

– Моя дочка, Ниночка, – представила малышку Маха. – Мой муж сейчас на научной конференции в Лондоне, а вот я от скуки решила несколько дней пожить у папы среди сосен.

Нина подошла к незнакомому дяде и сама схватила его за руку. Маха со Степаном многозначительно переглянулись.

– Да… Родная кровь всегда чувствуется. Тут ничего не пропишешь, – подумал Степан вздохнув.

– А ну, иди сюда! – сказал улыбчивый дядя Виталий, подхватив Малышку и подбросив в воздухе.

Нина взвизгнула и залилась звонким смехом, а Виталик смотрел на нее, не веря собственным глазам. Она ему до ужаса напоминала другую, внешне похожую малышку, с появлением которой его жизнь перевернулась.

– Господи Боже, Маха! Так можно поверить в переселение душ! – воскликнул Виталик.

– Ты про генетику слышал, неуч? – язвительно заметила Маха. – Ты не поверишь?! Иногда случается, что дети похожи на своих родителей, прикинь?!

– Ну, рассказывай, племянничек, как жизнь моряцкая? – насмешливо глядя на него, спросил Степан, наливая Виталику и себе виски, а Махе белое вино в новый бокал взамен разбитого.

– Да, плаваем… – уклончиво ответил Виталик, не сводя глаз с малышки. – Сегодня здесь, а завтра там, как в одной песне поется. Вы-то тут как?

– Отлично! Как видишь, с внучкой играю, – сказал Степан, поймав неуловимую кроху и посадив себе на колени.

Поговорив о том, о сем с полчаса Степан сказал, что ребенку пора ложиться спать и вместе с Ниночкой на руках медленно поднялся по ступеням, уложив внучку спать в своей комнате. Он понял, что Маха так и не смогла выбросить из сердца Виталика и в эту ночь Ниночке лучше остаться спать у дедушки.

– Маха, признавайся, Нина моя дочь? – в упор спросил Виталик, когда они остались наедине

– А ты сам как думаешь?! – загадочно улыбнулась она.

Виталик стиснул Маху в объятиях. Такого приятного сюрприза он точно не ожидал. Надо же! У него дочь! Виталику порядком надоела жизнь морского бродяги, но, с другой стороны, он понимал, что тихая семейная заводь его убьет… Он не представлял свою жизнь вдали от моря.

Маха с голодной тоской в глазах смотрела на Виталика и, схватив его за руку, повела в свою комнату. Она, как кошка, прыгнула на него, повиснув на шее и уцепившись ногами за его бедра. Виталик не переставал удивляться тому, сколько страсти в этой женщине. У нее ведь есть муж… Виталик познал много девушек в разных странах мира, но другой такой, как Маха, точно на свете не было. Только Маха умела каждый раз так его любить, словно это последний раз в ее жизни и другого не будет. Она не выпускала его из своих объятий до утра, словно боялась, что он навсегда исчезнет из ее жизни.

– Я даже не знаю, когда увижу тебя снова и увижу ли вообще, – шептала она, целуя его снова и снова. – Я люблю тебя. Только тебя…

– А как же муж? – спросил Виталик, иронично приподняв бровь.

– Муж? Ну, не знаю… Он же муж, – рассмеялась Маха. – Вообще, Фима очень хороший. Он любит меня и нашу Ниночку, как родную.

– Так он знает про Ниночку? – еще раз удивился Виталик.

– Конечно! Не стану же я обманывать хорошего человека?! – рассмеялась Маха.

– Тогда, может, расскажешь ему и о том, чем мы сейчас занимались? – спросил Виталик, еле сдерживая смех.

– Ну, зачем же огорчать хорошего человека, Виталик?! – ответила Маха, снова прильнув к нему. – Я не хочу тебя никуда отпускать…

– А я сегодня никуда не спешу, – улыбнулся Виталик. – Я весь твой…

Виталик не ревновал Маху к ее мужу и даже возможным любовникам. В глубине души он надеялся, что когда он решит расстаться со своей главной страстью – морем, ему потребуется тихая семейная гавань. Маха с ее чудесным загородным домом стала бы идеальной пристанью. Виталик не сомневался, что помани он пальцем, Маха вмиг бросила бы мужа и прибежала к нему. Так всегда было и так будет, а пока он молод, хочется еще столько всего в жизни попробовать, побывать в разных местах, и еще, на свете столько женщин… Было бы преступлением отказаться от всего этого буйства красок и ароматов жизни ради того, чтобы запереть себя в подмосковной глуши, даже с любимой женщиной. Куда она денется?!

