Даниэла Стил - Воспоминания

– Ты не одинок. Такое случается со всеми родителями. Особенно тяжело отцам видеть, как их дочери становятся взрослыми, и очень тяжело для матерей, когда дети покидают гнездо. Ты же и мать, и отец в одном лице, поэтому тебе вдвойне тяжело. Догадывался об этом, доктор? Все в порядке.

– Знаешь, я почти разревелся.

– Понятно. Кто бы удержался?

Она удивительно тонко давала ему понять, что все было в порядке, что он не сумасшедший.

– Знаешь? Ты просто потрясающая женщина. Как насчет ленча сегодня?

Она взглянула на календарь.

– Отлично. Хочешь заехать ко мне домой?

Тэдди усмехнулся в трубку.

– Вот это поистине замечательная идея, доктор Эванс. На консультацию?

– Разумеется.

Они оба рассмеялись и повесили трубки. А в полдень они встретились у нее на квартире и прозанимались любовью до двух тридцати. С Линдой Тэдди испытал страсть, которой не чувствовал уже многие годы. И впервые после занятий любовью он не испытывал опустошенности и вины. Призрак Сирины отступил.

– Знаешь, – проговорил он, глядя задумчиво и неторопливо водя пальцами вокруг ее грудей, – я уже свыкся с мыслью, что все кончено.

– Что именно?

– О, не знаю… – Он вздохнул. – Я так давно не влюблялся, Линда… – Он некоторое время с грустью смотрел на нее. – Я был так сильно влюблен в мать Ванессы, что никто другой мне не был нужен.

– Тебе, наверное, было очень больно, когда ее убили. На глазах Тэдди блеснули слезы.

– Я хотел прикончить этого сукина сына. Не представляю, как он мог… А они выпустили его из страны.

– Вероятно, на судью здорово нажали.

– Да. У него очень влиятельная семья. Во всяком случае, не знаю. После случившегося все, что у меня было, я отдал Ванессе. Для других у меня почти ничего не оставалось. Мне кажется, я весь оцепенел.

Тэдди улыбнулся прекрасной женщине, лежавшей рядом с ним, и она нежно прикоснулась к нему.

– Совершенно определенно ты больше не оцепеневший.

– Спасибо, доктор.

Он поцеловал ее и почувствовал, как в нем вновь пробудилось желание. Они еще раз предались радостям любви и затем с сожалением расстались, чтобы вернуться на работу, хотя вечером этого же дня им предстояло встретиться за обедом.

По мере того как приготовления Ванессы к переезду набирали темп, Тэдди и Линда все больше и больше времени проводили вместе. Казалось, что, позволяя Ванессе уйти, Тэдди получал возможность устремиться к Линде. Наконец первого мая Ванесса переехала в свою студию. На следующий уик-энд Линда осталась у Тэдди на четыре дня. После этого Тэдди большую часть недели провел у нее в квартире. На уик-энд она заехала к нему и провела у него всю неделю. Они, казалось, больше не разлучались, разве что только для того, чтобы сходить на работу. И когда в августе втроем они отправились на уик-энд на Кейп-Код, Тэдди застенчиво взглянул на Ванессу и откашлялся.

– Я должен кое-что сказать тебе, дорогая.

Линда смотрела с нежностью на него. Тэдди был удивительно застенчив. Но именно это Линде в нем и нравилось, и именно эту черту она любила в нем больше всего.

Ванесса вопросительно посмотрела на Тэдди, на какой-то миг глаза женщин встретились, затем Линда отвела взгляд. Она не хотела портить сюрприза.

– Что? – Ванесса хотела казаться равнодушной, но не смогла.

Внезапно ее словно электрическим током пронзило предчувствие.

– Я… ну… Линда и я… – Тэдди путался в словах, затем, вздохнув, вымолвил: – Мы собираемся пожениться.

– Ну, давно пора! – расцвела Ванесса. – Когда свадьба?

– Мы еще не решили. Думаем, наверное, в сентябре.

– Можно я буду фотографировать?

– Разумеется. – Он внимательно смотрел на нее, ожидая ее одобрения.

Ванесса улыбнулась и бросилась ему на шею. Они так много пережили вместе за эти долгие годы. Теперь ситуация изменилась, но лучшим для них обоих образом. Ванесса очень обрадовалась, что Тэдди женится на Линде. Они идеально подходили друг другу во всем. И никто из них до этого не был женат: ни он в свои сорок шесть, ни она в свои – тридцать девять.

– Я так рада за тебя, дядя Тэдди!

Ванесса крепко прижала его к себе, и Линда ощутила нежность, глядя на них. Затем Ванесса подошла к ней, и, когда обе женщины обнялись, в глазах у них появились слезы.

