– Ты счастлива, дорогая?
– Очень. А вы, подполковник?
Сирина нежно улыбнулась мужу. Повернувшись, он поцеловал ее в губы. Ее прекрасное лицо почти полностью скрывал соболиный капюшон, а глаза как изумруды светились в сумраке зимнего света.
– Никогда не был счастливее. В один из ближайших дней устроим свадебное путешествие, обещаю.
Однако пребывание Брэда в Париже было еще достаточно непродолжительным, и он не мог просить командование о длительном увольнении. Сирина не особенно волновалась на этот счет. Каждый момент вместе был для нее как медовый месяц. Рядом с Брэдом она чувствовала себя невероятно счастливой и ничего более не желала.
– Может быть, на Рождество мы сможем выбраться за город на денек.
Он мечтательно посмотрел на нее. На самом деле ему никуда не хотелось ехать. Ему хотелось всю следующую неделю провести вместе с ней в постели, занимаясь любовью. Посмотрев на него, Сирина хихикнула, словно прочла его сокровенные мысли.
– Что тут смешного?
– Ты… – Она наклонилась к нему и прошептала в самое ухо: – Не верю ни единому твоему слову. Не думаю, чтобы ты вообще вывез меня за город. Это самый настоящий заговор, цель которого – держать меня под замком в спальне.
– Как ты догадалась? – прошептал Брэд. – Кто тебе это сказал?
– Ты! – Сирина вновь рассмеялась. Затем расправила шубу на коленях и взглянула на него серьезно. – Мне нужно сделать кое-какие подарки к Рождеству.
– Сегодня? В день нашей свадьбы? – Он был поражен.
– Сегодня или завтра. Другого времени нет.
– А что буду делать я?
– Можешь пойти со мной. – Она счастливо улыбнулась и, вновь понизив голос, добавила: – Мне хочется купить что-нибудь для них. – Она указала глазами на Мари-Розу и Пьера, увлеченно беседовавших с водителем. Брэд согласно кивнул:
– Отличная мысль. – Он посмотрел на часы и нахмурил брови. – После ленча хочу позвонить родителям.
Сирина молча кивнула. Она нервничала, но понимала, что рано или поздно придется с ними встретиться, и, возможно, встреча пройдет гораздо легче, если перед этим она раз-другой пообщается с ними по телефону. Но всякий раз, когда Сирина думала о родителях Брэда, в памяти всплывал образ Пэтти Азертон и слова, что были сказаны ею в тот день в порыве гнева на балконе, выходившем в сад: «…Ты и какая-то чертова маленькая итальянка-прислуга… твоя итальянская шлюха…» Сирина содрогнулась и поморщилась, когда в памяти вновь всплыли эти мерзкие слова. Заметив ее волнение, Брэд взял жену за руку.
– Тебе незачем волноваться, Сирина. Они полюбят тебя. К тому же гораздо важнее, что я люблю тебя. И потом, – он сам себе улыбнулся, подумав о своей семье, – есть еще два моих брата. Они тебе понравятся. Особенно Тэдди.
– Младший? – Сирина смотрела на мужа счастливыми глазами, в который раз пытаясь забыть слова, брошенные Пэтти. Может быть, его братья в конце концов полюбят ее.
– Да, Тэдди наш младший. Грег средний… – Глаза Брэда на миг затуманились. – Грег он… понимаешь, он другой. Он тише остальных… не знаю, может быть, больше похож на отца. Он относится к типу, который идет своим путем, но, что странно, на него можно довольно легко влиять, не то что на меня или на Тэдди. Мы с младшим братом более упрямы. Впрочем, если Грег по-настоящему втемяшет что-нибудь себе в голову, то становится упрямым как чертов мул. – Брэд посмотрел на жену с воодушевлением. – А вот Тэдди… Это наш домашний гений, чертенок, эльф. Он гораздо скромнее нас, вместе взятых, и обладает большими творческими способностями. У Тэдди есть душа и чувство юмора, мудрость и приятная внешность.
– Погоди, может, я заполучила не того брата?
Брэд посмотрел на нее совершенно серьезно.
– Вполне возможно. И он гораздо больше подходит тебе по возрасту, чем я, Сирина…
Было совершенно очевидно, что между братьями существовала тесная нежная связь, затрагивавшая самые сокровенные душевные струны.
– Знаешь, после окончания Принстона он сказал, что собирается поступить в медицинский институт, и будь я проклят, если он не поступит! Из него должен получиться потрясающий врач!
Брэд вновь посмотрел на жену и широко улыбнулся. Сирина наклонилась и нежно поцеловала его.
