Слишком рано для того, чтобы заводиться от его владения французским языком. Слишком рано.

Тем не менее, мои девичьи части тела дрожат.

— Ты делаешь это нарочно?

— Что делаю?

Раз уж я решила быть с ним честной, то должна признаться.

— Ты говоришь по-французски, зная, что это сводит меня с ума?

Его лицо морщится.

— Это выводит тебя из себя?

— Нет. Это сводит меня с ума. — Я бросаю на него косой, застенчивый взгляд. — Есть огромная разница.

— О. — Он спотыкается на тротуаре, сбитый с толку. — Есть?

Я невольно смеюсь.

— Да, Ретт, есть. — Это чертовски сексуально. Но я не собираюсь заполнять пробелы или указывать, что это такое. Он уже большой мальчик, он сам разберется.

Мы проходим профсоюз и здание искусств. Проходим мимо Большого Фонтана в центре площади. Мне нужно налево, Ретту — направо, но по какой-то причине мы оба откладываем расставание.

— Ну, я думаю, здесь наши пути расходятся. — Это также более неловко, чем неуверенность, стоя на крыльце в темноте; часть меня хочет протянуть руку и коснуться его, рукава его толстовки или локона волос, торчащих из-под бейсболки. — Я увижу тебя на вечеринке?

— Нет, мы уезжаем на другой матч. Они обычно каждую неделю в течение сезона.

— Я этого не знала. — А должна, потому что встречалась со спортсменами раньше, но что-то в этом парне делает меня немного сумасшедшей.

— Как скоро вы уезжаете?

— Рано утром.

— Это значит, что нужно рано ложиться?

— Обычно да.

— Что ж, удачи в эти выходные.

— Спасибо.

Ретт неловко переминается с ноги на ногу, засовывая свои большие руки в карман толстовки, как будто не знает, что с ними делать.

У меня на кончике языка вертится вопрос, не хочет ли он что-нибудь сделать на ужин — я имею в виду, все ведь должны есть, так что какой вред в том, чтобы захватить еду? — но не могу этого сделать. Меня отвлекает шум во дворе, голоса позади нас становятся громче.

Глаза парня расширяются, голова откидывается назад. Мой взгляд блуждает по его горлу, когда он стонет. За его проклятием следуют новые голоса.

— Новичок, чувак!

Вытягиваю шею и таращусь на двух огромных приближающихся парней: высоких, больших и безумно красивых. Хорошенькие с головы до пят, они не могли быть более непохожими: один веселый и дружелюбный, другой угрюмый и задумчивый. Я узнаю их обоих по рекламным щитам, украшающим фасад легкоатлетического стадиона.

Борцы.

Борцы, которых я не видела в компании «поесть и смыться», хотя готова поспорить, что они там были.

Прищуриваюсь.

— Новенький, постой. Не пытайся спрятаться от нас, мы тебя уже видели. — Улыбка парня дерзкая — он явно развлекается, — когда проводит тщательное сканирование моего тела с головы до ног, проверяя меня, несмотря на то что я с Реттом. — Твоего друга трудно не заметить.

Он флиртует со мной, и мне это не нравится.

Правда, я не с Реттом, но они этого не знают. Все, что они видят — я его девушка.

Болтливый останавливается перед нами, еще раз осматривает меня, не упуская ни одной детали моей личности.


Ретт


— Чувак, ты не собираешься нас познакомить? — Улыбка Оза Осборна напоминает улыбку большого злого волка: высокомерного, дерзкого и уверенного в себе.

Я знал, что Оз несносен, но не думал, что такой большой осел. Наблюдаю, как он явно окидывает Лорел взглядом, скользя глазами по ее телу, вверх и вниз, затем снова вверх, не более чем в трех футах от моего лица.

Когда мы впервые встретились, и он предупредил меня, чтобы я держался подальше от Гандерсона и Эрика, я предположил, что он порядочный парень, который присматривает за своим новым товарищем по команде, предположил, что он хочет быть друзьями, а не дурачить меня, как все. Мало того, у Оза есть девушка. Я видел ее на нескольких домашних матчах, симпатичную, консервативную девушку, которая любит тусоваться в библиотеке, где работает девушка Зика.

Знаю, потому что видел, как они все вместе учатся.

Так почему же он стоит здесь и пялится на Лорел?