На следующий день Виталик уехал, но он еще много раз возвращался к Махе. Он приезжал в ее загородный дом каждый раз, когда получалось между круизами. Бывало, Виталик отсутствовал больше года, но, другой раз он за год ухитрился трижды выбраться к Махе и дочке Ниночке. Виталик никогда не забывал, что жаркие объятия Махи всегда распахнуты для него. Он знал, что на свете есть место, где его ждут, он любимый и желанный. Это вело его путеводной звездой, независимо от того, в каком полушарии Земли он находился, и помогало ему выжить в трудную минуту, давая стимул к жизни. Когда их сухогруз разбился около берегов ЮАР и половина команды погибла, только любовь Махи и мысли о ней позволили ему выжить в том аду и дождаться спасительной помощи. Когда Виталик заболел тяжелой формой какой-то тропической лихорадки, лишь всплывавшие в бреду лица Махи и Ниночки помогли ему найти в себе силы выжить, чтобы вернуться к любимым и прижать их к сердцу.

Сердце Махи замирало при одной лишь мысли о Виталике. Местами ей казалось, что она на расстоянии чувствует его переживания. Когда Виталику было плохо, она без причины лишалась покоя, а когда ему грозила опасность, ее сердце начинало болеть насквозь, как будто его проткнули булавкой.

Маха, как и мечтала, выучилась на психиатра. Она работала в частной клинике, помогая подросткам и молодым людьми, попавшими, как и она сама в свое время, в сложные жизненные обстоятельства. Как и обещала, Маха осчастливила мужа, родив сына Юру. Через три года родился Семен, но мальчик мало походил на старшего брата. Маха не была уверена, но подозревала, что Сема тоже от Виталика. А, впрочем, какая разница?!

Беда пришла нежданно. Фима вышел погулять с Семочкой. Маха попросила заодно прихватить в магазине молоко и йогурт. Фима отвлекся на зазвонивший телефон. Звонила его ассистентка Лерочка, очаровательная девушка, учившаяся в ординатуре. За три месяца работы с Ефимом Самуиловичем она его основательно окрутила, заставив начисто забыть о любви к семье и нарушить все брачные клятвы. Разговаривая с любовницей, Фима не заметил выруливший из-за угла внедорожник. Коляску с годовалым Семой отбросило в строну, а вот Фиме крупно не повезло. Он принял основной удар на себя, хотя удар был не таким уж и сильным. От удара Фимувыбросило на тротуар. Скорее всего, он отделался бы парой сломанных ребер и конечностей и, ну самое большее, сотрясением мозга. Но Фима неудачно упал, сломав шею, и скончался на месте. Что касается Семочки, он отделался легким испугом, небольшим ушибом правой ручки и парой ссадин на ладошках.

Маха нежданно осталась вдовой с тремя детьми на руках Старшей, Ниночке, тогда только исполнилось семь лет, Юре было четыре годика, а Семочке годик. Маха, разумеется, знала о всех интрижках мужа, его небольших шалостях с сексуальными медсестрами и коротких романах с практикантками, но ее это нисколько не задевало. Фима был образцовым мужем и отцом ее детям, а большего она от него и не ожидала. Без мужа жизнь Махи стала намного сложнее.

Степан, как мог, поддерживал Маху. Он сидел с детьми, пока дочь была на работе, нянчился с маленьким Семеном, играл с Юрой, но больше всех любил белокурую Ниночку. По сути, он был и за бабушку и за дедушку. Маха почти все время пропадала в клинике. Она сдала в аренду московскую квартиру Фимы и каждый вечер приезжала в загородный дом к отцу и детям. Маха старалась не думать о несчастном Фиме и пыталась не вспоминать Виталика. В ее жизни остались только дети.

В один из вечеров на пороге появился Виталик. Маха ахнула, увидев его. Красивое лицо ее возлюбленного обезобразил жуткий шрам от ожога на виске, едва прикрытый кудрявой прядью волос. Его левая рука была перевязана, а на шее красовался широкий пластиковый фиксатор.

– Виталик, что с тобой случилось? – не в силах сдержать эмоции, вскрикнула Маха, не смея к нему прикоснуться.

– Да, все нормально! Что ты кричишь, глупышка?! Я же не умер, хотя и мог. Вот, подумал о тебе и передумал умирать, – рассмеялся он, прижав к себе Маху здоровой рукой и страстно ее поцеловав. – Я вернулся к тебе и ты от меня уже не отделаешься. Запомни это!

– Помнится, что-то такое я уже слышала, а потом ты сбежал неизвестно куда, – злопамятно намекнула Маха на его недостойное бегство от ведьмы после возвращения домой вместе с Кешей.

– Не будь злючкой, Маха, – рассмеялся Виталик, снова поцеловав ее. – Я серьезно. С морем покончено. Я вернулся к тебе и обещаю, нет, клянусь, что никуда не уйду и никогда не оставлю тебя и дочку. Ах, Маха! Знала бы ты, из какого ада я чудом выбрался?! Все! С меня хватит! А ты как? Все вдовствуешь? Я успел, ты еще не выскочила повторно замуж?