Сначала я не поняла, куда мы приехали, пока мы не вышли из машины на подземной парковке и не подошли к лифту. Квартира Дариана на ***-стрит под номером семьдесят пять. Я здесь не была больше двух лет.

Нам повезло: лифт домчал нас до необходимого нам этажа без единой остановки. Не знаю, что бы подумали все эти “высокородные” индюки и их дамы с бусами на шеях, увидев в позолоченном лифте своего элитного дома девицу в испачканной пятнами крови блузке и порезанных брюках, но я уже плевала абсолютно на всё, тем более на подобные мелочи. Да и Дариану определённо было по барабану, так что всё было в порядке. Насколько это вообще могло быть “в порядке”.

Уже сняв с себя обувь и принявшись за носки (не хотела разносить по чистой квартире грязь), я заметила первую странность: внушительную и даже устрашающую вмятину в стене. Перехватив мой взгляд, Дариан взмахнул рукой, и со словами: “Не обращай внимания на беспорядок”, – поспешно ретировался в гостиную.

Наконец стащив с себя носки и отряхнув ступни, я не спеша отправилась вслед за хозяином квартиры. Да, я устала настолько, что мне было на всё наплевать, но от увиденного мои глаза непроизвольно округлились. Погром был настолько страшный, что всерьёз казалось, будто здесь не обошлось без урагана. Перевёрнутый диван и кресла, разбитая плазменная панель, груды разбитого фарфора и стекла, расколотый напополам электрокамин… Пффф… В этой комнате не осталось ничего живого!.. Это было действительно страшно…

– Ты что, окно забыл закрыть?.. – впервые после больницы заговорила я. Увиденное меня явно встряхнуло.

Дариан, поджав губы, поставил рядом с собой напольный торшер, который был почти с него ростом:

– Просто выплеснул немного эмоций, нахлынувших из-за твоего похищения, – на одном выдохе ответил он, по-видимому на ходу приняв решение ничего не придумывать и просто сказать мне правду.

Всё. Моё наплевательское отношение ко всему происходящему вокруг меня окончательно рассеялось. Меня откровенно смутило услышанное. Настолько, что в первые несколько секунд после услышанного я не нашлась что сказать. Однако, наконец собравшись с мыслями, я всё-таки кое-что смогла из себя выдавить:

– Давай, я помогу тебе прибраться, – предложила я, положив руку на штатив торшера, который он удерживал одной рукой, но Дариан не собирался отдавать мне его. Несколько секунд мы так и простояли, молча держась за один на двоих штатив, только я смотрела на свою руку, а Дариан сверху вниз смотрел на меня. Вдруг его рука, находящаяся выше моей, медленно начала скользить вниз по штативу и, в итоге, аккуратно коснулась моей. Не шевелясь, я продолжила смотреть на наши сжатые в кулаки руки, касающиеся друг друга краями, пока Дариан продолжал внимательно наблюдать за мной, чего я уже совершенно не осознавала. Не знаю, что меня сподвигло к следующему действию, но, подождав ещё несколько секунд, я подняла вверх свой большой палец так, чтобы он смог коснуться края кулака Дариана. Дотронувшись его кожи и ощутив её жар, я, задумчиво сдвинув брови, несколько раз медленно провела по ней пальцем, но вовремя пришла в себя и отстранила руку.

– Мне нужно в душ, – тяжело выдохнув, я уперлась ладонями в поясницу, после чего решилась заглянуть в глаза собеседника.

– Да, конечно, – слегка прокашлявшись и сдвинув свои красивые густые брови, ответил Дариан. – Можешь взять ту рубашку, которая висит на двери. Она чистая, и, кажется, в нижней полке шкафа оставалось твоё нижнее бельё.

– Больше двух лет прошло… Не уверена, что бельё моё… – ещё больше сдвинула брови я.

– Оно твоё, Таша, – уверенно ответил Дариан, вкрадчивым взглядом заглянув мне прямо в душу, после чего, взяв торшер, медленно подошёл к опрокинутому журнальному столу с явной целью его поднять. – В этой квартире кроме тебя не было других женщин.

…У меня кольнуло в области сердца. Мне ещё никогда не было так стыдно перед памятью о Робине, как в этот момент. Я всё ещё не хотела признавать себя “минусом”, но что-то мне подсказывало, что именно им я и являюсь. Что-то заставляло меня против моей воли наблюдать за тем, как Дариан своими огромными ручищами аккуратно вкручивает хрупкую лампочку в чудом уцелевший от его гнева светильник.