Вернувшись домой на авеню Гочи, они открыли еще одну бутылку шампанского и распили ее вместе с Мари-Розой и Пьером. После этого пожилая пара отправилась вниз готовить ленч, а Брэд и Сирина поднялись наверх отпраздновать свой медовый месяц, и когда Мари-Роза час спустя позвонила им, приглашая к столу, им ужасно не хотелось одеваться и спускаться вниз.
На этот раз Сирина надела серые юбку и свитер и свою единственную нитку жемчуга. Выйдя из ванной, Брэд отметил, что ее костюм был весьма строг.
– Что случилось с белым платьем?
Оно ему нравилось – в нем она выглядела такой тонкой и такой очаровательной. Серый же цвет казался несколько неуместным для такого радостного дня. Но эта юбка была самой лучшей из всего ее гардероба, да и свитер был из кашемирской шерсти. У Сирины практически не было никаких нарядов, за исключением того, что она привезла с собой из монастыря, и того, что купила за время работы во дворце. Она понимала, что придется основательно обновить гардероб, и планировала потратить на одежду кое-что из оставшихся у нее денег. Ей не хотелось позорить мужа некрасивой одеждой, составлявшей основную часть ее гардероба.
– Не волнуйся. Я куплю себе что-нибудь новенькое. – Сирина почувствовала себя неловко. – Это… это очень отвратительно?
Посмотрев в зеркало, она поняла, насколько тускл и бесцветен ее наряд, но другого у нее просто не было. Сирина смущенно покраснела. Брэд обнял ее.
– Я буду любить тебя, даже если ты завернешься в одеяло! Ничто из того, что на тебе, не может смотреться отвратительно. Просто в белом платье и в соболях ты выглядела более привлекательной… Почему бы нам не отправиться по магазинам сегодня же и не купить тебе что-нибудь из одежды? Пусть это будет моим рождественским подарком.
Прежде чем Сирина успела возразить, Брэд обнял ее за плечи и повел вниз, где они уселись за стол, на котором их поджидал роскошный ленч. Он состоял из великолепного домашнего овощного супа со сметаной, очень вкусного пате со свежеиспеченным хлебом, восхитительных жареных маленьких голубей, очищенных артишоков, которые особенно любил Брэд, замечательного салата и груш, которые Мари-Роза приберегла специально для этого торжественного ленча. На десерт она приготовила шоколадное суфле с ванильной глазурью и взбитыми сливками.
– Боже милостивый, да я не в силах двинуться с места! – Сирина с удивлением и благодарностью смотрела на Мари-Розу и Пьера. – Никогда в жизни я не ела столько вкусного.
– Да… Все великолепно. – Брэд умиротворенно поглядел на Пьера, который предложил ему немного бренди и сигару.
С явным сожалением Брэд отказался от того и другого.
Когда Пьер и Мари-Роза оставили их одних, Брэд встал из-за стола и потянулся в теплых лучах зимнего солнца, струившегося сквозь высокие французские окна, затем подошел к жене и нежно обнял ее. Она запрокинула голову и посмотрела на него:
– Привет, любовь моя. Ты так же счастлив, как и я?
– Гораздо счастливее. И гораздо толще. Господи, после такого ленча я не смогу влезть в мундир!
– Хорошо, что я не надела белое платье, а то бы оно лопнуло и разлетелось на лоскутки. – Сирина рассмеялась, представив, как это выглядело бы со стороны. – Мне так не хочется отправляться по магазинам, но придется.
– Сначала, – Брэд посмотрел на часы, – мы должны позвонить моим родителям. Может быть, придется подождать, пока дозвонимся, но это очень важно. Я хочу представить им свою жену.
Поцеловав Сирину, он вместе с ней прошел в библиотеку, где подошел к телефону, стоявшему на столе, набрал номер оператора и на ломаном французском назвал номер нью-йоркского телефона.
– Хочешь, я помогу тебе? – шепнула ему Сирина, и он также шепотом ответил:
– Мне чертовски приятно, что могу говорить на французском. Брэд отдавал себе отчет в том, что его французский был более чем скромным, тогда как Сирина свободно им владела. Тем не менее, он успешно справился со своей задачей и мгновение спустя, выдав оператору всю необходимую информацию, положил трубку.
Перед ленчем Пьер разжег огонь в камине, и теперь он разгорелся, озорно потрескивая. Брэд сел перед камином и поманил к себе Сирину. Она села рядом и взволнованно взяла его за руку. Он нежно погладил волосы жены, надеясь, что это успокоит ее.
– Они очень рассердятся, Брэд?
– Нет, удивятся, может быть. – Он не сводил глаз с огня. В этот момент он думал о матери.
– Но ведь ты мне сказал, что они уже знают о свадьбе.
– Да, я так сказал.
