Даниэла Стил - Воспоминания

– Не говори глупости. Просто я думала, что потребуется больше времени на приготовление. – Она посмотрела на него, озаренная внезапной догадкой, и игривая улыбка заплясала в глазах. – Надо полагать, это означает, что мы поженимся сегодня?

– Более или менее. Наполовину поженимся, если уж быть точным.

– Наполовину? – удивилась Сирина. – То есть ты хочешь сказать, что я буду замужем, а ты нет?

– Ничего подобного, мы оба поженимся, но придется совершить две церемонии: одну гражданскую, в городе, исключительно для официальной регистрации, вторую – на следующий день в любой церкви по твоему выбору. Я, собственно говоря, не настаиваю на церковной церемонии, но подумал, что тебе будет приятно. – Брэд смущенно посмотрел на Сирину. – Нас мог бы обвенчать и армейский капеллан, но тут неподалеку есть чудесная небольшая церквушка, и я подумал… Если хочешь…

Он покраснел как мальчишка. Сирина взяла в свои ладони его лицо и поцеловала.

– Известно ли вам, как сильно я люблю вас, сэр?

– Нет, расскажите.

– Всем сердцем и душой.

– И все? – Он попытался состроить расстроенную физиономию, но у него ничего не получилось. – А как насчет остального?

– У тебя грязные мысли. Остальное будет твоим только после свадьбы.

– Что? – На этот раз Брэд был просто шокирован. – Что ты хочешь сказать?

– Именно то, что ты подумал. Я взойду на алтарь как девственница… относительная!

Сирина озорно усмехнулась, а Брэд разочарованно застонал.

– Ладно… Кстати, а после какой свадьбы? Сегодняшней или той, что будет завтра?

– Разумеется, той, что завтра. У нас в Италии такие же порядки, что и здесь.

Сирина демонстративно манерно и чопорно опустилась на кушетку и бросила на него взгляд поверх края чашки с шоколадом.

– Ну, это еще не самая сумасшедшая из твоих выходок.

Брэд решительно взял у нее из рук чашку и, поставив ее на стол, принялся целовать Сирину, поглаживая рукой ногу, поднимаясь все выше.

– Брэд! Прекрати сейчас же!

В этот момент вошел Пьер, вежливо покашливая и намеренно громко захлопывая за собой стеклянные двери. Сирина поправила юбку, рассерженно глядя на улыбавшегося Брэда.

– Да, Пьер?

– Машина подана, сэр.

Брэд нежно посмотрел на Сирину.

– Дорогая, это первый раунд. Не хочешь ли ты подняться на несколько минут наверх и привести себя в порядок перед отъездом?

– Что? Уже?! – Внезапно Сирину охватила паника. – Но ведь я только что с поезда. Я так ужасно выгляжу!

– Только не для меня.

Сирина поспешно направилась к двери. На пороге она обернулась и рассеянно посмотрела на Брэда.

– Сейчас вернусь. Не уезжай без меня.

Уже скрывшись в розовом мраморном зале, Сирина услышала громкий смех Брэда. Оставшись один, он прислушался – до него донесся звук ее торопливых шагов вверх по лестнице. Ему показалось, что прошла вечность, хотя Сирина отсутствовала всего десять минут. Когда она вернулась, то выглядела как настоящая невеста. Неделю назад в Риме Марчелла сшила ей простое платье из белой шерсти с широкими плечами, с простым круглым воротником, короткими рукавами, сильно приталенное и со свободно развевающейся юбкой. Ткань была отличной, Марчелла купила ее на свои сбережения, собранные за последние несколько месяцев, в подарок Сирине. Она попросила ее надеть это платье на свадьбу. И вот теперь, неторопливо спускаясь по лестнице, с волосами, убранными в узел, завязанный в форме восьмерки, с сияющими глазами, в красивом, отлично сшитом платье, она выглядела как самая что ни на есть принцесса. Она держалась очень прямо, и, когда приблизилась вплотную, Брэд увидел на шее единственную нитку жемчуга и такие же жемчужные сережки в ушах. Сирина повернулась к нему, и он поцеловал ее в губы.

– Ты великолепна, Сирина.

Она улыбнулась ему, на мгновение подумав, что у нее могла бы быть такая же свадьба, как те, на которые она ходила с родителями много лет назад. Прекрасные дамы величаво скользили по мраморным лестницам в платьях, напоминавших белые облака, отделанных разноцветными лентами, за ними на многие ярды стелился длинный шлейф из белого атласа. Но тогда были другие времена. Сегодня пришел день ее свадьбы, и она не сомневалась, что испытывала те же чувства, что и другие невесты. Как все странно! Только сегодня утром она ехала в поезде и понятия не имела, что этот день – день ее свадьбы. Она знала, что свадьба скоро, но не через четыре же часа после приезда! Счастливыми глазами девушка посмотрела на Брэда, и он потянулся за коричневым пальто, которое она несла в руке наперевес. Тут внезапно вперед скромно вышел Пьер и сказал:

– Нет, подполковник… нет.