Сбросив с себя совершенно убитую рубашку, пятна крови на которой обещали остаться навечно, и порванные брюки, мне сразу же захотелось всё это спалить, но под рукой у меня была только стиральная машина и мусорное ведро. С надеждой на то, что Дариан одолжит мне что-нибудь из своей одежды, например какую-нибудь спортивную форму, я уверенно запихала всю свою одежду в мусорное ведро. Ещё несколько секунд смотря на своё грязное тряпьё, я жалела о том, что у меня под рукой нет паяльника – мне и вправду хотелось испепелить дотла любое напоминание о произошедшем со мной в эти дни.

Захлопнув крышку мусорного ведра, я подошла к зеркалу, чтобы осмотреть себя. Треснувшая губа с синяком, спускающимся к подбородку, и несколько незначительных царапин по всему телу, грязному и пыльному, словно на мне мешки с мукой перевозили, выглядели не так пугающе, как мои синюшные кровоподтёки на болящих запястьях. “Ну ничего…” – решила попытаться мысленно подбодрить себя я. – “На мне ведь заживает как на собаке. Дайте мне неделю и аптечный гель, и от этого всего не останется и следа…”

Я простояла под тёплым душем без малого пятнадцать минут, трижды вымыв тело мочалкой и гелем Дариана, дважды воспользовавшись его шампунем и единожды кондиционером, и провела бы под облегчающими струями воды дольше, не будь я настолько голодна, что едва не теряла сознание.

Не найдя чистого полотенца, я воспользовалась полотенцем Дариана, не найдя в этом ничего неловкого. Заглянув в нижнюю полку шкафчика я и вправду обнаружила пару упаковок того самого белья, которое Дариан когда-то купил для меня. От этого стало грустно… Мысль о том, что было бы, если бы мы тогда не разошлись, пронеслась в моей голове секундной, но яркой молнией, заставившей меня зажмуриться. Нет, это было невозможно. О том, что это могло бы быть возможным, даже думать не хотелось… Может быть потому, что тогда у нас не было будущего, а может быть потому, что – вдруг?! – оно могло быть. В любом случае, всё сложилось так, как сложилось, и легче было думать, что иного пути у нас просто не было. Допускать обратное было просто невыносимо…

Глава 37

Дариан/Таша

Высушив только корни волос, так как на всю длину у меня не хватало уже ни сил, ни желания, я надела рубашку Дариана, висевшую на дверном крючке. Белая, чистая, длинная, в общем идеальная, чтобы чувствовать себя довольной. Для полного счастья оставалось только убить чувство голода, едва ли не подкашивающего мои ноги.

Когда я вышла из ванной, Дариан стоял на кухне спиной ко мне и что-то мыл в раковине. За то время, что я отсутствовала, он свалил в центре гостиной кучу из безвозвратно поломанных и разбитых вещей, и, по-видимому, теперь что-то готовил. Подойдя к нему, я поняла, что он моет виноград и яблоки, но моё внимание сразу же переключилось на упакованную ветчину и моцареллу.

– Всё хорошо? – решил поинтересоваться моими успехами в ванной Дариан.

– Да, – наигранно непринуждённо пожала плечами я и по старой памяти открыла полку, в которой должны были лежать ножи. Бинго! Они и вправду всё ещё там находились. Взяв самый маленький из них, я потянулась к упаковке моцареллы, чтобы открыть её и, чтобы не привлекать к данному действию лишнего внимания, решила завязать диалог. – Я воспользовалась твоим полотенцем и шампунем… И мочалкой… И ещё кондиционером для волос… Теперь понятно, что у тебя с волосами: у тебя отличный кондиционер.

– Не знал, что тебе нравятся мои волосы, – разыграл удивление Дариан, я же положила в рот первый кусок моцареллы и принялась отрезать себе крупный кусок ветчины.

– Да, они выглядят покруче моих, – не прожевав сыр, я проглотила его и сразу же укусила крупный кусок ветчины. Встретившись с Дарианом взглядом, я растерялась. – Шикарные волосы у тебя… – наслаждаясь ветчиной, бубнила я. – Прости… Я не ела три дня… Меня не кормили… – не в силах остановится, я снова откусила крупный кусок от ветчины.

Мой голод не казался мне таким диким, пока я не начала есть, теперь же мне казалось, что я готова проглотить всю палку ветчины целиком, но я вынуждена была пережёвывать пищу из соображений приличия. Приняв из рук Дариана кусок хлеба, я кивнула ему головой, так как у меня не было возможности произнести с забитым ртом благородное: “Спасибо”. Как раз в этот момент в дверь раздался звонок.