Повернувшись, он спокойно посмотрел в глаза жены. В такие моменты Сирина чувствовала его силу, его уверенность в себе. Брэд был абсолютно уверен в том, что делал. Именно эта черта позволила ему далеко продвинуться по службе и неплохо помогала в жизни. Когда он учился в Принстоне, то был там капитаном футбольной команды и руководил ею с той же спокойной уверенностью. Все прислушивались к его словам, как внутри команды, так и вне ее. Вот и теперь его уверенность успокоила Сирину.
– Да, я сказал тебе, Сирина, будто известил их. Но я этого не сделал. Это было совершенно ни к чему. Это мое решение, наше решение. Я хотел подождать, пока мы с тобой поженимся.
– Но почему?
Ее поразило, что он обманул ее накануне свадьбы. Глубоко вздохнув, Брэд посмотрел в огонь, затем перевел взгляд на жену.
– Потому что моя мать очень сильная и волевая женщина, Сирина. Ей хочется, чтобы все было так, как того хочет она, и не иначе. Временами ей кажется, будто она единственная знает, что и как лучше для других. Но так бывает не всегда. Если б она могла, то всегда принимала бы все решения за нас. Я никогда не позволял ей делать этого. Отец же, наоборот, уступал практически всегда. И должен признать, она чертовски неплохо направляла его. Но это не для меня, пойми, Сирина, не для меня.
Казалось, беседуя с ней, он переоценивал и заново обдумывал всю свою прошлую жизнь.
– Я подумал, что если бы я предварительно позвонил ей, то она могла бы вмешаться, могла бы прилететь сюда и сначала познакомиться с тобой, да и вообще, Бог ее знает, могла бы заявить, что я совращаю младенца. Но главное – я не хотел расстраивать тебя. Тебе и так пришлось пережить очень много тягостных испытаний, и мне не хотелось увеличивать их перечень. Именно поэтому я решил, что нам с тобой следует строить свою жизнь самостоятельно и, только когда все станет свершившимся фактом, сообщить ей о свадьбе. – Немного помолчав, он спросил: – Ты прощаешь меня?
– Думаю, да.
Да, он говорил разумно, однако беспокойство не покинуло ее глаз.
– Но вдруг она разозлится и невзлюбит меня?
– Ну что ты, любимая. Разве можно тебя невзлюбить? Нужно быть совсем сумасшедшей. А моя мать все что угодно, но только не это.
Затем, словно дожидаясь этого момента, зазвонил телефон. Голос французской телефонистки сообщил, что она дозвонилась до Нью-Йорка. На другом конце линии раздался голос нью-йоркского оператора, готового соединить с нужным абонентом. Брэд насчитал три гудка, затем трубку снял младший брат. Он ответил сначала оператору, а затем радостно закричал в трубку, перекрывая треск разрядов:
– Как, черт тебя подери, ты там поживаешь, старина? Господи, как Париж? Как бы мне хотелось побывать там!
– И не думай. Как школа?
– Как всегда. Надоела до чертиков. Но я уже почти отучился, слава Богу, и в сентябре уже пойду в Стенфордский медицинский институт.
Тэдди радовался, как восторженный школьник, и Брэд усмехнулся:
– Потрясающе, парень. Эй, слушай, ма далеко там?
Брэд редко просил позвать к телефону отца. На протяжении тридцати лет отец держался в семье незаметно. У него было много общего со средним сыном. Но он был более предприимчивым, чем Грег, он даже проработал один срок в сенате, но попал туда благодаря престижу и положению семьи, хорошим связям и деньгам, потраченным на избирательную кампанию, а отнюдь не личному обаянию. По правде говоря, политикой должна была заняться Маргарет Фуллертон. Брэд, бывало, подтрунивал над матерью, говоря, что ей следовало бы стать первой женщиной-президентом. Возможно, она и подумывала об этом, но решила двигать мужа, используя свои связи в кругу влиятельных матрон, среди которых вращалась Элеонора Рузвельт.
– Сейчас позову… Ты в порядке, Брэд?
– Великолепно. Как там все? Грег? Отец?
– Грег несколько недель назад уволился в запас.
Но в этом не было ничего потрясающего, ибо дело давно шло к этому. Всю войну Грег просидел за конторским столом в форте Дике, штат Нью-Джерси, проводя выходные в кругу семьи, а летние месяцы на курорте в Саутгемптоне. От всего этого он испытывал невыносимые муки, о чем в конце концов и поведал младшему брату. Но поскольку Брэд почти сразу же отправился за моря и несколько раз получал назначения в опасные регионы боевых действий, родители нажали на все мыслимые пружины, чтобы не подвергать опасности жизнь второго сына. Так что Грег провел войну в Нью-Джерси в полной безопасности. А Тэдди, разумеется, с 1941 года учился в колледже с явным намерением записаться в армию сразу же после его окончания.
"Воспоминания" отзывы
Отзывы читателей о книге "Воспоминания". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Воспоминания" друзьям в соцсетях.