Не то чтобы мы с ней были чем-то особенным, потому что это не так. Очевидно, что нет — любой, у кого есть глаза, может это видеть, — но все же.

Чертовски грубо.

Говнюк.

Лорел протягивает руку Озу и пожимает ее.

— Привет, я Лорел.

Она протягивает руку Зику, который хмуро смотрит на нее, пока не отдергивает ее.

Засранец.

— Лорел, приятно познакомиться. — Оз переводит на меня взгляд голубых глаз, в которых светится что-то похожее на уважение. — Новенький, ты что, в спортзал собрался?

— На занятия.

— Черт. Я надеялся, что ты покажешь мне, как сунул Геринга в удержание на прошлой неделе. — Он потирает подбородок. — Когда ты будешь?

Я покачиваюсь на носках.

— Почему бы мне не показать тебе завтра?

— Когда? В чертовом автобусе?

Хороший аргумент.

Зик Дэниелс усмехается, скрестив руки на массивной груди.

— Я могу показать тебе, как он это сделал.

Оз закатывает глаза и смотрит на нашего товарища по команде.

— За весь год я ни разу не видел, чтобы ты использовал этот прием.

— Но это не значит, что не могу этого сделать.

— Как бы то ни было, я иду прямо к источнику. — Оз кладет руку мне на плечо и обращается к Лорел: — Этот парень один из лучших борцов в нашей истории. Пусть он покажет вам свой шаг проникновения. — Он подмигивает ей. — Он может двигаться прямо по спирали.

Серьезно, какого хрена он делает?

Хочет, чтобы я хорошо выглядел перед Лорел? Это сводничество? Неужели он действительно думает, что девушка, похожая на нее, будет встречаться с парнем, похожим на меня?

Со своей стороны Лорел бросает на меня взгляд, ее взгляд скользит по моему телу, сияющий и заинтересованный, щеки пылают от прохладной осенней погоды.

— Я приму это во внимание. — Она кокетливо касается моего рукава. — Пыталась убедить его показать мне некоторые приемы самообороны.

Она?

Я смотрю на ее пальцы, лежащие на моем предплечье. Ногти у нее ярко-зеленые, как и свитер, который выглядит мягким, уютным и приятным на ощупь.

Совсем как она.

Зик Дэниелс со стоном разжимает руки.

— Я учу самозащите свою девушку Вайолет. — Он коротко кивает в знак одобрения. — Она такая крошечная.

— Она работает в библиотеке? — спрашивает Лорел.

— Да. Репетитор.

— Я видела ее. Блондинка? Такая симпатичная.

Зик хмыкает, кивает.

— Это она.

Глаза Лорел замечают кого-то вдалеке, пальцы еще раз легонько похлопывают меня по руке.

— О! Это моя кузина. Я побегу и догоню ее. — Ее рука покидает мой рукав, блестящие розовые губы изгибаются в милой улыбке. — Должна передать ей сообщение от мамы.

— Конечно.

— Пока, Ретт. Поговорим позже?

— Ну да, конечно.

— Хорошо. — Лорел поворачивается и делает несколько шагов, один раз оглядывается через плечо, вероятно, на Оза и Зика, слегка машет пальцами. — Пока, Ретт.

Она это уже говорила.

— Спасибо, что проводил меня до класса.

Я моргаю в ее сторону.

Мы втроем смотрим, как она уходит в сторону своей кузины плавной походкой, покачивая бедрами, рыжие волосы рассыпаются по ее спине.

Никто из нас не произносит ни слова.

Пока:

— Чувак. Кто. Бл*дь. Это. Был? — отрывочно спрашивает Оз. Он бьет меня по руке, прямо в дельтовидную мышцу.

— Это была Лорел, — глупо отвечаю я, расстирая боль в предплечье. Ублюдок бьет сильно.

— Ты ее трахаешь? — спрашивает Оз. Рядом с ним Зик морщится от его грубого вопроса. — Пожалуйста, скажи «да».

Я горько смеюсь.

— Извини, что разочаровал тебя.

— Почему, черт возьми? Огненная киска — это чертовски горячо.

Рыжая киска? Господи, да что с ним такое? Он хуже, чем Гандерсон и Эрик вместе взятые.

— Ты серьезно спрашиваешь, занимаюсь ли я с ней сексом? Посмотри на нее. — Потом посмотри на меня.