– Подожди, не ешь, – неожиданно попросил Дариан и, так ничего и не пояснив, отправился открывать дверь.

Оставшись стоять посреди кухни с хлебом и ножом в руках, я, пересилив себя, отложила хлеб на столешницу, и начала прислушиваться, но ничего не смогла расслышать. Возможно, беспокойство последних дней сказалось на моих нервах, но с каждой секундой отсутствия Дариана моё напряжение возрастало в геометрической прогрессии. Поэтому, когда он вернулся на кухню, я уже встречала его с широко распахнутыми от волнения глазами.

– Это всего лишь пицца, – по-видимому уловив моё напряжение, решил пояснить он, встряхнув картонными коробками в своих руках.

– Я уже боялась, что сегодня ты решил ограничится фруктами, – с облегчением выдохнула я.

Расставив коробки на столешнице подальше от раковины, Дариан начал их раскрывать, пока я умирала от нетерпения:

– Маргарита, как ты любишь, ещё одна с пепперони и одна без мяса, – говорил он, открывая первую коробку. Не дожидаясь открытия второй, я оторвала себе первый желанный кусок.

Стол не уцелел после погрома Дариана, так что мы, не объясняясь, дружно решили продолжить есть стоя за кухонной столешницей. Взяв кусок пиццы с пепперони, Дариан решил предоставить мне время для утоления первой стадии голода и молчал до тех пор, пока не съел свой первый кусок, а я не приступила к третьему.

– Только не говори, что ты вышла в коридор с целью проскользнуть незамеченной и сбежать из больницы, – вдруг начал он.

– Что ж, ты и вправду кое-что обо мне знаешь, – признала проницательность собеседника я, после чего, тяжело выдохнув, всё-таки решила сказать это вслух. – Спасибо, что не оставил меня там. Мои бы родные наплевали на моё нежелание, а ты взял и наплевал на желания других…

Я прищурился. Она оценила мой поступок. Но, естественно, не могла этого признать до конца. И всё же Таша впервые не побоялась проявить со мной слабость. Молодец. Это определённый прогресс с её стороны.

– Почему ты мне не рассказала об угрозах? – заметив, что она начала приходить в себя, я решил плавно начать свой допрос.

– Тебя не касался этот вопрос.

– Таша, мы могли решить его в одну секунду, просто щёлкнув пальцами. Вместо этого ты запустила ситуацию до такой степени, что… – я тяжело выдохнул. Нет, мне нельзя было злиться. Только не на неё… Хотя бы не сейчас.

– Ладно… – несогласно сдвинула брови я, не собиралась противоречить вслух. Не сегодня. – Расскажи мне, что произошло? Как вы меня нашли?

– После того, как они получили деньги… – спокойно начал Дариан, но я, не осознавая собственного шока от услышанного, бесцеремонно оборвала его.

– Ты заплатил им?! – мои глаза округлились и голос чуть осип, отчего мне пришлось слегка откашляться. – Три миллиона?!

– У меня не было выбора.

– Выбор был! Ты мог не платить…

– Будь у тебя три миллиона, ты бы отдала их за то, чтобы спасти меня? – совершенно хладнокровно поинтересовался он.

Я прикусила губу и отвела взгляд в сторону.

– Понятно…

Всё, что смогла выдавить из себя я, вместилось в одно тупое “понятно”. Красота.

– Ты что, допускала мысль о том, что я не заплачу? – я склонил голову набок, пытаясь заглянуть ей в глаза, но она отказывалась соприкасаться со мной взглядом. Неужели она и вправду думала, что…

– Мне говорили, что ты отказался платить за меня…

Между нами повисло пятисекундное молчание, длинной в час.

– И ты этому поверила? – кажется мне весь вечер придётся напоминать себе не злиться на неё! Что она несёт?!

– Если честно, я с самого начала не верила в то, что ты… – оторвав взгляд от поверхности столешницы, она посмотрела на меня уверенным взглядом, но я заметил в её глазах едва уловимую влагу. – Я не видела смысла платить тебе за меня, тем более такую сумму… Ты ведь сам недавно сказал, что не дал бы за меня ни доллара, потому что я для тебя одно сплошное разочарование…

– Нет, это невыносимо! – оборвал её я, не в силах продолжать слушать этот бред.

Я столько раз говорил ей, что люблю её, а она услышала лишь единожды произнесённое мной то, что не имело никакого смысла, и сразу же поверила в пустую ложь. Чем же она слушала?!..

…Не в силах сдержать злость, я развернулся и вышел из кухни, решив найти аптечку. Иначе мне было не отвлечься от разбушевавшейся внутри меня в этот момент бури.