– Я буду тетей или… – Ванесса задумалась. – Кем же я буду? Кузиной? Ого, похоже, у меня будет титул получше этого.

Внезапно глаза Ванессы странно затуманились. Она едва не сказала «сестра», но что-то удержало ее. Тэдди и Линда заметили, но не проронили ни слова.

– Смогу я быть тетей?

– Разумеется. – Линда улыбнулась. – Но ты немного торопишься. Ванесса. Я счастлива объявить, что наш брак не вызван скоропалительными обстоятельствами.

– Однако я могу вам это устроить, – с улыбкой проговорил Тэдди, обнимая обеих женщин. Идя с ними по пляжу и рассуждая о свадьбе, он чувствовал себя самым счастливым человеком из всех живущих на земле.

Свадьба прошла великолепно. Она состоялась в отеле «Карлайл» в середине сентября. На торжество пригласили около сотни друзей. Ванесса снимала, а к Рождеству исполнилась ее мечта. Они сидели у камина после обеда с индейкой, Линда прикоснулась к руке мужа и затем посмотрела на Ванессу:

– Мне хочется кое-чем поделиться с тобой. Ванесса.

На губах Линды блуждала едва уловимая загадочная улыбка. Ванесса посмотрела на нее в отблесках пламени камина и подумала, что никогда не видела ее такой красивой. На Линде было синее шелковое платье, волосы ниспадали на плечи. Глаза казались синевато-зелеными, а кожа почти розовой, отчего она выглядела гораздо моложе своих тридцати девяти лет.

– Если еще чем-нибудь из еды! Линда, то я больше не могу. – Ванесса со стоном растянулась на полу и улыбнулась, глядя на своих дядю и тетю.

– Нет, какая там еда! – хихикнула Линда, а Тэдди усмехнулся. Его лицо выражало святейшее самодовольство, какого Ванесса никогда прежде не замечала, между тем Линда продолжила: – У нас будет ребенок.

– У вас?

Ванесса оторопела. Прошло некоторое время, прежде чем она по-настоящему обрадовалась. У нее вновь был такой вид, будто она вслушивалась в отдаленное эхо, и Тэдди обеспокоено смотрел на нее, опасаясь, что эта новость пробудит в ней боль. Но мгновение спустя в глазах Ванессы вспыхнула радость, и лицо засияло.

– О Линда!

Она обняла свою новую подругу, потом Тэдди, затем радостно захлопала в ладоши.

На следующий день Ванесса отправилась в магазин и купила огромного плюшевого медведя. На протяжении последующих пяти месяцев она нескончаемым потоком покупала для малыша игрушечных панд, жирафов, серебряные погремушки, крошечные ночные рубашечки и даже связала пару башмачков. Линда и Тэдди были тронуты ее подарками, но иногда Ванесса волновалась. В последнее время в ней чувствовалось какое-то напряжение, возникало предчувствие, что что-то должно случиться. Линда пыталась поговорить с ней раз, другой, но Ванесса, казалось, сама не понимала, в чем дело, и утверждала, что не знает, что с ней происходит. Когда пристально приглядывались к ней, возникало необъяснимое впечатление, словно где-то глубоко внутри она была отчаянно несчастна. По мере того как приближалось рождение ребенка, в Ванессе это проявлялось все более и более отчетливо.

Линда же, наоборот, по мере того как увеличивался живот, становилась все счастливее и спокойнее. В ней появилась просветленность, которая поражала всех, кто се знал. Даже родители Линды были тронуты тем, что один из них назвал «ореолом Мадонны», исходившим от нее. В ее глазах светилось счастье, в улыбке сияло тепло, говорившее всякому, как рада она этому ребенку. В сорок лет она наконец получила ребенка, о котором мечтала всю свою жизнь и который, как она уже считала, никогда не родится.

– И внезапно в моем кабинете появился ты, – сказала Линда как-то ночью, с улыбкой глядя на Тэдди, – и я поняла, что ты – Прекрасный Принц.

Она улыбнулась мужу, и он рассмеялся.

– Ага, значит, это ты все подстроила, так? Вот почему ты заставляла меня приходить на эти консультации?

– Ничего подобного! – возмутилась Линда. – Ты сам приходил, чтобы поговорить о Ванессе.

– Да, так было сначала. – Внезапно он задумался. – Кстати, о ней, ты видела ее в последнее время? – Тэдди встревожено посмотрел на Линду, и она кивнула. – Я волнуюсь за нес. Она похудела и сильно нервничает.

– Мне тоже так кажется. Позавчера я пыталась поговорить с ней.