Мы поднимаем головы, чтобы еще раз взглянуть. Лорел шагает по тротуару в центре кампуса, яркие волосы — маяк на расстоянии, цвет оттеняется цветом ее свитера. Берет Алекс под руку. Ведет ее к философскому корпусу, где проводятся занятия по английскому языку.

— О, я хорошо рассмотрел её. — Если бы я не знал, что у парня есть девушка, то бы не подумал, что она у него есть. — Ты уверен, что не встречаешься с ней?

Теперь Зик закатывает глаза.

— Конечно, они не встречаются, он только что сказал это дважды. Почему ты никогда не слушаешь?

— Откуда нам знать? Мы едва знаем этого парня, — возражает Оз. — Может, он просто не хочет нам говорить.

— Знаешь, откуда нам знать? — Зик бьет его в живот. — Потому что у Рабидо кишка тонка встречаться с такой цыпочкой. Он понятия не имеет, что с ней делать.

Они изучают меня в течение нескольких неловких секунд, оба медленно кивают, как будто у них есть проклятые ответы на все. Как не неприятно это признавать, но они правы: я понятия не имею, что делать с такой девушкой, как Лорел.

Осборн, прищурившись, смотрит в мою сторону.

— Пожалуйста, скажи мне, что он ошибается. Пожалуйста, скажи мне, что вы хотя бы перепихнулись.

Я вздыхаю, поднимая рюкзак.

— Я не встречаюсь с ней.

— И не трахаешь?

— Нет.

Оз разочарованно вскидывает руки.

— Чувак, почему бы и нет? Ты видел, как она поглядывала на тебя?

— Она не поглядывала меня, она смотрела на вас, идиотов.

Сильный удар.

— Ты что, ослеп? Эта цыпочка запала на тебя, поверь мне.

Но он ошибается, очень ошибается.

Должен ошибаться.

ГЛАВА 11


«Он не назвал меня красивой, но кончил меньше, чем через три минуты, так что это практически одно и то же, верно?»


Лорел


Костяшками пальцев я дважды стучу в деревянную входную дверь, прежде чем отпустить сетчатую дверь и отодвинуться.

Я делаю шаг назад, приглаживаю ладонью длинные рыжие волосы, улыбка приклеена к лицу, в животе одна за другой порхают бабочки.

Прошло три долгих минуты, прежде чем дверь распахивается, и в темноте дома появляется лицо Ретта.

Черт, почему в доме темно? Неужели он уже спит?

Сейчас только половина девятого.

— Лорел? — Ретт прижимает ладонь к сетке и отодвигает её на несколько футов. — Все в порядке?

На нем обрезанная футболка.

Я ошеломленно смотрю на него, мозг по очереди обрабатывает картинку: Ретт в обрезанной рубашке… выпуклость его лишенных солнца рук. Мои глаза бегло осматривают его гладкую ключицу, видимую из глубокого выреза рубашки, полоску светлых волос в центре груди.

Я смотрю еще, забыв про тарелку с печеньем в руках. Мой взгляд падает на бицепсы, скользит по дельтовидным мышцам и трицепсам, твердым и стройным. Хочу провести ладонями по всему этому.

— Все в порядке? — повторяет он, толкая дверь дальше. — Лорел?

— Все хорошо, — бормочу я, неохотно отводя взгляд от его торса.

— Тогда почему… — Ты здесь?

Незаконченный вопрос повисает между нами.

— Почему я здесь? — Вес тарелки в моих руках — мягкое напоминание. — О, Господи! Да! Здесь. — Я сую печенье в его сторону. — Надеюсь, тебе нравится шоколадная крошка.

Потому что это все, что я могла себе позволить, сбегав в магазин за продуктами, которых у меня не было, а их было большинство: мука, масло и шоколадная крошка. К счастью, это был простой рецепт — легко сделать за короткое время.

Они еще теплые, только что из духовки.

Ретт смотрит на бумажную тарелку.

— Ты принесла нам печенье?

Нам? Как он и его соседи?

— Нет, я принесла тебе печенье. — Я покусываю нижнюю губу, опасаясь, что он подумает, будто я прилипчивая, но его кривая улыбка лучится теплотой. Меня это тоже согревает. — Тебе можно это есть?