– Нет? Что значит нет? Что-то не так?

– Да, – решительно покачал головой старый мажордом. Он поднял палец вверх, как дирижер симфонического оркестра, и обратился к ним обоим: – Пожалуйста, подождите. Одну минуту. Я сейчас вернусь.

Он исчез, и стук его башмаков подсказал им, что он направился куда-то вниз. Брэд недоумевающе пожал плечами, не понимая, что происходит, в то время как сердце Сирины учащенно забилось от возбуждения. Через полчаса она станет миссис Брэдфорд Джервис Фуллертон.

– Не могу поверить! – Она хихикнула и улыбнулась, совсем как маленькая девчонка.

– Во что, любимая? – Он бросил взгляд на часы, надеясь, что они не опоздают из-за Пьера.

Сирина казалась совершенно беззаботной.

– Не могу поверить, что мы сейчас поженимся. Все это как в сказке… – Но вдруг став серьезной, Сирина спросила: – Твои родители знают?

– Разумеется.

Ответ прозвучал слишком поспешно, и Сирина взглянула на Брэда с подозрением.

– Брэд?!

– Да?

– Ты говоришь мне правду?

– Конечно.

Сирина присела на одну из бархатных банкеток.

– Что они сказали?

– Поздравили. – Он усмехнулся, искоса посмотрев на нее, и она в ответ состроила ему рожицу.

– Ты невыносим! Я серьезно. Они рассердились?

– Конечно, нет. Обрадовались. Но гораздо важнее другое… Это то, что я счастлив. Разве этого недостаточно?

Она поднялась и поцеловала его снова.

– Конечно, достаточно.

И именно в этот миг вернулся Пьер, задыхаясь от возбуждения и быстрой ходьбы, а следом за ним Мари-Роза, несшая большой шелковый чехол. Пьер забрал у нее из рук чехол, высоко поднял и расстегнул молнию, вынимая великолепную темно-коричневую соболиную шубу. Сирина ошеломленно смотрела на нее, лишившись слов, не понимая, для чего эта шуба здесь.

– Мадемуазель… Принцесса… – Пьер, сияя, смотрел на нее с торжественным видом. – Эта соболиная шуба принадлежала последней баронессе, и мы хранили ее вместе с другими ценными вещами барона в подвале, в закрытой комнате, все эти годы. Нам кажется, было бы вполне уместно… Нам хотелось бы, чтобы вы надели ее сегодня и завтра, когда отправитесь в церковь.

Улыбаясь, он протянул ей шубу. Сирину била дрожь. Из-за спины мужа Мари-Роза мягко добавила:

– Она будет замечательно смотреться с вашим белым платьем.

– Но она такая дорогая… Соболь… Боже мой… Я не могу… – Сирина беспомощно повернулась к своему жениху. – Брэд… я…

Но Брэд лишь обменялся продолжительным взглядом с Пьером, и потрепанное коричневое пальтецо упало бесформенной кучкой на банкетку. В конце концов, она принцесса и скоро станет его женой. Что плохого в том, что она наденет эту шубу пару раз?

– Давай, дорогая. Почему бы тебе не надеть ее? Пьер абсолютно прав. Отличная шуба. – Он нежно улыбнулся, глядя на невесту.

– Но, Брэд… – Сирина стала пунцовой, частично от неловкости, частично от возбуждения.

Чтобы не тратить время на уговоры, Брэд взял шубу из рук мажордома и набросил ей на плечи. Шуба подошла великолепно, рукава оказались нужной длины, и сама шуба была сшита примерно в таком же фасоне, что и платье, только вместо воротника у нее был огромный капюшон, который Сирина накинула на голову. Она выглядела как принцесса из сказки. Брэд, не выдержав, склонился к ней и поцеловал. Пьер и Мари-Роза смотрели на Сирину с восхищением.

– Удачи, мадемуазель. – Пьер шагнул вперед пожать ей руку, но Сирина, поддавшись охватившему ее порыву, наклонилась и поцеловала старика в щеку.

– Спасибо. – Сирина едва могла говорить, настолько была потрясена: нужно быть необыкновенными людьми, чтобы совершать подобные жесты доверия и щедрости. В определенном смысле это был для нее свадебный подарок, и она чувствовала себя потрясенной. Мари-Роза тоже подошла к ней, и женщины обнялись. Мари-Роза расцеловала Сирину в обе щеки.