– Что-нибудь серьезное? – Тэдди тревожно взглянул на Линду. В конце концов, в некотором смысле Ванесса была его первым ребенком, и Линда отлично понимала его. Она задумалась, затем ответила:

– Честно говоря, не знаю. Думаю, может быть, малыш наложил на нее какие-то новые впечатления. Уверена, она сама не осознает, но, как бы там ни было, она ощущает это. Рождение ребенка должно что-то пробудить в ней. – Она тяжело вздохнула. – Мне кажется, последний парень, с которым она встречалась, также расстроил ее чем-то.

– Почему? – удивился Тэдди. – Кто он?

– Она что-нибудь рассказала тебе?

Тэдди вздохнул:

– К тому времени, как она мне рассказывает, все они, как правило, уже вычеркнуты из ее списка.

Тэдди всегда становилось грустно, когда он видел, как Ванесса отгораживалась от парней и от всяких попыток установления близких отношений. Единственными близкими ей людьми оставались Тэдди и Линда, с ними она не скрывала своих чувств, но от других она убегала, как испуганная лань, когда они чересчур близко приближались к ней. Ванессе было уже двадцать четыре, и Тэдди знал, что она не испытала ни с кем физической близости.

– Кто этот парень?

– Мне кажется, какой-то фотоагент… Ванесса познакомилась с ним на вечере. Сказала, он очень хороший и, видимо, заинтересован в показе ее работ. Но он пригласил ее на свидание, и она занервничала.

– Она ходила?

Линда кивнула:

– Да, думаю, они встречались три или четыре раза. Он ей действительно нравится. У них много общего, он без ума от ее работ. Ванесса сказала, что он дал несколько ценных советов, как ей лучше подать себя на фоторынке. Все было отлично.

Тэдди насупился:

– И тогда он ее поцеловал.

Линда ласково погладила его руку.

– Не принимай это так близко к сердцу, Тэдди.

– Ничего не могу поделать с собой. – Он посмотрел на жену. – Я все еще думаю, что если бы я должным образом справился с ситуацией, если бы я правильно справился со своей ролью – был для нее образцом, – то она не боялась бы мужчин.

– Тэдди, не забывай, она видела своими глазами, как мужчина убил ее мать. Будь же благоразумным. Как можешь ты что-то сделать или что-то, наоборот, не сделать, чтобы изменить ситуацию?

Он вздохнул:

– Знаю… знаю, но в душе я продолжаю думать… – Он с грустью взглянул на Линду. – Как ты считаешь, мне следовало бы рассказать ей?

Линда покачала головой:

– Нет, не думаю. Более того, не думаю, что от того, что ты рассказал бы ей, что-нибудь хоть чуточку изменилось. Если она поверит мужчинам, хотя бы одному мужчине, то все это выйдет из нее само по себе, если, конечно, рядом окажется подходящий мужчина. Все еще исправится, Тэдди. Ванесса еще совсем девочка. Она же не отрицает категорически этой мысли, она просто напугана.

– Итак, что же случилось с этим парнем? – После объяснений Линды у Тэдди появилась некоторая надежда.

– Пока ничего. Ванесса прекратила встречаться с ним, пока не решит, хочет ли иметь его в качестве своего агента. Она говорит, что если он станет ее агентом, то тогда она не будет встречаться с ним, так как намерена поддерживать с ним исключительно деловые отношения.

– Так похоже на тебя. – Тэдди наклонился и поцеловал жену, затем нежно похлопал по огромному животу. – Кстати, уверена, что там у тебя не близняшки?

Линда рассмеялась и покачала головой:

– Нет, если верить моему врачу. У этого малыша, вероятно, такие же огромные ступни, как у меня. – Она улыбнулась, глядя на мужа. – Или же у него там с собой футбольный мяч.

– Или мешок… – Они оба рассмеялись, и Тэдди вновь вздохнул, подумав о Ванессе. – Думаешь, она начнет встречаться с этим парнишкой?

– Может.

– Как его зовут?

– Джон Генри.

– Джон Генри, а дальше?

– Просто Джон Генри.

– Такое имя чаще всего бывает у жуликов. – Тэдди нахмурился.

– А ты, – Линда рассмеялась, – рассуждаешь, как самый настоящий отец. Минуту назад расстраивался, что она не ходит с ним на свидания, а через минуту уже решил, что он паршивец.

– Ты его видела?

– Нет. Но Ванесса умная девочка. Если она говорит, что он потрясающий парень, уверена, так и есть. Несомненно, она трудно сходится с парнями, и если этот ей настолько понравился, то я бы сказала, что он лучший.