Когда они подъехали к зданию муниципалитета, расположенному в конце улицы де Риволи, и, держась за руки, взошли по ступеням, Сирина заметила, как несколько человек повернулись и проводили их восторженными взглядами. Они торжественно вошли в холл, украшенный зеркалами и золотом, и остановились перед дверью кабинета. Брэд вынул из кармана пакет документов и вручил молодой женщине, которая, казалось, была в курсе всего происходящего. Мгновение спустя женщина выглянула из-за двери, и Сирина с Брэдом проследовали за ней. За дверью их встретил клерк, который попросил расписаться в огромного размера книге. Он еще раз просмотрел документы, проверил паспорта, поставил печать на несколько документов. Затем обошел вокруг стола, мимолетным движением поправив очки и галстук, поднял правую руку, словно собирался дать клятву. Он произнес несколько банальных фраз по-французски, потом протянул потрепанную Библию Сирине, попросив ее повторить за ним несколько фраз, что она и сделала, широко раскрыв зеленые глаза и побледнев. Сердце ее бешено колотилось. Затем настала очередь Брэда. Через несколько секунд процедура бракосочетания закончилась. Клерк обошел вокруг стола и вновь уселся на свое место.

– Можете идти. Примите мои поздравления.

Он выглядел совершенно буднично. Брэд и Сирина удивленно посмотрели друг на друга.

– Как, уже все? – переспросил Брэд.

– Да. – Клерк посмотрел на них так, словно перед ним стояли сумасшедшие. – Вы женаты.

Они двигались словно во сне, держась за руки все время по дороге домой, где их поджидало шампанское, приготовленное для них Мари-Розой и Пьером.

Брэд поднял бокал и с нежной улыбкой посмотрел на жену.

– Итак, миссис Фуллертон, как вы думаете, пора отправляться в постель?

Глаза Брэда таинственно горели, и Сирина покачала головой с выражением удивления и сожаления в глазах:

– Уже? В нашу свадебную ночь? Разве мы не будем бодрствовать всю ночь, не отправимся на танцы или еще куда-нибудь?

– Ты действительно хочешь этого?

Они улыбнулись друг другу, и она медленно покачала головой:

– Нет, я только хочу быть с тобой… всю оставшуюся жизнь.

– И ты будешь, любимая, будешь.

Это было обещание безопасности и защиты, которое, она знала, он сдержит. Брэд подхватил Сирину на руки и, пройдя с ней через гостиную к широкой лестнице, внес на руках в спальню, Где осторожно опустил на кровать.

– Брэд… – нежно прошептала Сирина, и руки ее устремились ему под рубаху, затем, замедлив движение, расстегнули брюки, и она нащупала нетерпеливую изголодавшуюся плоть.

– Я люблю тебя, дорогая.

– О Брэд!

– Ты позволишь мне?

Отстранившись на мгновение, он принялся снимать с нее белое платье.

– О, дорогая, я так хочу тебя…

Огонь в камине ярко пылал, за окном шел снег… Их руки и губы сразу же нашли друг друга. Ее тело жадно устремилось к нему, и он нежно взял ее, полностью, упиваясь сознанием того, что отныне она его жена.

Свадебная церемония, состоявшаяся на следующее утро в небольшой англиканской церкви, была краткой и чудесной. Сирина надела то же самое платье, что и накануне, но Мари-Роза каким-то чудом раздобыла для нее букет белых роз, и она держала его в руке, когда шла к алтарю в соболиной шубе с наброшенным капюшоном, скрывавшим ее золотистые волосы. Она была необыкновенно красива, когда повернулась к Брэду и повторила слова брачного обета. Зимнее солнце проникало сквозь стрельчатые окна, и старый маленький священник, с улыбкой глядя на молодую пару, благословил их и объявил мужем и женой. Мари-Роза и Пьер исполняли роль почетных свидетельницы и свидетеля. Брэд провел в Париже слишком мало времени и не успел завести близких знакомств, к тому же ему хотелось, чтобы церемония прошла частным образом. В период рождественских торжеств, которые будут отмечаться по всему Парижу, он будет представлять Сирину уже как супругу.

– Итак, миссис Фуллертон, вы ощущаете себя теперь замужней женщиной?

Он улыбался ей, держа за руку во время короткой поездки до дома. Пьер и Мари-Роза сидели на переднем сиденье рядом с водителем.

– Да. В два раза сильнее, чем вчера.

Как необычно осознавать, что прошло менее двадцати четырех часов после приезда в Париж – и вот теперь она уже жена Брэда. Сирина вспомнила о Марчелле, и ей захотелось рассказать доброй женщине обо всем. Она дала себе обещание в тот же вечер написать ей письмо.